— Да что же это такое? Будет этому конец когда-нибудь или нет?! — Екатерина Васильевна села в кровати, взяла трость и застучала ею в стену.
Но музыка не прекращалась. От тяжёлых басов электроинструментов подрагивала люстра на потолке.
Она встала, накинула халат и, прихрамывая, вышла из квартиры. Из-за соседней двери раздавался ужасный шум. Екатерина Васильевна нажала на кнопку звонка раз, другой, третий. Музыка, если грохот и какофонию звуков моно так назвать, продолжала греметь без перерыва. Екатерина надавила на кнопку и не отпускала палец до тех пор, пока дверь не открылась. Недовольный мужчина, с пятном на футболке, явно выпивший, с трудом сфокусировал на ней взгляд.
— Чего трезвонишь, старая?
— Выключите, пожалуйста, музыку. Ну хоть потише сделайте. Уже поздно, заснуть невозможно. – Екатерина старалась говорить спокойно.
— А у меня праздник. Могу я музыку послушать? И до одиннадцати часов в своей квартире я могу делать, что захочу. — Мужчина ухмыльнулся.
— Я вас по-хорошему прошу, убавьте звук. А то мне придётся вызвать полицию, – уже строже сказала Екатерина.
— Ой, напугала. Да хоть самого папу римского вызывай.– И мужчина захлопнул дверь пред носом старушки.
Она никогда не видела в своей жизни такого хамства. А прожила без малого семьдесят восемь лет, сорок два года из которых проработала учительницей в школе. Дети и родители разные, всякое случалась в её практике, но дом всегда был местом отдыха и покоя.
Екатерина вернулась в свою квартиру и позвонила в полицию. Даже хотела поднести трубку к стене, чтобы на другом конце провода услышали шум. Но музыка неожиданно прекратилась. Среди внезапно возникшей тишины Екатерина услышала недовольный голос, что наряд полиции скоро будет.
Теперь она пожалела, что позвонила. Приедут, а у соседа за стеной тишина. «Или устал, или совесть проснулась», — рассудила она. Через пятнадцать минут в дверь позвонили. Екатерина открыла и увидела на пороге двух мужчин в полицейской форме.
— Старший лейтенант Николаев. – Представился самый крупный из них. – Вы вызывали полицию?
— Я, – подтвердила Екатерина. — Сосед так громко музыку включает, не первый раз уже. У меня стены дрожат. Терпению конец пришёл.
Старший лейтенант прислушался.
— Вроде тихо.
— Пока вы ехали, он выключи музыку. – Извиняющимся тоном, что напрасно побеспокоила полицию, сказала Екатерина.
– А кроме вас в доме есть ещё недовольные? Никто из соседей больше не жаловался. Или только вам спать мешают? – допытывался второй полицейский.
Екатерине не понравился тон, каким он говорил с ней.
— Я не знаю. – Она растерянно заморгала.
Старший лейтенант внимательно и недоверчиво посмотрел на неё.
— В какой квартире шумели? – устало спросил он.
— Да в соседней. – Екатерина показала на дверь рядом.
— Хорошо, – сказал полицейский, и она не поняла, чего хорошего нашёл он в её ответе.
Когда полицейский позвонил в соседнюю дверь, она почти тут же открылась. Мужчина лет сорока удивлённо посмотрел на гостей.
— Здравствуйте. Старший лейтенант Николаев. – Снова представился полицейский. – Поступил сигнал от … — Николаев оглянулся на Екатерину Васильевну, седая голова которой выглядывала из-за двери, – соседей, что из вашей квартиры слышится громкая музыка.
— Из моей? Серьезно? Вы что-то путаете. Или старушке послышалось. Это она достала меня. Каждую ночь стучит в стену, спать не даёт. Вредная и глухая. – Выпалил мужчина, нисколько не смущаясь, что Екатерина всё слышит.
А бывшая учительница дар речи потеряла от такой лжи. Полицейский что-то говорил, но она не слышала. В ушах шумело, словно навязчивый грохот басов поселился в голове. Она открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег, и не могла подобрать слов.
Затылок пульсировал болью. «Не грохнуться бы прямо тут. Давление подскочило».
— Извините, — сказала Екатерина и скрылась за дверью.
Она приняла лекарство, чтобы скорее успокоиться, но полночи не могла заснуть. На следующий день хотела поговорить с соседом. Но на звонок никто не открыл дверь. То ли крепко спал после бурной ночи, то ли его не было дома. В голове Екатерины не укладывалось, что полиция, по-видимому, поверила ему, а её посчитала действительно капризной и вредной старухой. «Для молодых теперь ничего святого нет. Никто стариков не уважает. Куда мир катится. Ещё меня лгуньей выставили», — обиженно думала Екатерина.
За годы работы в школе должна бы привыкнуть ко всему. Но к наглому обману и лжи взрослого мужчины Екатерина Васильевна не была готова.
Около года назад в соседнюю квартиру въехали новые жильцы – муж с женой. Сначала делали ремонт. Целыми днями стучали и сверлили. Екатерина Васильевна терпела, молчала. Ремонт есть ремонт. Куда деваться?
Потом муж с женой начали по вечерам устраивать разборки. Так громко кричали друг на друга, что она невольно слышала все подробности ссор. Тогда тоже стучала в стену, они ненадолго замолкали. А потом начинали ругаться с новой силой.
О спокойной жизни с такими соседями приходилось только мечтать. Потом жена куда-то исчезла. Скандалы прекратились. Но сосед стал приглашать домой женщин и друзей. Часто за стеной до поздней ночи играла музыка, громко разговаривали, пели песни.
Екатерина расспрашивала соседей, не мешает ли им шум. Кто-то пожимал плечами, кто-то отвечал, что ему всё равно, пусть хоть поубивают друг друга.
Через несколько дней после приезда полиции Екатерина возвращалась из магазина и встретила соседа на лестнице. Она попыталась поговорить с ним, пристыдить за обман.
— Цыц, старая. Дай пройти. – Мужчина рукой отодвинул её с дороги и быстро спустился по лестнице.
«Дал же Бог соседей. Ну как с ним ещё разговаривать? Даже полиции нет дела до порядка. Где искать управы на него?» — думала она, глядя вслед шумному соседу.
А он продолжал включать громко музыку по вечерам. Екатерина страдала, нервничала, от чего поднималось давление, но полицию больше не вызывала.
Как-то она возвращалась домой и увидела, что дверь в квартиру нарушителя покоя приоткрыта. Она постояла прислушиваясь. Ни звука. Екатерина осторожно вошла. На полу прихожей валялся пакет, яблоки из него раскатились по прихожей.
— Эй, есть кто живой? – позвала Екатерина.
Собрала яблоки в пакет и отставила в сторонку, чтобы не мешал. Прошла в комнату и ахнула. На диване сидел сосед в куртке. Тело его клонилось набок, левую руку он прижал к груди, лицо бледное, а на лбу выступила испарина.
— Господи! – воскликнула Екатерина Васильевна. – Вам плохо? Сейчас «скорую» вызову. – Она посмотрела по сторонам, не нашла телефона и заковыляла к выходу.
Еле открыла замок своей двери. Ключи норовили выскользнуть из дрожавших от волнения и спешки пальцев. Наконец, она вошла к себе и по телефону вызвала «скорую». Потом вернулась к соседу.
— Потерпите, скоро врач приедет. Вот, может, полегчает. – Она сунула ему в рот таблетку нитроглицерина. – У меня муж от инфаркта умер. – Сообразила, что про смерть мужа зря сказал. – Вы молодой, поправитесь. – Тут же подбодрила она мужчину.
Когда «скорая» увезла мужчину в больницу, Екатерина не нашла ключей от квартиры. Перерыла всю прихожую, пакет проверила. А как оставить дверь незапертой? Тут и телевизор большой, и компьютер, и много чего. «Наверное, увёз ключи с собой», — подумала она и решила ночевать здесь.
По найденным в прихожей на тумбочке квитанциям узнала, что зовут соседа Егор Загорский. Утром позвонила в больницу, справилась о его состоянии. Сказали, что Егор Борисович в реанимации, навещать его будет можно, когда переведут в палату.
Екатерина каждый день звонила, узнавала, как он. Когда разрешили навестить, она тут же поехала в больницу.
— Здравствуйте. — Екатерина сразу узнала своего шумного соседа, подошла к кровати. – Можно? – Она села на краешек. – Как вы себя чувствуете? Мне сказали, что вам лучше.
Егор удивлённо смотрел на Екатерину Васильевну.
— Я же не просто так пришла. Вы, по всей видимости, увезли ключи от своей квартиры с собой. Извините, но я ночевала у вас, караулила, чтобы не ограбили. Мало ли что.
— Спасибо, – слабым голосом сказал Егор.
— Вы бы попросили сестричку, чтобы нашла в ваших вещах ключи. Ой, совсем забыла. Я вам морс принесла и пирожков. – Она достала из сумки небольшой пакет с пирогами и бутылку морса. — Так как насчёт ключей? – напомнила она.
— Иван, — Егор обратился к мужчине на соседней койке, медсестру позови, будь другом. – Спасибо вам большое. Я так виноват пред вами. Вёл себя безобразно. — Извинялся Егор перед старушкой.
— Да уж, заставили вы меня понервничать. Вы, главное, поправляйтесь скорее.
Екатерина часто навещала Егора в больнице. Перед его выпиской сварила борщ, нажарила котлет, а испорченную за это время еду выкинула из холодильника. Хотя, там мало чего было.
Когда Егор приехал домой, его встретила прибранная квартира, кастрюля вкусного борща и свежие пироги. На следующий день он пришёл с цветами к Екатерине Васильевне. Долго благодарил за своё спасение и обещал больше не шуметь.
— Вы спасли мне жизнь. Если вам нужна будет помощь, смело обращайтесь. Сделаю всё, что в моих силах. – Пообещал он. – А ваш муж тоже от инфаркта умер?
— Слышал, значит, что я болтала тогда. Да. Поэтому, когда вас увидела, так сразу поняла, что дело плохо. Беречь себя надо. Вы молодой ещё. Вам жить и жить.
— Понимаете, я вообще-то не пью. Жена ушла, вот я и загулял. – Оправдывался Егор.
Теперь, когда Екатерине Васильевне надо было поехать в поликлинику или проведать могилу мужа, Егор на машине отвозил её. На праздники он неизменно дарил ей цветы и маленькие подарки. А она угощала его пирогами.
Вот так, по провидению Божьему, пославшему болезнь возмутителю спокойствия, война между соседями закончилась. Егор с Екатериной Васильевной стали лучшими друзьями, на зависть всему дому.
