Алешка родился в городе, в районном центре, недалеко от Твери. Он был единственным сыном у матери. Отца не помнил, так как брак родителей распался, когда Лёше было всего три года. Отец уехал сразу после развода в другой город и не особо интересовался судьбой сына.
Но воспитанием мальчика занималась мать с той нежностью, на какую только была способна одинокая и заботливая женщина.
— Не балуй только ты Лёшу, — наставляла её мать, — и я люблю внука, но запомни: он должен вырасти мужиком. А поскольку примера перед глазами нет, то построже с ним надо. Не сюсюкай.
Маленький Алешка слышал эти разговоры часто, но прекрасно понимал и чувствовал, что бабушка Дуня обожает его. Он каждое лето и все праздники жил у неё в деревне. Деревянный дом бабушки был ещё крепким и надёжным. Она любила свою деревню и частенько говаривала:
— Что там в городе? Пыль от машин, а у нас тут свежий воздух, грибы да ягоды все лето, молочко парное… Жить да радоваться. Вот помру я, внучек, ты тут жить будешь. И душа моя на том свете возрадуется.
Лёшка хмурился. Он ничего не понимал про «тот свет», а тем более про душу. Он обнимал бабушку и просил:
— Ты погоди, не помирай. Я же ещё не вырос. И мама испугается.
Бабушка Дуня довольно улыбалась и шла с подойником в сарай доить свою козу Люську.
Когда в деревню провели газ, Алешка радовался больше всех.
— Ну, что, ба? — спрашивал он, — конец пришёл твоим печкам?
Бабушка махала руками.
— Что ты, что ты? Разве газ заменит печное тепло? Не дам печи сносить!
— Ты подумай, мама, — уговаривала её дочь, — ты вон сколько денег каждый год на дрова только тратишь. В доме две печи да плюс баня.
— Да ничего, дочка, привычная я к таким тратам. Конечно, Лёше хоть уже и четырнадцать лет, но ему достаётся каждое лето кучу дров складывать. Я понимаю…
В доме бабушки установили газовый котёл, провели водяное отопление. Но печи она все равно оставила, так считала, что газ вдруг может подвести, а печи в таком случае выручат. Так же поступили почти все старожилы деревни.
— Разве сравнить щи с газа со щами из печки? — объясняла бабушка Лёшке. Он кивал, доедая бабушкин обед, вздыхал и шёл складывать дрова в поленицу.
Конечно, он бы в это время лучше порыбачил с друзьями на реке, или погулял с Алей, соседской девочкой. Но бабушкины заботы были и его с мамой заботами, так как они — одна семья.
Ещё пару лет бабушка закупала дрова в том же объёме, что и раньше. И лишь потом дочь уговорила её покупать дров меньше. Баба Дуня действительно стала тратить гораздо меньше дров.
Алешка уже закончил школу, он рвался к бабушке в деревню не только из-за того, что был рад каникулам перед учёбой в техникуме, но ещё он соскучился по своей Але.
Однако бабушку он застал в плохом самочувствии. Она всю зиму болела и весна не подняла её «на крыло». Пришлось ей среди лета продать козу и лечь в больницу. Но оттуда бабушка не вернулась.
— Даже толком и не простились…Как быстро она ушла…- плакала дочь Лиза, сидя на крылечке, — скрывала от меня свое самочувствие. Как оказалось, что поздно было уже её лечить. Ох, мама, мама…
Лёшка с каким — то отрешенным взглядом стоял, подперев плечом столб крылечка. Он молчал, только иногда трогал мать за плечо и отворачивался, скрывая слезы.
Лиза взяла отпуск и ухаживала за огородом, чтобы не пропал урожай, иногда ходила в лес за грибами.
Наступил сороковой день после ухода бабушки Дуни. Утром во дворе загудела машина.
— Кого это Бог принёс? — Лиза взглянула в окошко. Алешка, нескоро накинув рубашку и надев шорты, выскочил открывать ворота.
Лиза тоже вышла во двор, ещё не понимая зачем к ним приехала машина.
А грузовик уже стоял у сарая и молодой водитель, приятель Алешки, ловко откидывал борта кузова.
Затем оба парня вскочили в кузов и начали сбрасывать на землю дрова. Колотые березовые поленья летели, звонко бились друг о друга, источая запах свежих дров.
— Боже ты мой… Дрова… — проговорила Лиза, держась за перила крылечка.
Алешка, поглядывал на мать, улыбался и скидывал дрова быстро, стараясь попадать прямо в открытый сарай.
Когда машина была разгружена, сын отправил грузовик, запер ворота и подошёл к матери.
— Там же ещё есть дрова- то… А ты снова заказал? — спросила она, — кто топить будет?
— Как кто? — Алешка обнял мать, — я и буду. Да и ты тоже.
— Ты? — Лиза внимательно посмотрела на сына.
— Как бабушка говорила: пусть будут. Пригодятся, — серьёзно и по-взрослому ответил Алексей, — ты бы сварила сегодня на обед щей как у бабули были. Соскучился…
Мать кивнула и заторопилась уже было идти на кухню, но остановилась и сказала:
— Ты взрослый стал. Бабушка бы тобой гордилась…
— Я знаю… — Алёша смотрел на кучу дров, — вот мне работы на весь день. А деньги на дрова я сам заработаю. Меня в мастерские тут на лето берут, в подсобники, уже договорился.
Во двор вошла Аля, она поздоровалась и сказала:
— А нам завтра привезут. Хорошие дрова: березовые. Тепло зимой будет.
Лиза из окна кухни увидела как Алешка поцеловал Алю, а та, погладив его вихрастую макушку, убежала к себе домой.
— Тепло будет, верно… — прошептала эхом Лиза, — порадуемся мы ещё, мамочка. Порадуемся…
Елена Шаламонова
