Сначала он приснился ей. Это был очень необычный сон. Лика и раньше видела во сне незнакомых мужчин или, точнее, молодых людей. Эдаких принцев, не по происхождению, конечно, а по виду. И благородству.
Те сны она помнила смутно, слегка над ними посмеиваясь: ей уже двадцать, нечего принцами грезить.
И все же каждый такой сон, которые бывали редко, старалась удержать, даже вспоминать его, пока утром ехала на учебу. Ехать было неблизко, Лика закрывала глаза, волшебное ощущение, пришедшее с последним сном, снова возвращалось к ней.
Но вот сюжет не возвращался, только общее впечатление. Не помнила она отчетливо и лиц прекрасных юношей. Лика вовсе не была из тех, кто грезит и живет фантазиями, так что такие сны она помнила — что они были, и не более того. Реальные парни у нее тоже были, но вот как-то не влюблялась, и не то, что хотелось принца какого-то особенного, но не возникало серьезного чувства, хоть ты тресни! Парни были, в общем, приятные, но Лика отчего-то понимала, что это — не её.
В параллельной группе учился, впрочем, один. Арсений. Он понравился Лике сразу и она поняла, что таким парнем могла бы увлечься серьезно, да только здесь было как раз наоборот, Арсений не обращал на нее внимания. То есть, не больше, чем на любую другую девушку. Или даже на любого человека, Лике казалось, что он не видит в ней девушки вовсе и она старалась реже думать о нем.
Тот, кто ей приснился, был не похож на Арсения, не такой высокий, довольно худощавый, — в общем, не её типаж. Да только… Юноша был очень красив. Вот такой вполне мог бы сыграть в каком-нибудь фильме принца. Лицо его было незнакомо Лике, но она впервые в череде снов о прекрасных юношах запомнила лицо. Его лицо она представляла отчетливо и наутро и некоторое время спустя.
Она снова посмеивалась над собой из-за того, что не следует быть девицей какого-нибудь девятнадцатого века, которая грезит о любимом. Следовало обращать внимание на реальных парней, а не витать в облаках. Тогда и принцы сниться перестанут.
Лика, снова повздыхав об Арсюше, стала внимательнее приглядываться к окружающим, поставив себе цель найти, наконец, постоянного парня. И даже дала себе зарок — не выискивать в избраннике недостатки, а стараться принимать такого, как есть. Она даже думала о том, что если бы и сам Арсений обратил на нее внимание, то и у него что-нибудь нашла бы, какой-нибудь изъян в характере или привычках. Так что не стоит быть слишком критичной, надо определяться в жизни, а не снами жить.
Однако незнакомец неожиданно приснился ей снова — и всё тот же! Теперь в ее сне у него появилось даже имя! Ярослав.
Наутро, проснувшись и все еще помня тот сон, она лишь усмехнулась. Ярослав… Имя вполне пригодное для принца. Да, ее воображение отчубучивает во сне, что, впрочем, неудивительно, учитывая ее будущую специальность. Специальность выбрала из-за того, что всегда, еще с детства, что-то писала и даже иногда печаталась, правда, не в очень значительных по тиражу изданиях, но уже во время учебы в университете определилась — она будет сценаристом. Поэтому и продолжит учиться дальше, после получения основного диплома.
Теперь будущий сценарист посмеивалась над собой из-за излишне разыгравшегося воображения, однако сны с новым принцем продолжали сниться ей, выстраиваясь даже в какую-то серию.
Ничего удивительно, принц-Ярослав в ее снах оказался «в теме» и даже стал давать ей очень годные советы по написанию как прозы, так и стихов, которыми Лика иногда баловалась, даже подсказывал определенные сюжеты, просто отличные! Посмеиваясь, Лика думала, что и во сне проходит некое обучение, к тому же под руководством столь элегантного юноши. Да и просто красавца, что там говорить! И пусть всё это вкупе — лишь плод ее воображения и работа ее же собственного подсознания, польза от таких снов была несомненная. Постепенно, сама того почти не замечая, Лика становилась звездой своего факультета, ее рассказы теперь печатали все чаще, пару рассказов взяло даже одно очень солидное издательство.
Призрачный принц Ярослав в одном из снов подсказал ей идею повести. Подумав некоторое время, Лика взялась за нее, повесть летела из-под пера, хотя «пером» был ее ноутбук. Ярослав, не перестающий ей сниться, говорил, что все отлично, Лика не обделена способностями и ее повесть может ей принести некоторую известность, и не только на её факультете или «в узких кругах», а гораздо шире.
Она прекрасно осознавала, что когда снившийся ей юноша говорил о том, что она «не обделена способностями», в этом проявлялась ее собственная неуверенность. Будь Ярослав не просто плодом ее воображения, он, точно, пел бы дифирамбы, называл бы ее очень талантливой и чрезвычайно одаренной. А тут… Всего лишь «не обделена способностями»…
Лика, впрочем, не обижалась на эфемерного друга, так как она не могла обижаться на саму себя. И продолжала строчить повесть. Повесть захватывала всю её сущность, она думала о сюжете и когда ехала в метро (а вовсе уже не вспоминала прекрасного Ярослава), и во время домашних обедов и ужинов, и в другое свободное время, за что получала замечания от родителей, что «витает в облаках и ничего не слышит» и что «совсем ты уже с ума сходишь со своей беллетристикой!»
Но Лику мог бы понять только тот, кто сам когда-либо писал повесть. Ее «писанина» захватила её же собственную душу, герои стали словно родные и близкие, и даже больше, чем близкие люди, ведь в них жила частица ее души, и немалая частица!
Повесть летела быстро, Лика надеялась вскоре закончить ее. Ярослав ей стал сниться не так часто, словно не хотел мешать, но каждый раз одобрительно отзывался о повести и, кстати, снова давал весьма дельные советы. Все это она, разумеется, воспринимала как подсказки ее же собственного подсознания.
Повесть была написана, оставались только правки. В этот момент, одновременного и опустошения и приподнятости, Лика вдруг стала думать, что скучает о Ярославе, теперь он совсем редко появлялся в ее снах. После того, как она осознала это, поняла, что такое следовало бы прекратить и вовсе, как бы ни ценно было общение с подсознанием, да только доиграться до психического улёта Лике вовсе не блазнило. И она стала запрещать себе даже думать о Ярославе. Его и вовсе не существует!
Однако, он не исчез, более того, стоило только Лике дать самой себе зарок вовсе не думать о нем, Ярослав начал сниться ей, как подорванный, — каждую ночь! И каждую ночь они вели философские разговоры и о том, что писала Лика и вообще — о жизни.
К своему ужасу, Лика начала понимать, что теперь, когда ее повесть закончена и уже не захватывала, как прежде, ее душу, — вот теперь она стала, подумать только, влюбляться в несуществующего юношу! Видела его каждый раз все более отчетливо, кроме того, не менее ясно осознавала, что и Ярослав испытывает к ней довольно сильные чувства! Бред…
Она сосредоточилась на правках. Еще и училась, разумеется, сдавала сессию, занималась домашними и другими делами, стала посещать бассейн. Таким образом каждый день изматывала себя до степени, когда засыпала, как убитая, и наутро не помнила своих снов. Снился ли ей Ярослав или нет, теперь было уже неважно, главное, что в памяти ничего не оставалось.
Из-за такой насыщенной работы Лика в короткий срок закончила работать над повестью, все правки были сделаны. Она без промедления отвезла повесть в то самое солидное издательство, где ранее были опубликованы ее рассказы.
В ту же ночь ей приснился Ярослав. Он говорил о том, что Лика все правильно сделала и просил простить его за некоторую навязчивость.
— Я очень привязался к тебе, Лика. Не мог прекратить все это… Впрочем, возможно, скоро ты увидишь меня и в реальности. И я уверен, что твоя повесть будет издана.
Они говорили еще о чем-то… Наутро Лика решила, что если эти сны будут продолжаться, то лучше всего, возможно, ей будет обратиться к психотерапевту, иначе она сама же себя и измотает.
Но Ярослав больше не снился.
Повесть приняли и через пару месяцев опубликовали. Лику ждал успех, может быть и не ошеломительный, но довольно заметный.
Она и прежде отмечала некоторый интерес по отношению к ней Арсения, того самого парня из параллельной группы, который так нравился ей когда-то. Но она не была так уж уверена в его интересе, к тому же тогда серьезно занималась своей повестью. А вот сейчас сомневаться в том, что Арсений заинтересовался ею, не приходилось. Впрочем, что ей Арсений теперь, когда она становилась известной! Раньше-то она его не интересовала…
Покрутив некоторое время носом перед Арсением, Лика, впрочем, не смогла устоять и начала с ним встречаться. Чувство было вполне обоюдным.
На их факультете появилась новая преподавательница, ее лекции имели просто оглушительный успех, их старались не пропускать. Однажды она сказала, что следующая лекция будет посвящена молодым писателям современности.
Лекция была, как всегда, очень занимательная. Имена некоторых молодых писателей, о которых говорилось на лекции, были уже известны, имена других студенты слышали впервые.
Ярослав Рецкий. Это имя резануло слух Лики. Преподаватель с особым теплом отозвалась о творчестве молодого писателя из далекой Сибири, зачитала отрывки его произведений, поражающие своей поэтичностью, хотя это были отрывки из прозаических произведений.
Студенты задавали вопросы, а преподаватель, как фокусница, достала его портрет. С фотографии на Лику смотрел принц из ее снов, в этом не было никакого сомнения! Едва дождавшись окончания лекции, она кинулась к преподавательнице с вопросами о молодом писателе, Лику, разумеется, интересовало, как его найти. Хотя бы его страницы в сети, всё, что угодно!
— Странно, Лика, что Вы, сами уже печатающийся автор, не знали прежде этого имени, — осадила ее Марина Львовна.
Лика на миг потупила глаза, но отступать была не намерена.
— Да, Ярослав Рецкий чрезвычайно одаренный писатель, — Марина Львовна на минуту замолчала, Лика жадно ловила каждое ее слово. — Его произведения продолжают самые лучшие традиции русской литературы…
— Я понимаю, Марина Львовна.
— Вам, Лика, следовало бы ознакомиться с его вещами. Очень советую.
— Марина Львовна! Но мне хотелось бы пообщаться с таким одаренным человеком. Ведь это возможно?! Я прошу Вас…
— Нет, — прервала ее преподаватель. — Не можете.
— Но почему?! Слишком много поклонниц таланта?!
— Поклонниц, я уверена, немало, особенно в его городе и области. И будет еще больше. Но…
— Но мне это важно хотя бы потому, что я и сама пишу! Я и сама постараюсь найти его страницы в сети…
— Да, конечно, — снова прервала Лику Марина Львовна. — Это Вы можете. Но вот пообщаться не получится.
— Но почему?! Почему?! Он не общается с незнакомыми людьми?
— Нет. Не поэтому, — и, глядя недоумевающей Лике прямо в глаза, женщина сказала. — Он умер, Лика. К огромному сожалению. Я и сама слишком поздно прочитала его вещи. Когда я впервые написала ему, Ярослав уже был болен. Он боролся, но… Болезнь оказалась сильнее. Мне удалось пообщаться с ним только несколько месяцев и, несмотря на мой, как видите, солидный возраст и молодость автора, это общение на меня произвело огромное впечатление. Просто колоссальное! Судьба распорядилась неблагоприятным образом, отняв у нашей страны такого выдающегося автора. Он — настоящая редкость. Кто знает, возможно, стал бы не менее известен, чем лучшие русские писатели, — помолчав, она добавила. — Да, я в этом уверена.
Лика не могла сказать и слова. Потом, наконец, спросила:
— Когда это произошло?
— Более двух лет назад, — ответила Марина Львовна. — Если бы не его болезнь, я бы немедленно отправилась в тот город. Но Ярослав уже был серьезно болен… В средствах он не нуждался, дело не в том… Но он мог общаться только по телефону или скайпу. И то не всегда. Увы. Это огромная потеря.
Лика опустила голову. Более двух лет… А в ее снах он стал появляться… Да, где-то года полтора назад! Неужели…
Она, разумеется не могла рассказать всего Марине Львовне, как и кому-то еще.
Дома Лика прошерстила весь интернет, находя всю возможную информацию об Ярославе. Распечатала его фотографии. Конечно же, прочитала все его произведения, которые только смогла найти в свободном доступе или купить. Он успел издать несколько книг. Лика убедилась, насколько одарен был Ярослав, и теперь вполне понимала его слова о ней самой, что она «не обделена способностями». По сравнению с ним даже и это было еще сильно сказано.
Она мечтала снова увидеть Ярослава во сне, но он больше не снился. Долго, очень долго.
Лика продолжала писать, ее рассказы и повести публиковали. Она все больше оттачивала слог, совершенствовала мастерство. Общалась немало и с той самой преподавательницей, Мариной Львовной, которая впервые открыла ей настоящее имя юноши из ее снов. Это очень помогало Лике, даже немного заменило ей то самое общение с Ярославом. Марина Львовна давала очень ценные советы, но, разумеется, не давала идей для новых повестей, эти идеи сами приходили Лике в голову, иногда так, словно кто-то вкладывал их. Она стала верить, как и многие другие писатели, кто есть какая-то связь… Кто-то из писателей называл ее связью со Вселенной, космосом, кто-то — с Богом.
Сама же Лика сейчас стала верить, что через нее Ярослав пытается донести миру то, что не успел. Почему именно через нее, она старалась не думать, писать ей нравилось, она понимала, что это — ее призвание. И мысленно благодарила Ярослава за помощь.
Вышла замуж за Арсения. Родилась дочка. Всё было благополучно в ее жизни.
И именно в это время он снова стал сниться ей. Нечасто. Каждый раз после таких снов Лика летала, словно на крыльях. Вдохновение никогда и прежде не покидало ее, но сейчас ей казалось, что у нее, и правда, выросли крылья. И поддерживает их настоящий Ангел. Ярослав.
