— Ксюш, ну не плачь, а? Ну, хватит уже… Ты же всё понимаешь, — увещевал муж.
— Понимаю, — всхлипывая, отвечала Ксения, — Но, я не могу забыть её. Не могу. Разве можно быть таким равнодушным?
Она опять проснулась посреди ночи в состоянии невообразимой тоски. Напрасно! Напрасно они так поступили! Может это был знак свыше? И, может, поэтому на душе теперь так тяжело?
Слёзы градом струились по щекам женщины.
Заплакала маленькая дочка. Ксения вздохнула, вытерла слёзы и поспешила взять малышку на руки. Её пора было кормить. Женщина расстегнула крошечную пуговку на груди на ночнушке и уселась поудобнее с дочкой в кресло. «Проголодалась, маленькая», — смотря на кроху, с улыбкой, подумала Ксения. Однако слёзы снова заблестели у неё на глазах.
Дашуня родилась раньше срока. Вся жёлтенькая, как лимончик. «Так бывает, — заявила врач. — Желтуха новорожденных. А что вы хотели? Печень ещё не сформировалась!»
Конечно, скоро всё прошло, — ведь это не патология. Ксения и Дашуня были благополучно выписаны из роддома.
Муж, Леонид, с нетерпением ждал появления дочки. О том, что это произойдёт раньше срока никто никогда и не думал. И теперь Леонид шутил о том, что Дашуня поторопилась поскорее увидеться с ними. Потому и родилась недоношенной. Ксения улыбалась. Она была счастлива. Любимый муж, ребёнок, что ещё надо для счастья?
Встретились они с Леонидом, будучи уже вполне состоявшимися, серьёзными людьми. Обоим по тридцать три года. Успешная карьера, хорошая зарплата. У каждого своя машина и солидные накопления. Сразу после свадьбы купили квартиру, обустроились и стали задумываться о ребёнке. Супруги редко ругались. Жили «душа в душу» и разногласий по этой теме у них тоже не было: они оба хотели детей. Ксения сходила в клинику, проверила своё здоровье, попила витаминов и, спустя пару месяцев наступила беременность.
В возрасте полутора месяцев Ксения и малышка попали в больницу. Так получилось. Они с мужем сильно переживали, но всё обошлось. Однако доктор решила подержать Дашу немного ещё и не выписывать домой, понаблюдать. И вот, находясь в больнице, вместе с дочкой, Ксения от скуки волей-неволей наблюдала за всеми малышами, которые лежали в отделении. Кто-то был с мамой, кто-то один. Ну, самые маленькие, ясное дело, что с мамами были, однако, как оказалось, не все…
В соседней палате лежала крохотная девочка. «Месяца четыре», — прикинула Ксения. Совсем одна. Медсёстры забегали покормить её из бутылочки и сменить памперс. А она часто плакала, и Ксения слышала плач из своей палаты. Однажды, пока Дашуня спала, женщина прошла по коридору и заглянула к малышке. Та лежала в кроватке и просто заходилась в плаче. Ксения поспешила на пост, но медсестры там не обнаружила. Странно… Все куда-то ушли. Был поздний вечер, наверное, дежурная медсестра уже отправилась в комнатку, где они находятся обычно по ночам, когда дежурят.
Малышка не умолкала. Ксения вернулась к палате и с минуту нерешительно стояла на пороге, а потом, не выдержав, подошла к кроватке и взяла плачущую малышку на руки. Она тут же успокоилась и перестала плакать. Стала размахивать ручками и гулить.
Ксения держала девочку и рассматривала её.
«Вполне ухоженная, чистенькая. Одежда новая, не застиранная… Где же твоя мама?»
Решив, что девочку можно опять вернуть в кроватку, Ксения сделала к ней шаг, нагнулась и услышала за спиной гневный голос медсестры:
— Вы с ума сошли! Положите ребёнка! Сейчас к своему, ведь, пойдёте, разве так можно? Подцепите что-нибудь! Вас же выписывают уже скоро. Ещё хотите здесь застрять?!
Ксения помотала головой и робко спросила:
— А мама-то её где? Почему она одна?
Медсестра тяжело вздохнула, наклонилась к девочке, взяла на руки, переложила её на пеленальный стол и стала расстегивать ползунки, чтобы сменить памперс, а сама тихо сказала:
— Много их таких попадает к нам. Нет у неё мамы. Точнее есть, но такой уж лучше бы и не было. И папаша под стать. Вот, обследуем. А потом в дом малютки. Это долго всё. Бывает, несколько месяцев занимает. Нам мамочки отдают вещи, почти новые, вот для таких случаев. Так что одежда есть, вон, целый мешок. Только вот… Ничья она. Да, зайка?
Медсестра улыбнулась, ласково подмигнула малышке, та заулыбалась в ответ. Потом женщина ловко застегнула кнопочки на ползунках и положила крошку обратно в кроватку.
— А сюда не ходите. Мало ли что? Ваш ребенок здоров. А она ещё не обследована до конца.
На следующий день история повторилась. Малышка снова сильно расплакалась. А медсестры не было ни одной. Ксения и так целый день думала о крошке, ужасно жалела её, а тут прямо не выдержала и, несмотря на запреты, снова ринулась к крохе.
На этот раз, девочка не унималась. Она выгибалась всем тельцем и была вся красная от плача. Ксения попыталась её покачать и поносить по палате, но тщетно. Тогда, повинуясь какому-то порыву, она села и дала ребёнку грудь. Девочка сразу успокоилась и принялась кушать.
— Голодная была… бедняжечка, — шептала Ксения, гладя малышку по бархатному лобику. Ей было невообразимо жаль крошку.
На следующий день они выписались. Дома она весь вечер рассказывала мужу об этой малышке. Леонид сказал, что ему тоже очень жаль девочку, но что поделать? Стоит ли себя мучить и плакать о том, что нельзя изменить:
— Хватит, Ксюх. Ну, молоко ещё пропадёт от нервов. Тебе о своём ребёнке думать надо! Ну что поделать? Ты же не виновата!
— Я хочу её удочерить.
— Ксения, — строго сказал муж, — Даже не заикайся об этом. Всё. Забудь. Всё с ней будет хорошо. О ней есть, кому позаботиться. О себе лучше думай. И о нашем ребёнке. Вот ещё удумала.
Но Ксения продолжала неотступно думать о малышке. Она даже звонила в больницу. И один раз ей ответили, что девочка ещё там. Всё с ней хорошо. А в другой раз накричали и строго заявили, что, мол, кто она такая, чтобы ей подробности про чужого ребёнка рассказывать! Не положено.
Ксения звонила ещё пару раз в другие дни. Но отвечала всё та же строгая медсестра. Тогда Ксения сказала, что она хочет удочерить девочку. И имеет право знать про её здоровье. А медсестра рявкнула, что забрали ребенка в дом малютки сегодня. Что дальше будет с ней — она не знает.
— И не звоните сюда больше! — добавила она и бросила трубку.
***
Леонид обнял Ксению и сказал:
— Ну вот. Теперь её заберут в семью. И всё будет хорошо. Она же ещё совсем малышка. Здоровая. Таких хорошо берут, не переживай.
— Я хотела её забрать, понимаешь? — подняла на мужа заплаканные глаза Ксения, — А та женщина сказала, что мне её никто не отдаст. Процедура удочерения долгая и серьёзная. А я даже не добилась от этой медсестры, куда увезли девочку!
— Кто же тебе такие вещи рассказывать будет! — сказал Леонид. — Давай закроем эту тему. Всё. Ты, как одержимая стала. Это меня пугает!
Ксения и сама пугалась своему состоянию. Только вот поделать ничего не могла. Это было сильнее её.
…И спустя много лет она часто вспоминала об этой малышке. Как у неё сложилась судьба? В какую семью она попала? Как ей там живётся? И очень жалела, что не настояла и не попыталась удочерить малышку.
Было и ещё одно обстоятельство. Ксения больше не могла забеременеть. Врачи разводили руками и говорили, что и Ксения, и Леонид абсолютно здоровы, однако беременность не наступала.
Леонид не так уж сильно расстраивался. Он очень любил дочку, Дашу, и говорил, что она у них есть и большего им не надо.
А вот Ксения часто потихоньку плакала и думала о том, что судьба, очевидно, предназначила им ту кроху. Прямо в руки дала. А они… Они не поняли и не приняли этот дар.
Жанна Шинелева
