Ни разу в жизни я не слышала от него плохого слова о маме и бабушке. Только хорошее. Даже когда мама приезжала и уговаривала продать дом, дедуля не осудил её и не выгнал.
— Зачем тебе мотаться по общежитиям? Возвращайся домой, — уговаривал мою мать. – Здесь и огород, и усадьба. Проживём как-нибудь.
Воспитывал меня дедушка. Да, и такое бывает. Часто встречаются в жизни истории, как внучек растят бабушки, но у меня сложилось по-другому. Бабушку я практически не помню. Вернее, не знаю. По фотографиям и рассказам деда она была прекрасной хозяйкой и весёлой женщиной. Но что-то пошло не так. Бабуля полюбила другого и оставила моего деда воспитывать общую дочь. Странно, но это так. Дед не бросил мою маму. Не отвёз в детский дом. Не смог оставить родную кровинушку.
Ни разу в жизни я не слышала от него плохого слова о маме и бабушке. Только хорошее. Даже когда мама приезжала и уговаривала продать дом, дедуля не осудил её и не выгнал.
— Зачем тебе мотаться по общежитиям? Возвращайся домой, — уговаривал мою мать. – Здесь и огород, и усадьба. Проживём как-нибудь.
— А я не хочу как-нибудь, — поначалу мама сдерживалась, чтобы не закричать. Это было заметно. – Я хочу нормальной жизни. Деревня меня не прельщает.
— А куда нам с внучкой прикажешь? В сарай?
— Не утрируй. Я предлагаю купить комнату и всем вместе переехать.
— В комнату? Втроём? А как же твой хахаль?
— Вчетвером. Хахаль мой — при мне. Это на первое время. Как подкопим, купим квартиру.
— Что ж ты копить собралась? У тебя и работы-то постоянной нет. Сколько рабочих мест сменила за последний год, не подскажешь?
— Пап, не рви ты мне душу. Я жизнь свою устроить пытаюсь, а ты только мешаешь.
— А-а, так это Никитка твой такую задачу задал? Ну-ну, дом на продажу, а отца с дочкой – на улицу.
— Не продашь? – мама повысила голос.
— Нет, — дед вёл себя чрезвычайно спокойно.
— Ну, как знаешь! – вот тут мама уже не стала церемониться.
Высказала деду всё, что о нём думает. Обозвала крохобором. Пообещала голодной с мер ти. И стакан воды в глубокой старости он не получит.
Дедушка ухмыльнулся и ничего не ответил. Больше мы маму не видели.
— Вот ведь, дом ей подавай, — вздыхал дед, — а как дочка жить будет, её это не волнует. И что за напасть такая? Женский род взбунтовался. Бросают детей, и только их видели.
— Дедушка, я тебя никогда не брошу, — обняла я своего любимого деда. – Клянусь. Никогда не брошу.
— Поживём — увидим, — я чувствовала, как у деда колотится сердце.
Окончив школу, я уехала в город исполнять мечту деда – получить высшее образование. В первый же день со мной случился казус – обокрали в поезде. Ну, что взять с несмышлёной деревенской д уро чки? Не доглядела. Осталась без денег. Хорошо, что документы лежали в чемодане. Спасибо доброй женщине-проводнику, дала немного денег. Я слёзно обещала вернуть и вернула. Через три месяца со стипендии. Да, я смогла поступить на бюджет. Дед прыгал от счастья. Гордился мной и пророчил счастливое будущее. После института устроилась на работу.
Каждые праздники и отпуск я проводила в деревне, у дедушки. Привозила ему всяких вкусностей и рубашки.
— Ну зачем? – дед откровенно стеснялся брать подарки. – Куда мне их носить?
— На свидание, — всей душой хотела, чтобы дедушка не прозябал в одиночестве, а встретил хорошую пару.
— Я? На свидание? – дед смеялся до слёз. – Кому я тут сдался?
Прошло пять лет. Я замужем. Родила дочь. Надо же, в нашем роду рождаются одни девочки. И дед заметил этот факт.
— Ещё одно диво дивное, — качал на коленях годовалую правнучку, — женский род…
Через некоторое время я попала в больницу. Надолго. Запретила мужу говорить дедушке обо мне, чтобы он не волновался и не переживал. Муж писал ответ на письма деда и вставлял одну фразу: «У нас всё хорошо. Нина много работает, поэтому не может к Вам приехать».
Через пять месяцев я оправилась и первым делом поехала к дедушке. Подхожу к калитке и ощущаю, как же сильно я соскучилась по родному дому. Ноги задрожали, проступили слёзы. Нахлынули воспоминания. Я вбегаю в дом и вижу — дед сидит за кухонным столом и что-то пишет.
— Дедушка! – сердце вот-вот выскочит из груди. – Здравствуй, родной мой!
— Здравствуй, — дед отвлёкся и уставился на меня. – За домом приехала? Я тут подготовил бумаги…
Потыкал ручкой в бумажный лист.
— В дом престарелых уже позвонил. Через два дня меня там ждут. Отжил я своё… — сказал со вздохом и опустил голову.
— Да ты с ума сошёл! – слёзы брызнули из глаз.
Я подбежала к нему, упала на колени и зарыдала.
— Как ты такое мог подумать? Обо мне?
Рассказала, что со мной произошло. Объяснила, почему не ставили деда в известность.
— Я не хотела, чтобы ты боялся за меня. Не хотела тебя расстраивать.
— Деревянная твоя голова, — улыбнулся дед и дал мне щечка по лбу. — Кто, как не я, должен знать о тебе всю правду? — вытянул ладони. — Я ж тебя вот этими руками вскормил. Должен переживать. Обязан.
Дедушки давно уже нет. Но мы до сих пор приезжаем в его дом, чтобы почтить его память и остаться на время отпуска. Ухаживаем за посадками, недавно сделали ремонт. Все вещи деда на месте: рубашки, фотографии и даже любимая кружка.
Стоит в серванте за стеклом. Память.
Когда мы приезжаем, в дом я захожу первой.
— Здравствуй, дедушка, — и всем телом ощущаю его присутствие.
Он здесь, с нами. Только мы его не видим.
