Когда весёлая ватага ребят и девчат добралась до лесной опушки, уже окончательно стемнело. Дом знахарки встретил их тёмными глазницами окон. Брёвна избы, покрытые тут и там замшелым мхом, выглядели ещё крепкими, такая изба и ещё век простоит, хоть с виду и неказиста. Дверь в дом была прикрыта, один столбец крыльца завалился и оттого крыша над ним просела.
— Ну, чего пожаловали? — словно вопрошало непрошеных гостей то, что притаилось внутри, — Чего надобно?
Высокие сосны закачались под, невесть откуда налетевшим вдруг, порывом ветра. Верхушки елей чёрными пиками упирались в небо, на которое выкатилась из-за горизонта медная луна. Вокруг не было ни души, только какая-то шальная птица вспорхнула из кустов, вспугнутая голосами людей, встревожено крикнула резким протяжным окликом, да замахав шумно крыльями, улетела прочь, в сторону леса.
Ребята притихли, стараясь говорить тише. У Василисы по спине пробежал озноб. Страшновато было всем, хотя и храбрились друг перед дружкой.
— Ну что, кто самый смелый? – раздался громкий голос Груньки, — Кто первым в дом войдёт?
Все вздрогнули от такого неуместного здесь и словно чужого звука человеческого голоса.
— Зачем туда идти? – сказал кто-то из парней, — Посмотрели и будет.
— Ах-ха-ха-ха-ха, — захохотала дико Грунька, — Так и знала, что вы струсите!
И она презрительно глянула на друзей.
Тут Василиса подала голос:
— Не надо тревожить чужое жильё, пусть всё остаётся, как есть.
И тут в одном из окон показались вдруг два светящихся зеленоватых огонька, они двигались, то приближаясь, то удаляясь вновь. Василиса вздрогнула.
— Ой, смотрите, — показала она на окно, — Что это там?
— Да ничего! – резко прервала её Грунька, — Ерунда какая-нибудь! Вечно тебе что-нибудь покажется, полоумная.
— Грунька, договоришься ты! – накинулись на неё девчата, даже забыв понизить голос, так велико было их возмущение её наглостью, — Ответишь за свой язык!
— Я? Отвечу? Ха! – подбоченилась Грунька, — А что я такого сказала? Васька и правда ж чудит постоянно, не от мира сего.
И она злобным, полным ненависти взглядом посмотрела на Василису.
Та ничего не ответила на её хамство, не отводя взгляда от окна. И тут она рассмеялась, все недоумевающее посмотрели на неё, а она показала рукой на окно и сказала:
— Да это же кот знахарки! Помните, у неё был большой пушистый рыжий кот, который у неё на плече всегда сидел, когда она в лес ходила?
Все дружно загалдели:
— Да, да, точно! Мы его, бывало, и одного в лесу встречали, когда по ягоды бегали, он такой рыжий, огненный просто, на лису похож!
Все засмеялись.
— Нешто он живой ещё? – в сомнении спросила одна из девчат.
— А что б ему не жить? – сказал Матвей, — В лесу и поле мышей достаточно, да и в дому подпол есть. Живёт себе и живёт.
— Когда ж это ведьма-то померла? – нахмурила лоб другая.
— Да лет пять, поди-ка, будет уж, — ответил Матвей.
Тем временем Грунька, никем не замеченная, прокралась на крыльцо, с любопытством приоткрыла скрипучую рассохшуюся дверь, и заглянула внутрь. В это же время в щель протиснулась кошачья морда. Кот смотрел на всех удивлённо-большими зелёными глазами, которые светились в темноте.
— Ах, ты пакостник! – сказала с отвращением Грунька.
И только собралась захлопнуть дверь, как кот протянул лапу и царапнул Груньку по ноге.
— Ах, ты ведьминское отродье! – выругалась снова Грунька, и пнула кота в пушистый бок. Тот отлетел внутрь избы и обиженно замяукал.
— Ну, я тебе устрою, — выпалила она, подбежала к одному из парней, который держал в руках самокруточку, выхватила её у него, вбежала на крыльцо, вырвала пук соломы, из большого тюка, лежащего на крыльце подожгла и, приоткрыв дверь, бросила внутрь. Затем она подперла дверь спиной и захохотала.
— Да что ты творишь, ненормальная? – закричали ребята.
А тем временем пук, по всей видимости, попал как раз в кота, зализывающего рану у порога, и все услышали, как кот истошно замяукал.
— Ах, ты гадина! – закричала Василиса и стремглав побежала в дом, оттолкнув от двери Груньку.
Она вбежала как раз вовремя. Кот катался по полу, пытаясь потушить пламя. Василиса схватила кота, завернула его в свой широкий подол новой юбки и пламя тут же потухло. К счастью девушка подоспела вовремя, у кота была такая пушистая густая шерсть, к тому же свалявшаяся колтунами, что до тела животного огонь не добрался.
— Ой, ты маленький мой, бедненький, — прижала его к себе Василиса и вышла с ним из избы на воздух.
— Василиса! – тут же подскочил к ней Матвей, — Как ты? Не обожглась?
— Нет, всё хорошо, — ответила Василиса, — Только котик вот пострадал.
Она развернула юбку, и они все вместе осмотрели бедное животное. У него обгорели усы, хвост и чуть-чуть бока. Но жизни его ничего не угрожало. Василиса с укором посмотрела на Груньку:
— Что ж ты злая такая? Что тебе спокойно на свете не живётся?
— Ты у нас больно добрая! – огрызнулась та.
— Да какая бы ни была, но не такая, как ты, – ответила Василиса.
Кот мяукнул, лизнул Василису в руку, словно благодаря свою спасительницу, спрыгнул с её коленей и, хромая, ушёл в лес.
— Аха-ха-ха! – снова раздался хохот Груньки, — Ваша новая юбка пришла в негодность, глядите-ка, вся в дырах, больше вам взять такой красоты неоткуда. Так что либо в дранье ходить, либо дома на печи сидеть! По-другому никак!
Ребята все притихли. Матвей молча стоял, глядя то на Груньку, то на Василису. Василиса опустила полные слёз глаза на свою юбку и поняла, что её обновка была испорчена, она была прожжёна в нескольких местах до дыр.
Василиса закусила губу, чтобы не расплакаться и не показать никому своих слёз, и быстрым шагом зашагала в деревню. Грунька победоносно улыбнулась и сказала:
— Ну вот, плакса ушла, можно и даже веселиться.
— Какое ещё веселье может быть? – грубо прервал её Матвей и поспешил за Василисой.
Глаза Груньки вспыхнули огнём и она топнула ножкой в гневе.
— Ах так… Ну и беги, беги за своей Васькой! А я… Я в дом пойду и поищу, у ведьмы-то, говорят, книжка была колдовская, вот найду её и наведу порчу на всех, кто мне поперёк дороги стоит, — расхохоталась она, побежала на крыльцо и тут же скрылась за дверью.
— Ох, и дурная, — покачали головами девчонки.
Немного постояв, они позвали Груньку:
— Грунька! Выходи уже, идём в деревню, по домам пора.
Но никто не откликнулся из дома.
Ребята покричали ещё и увидев, что та не отзывается, пошли дружной толпой в дом. Внутри было тихо и пусто… Ни души.
— Грунька, — уже встревожено закричали ребята, — Хватит шутить, выходи! Мы уходим!
И снова ответом им была лишь тишина.
— Грунька как всегда в своём духе, — сказал один из парней, — Ну её, хочет нас дурить, так пусть и сидит тут одна, идёмте в деревню. Сама придёт.
— Может случилось с ней чего? – робко предположили девчата.
— Да чего с ней случится? Избёнка-то махонькая. Небось, Грунька уже давно в заднее окно выбралась да в деревню убежала и смеётся теперь там над нами. Завтра ещё всех обсмеёт, как мы тут её искали.
— Ну, идёмте тогда, — согласились девчата.
И всей гурьбой ребята и девки пошли прочь из избы знахарки, прикрыв за собой тихонечко дверь.
