К школьному конкурсу талантов Егор готовился с таким старанием, будто собирался выступать на большой сцене перед многочисленной публикой, а не в скромном актовом зале перед родителями. Вроде бы и невелика задача — песню собственного сочинения под гитару спеть, но…
Егор знал, что на концерт обязательно придёт Настя из параллельного одиннадцатого «А», потому что она в организационном комитете. Эту песню он написал для неё. И исполнять её собирался не для строгого конкурсного жюри, а для девчонки, в которую был безответно влюблён с шестого класса. Так и собирался сказать со сцены перед выступлением: «Эту песню я написал для самой-самой…» Вступительную речь он, правда, пока ещё не проработал, поскольку доводил до совершенства текст своего произведения, но до концерта оставалось ещё несколько дней — успеется.
Всё бы ничего, но в месте с ним к этому концерту готовилась и мама, у которой был бзик на разного рода магической ерунде. Всё свободное время она уделяла поиску в Интернете паранормальных способов обеспечить своему сыну безоговорочную победу и невероятный успех, но при этом не забывала и том, что нужно защитить мальчика от сглаза, от дурных взглядов и мыслей соперников и от прочих напастей, неизменно сопутствующих популярности.
Вечером накануне конкурса она осторожно постучала в комнату Егора, где парень репетировал перед зеркалом пронзительный взгляд и проникновенную речь, и протянула ему несколько листов текста, распечатанного с компьютера на домашнем принтере.
— Что это? — нахмурился Егор, недовольный тем, что его репетицию прервали.
— Заговоры, — ответила мама таким тоном, словно это было само собой разумеющимся. — Ты, сынок, вот эти две странички просто перед сном прочитай, а вот эти когда читать будешь, свечку надо зажечь. Я там отметила, что несколько раз прочитать надо. А на вот это отдельная свечка нужна и… Разберёшься, в общем.
Она сунула сыну в руку распечатки, свечки и улизнула из комнаты раньше, чем Егор успел открыть рот, чтобы возразить. Сделает всё, как она сказала — хорошо, ну а если не сделает, так она и для себя тоже магическую работу чуть ли не на всю ночь запланировала. Сыночек единственный в любом случае и защищён будет, и успехом обласкан.
Егор в подобные штучки никогда не верил и к маминому увлечению относился с юмором, но в этот раз решил не обижать её — для него же старается. Ему ведь ничего не стоит сделать так, как она попросила, а ей спокойнее будет. Всё прочёл, свечки сжёг и лёг спать, мысленно повторяя слова оригинального признания в любви, которое утром собирался сделать со сцены.
* * *
Настя на концерт не пришла, хотя должна была. Выступил Егор в связи с этим без особого энтузиазма и разделил третье место с одноклассницей Катей, которая вдохновенно прочла монолог своей тёзки из пьесы Островского «Гроза». Огорчился парень, разочаровался и пришёл к выводу, что, видимо, не судьба ему любимой девушке нужных слов сказать.
Зато мама его на седьмом небе от счастья была — и место призовое сыночек завоевал, и без всякого негатива обошлось со стороны завистников и недоброжелателей.
После вручения призов Егор осторожно, через третьи руки выяснил, что Настя приболела. И не только она — несколько девочек, заявлявшие свои номера на конкурс, тоже не смогли прийти по причине неожиданно скрутившего их недомогания. Учителя волновались, что из-за этого в понедельник занятия отменять придётся — мало ли, вдруг это заразное? А вечером на посиделки в беседке не пришла девчонка из соседнего двора Полина, которая училась в другой школе — она тоже заболела.
— С утра никакущая, — просветил его младший брат Полины Тарасик. — Мать ей дома велела сидеть, а в понедельник в поликлинику пойдут.
Егору оставалось только вздохнуть тяжело — Полинка не скрывала, что он ей нравится, и парень рассчитывал, что её общество хоть немного скрасит разочарование от прошедшего дня. Посидел немного с ребятами, но песни петь отказался — настроения не было. Оставил им гитару до завтра, а сам домой пошёл.
Мама успела приготовить подобие праздничного ужина, но аппетита у Егора тоже не было. Ему вообще ничего не хотелось. Сел перед телевизором, потянулся за пультом, чтобы канал переключить, и случайно смахнул рукой с журнального столика несколько листов бумаги. Когда собирал их с пола, бросил короткий взгляд на текст и усмехнулся — снова мамины штучки. Заговоры, шепотки и прочая чушь. И среди листов формата А4 один тетрадный затесался, незнакомым почерком исписанный. Тоже заговор какой-то.
— Мам, ты ещё и деньги за это кому-то платила ради школьного концерта? — протянул матери листок Егор, когда она заглянула в комнату с вопросом, не передумал ли сын насчёт ужина.
— Ой, да там недорого вышло, — забрала она у него листок. — Мне просто из нескольких заговоров один собрали, а то я сама боялась ошибиться.
— Надеюсь, это не от соперников, а то у нас несколько девчонок прямо перед концертом заболели? — с усмешкой поинтересовался Егор.
— Ой, нет, что ты! — отмахнулась от него мать. — Это от фанаток.
— Чего? Мам, какие фанатки?
— Женского пола, какие ж ещё-то? Фанатки — это не только издержки популярности, но и любовь безответная, а где такие чувства, там и привороты. Знаешь, каких бед несколько девчонок натворить могут, если одновременно решат тебя приворожить? Не-не-не, сынок, тебе такого точно не надо. Бабка, у которой я была, такие страсти про подобные случаи рассказывала… А ты у меня видный, талантливый. Девчонки на тебя заглядываются. После такой песни, какую ты пел сегодня, я бы и сама в тебя влюбилась без памяти, не будь ты моим сыном, и будь мне годков поменьше. И не надо на меня смотреть так, будто я из ума выжила. Не ради себя ведь стараюсь, а чтоб тебя обезопасить. И ничего такого ужасного в этом заговоре нет — поболят у влюблённых в тебя девиц животы пару дней, и всё на этом, — Егор скептически приподнял бровь, а его мама нахмурилась и проворчала обиженно: — Неблагодарный ты, Егорушка. Не умеешь заботу материнскую ценить.
Она ушла, а парень остался сидеть перед телевизором, так и не переключив его на другой канал. Он думал о том, что верить в подобные штуки глупо. Ну какая магия? Какие заговоры и привороты? Сказки это всё. А если верить… Если верить, то после сегодняшнего загадочного недуга, одолевшего нескольких девчонок, получалось, что в него не только Полинка влюблена по уши, но и некоторые одноклассницы, и ровесницы из других одиннадцатых классов, и даже те, которые помладше будут. Вот это популярность! А главное — Настя тоже… Так верить или не верить?
Одно радует — если верить, то действие маминого заговора через пару дней сдуется, а потом можно будет снова попробовать признаться Насте в любви. Только в этот раз наедине и так, чтобы мама об этом ни сном, ни духом, а то ещё чего-нибудь наколдует из благих намерений, и тогда точно счастья не жди.
