Как хорошо у бабушки в деревне! Как здорово вот так обрывать с кустов малину и смородину, чтобы прямо с ладони насытиться ягодами! Лена задумалась – как давно она здесь не была? Ей тогда лет семь было, что ли? Ну да, как раз она осенью пошла в первый класс, а все лето провела у бабушки. Мама с папой развелись, но связи с бабушкой она не теряла – переписывались, звонили друг дружке. Сейчас Лена студентка, путь к бабушке был далек, но все же она преодолела его, чтобы встретиться с родным человеком.
Бабушка вполне себе современная дама – есть компьютер, который она усвоила, поэтому общение было постоянным. Но Лену немного смешил ее говорок – такой, простоватый, деревенский, как в рассказах Шукшина. Лену даже это забавляло, хоть она и старалась не обижать бабушку насмешками. Непривычна ей была деревенская жизнь, все здесь не так, как в бурном мегаполисе. Молодежь собирается у клуба или в местном кафе, у них свои интересы, свое общение, которое Лене непонятно, поэтому она предпочитала проводить время рядом с бабушкой, пусть даже лежа на диване со смартфоном.
Иногда Лена смотрела в кухонное окно на главную улицу деревни. Там была остановка, местные жители возвращались из города на автобусе со своих работ. Бабушка садилась рядом и рассказывала о каждом. По ее рассказам жизнь в деревне была размеренной, ничего особенного:
— Это идет наша Купчиха. Ну фамилия такая – Купцова. Что-то в этом году у нее огурцы не уродились, у меня берет, закатывать ведь что-то надо. А вон – Федотов, нехороший мужик, жадный. Хозяйство большое, а как порежет кабанчиков, так нашим местным мясо по рыночной цене предлагает, ни копейки не уступает. Мы на него все обиделись, мясо у него специально не берем, нехай подавится.
Но Лену больше всего интересовала одна пожилая пара, иногда проходящая мимо окна: худощавый старичок в темных очках и с палочкой, и держащая его под руку старушка. Старичок шел будто по тонкому льду, прощупывая путь своей тросточкой, а старушка что-то шептала ему на ухо, подсказывая, куда ему ступить. Это выглядело так мило, так трогательно.
— Бабушка, а кто это? – спросила Лена.
— О, а это наши уважаемые соседи, ты, наверное, их не помнишь – тетя Лида и дядя Митя Сафроновы. Старенькие они совсем, но любовь у них до сих пор сильнее, чем у всех молодых. Что вам сейчас, молодым девкам, надо? Олигархи и золото с бриллиантами? Дворцы и курорты на островах? Губы вот эти в виде пельменей, которые я видела в интернете? Фу, жуть! Но, если честно признаться — и в наше время были ловчихи на богатых и перспективных, но только к тете Лиде это не относится. Хотя над этой парочкой долго вся деревня смеялась.
— А расскажи мне про них, — попросила Лена.
— Я еще была совсем маленькой, и помню, как тетя Лида впервые вышла замуж за местного кузнеца Петра. Ой, нехороший был мужик, любил за воротник закладывать. Напьется и давай молодую Лиду по огородам с кулаками гонять. Мат-перемат, итить-растудыт, причем гоняет без особой причины, абы развлечься. Она еще очень полная была, похожая на куклу, сшитую на самовар, вот таких объемов.
Бабушка широко расставила руки, показывая, каких объемов была тетя Лида.
— Она могла бы и ему отпор дать своими габаритами, но что женщина сделает супротив мужицкого кулака, тем более — когда он кузнец? А у него одна причина – детей от меня не рожает, значит, бракованную жену подсунули, вот и мутузил ее. Тетя Лида и правда не могла забеременеть, у нее так и нет детей. А потом Петр загнулся у себя в кузнице, говорят, что вроде, угорел хмельной, но я точно не знаю. А тетя Лида, наверное, тогда вздохнула спокойно, избавившись от этого узурпатора, и в город надолго уехала.
Мимо окон опять прошла эта пожилая пара. Старушка остановила своего мужа, протерла ему лицо платочком и они опять не спеша продолжили свой путь.
— Ну вот, — продолжила бабушка. – А потом тетя Лида привезла из города этого Митю, и всем гордо объявила, что это ее муж. Вся деревня каталась от смеха, и я, в том числе, будучи уже молодой замужней женщиной – как раз только отца твоего родила. Тете Лиде в ту пору уже около сорока лет было, такая же полная и большая, а дядя Митя – маленький, тщедушный и щуплый, хоть подмышкой его носи! Нелепый инженеришка в роговых очках! Бабы стоят, через забор Лиде язвительные шуточки отпускают, а она их кирпичом или поленом гоняет. Смешно, почему-то тогда было. А сейчас я понимаю – всю нерастраченную материнскую любовь тетя Лида ему отдавала. Надо же было на кого-то растрачивать!
— Бабушка! – удивилась Лена. – А смысл какой? Просто чтобы штаны дома были?
— Фу, эти ваши современные гадкие выражения: «Штаны»! – сердито поморщилась бабушка. – Это у вас сейчас, может быть, штаны, потому что вы перестали мужчин уважать! А дядя Митя не был «штанами»! Он мало того, что в город ездил работать, так еще и всей деревне технику починял. Вот тогда его и зауважали, а еще он ни копейки денег не брал за починку, ни то, что этот Федотов – кабанчиков порежет, а мясо местным по рыночной цене продает!
Бабушка опять принялась ругать Федотова – видимо, это для нее была больная тема.
— А потом у Сафроновых был пожар. Ночью поленья, что ли, загорелись, которые у печки лежали. Не знаю, как тетя Лида проснулась, но смогла еще на руках вынести своего мужа. Долго он в больнице лежал, и с тех пор совсем ослеп, бедолага. Но тетя Лида его не бросила – дневала и ночевала у его койки, забрала на инвалидной коляске. Шаг за шагом научила ходить. Злые языки ей говорили – зачем он тебе такой инвалид, проку от него, брось, еще замуж выйдешь. А она тем же поленом на таких змеюк через забор замахивалась. А те, кто помнил добрые дела дяди Мити, помогли им дом восстановить, тоже бесплатно, и я помогала. Друг без друга они уже не смогут, дай им бог здоровья и еще долгих лет жизни.
Когда Лена уезжала, на остановке были все: и Купцова, у которой урожай не выдался, и Федотов с большими сумками (на рынок с мясом собрался). А чуть поодаль, на лавке у дома сидели Сафроновы, прижавшись друг ко дружке. Действительно, дай им бог долгих лет жизни с такой безграничной любовью.
