Мой приятель Лёша, как герой известного мультфильма, всю жизнь думал, что люди с ума поодиночке сходят, а вместе только гриппом болеют. Но произошла история, после которой он резко изменил своё мнение. Говорит, ничего в жизни никогда не боялся – а тут такое.
Дело в том, что Лёша – заядлый охотник. Для него пропустить по весне охоту на глухаря – всё равно что зря прожить год. Живёт человек лесом, а по весне его тянет на Север, словно охотничью собаку. Ведь старые охотники учили, что на добычу токующей птицы надо обязательно успеть до той поры, пока берёзовые листочки не станут размером с пять советских копеек – иначе не получится охота, лес заполонит птичья мелочь, собьёт глухариные песни.
Я пару раз ездил с Лёшкой за компанию на Север, но, честно говоря, не оценил его страсти. Не проняло. Хотя лично видел и слышал токование глухаря на ветке – как он заливался любовной песней в тот момент, когда на него поднималось воронёное дуло. Наверное, это по-своему здорово, но вот не принимает душа такого финала.
– Ничего ты не понимаешь! – ворчал недовольный Лёшка.
– На глухаря идти – это самая благородная охота. Это тебе не тупых уток бить.
Ну и ладно. Одно время Алексей ездил на охоту со своим другом Толей. Тот, правда, больше специализировался по «ликёроводочному отдыху» на природе, но Лёшку всегда поддерживал, никогда ему не перечил и по тайге мог, если требовалось, намотать приличный километраж. За это Лёша им и дорожил.
В тот год Лёха с Анатолием, как всегда, отправились на охоту в двадцатых числах апреля. Пока приехали, пока разместились у знакомых в деревне и разведали обстановку – прошла пара дней. Больше медлить было нельзя. На этот раз всё как-то не заладилось с самого начала. Снега выпало очень много, и когда он подтаял, лес затопило – дороги превратились в сплошное болото. Только на вездеходе проедешь на заветный ток. А вездеход на Лёхину потеху в деревне никто одалживать не собирался.
– Мать их за ногу! – ругался приятель.
– Куркули сельские! Бензин предлагал оплатить, сверху добавить обещал – не дают! Так мы никогда до тока не дойдём.
– Да ладно, расслабься, – улыбался Толя.
– Может, припечёт, подсохнет лес.
– Как же, припечёт, – бормотал Лёха, с тревогой поглядывая на зазеленевшую берёзу за окном.
– Ой, не нравятся мне все эти листочки!
– А знаете что, – вдруг предложил гостеприимный Лёшкин хозяин Сан Саныч.
– Вы можете через Трофимово пройти. Места там, правда, в основном топкие, но на одной стороне земля повыше и лес должен быть сухой. Как раз к току пройдёте, даже путь срежете. Главное – левее держаться, чтобы трясину на болоте обойти.
– Да ну его к лешему, это Трофимово! – вздрогнул Толик, который к тому времени уже поднаторел в местной топографии.
– Там же никто не живёт. Вот вы сами туда разве ходите – на охоту или за ягодами?
– Так-то не ходим, – покачал головой Сан Саныч.
– Разве что за клюквой иногда рыбаки приплывут с другого берега озера, пошуруют там немножко. Далековато, да и места дикие.
– А что же ты тогда нам их сватаешь, дядь Сань? – недоверчиво переспросил Толя.
– Хозяин – барин, – пожал плечами Сан Саныч.
– Я подсказал вам, как можно сейчас добраться до тока, а вы уж думайте сами. В лес с нашей стороны не войдёшь ещё неделю, а то и полторы – это факт. А до Трофимова я вас завтра могу на моторке подбросить.
– Ладно, договорились. Только покажи, как в Воронью Гладь не забрести.
– Ты фильм про доктора Ватсона помнишь? Не сходи с тропинки, пока болото не пройдёшь. Иначе беда, – завершил наставления Сан Саныч. Воронья Гладь – огромное северное болото. Похоже на то, в котором Лиза Бричкина утонула. Топи, непроходимые трясины, но вокруг места на грибы-ягоды богатые. Местные туда и вправду стараются не ходить – сколько уже людей сгинуло в этой Глади!
Утром дядя Саня доставил охотников на другой берег озера на моторной лодке. Лёша с Толиком подхватили громоздкие рюкзаки, сухо поблагодарили хозяина.
– Через три дня загляну сюда, когда рыбу в Дёмино на лодке повезу, – предупредил Сан Саныч.
– Так что будьте на третий день здесь до обеда – или же добирайтесь по берегу озера сами.
Охотники потопали по тропке через нежилую деревню.
– Бр-р-р! – поёжился Толя.
– Не хотел бы я здесь остаться на ночёвку.
– Дурак, – констатировал Лёха.
– Бояться надо не леса, а людей. А здесь никого нет. Вскоре по правой стороне показалась Воронья Гладь – топь, расстилающаяся на много километров на восток. Пробираться через неё можно было лишь по западному, высокому берегу.
– А ведь мужики в деревне рассказывали, что есть какая-то тропка прямо через эти топи, – вздохнул Лёха.
– И ведёт она в места, где такая охота, что тебе и не снилась. Вот только нам они её никогда не покажут.
– Сан Саныч стопудово знает, – согласился Толя.
– Ну и пусть. Перебьёмся и без неё. Чем богаты, тем и рады.
После обеда друзья миновали огромное болото, но дальнейший путь в лес выдался не таким простым: постоянно приходилось преодолевать подтопленные участки, то и дело надо было вытягивать бродни из чавкавшей жижи.
– Лёха, до ночи не успеем, – предупредил Толик.
– Надо бы найти место посуше, пока ещё не поздно, – заночуем прямо здесь.
– Сам вижу, – буркнул Лёха.
– Где же ты его найдёшь? Кругом одна вода и кочки. Жаль, старая тропинка совсем заросла или сейчас под водой. Охотники углубились в лес, пытаясь найти полянку посуше, а потом набрать сухостоя для костра. И тут увидели человека за деревьями.
Это был невысокий мужичок неопределённых лет в старом камуфляже. В петлицах виднелось что-то вроде потемневших от времени листьев. «Лесник, – тихо шепнул Лёшка другу. – Про охоту – ни слова!».
Мужичок стоял в отдалении, глядел на парней исподлобья – не приближался и не удалялся.
– Здравствуйте! – поприветствовал его Лёша.
– Мы тут слегка заблудились. Вы не подскажете, как нам на старую лесную дорогу выйти?
– Идите за мной, – глухо пригласил лесник.
Лёха с Толей поправили рюкзаки и потопали вслед за ним. Провожатый, однако, оказался не по годам резвым – он так почесал вглубь леса, что молодые люди едва за ним поспевали.
– А вы здесь работаете? – набравшись наглости, спросил Толик.
Лёша смерил его уничтожающим взглядом. Но мужичок ничего не ответил. Ребята принялись его догонять. Сапоги застревали в болотине, охотники еле успевали их вытаскивать и бежать за мужиком. На леснике были старенькие стоптанные кирзачи, но они даже не вязли в раскисшей от влаги почве.
– Погодите, мы не успеваем! – крикнул Толя леснику, но тот не обернулся. – Тихо ты! – шикнул на него Лёха.
Через час с небольшим лесник вывел парней на относительно сухое место и махнул рукой в глубь леса.
– Там дорога. Пошли.
Лёха с Толей поспешили за провожатым. Ноги ныли от усталости, но, даже делая усилие, парни не могли угнаться за проворным мужиком. Вот что значит всю жизнь в лесу прожить! И тут Лёша понял – хотя, может, ему и почудилось, – что это место они уже проходили и теперь бродят кругами. Но вовсе не это испугало моего знакомого. Сквозь деревья спереди и сбоку на него уставились какие-то мерзкие рожи. Лёха помотал головой – нет, наверное, всё же показалось в сумерках. Просто сплетение веток и сучьев. Поскорее бы выйти на старую дорогу. Через какое-то время рожи снова показались. Лёшка протёр глаза: опять ничего. А потом началось то, что надолго выбило Алексея из колеи. Он увидел на весенней траве сквозь остатки прошлогодней листвы деньги. Много денег. То здесь, то там валялись тысячные купюры, сотки, «пятихатки». Лёшка на секунду остановился, наклонился, чтобы поднять деньги, – но это оказалась старая листва. Пошёл дальше – и через несколько минут снова зарябило в глазах. Вот же они, вот! Ну не настолько же он устал, чтобы такое привиделось. Тысячные, сотенные, даже пятитысячные!
Лёха подумал, что переохладился, а сейчас болотистая водица даёт о себе знать. Но затем произошло то, что мгновенно вернуло моего приятеля в реальность. Он увидел, что Толя остановился и пристально изучает листву.
– Ты тоже их видишь? – спросил Лёха.
– Блин, они здесь кругом! – обалдел Толик.
– Офигеть! Хотя нет, это листва…
Приятели переглянулись. Поняли, что им не может одновременно мерещиться одно и то же.
Дальнейшие события Лёха помнит плохо. Он сгрёб в охапку Толю, встряхнул его, и они помчались назад что было сил. Сколько неслись по лесу, Лёша точно не знает.
– Было очень страшно, – рассказывал мой знакомый.
– Но тогда сильнее страха было желание убежать как можно дальше от этого лесника, или кто он там на самом деле. Уже в темноте вышли на берег Вороньей Глади. Хотя и было жутко, всё равно рванули через топи. Как не утонули – бог весть. Толян потерял застрявший в тине сапог. Бежали, пока были силы, потом наконец уткнулись в какой-то сухой клочок земли, похожий на огромную кочку. Залезли на неё, так и заснули. Утром проснулись – оказалось, прошли болото почти до конца. А там и тропка наша. Вышли в лесок – миновали его, а Трофимова-то и нет.
Только берег озера. Ну, это нас тоже обрадовало – всё же люди почти рядом, на другом берегу. Потом присмотрелись мы с Толяном: а вроде это не наше озеро, наше гораздо больше. Пошли по берегу туда, где лесок пореже, выбрались на какую-то грунтовку. Там нас какой-то мужик на «уазике» подобрал.
Как оказалось, Лёха с Толяном дошли до соседнего района, граница которого находится в сорока километрах от их деревни. Потом на автобусе с грехом пополам доехали до Сан Саныча. Лёшка до сих пор не может в это поверить.
– Ну не могли мы больше полусотни километров намотать по прямой – уставшие были как лоси. Да и бродни постоянно вязли, скорость не та. А Толян так вообще без сапога.
– Послушай, ну, допустим, у страха глаза велики, – предположил я.
– Ещё и не такое бывает. Люди на пределе и не такие расстояния могут осилить. Вдруг вам действительно показалось, а тот мужик – обычный лесник? Всякое может примерещиться в темноте.
– Не показалось, – говорит Лёха.
– Толику те же рожи в лесу виделись. Всё то же самое. Так не бывает. Да и нет там никаких лесников – я у деревенских спрашивал. Но даже если это был какой-то пришлый лесник… Я ещё кое-что заметил, и это напугало меня больше, чем все эти чёртовы рожи и деньги в траве. Когда мы шли с этим лесником уже в темноте, то включили фонарики. А он не включил. Не было у него фонарика, понимаешь? По такому бурелому и топям бродить в темноте без фонарика – это верная смерть. Ни один лесник на такое не решится.
