Сегодня тридцать первое декабря. В коттедже внука бабы Софьи собрались все её родственник. Но сама бабушка категорично заявила:
— Сегодня ко мне в гости сёстры придут. Накройте нам отдельный стол в самой дальней комнате.
Но разве кто-то из родни посмеет спорить с бабой Соней. Критично осмотрев праздничный стол, он стала дожидаться сестёр, поглядывая в окно.
Вот подъехала машина. Из неё выбежал парень, и помог вылезти её средней сестре Розе. Этот парень был каким-то родственником сестре, а значит, и ей самой. Но баба Соня давно уже запуталась в этих бесчисленных родственниках.
Наконец, в комнату вошла сестра. Одета также, как и старшая, очень модно… по их мнению. Оглядела стол и удивлённо спросила:
— А что такой маленький накрыли.
— Я решила, что мы будем справлять только втроём. Сейчас Таисия приедет и начнем.
Баба Соня на правах старшей привыкла командовать всеми родственниками. А уж младшими сёстрами – сам Бог велел!
— Вон и Таисию привезли, — кивнула она на окно.
Минут через десять в комнату вошла и Таисия. Сёстры так за голову и схватились. Уж как они вырядились, но это ни в какое сравнение не шло с младшей сестрой. А уж чёрные очки…
— А что стол такой маленький? – и эта сестра задала тот же вопрос хозяйке.
— Нам троим хватит, — отрезала София. – А остальные в зале будут справлять.
Тут дверь открылась. Мужчина с женщиной занесли ёлочку. И быстро стали её наряжать. Бабушки бросились им помогать.
— Это кто? — спросила тихонько Роза у хозяйки.
— Ульяна, моя правнучка с мужем, запамятовала, как его зовут.
— Она чья?
— Внучка моего Фёдора.
Не прошло и часа, как ёлочка была наряжана, заблестела мишурой и загорелась огоньками.
Родственники ушли, а бабушки продолжали любоваться ёлочкой. Наконец, раздалась команда Софьи:
— Всё садитесь за стол!
— Так время всего девять, — пыталась возразить Роза.
— Правильно Соня говорит, — поддержала ту младшая сестра. – До двенадцати мы может уже заснём.
***
Детское шампанское было в очень красивой бутылке. Похоже, внуки не стали рисковать здоровьем бабушек.
Когда немного отметили начало хождения Нового года по стране. София заявила:
— Я всё это вот почему организовала. Хочется вспомнить наше детство, да и всю жизнь.
— Сестрёнки! – воскликнула Роза. – А ведь правда, почему-то, что вчера было забываешь, а детство и юность так ясно помнится.
— Да, есть чего вспомнить, — согласно покачала головой Таисию. – Ведь каждая из нас уже век прожила.
— Эта ты ровно век прожила, а мы уже давно второй проживаем, — пояснила Роза младшей сестре.
— Подумаешь, ты на два года старше меня, а Соня – на четыре.
— А я ведь родилась, как раз, когда революция произошла, — гордо произнесла София. — Помню, как ты, Таисия родилась. Мне тогда четыре года и меня постоянно заставляли с тобой сидеть, а заодно и с тобой, Роза.
— А я помню и отца маму, и дедушку с бабушкой, — вставила Таисия.
— Бабушка с дедушкой еще до войны умерли, — поправила Роза.
— Их не стало, когда колхозы начались, — теперь уже поправила Таисия.
— С двадцать четвёртого по тридцатый мы неплохо жили, — стала вспоминать София. – А вот, когда эти колхозы и это, как её, индус… индус…
— Индустриализация, — выговорила младшая сестра.
— Вот, вот, когда она началась, тогда и голод начался. Мужики возмущаться стали. Тогда многих мужиков, забрали и куда-то увезли навсегда. А отца не тронули.
— А почему Соня?
— У него нас трое было, хозяйство – не очень, — продолжила рассуждение София. — Да и продукты мы стали сдавать бесплатно, а раньше продавали.
— Нас всё лето заставляли работать на огороде, — Роза тяжело вздохнула. – А так хотелось погулять.
— Я перед войной замуж вышла, и мы с Харитоном в город переехали, — на лице Сони появилась улыбка. — До войны успела двух дочерей и сына родить. Мужа на войну не забрали. Он так всю жизнь на своём токарном станке и проработал.
— А я только замуж вышла, и война началась. Забрали моего Юру — тяжело вздохнула Роза. – А через полгода он вернулся без ноги.
— Он тебя сильно любил, — вспомнила София. – Троих детей вы родили и подняли.
— А я не успела до войны выйти замуж, — продолжила Таисия. – Меня саму забрали на фронт. Так в госпиталях все лихие годы и проработала. Там в госпитале и своего Яшку в конце войны встретила. Тоже троих родила – не стала от вас отставать.
— Вот интересно, — улыбнулась София. – Казалось, после войны судьба могла была разбросать нас по всей стране. А ведь мы так в родном городе и остались.
— А куда нас судьба могла разбросать? – рассудила Роза. – Мы дома были. Это Таисию Яшка мог увести куда-нибудь.
— Да у него родственников совсем не было, — пояснила младшая сестра. – Он сразу сказал, что ко мне приедет.
— После войны хорошо стали жить, — вспомнила Роза квартиры все получили.
— Ну, это уже при Хрущёве. При Сталине квартиры только знатным давали, — стала объяснять всезнающая старшая сестра. – А при Хрущёве и простые люди стали квартиры получать, «хрущёвки». И среднее образование при Хрущёве стало бесплатным, и техникумы, и институты бесплатными.
— Помню, помню! – закивала головой Роза. — У нас к тому времени и внуки подросли, в техникумы, да институты стали поступать.
— Нет, Роза, в техникумы и институты наши внуки уже при Брежневе стали поступать, — вступила в разговор Таисия. – Спокойное время при нём было. Счастливо все жили. Друг другу не завидовали.
— У меня при Брежневе уже и правнуки появились, — почему-то с гордостью произнесла Софья.
— У меня тоже, — добавила Роза.
— Откуда у тебя-то при Брежневе? У тебя первый при Черненко появился. Я это хорошо помню. Мы к твоей внучке в больницу шли, она там на сохранение лежала, а я тебе по дороге рассказывала, что Андропов умер.
— Ну, Андропова-то я помню, а Черненко…
— А в основном наши правнуки уже в лихие девяностые родились…
— Поэтому они и все такие «мудрые», — перебила Таисия старшую сестру.
— Вот сейчас все Сталина ругают, — вставила своё слово Роза. – А ведь неплохо мы перед войной при Сталине жили.
— Хорошо жили! – поддержала Таисия.
— Нет, сестрёнки! Просто мы тогда молоды были, поэтому так и считаем. А дети наши считают, что лучшие времена при Брежневе были. А спросите у моего внука, хозяина этого коттеджа, так он скажет, что самые лучшие – это девяностые.
— А я так вам скажу, сёстры, во все времена люди жили. Но, пожалуй, сейчас побогаче живут.
— Согласна, вот только…, — начала Таисия и вдруг замолкла.
— Ты чего хотела сказать? – рассмеялась Роза.
— Сбросить бы нам лет по пятьдесят каждой.
— Ой, права ты, Таисия! Как быстро целый век прошёл, — тяжело вздохнула Софья.
