Под покровом ночи Иван вывел корову с территории ночлега. Они прокрались мимо спящего Михалыча, который очень громко и мелодично храпел, а затем вышли на старую ухабистую дорогу…
Эта удивительная история произошла на территории необъятного Советского Союза в годах так 1970-80-ых. Место действия – колхоз Соповский.
Иван Аркадьевич на тот момент был комбайнером и по совместительству беспробудным пьяницей. Помимо этого, у него была жена Марья Ивановна – учительница русского языка и литературы в местной сельской школе.
Когда они поженились, все были в недоумении и задавались вопросом — как алкоголик смог покорить сердце светоча советского образования? А я всегда знал – просто. Любовь, она для всех, так ведь?
Но это не значит, что между ними не было ссор и скандалов. Однажды в теплый августовский вечер Иван Аркадьевич немного перебрал в обед и врезался на комбайне в курятник, тем самым попортив казенное имущество и вогнав семью в большой долг.
Председатель колхоза Петр Сергеевич уволил Ивана и разорвал тогдашнее его удостоверение комбайнера. Марья Ивановна в тот день очень сильно разозлилась, за полсела начала причитать Ивану о том, кто он есть после этого и, соответственно, выгнала его из дома. В тот день колхозная детвора узнала много новых, нецензурных, но несомненно правдивых слов.
Иван Аркадьевич на следующий день, дабы заработать на опохмел, устроился дояром в местный коровник. Его голова жутко болела, рот больше напоминал засушливую пустыню, а от тела источался зловонный запах перегара и полного отсутствия гигиены.
— Машка, слыхала, Зорька-то вернулась! Заплутала наша коровка просто напросто, – говорила одна доярка другой.
— Да ладно? Быть того ж не может. Митька полоумный говорил, что она в небо улетела и зеленые человеки ее там замучали!
— Митька он на то и полоумный, чтобы околесицу нести! Помнишь, как он жабу в болоте увидел, разделся догола, достал ее и свататься с нею побежал? Еще и целовал, кричал «красавицей станет, вот чуть-чуть доцелую, погодите!»
Доярки рассмеялись. И без того больная голова Ивана Аркадьевича стала раскалываться еще сильнее. Дабы избежать этого, он вышел во двор, оторвавшись от дойки, и нечаянно уснул в стоге сена.
Однако, к вечеру его нашла начальница предприятия.
— Ты чего, юродивый, делаешь-то, а? – завопила она, дергая Ивана за воротник, — Вечернюю дойку запороть мне решил, а? А вот шиш тебе! А ну бегом вон в тот коровник! Михалыч тебя отсюда не выпустит, пока всех не передоишь, бездельник окаянный!
Не в силах как-либо воспротивиться воле начальницы, Иван отправился в коровник, где и приступил непосредственно к работе. Сверчки снаружи играли на своих скрипках, луна озаряла окрестности, а ведра в коровнике наполнялись молоком силами Ивана.
Со временем герой нашего рассказа добрался до недавно вернувшейся неведомо откуда Зорьки и, соответственно, начал ее доить.
— Мужик, ты поаккуратней можешь?
Иван Аркадьевич оторвался от работы и огляделся, но никого не обнаружил. Повертев головой и вытерев пот со лба, он вновь вернулся к своему делу.
— Я вообще-то женщина. А ты меня за грудь, как за коробку передач дергаешь. Будь нежнее.
Иван снова начал озираться по сторонам, но вновь не найдя того, кто к нему обращался, развернулся к Зорьке, списав все на усталость и алкогольный бред.
Однако, Зорька за это время успела повернуть голову и уставиться на Ивана. Еще немного погодя, Зорька начала говорить:
— Ты адекватный, нет? Речь русскую понимаешь?
Иван Аркадьевич упал с деревянной табуретки и начал креститься, пятясь в противоположном направлении от говорящей коровы.
— Етить налево, допился. Все Боже Святый, отпусти грехи рабу своему, забери чертей обратно… — дрожащим голосом и заметно побледнев едва ли не прокричал Иван.
— Ты, мужик, на черта похож куда больше, чем я, – заметила корова и развернула свое широкое тело к Ивану, — Да и вообще. Я – женщина. Мне нужна забота, ласка и успех в избранной мною сфере деятельности… а не вот это вот все, – не унималась корова.
— Ты… ты разговариваешь? – и без того широко открытые глаза Ивана округлились еще больше.
— Да, разговариваю. Меня Зорькой зовут, а тебя?
— И-иван, Ар-р-ркадьевич.
— Ты чего тут забыл, Иван?
Дояр, медленно отходя от шока, поведал корове свою историю. И о том, как он пил, и о том, как курятник с комбайном запорол, и в красках о том, как его Марья Ивановна из дома выгнала. Выпалив все, как на духу, Иван Аркадьевич поник.
— Да, Иван. С таким послужным списком, ты – не Аркадьевич, а Акакевич, – рассмеялась корова.
— Да что ж ты… Горе у меня, понимаешь? Горе! Я ж Марью больше жизни люблю, а оно вон как вышло…
— Да не вышло, а ты сам все сломал. Я бы тебя еще раньше выгнала.
— А что мне делать-то теперь? Я, видишь, до чего докатился? С коровами разговариваю! – опустив голову, Иван Аркадьевич тихонько заплакал.
— Ну ладно, Акакич, жалко мне тебя. Давай, я тебе помогу, а ты мне поможешь? – предложила сделку корова.
— Как же ты мне поможешь?
— А так, я вас с Марьей помирю, а ты меня из колхоза этого вашего выведешь в Москву.
— Не вопрос, но как? – вытерев горькие слезы, спросил мужик.
— Ну, для начала мы из тебя человека сделаем, – подмигнула ему корова.
Под покровом ночи, выполняя указы Зорьки, Иван вывел корову с территории ночлега. Они прокрались мимо спящего Михалыча, который очень громко и мелодично храпел, а затем вышли на старую ухабистую дорогу.
— Так, Иван, нам сейчас на выпас, – Зорька проявила инициативу и повела юродивого в поле.
Шли они не долго. Несмотря на темное время суток, полная луна освещала им путь.
— Значит так, Акакич, сейчас берешь вот эту вот траву, корень выдираешь и ешь, – обратилась корова к Ивану.
Иван выдрал непонятное для него растение и начал с хрустом жевать его корень.
— Ну как? – поинтересовалась корова.
— Нормально, только на зубах хрустит, – ответил Иван.
— Ты его от земли отряхивал, Акакич? – ухмыльнулась корова.
Иван отрицательно покачал головой.
— Слушай, а что я вообще сейчас делаю? – задался вопросом Иван.
— Ну, я тебя закодировала сейчас, – ответила Зорька.
— Это как?
— Ну вот ты выпьешь еще хоть каплю спирта – у тебя откажут почки и ты умрешь.
Иван подавился корнем непонятного растения и сильно испугался.
— Вот видишь, с алкоголизмом мы разобрались, теперь скажи, Марья какую музыку любит?
— Ну разную там… эээ…вот группу «Самоцветы» любит слушать…
— А на гитаре сможешь сыграть «Все, что в жизни есть у меня»?
— А то… вот только гитары нет… — погрустнел Иван.
— А у кого есть? – поинтересовалась корова.
— Ну, у председателя колхоза есть…
— Так пойдем, возьмем. Ты только цветов нарви, пока мы тут, в поле…
*****
Выписка из дела о краже в местном отделе милиции:
Приблизительно в два часа ночи группа неизвестных ограбила дом председателя колхоза Петра Сергеевича Камышаткина. При этом ни денег, ни драгоценностей похитители не взяли. Украдена была исключительно старая акустическая гитара.
По словам Петра Сергеевича, он проснулся ночью от непонятного шума в зале. Открыв дверь, он увидел корову и темный силуэт ее подельника с гитарой. Когда корова его спросила: «Ты чей будешь, мужик?», Петр Сергеевич потерял сознание и очнулся только утром…
*****
— Так, ну гитара и цветы у нас есть, а дальше что? – интересовался Иван, после совершенного ограбления.
— Помнишь, я говорила, что ты на черта похож? Так вот, надо эти схожести – ликвидировать.
— Это как? – спросил Иван.
— Акакич… — Зорька тяжело вздохнула и повела Ивана на речку.
Пока Иван Аркадьевич намывался, Зорька, не теряя времени, пробежалась по поселку и рогами нацепляла вывешенных на ночь чистых вещей.
— О, портки Михалыча – разглядывая штаны, удивился Иван.
— Ты это, одевайся давай. У тебя Марья когда просыпается?
— Часов в 5 утра, курей кормить.
— Так быстрее!
*****
Отрывок из дневника Марьи Ивановны…
Пускай Ваня и дурачок… Зря я его выгнала. Люблю я его, дурака. Лежала, ревела всю ночь. Он же не такой был, когда мы познакомились…
Потом, собралась я курей покормить, а тут слышу за окном: «Все, что в жизни есть у меня… Все, в чем радость каждого дня…». Выхожу во двор, в чем мать родила, а там Иван. Чистый, в хорошей одежде, с букетом цветов, на корове под гитару поет. Так вот снова и сошлись…
*****
Дальнейшая общая судьба Марьи Ивановны и Ивана Аркадьевича была полна любви и локального успеха. Марья его простила и родила ему пятерых сыновей и, по совместительству, отличных комбайнеров.
Иван же больше не пил спиртного, опасаясь, что у него откажут почки (что такое почки, он вычитал в сельской библиотеке), а затем взялся за ум и со временем стал председателем колхоза. Из грязи в князи, так сказать…
Зорька же, благодаря Ивану, перебралась в Москву и каким-то чудесным образом поступила в МГУ на экономический факультет. На втором курсе Зорькой заинтересовалось КГБ, из-за чего ее следы затерялись, но в 2000-ых годах, по сведениям из достоверных источников, она начала руководить центральным банком Российской Федерации.
Кое-как стабилизировав экономическую ситуацию в стране – выкупила небольшой луг в родном колхозе и отправилась на ПМЖ вместе с подающим надежды молодым московским бычком Борисом…
Полоумный Митька все-таки нашел жабу своей мечты, поцеловав ее ровно 789 раз. Жабка превратилась в красивую стройную девушку модельной внешности. Две доярки так и не смогли понять, как такая приезжая красавица и умница вышла замуж за Митьку…
Петр Сергеевич же, после увиденного той ночью, понял, что колхоз – это не для него. И вообще это дело нервное. Он собрал вещи и переехал в Ленинград, где стал весьма известным модельером спортивной одежды, под брендом «Ты чей будешь?»…
Автор СТАРЫЙ ЛИС
