Забеременела от своего бывшего мужа я случайно. Это вовсе не входило в мои планы, и между нами никогда ничего не было с того самого дня, когда он собрал вещи и ушел к своей новой жене Марине. В свои тридцать семь я уже понимала, что уход мужа – это не самая большая трагедия, которая может произойти в моей жизни, и отпустила его легко и без скандалов.
Марина ждала ребенка, и он просто не мог поступить иначе. Это он сам мне сказал:
— Если бы не ребенок, смотришь, и закончилось бы это все через год-другой, но не могу же я позволить расти ему без отца.
Благодаря этим словам я поняла две вещи: эта измена наверняка не первая, раз он так трезво прикидывает дальнейшие перспективы ее развития, а нашего двенадцатилетнего сына он не оставит, раз так ответственно подходит к отцовству. Поэтому я отпустила его так легко.
В отличие от меня сын Лешка воспринял уход отца из семьи как предательство, которое ничем нельзя искупить. Он всячески игнорировал его, хотя тот пытался наладить отношения всеми возможными способами. Вот и в тот раз он приехал, чтобы поздравить сына с днем рождения, хотя был приглашен на ближайшую субботу, в которую по обыкновению должны были собраться все родственники. Лето мы всегда проводили на даче, и вот он приехал туда вечером после работы.
— А где именинник? – прогремел он с порога.
Я думала, что сегодняшний день проведу одна, сидела в его же старой растянутой футболке с бокалом красного и праздновала пятнадцатилетие своего материнства.
— Так с друзьями в городе, — ответила я с недоумением, что делала всегда – приятно было уколоть его тем, что он ничего не знает о жизни сына.
— Один? – ужаснулся он.
— Я тебя умоляю – ему же не пять лет! И потом – ему хочется нормального дня рождения, он же не может позвать друзей на наш семейный праздник, где тетя Дуся будет показывать танец живота, а Сергей Матвеевич петь голосом Баскова.
— Да нормально он поет, — принялся защищать отца бывший муж.
Надо было сразу его прогнать, но мне вдруг стало его жаль: уставший после работы и больше часа езды по пробкам, разочарованный, что его порыв так и не будет никем оценен, он стоял несчастный у двери, озираясь по сторонам и не зная, что делать дальше. К тому же за окном сгущались тучи, с минуты на минуту мог хлынуть дождь.
— Проходи, — сказала я. – Это все же и наш праздник тоже.
Он обрадовался, скинул ботинки и прошел в комнату к моему импровизированному праздничному ужину, состоящему из салата с редиской, нарезки из сыра и коробки конфет, которая досталась мне от соседки за отданную рассаду помидор. И под звуки надвигающейся грозы мы выпили за здоровье и благополучие нашего сына.
Я с детства боюсь грозы – ничего не могу с этим поделать. Есть что-то первобытное в этом страхе, когда разум отключается и тобой полностью управляют природные инстинкты. Вот у нас и сработали эти инстинкты, когда совсем рядом загромыхало и погас свет. Потом нам обоим было стыдно, неловко, и бывший муж быстро засобирался к своей Марине и маленькой дочке.
В субботу было ровно так, как я и говорила – моя тетя лихо отплясывала под «Ласковый май», а дедушка поздравил внука исполнением песни Баскова «С днем рождения». Бывший муж старался не смотреть на меня, да и я на него тоже.
А через месяц я съела на завтрак яйцо всмятку, и оно тут же попросилось наружу. Я тогда подумала, что я отравилась килькой, которую купила вчера по непонятному порыву души, но у меня быстро сложилось два и два, и я с ужасом побежала в аптеку. Я купила пять разных тестов, и все показали две полосочки.
— Это надо же, на старости лет залететь как школьница! – засмеялась подруга Рита, к которой я прибежала с этой новостью. – И кто счастливый отец?
Я опустила глаза, и она сразу догадалась.
— От Юрки? Ты с ума сошла… А он в курсе?
— Ты что! Не вздумай ему говорить! Я не собираюсь рушить чужую семью. Тем более и нет у нас ничего, случайно вышло.
— Я смотрю, у него вечно случайно выходит, — усмехнулась Рита. – И что ты собираешься делать? Оставишь или…?
— О чем ты? Конечно, оставлю. Но нужно что-то придумать, чтобы никто не узнал, что он от Юрки. Кикимора его меня со света сживет, а Лешка ни за что не простит – эти подростки такие максималисты, он отца на дух не переносит. Рит, что делать-то?
Рита подумала и сказала:
— Есть у меня одна идея…
Продолжение завтра…
