Люда торопилась домой. Она радовалась, что смогла помочь своей соседке Галине Ивановне продать несколько круглых цветных ковриков, связанных из нарезанных лентами тряпочек.
Галина Ивановна давно была на пенсии, но не любила сидеть без дела. Она вязала свои разноцветные изделия и была довольна, когда удавалось продать их. Всё-таки добавка к пенсии. Она выходила в выходной день на рынок, садилась на раскладной стул и раскладывала свой яркий товар на припрятанный в кустах ящик.
Однако в последний месяц зимы Галина Ивановна плохо себя чувствовала, и зимой она редко ходила торговать, мёрзла.
Накопилось у неё с десяток ковров, и соседка Люда, как-то зашедшая к ней, обратила на них внимание.
— Ой! Какая красота! Помню, у моей бабушки в деревне были такие и на кресле, и на полу, — Люда погладила коврик и улыбнулась.
— Да, вот только не торговала давно, — посетовала Галина Ивановна. – Давайте, я у себя в типографии девчонкам предложу. Скоро восьмое марта, может, и купят кому в подарок, — предложила Люда.
Она взяла несколько ковриков и принесла на следующий день их на работу.
В женском коллективе оценили работу Галины Ивановны: коврики были связаны аккуратно, что с одной стороны, что с другой – приятно смотреть. Поэтому их сразу раскупили.
Люда отдала выручку и попросила дать ей ещё товара на продажу. Галина Ивановна улыбалась и отдала ещё пять ковров. А сама взялась за работу, радуясь продажам.
Но на этот раз у Люды коврики продались не быстро. Оставалось ещё два ковра, которые она купила сама для подарков. Один она вручила подруге, а второй – своей соседке сверху, которая всегда выручала её, поливая цветы, если нужно было Людмиле уехать в санаторий.
Галина Ивановна благодарила Люду, и подарила ей самый большой и красивый ковёр.
— Что вы, не стоит. Я куплю. Вы же тратите материал, трудитесь, а я работаю, смогу и заплатить.
Люда положила на стол в кухне деньги и ушла. А к Галине Ивановне пришла вскоре вторая соседка, её ровесница – Марья Петровна.
— Что-то Люда к тебе зачастила? – спросила она.
Галина Ивановна рассказала, что Люда помогает ей продавать её изделия, на что Марья Петровна заметила:
— И столько уже продала? Как это ей удаётся? Ну, она, наверное, в большом коллективе трудится, вот только ты не знаешь почём она их реализует. Тебе может, говорит одно, а продаёт по завышенной цене. Наверняка своего не упустит. Потому и берёт пачками.
— Да что ты, Маша. Вряд ли. Людочка — женщина порядочная. Вот и сегодня она снова коврики взяла. Так радуется, когда мне денежки приносит, — ответила Галина Ивановна.
— Вот потому и радуется, что свой интерес имеет. Вот бы узнать у кого, почём она их продаёт? – не унималась Марья Петровна.
— Не надо. Я и знать не хочу. Сколько я прошу – она мне всё до копейки отдаёт. И даже в подарок не взяла ковёр. Вот так-то… — сказала Галина Ивановна. Разговор на этом закончился.
Через неделю увидела Галина Ивановна на балконе соседки сверху свой коврик. Соседка как раз стояла на балконе.
— Привет, Ира, вот гляжу у тебя коврик моей работы… Наверное, Люда продала? – спросила Галина Ивановна.
— Да, Людмилочка наша. Только не продала, а подарила. Вот, говорит, тебе за помощь с цветами. Я не брала, но уж больно хорош, она настояла, и я согласилась. Ты молодчина, Галя. Так не всякая женщина сумеет. Спасибо и тебе за руки твои золотые. Послал же мне Бог соседей хороших.
Галина Ивановна поразилась. Ведь когда Люда отдавала деньги, то сказала, что всё продала.
А через три дня к ней снова зашла Марья Петровна.
— Слушай, Галя, я к тебе с новостями, — начала с порога Марья, — ты уж извини, но я не утерпела. Сходила к одной знакомой, которая работает в типографии. Говорю ей, так мол, и так, по чём там у вас одна работница коврики продаёт?
— Что ты наделала, Машка? Вдруг Люда узнает, что мы шпионим? Обидится… — воскликнула Галина Ивановна.
— Слушай дальше! – зашептала соседка, — мне знакомая и отвечает. Говорит: несколько ковриков у неё поначалу купили, а потом никто не брал, так она стала дарить. Начальнице своей, коллегам по отделу — трём женщинам. Кто домой их взял, а кто постелил на свои компьютерные кресла, им нравится. А вот куда она остальные дела – непонятно. Знакомая сказала, что видела, как носила она подарки в детский дом со своей подругой, кажется и туда коврики снесла… Вот так-то.
— Ничего себе… А мне всё до копеечки отдавала… Слушай, так она сама с детского дома, помню, рассказывала мне однажды. Ах, Людочка, Людочка. Душа-человек. Дарила, а мне деньги несла. Со своего кошелька, значит.
Женщины замолчали. Потом Марья Петровна вздохнула и сказала, глядя в пол:
— Стало быть, я не права была насчёт выгоды-то… Так что прошу прощения у Бога. Прогневила.
Галина Ивановна сидела и улыбалась. Соседка ушла. А Галина Ивановна поторопилась в магазин. Там она купила большой торт. А когда вернулась домой, то сходила за Людой.
— Пошли чай ко мне пить. Я торт купила! – пригласила она.
— Отлично, — обрадовалась Людмила, домывая посуду. Сейчас надену платье, не в халате же идти!
Они сели за стол, Галина Ивановна нарезала торт дольками и подвинула к Люде вазу с фруктами.
— Так что за повод? Почему гуляем? – поинтересовалась Люда.
— Повод? Ах, повод. Ну, во-первых, я лучше себя чувствую! Это главное. Во-вторых, ты мне очень помогла с продажами. Спасибо, и на этом хватит, потому что стало тепло, и я намерена сама вскоре выходить на рынок. Сейчас вяжу для рынка, чтобы было с чем идти, — сказала Галина Ивановна.
— А не замёрзнете там? Всё-таки не лето красное? – забеспокоилась Люда.
— Нет, что ты. Я оденусь тепло. И потом: там же не только торгуешь, а с людьми общаешься. Мы, продавцы, все друг друга знаем, поговорим, надышимся, а потом спим крепко. Общество! – засмеялась Галина Ивановна, подавая Люде второй кусочек торта.
— Ой, спасибо большое. Не тратьте много на такие чаепития. В следующий раз угощение с меня! – попросила Люда.
— Ничего с тебя не надо. Ты и так меня поддерживаешь, помогаешь, и когда болею – в аптеку и в магазин ходишь. Спасибо тебе, дорогая. Дай Бог здоровья и счастья. Как твой-то? Не пьёт, не ревнует? – спросила Галина Ивановна.
— Нет, что вы. Мне с Илюшей повезло. Выскочила замуж рано, потому что очень хотелось семью. Нормальную… Понимаете, Галина Ивановна? Деток и мужа, и чтобы своя квартира. И хорошие соседи. Вот как вы…
Люда смотрела в окно и казалось, видела себя той, маленькой мечтающей девочкой из детского дома.
— Хорошо, что всё сбылось, — закончила она.
— Всё сбылось потому, что вы с Ильёй сами сделали своё счастье. Своими руками и трудом, и добрым отношением к людям…
— Наверное, я очень хотела. Особенно дочку. И она у меня есть. Такая умница! Заканчивает седьмой класс.
— Спасибо тебе, и счастья всей твоей семье. И когда у тебя ещё и на меня времени хватает? – Галина Ивановна закрыла в коробку оставшийся торт и подала Люде, — отнеси мужу и Аллочке. А мне пора трудиться.
Люда ушла, а Галина Ивановна села за работу. Она смотрела на фотографию мужа на стене и думала: «Вот не дал нам Бог детей, Валерочка, так соседка как дочь. Да ещё таких поискать надо…»
На следующий день зашла Марья Петровна.
— Слушай, Галя, ты, когда на рынок пойдёшь, меня с собой возьми, вдвоём веселее. Я тут кое-что из советских статуэток своих продать хочу. Вдвоём сподручнее торговать-то…
— Конечно, Маша, собирайся на завтра. Смотри как солнышко припекать начинает. Мы ещё с тобой и загорим! – засмеялась Галина и обняла соседку.
