Лучшая подруга, весёлая и озорная, с которой мы были вместе ещё со школы, — это про Нюрку. Она сама любила так называть себя. Мне не нравилось: грубовато и вульгарно, на мой взгляд. Я бы звала её Анечкой или Анютой. Но она настаивала, даже открытки подписывала только так. И этот досадный факт совершенно не мешал нам дружить. Потому что в жизни ни грубой, ни вульгарной Нюрка не была. Наоборот, милая и обаятельная, добрая и нежная — просто ходячая выставка добродетелей.
Мы обе хорошо учились и легко поступили в институт. Там к нашей компании — Нюра, я и Дина (ещё одна наша бывшая одноклассница) — как-то незаметно присоединилась Эмма. Поначалу мы весело проводили время, помогали друг другу и были почти неразлучны. Потом надолго рассорились: Нюра и Дина вдруг стали избегать Эмму, ничего при этом не объяснив ни мне, ни самой Эмме.
У меня обострённое чувство справедливости, вечно я вступаюсь за тех, кого обижают. Вот и в тот раз не смогла бросить Эмму. Поэтому с Нюрой мы не общались очень долго. Но потом как-то все успокоились, и уже вплоть до окончания института мы вчетвером были не разлей вода. А через год и вовсе решили, что хотим работать вместе. Что и воплотили в жизнь — устроились в одну организацию.
Начальство было довольно, работа нам нравилась, и жизнь, как мы думали, вырулила на какую-то очень правильную дорогу. Казалось, впереди только хорошее и светлое. Почти год так и было. Мы хоть и много работали, но успевали и пообщаться, и отдохнуть вместе или по отдельности.
Только Эмма меня немного беспокоила. Она вообще была человеком непростым. Слишком уж резка, даже хамовата, порой нетактична и беспардонна. Могла позволить себе резко высказаться в чей- то адрес, хрипло хохотнув при этом: мол, шутка, а на шутки не обижаются. Мы и не обижались. А мне вообще все время казалось, что за этой внешней грубостью скрывается добрая душа. И я многое прощала Эмме. Впрочем, Нюра и Дина тоже.
В последнее время Эмма и вовсе перестала сдерживаться, начала предпринимать попытки не то чтобы поссорить нас с Нюрой и Диной, но «столкнуть лбами» точно. Мы старались не поддаваться на провокации. Я к тому времени уже была замужем. Для полного счастья мне не хватало только, чтобы моя любимая подруга Нюрка тоже вышла замуж. Тем более что хотела она этого страстно.
Однако все наши с мужем попытки познакомить Нюру с его друзьями и коллегами ни к чему не приводили.
Нюра частенько гостила у нас, а жили мы в то время вместе с моей бабушкой. Чрезвычайно гостеприимная, она поначалу принимала Нюру очень ласково, старалась получше накормить, угостить чем-то вкусным. Мой муж тоже был рад, когда Нюра приходила в гости.
Но постепенно я стала замечать, что отношение мужа и бабушки к моей подруге изменилось. Они стали избегать её и даже не скрывали этого. А бабушка вообще как- то раз у меня спросила:
— Что это к нам Нюра зачастила?
Я страшно расстроилась и поделилась с мужем. От него я ожидала поддержки и понимания. Но он вдруг сказал:
— По-моему, твоя бабушка права. Нюра к нам слишком часто ходит.
Растерянности моей не было предела: вот чего я не ожидала, так это того, что отношение моих самых любимых людей к Нюре так изменится.
Но тут случилось радостное событие — Нюру познакомили с молодым человеком, они понравились друг другу и начали встречаться. Петю я приняла сразу и безоговорочно: как же, ведь его любит моя подруга! Мы быстро подружились и замечательно с ним ладили. Теперь они приходили к нам в гости уже вдвоём.
А потом грянул гром. Как-то раз, когда мы были на работе, Нюра вдруг сказала:
— А Петя считает, что ты красивее меня!
Я задохнулась от неожиданности и в полном потрясении уставилась на неё.
— С чего ты взяла? — выдавила я.
— Он сам мне сказал, — показательно равнодушно ответила подруга.
Но я-то знала её очень хорошо и понимала, как ей больно и обидно. У меня в голове не укладывалось, с чего бы это Петя вдруг заявил такое: их с Нюрой отношения развивались стремительно, и дело неуклонно двигалось к свадьбе.
— Ты, наверное, его неправильно поняла, — пролепетала я, — он же технарь, не сумел точно выразить свою мысль.
Это прозвучало глупо. Но мне в тот момент было просто очень страшно: я боялась потерять лучшую подругу из-за какой-то ерунды. И как оказалось, не зря. Почти сразу после того разговора я заметила, что Нюра стала понемногу отдаляться от меня, в то время как с Диной и Эммой её отношения были по-прежнему неплохими. Мне было грустно, но я делала вид, что ничего такого не происходит, и всячески старалась поддерживать нашу дружбу. Но ведь дружба не может существовать, если она нужна только одному. Вот и наши отношения вскоре прекратились, полностью перешли в плоскость сугубо рабочих.
Страдала я неимоверно. Десятки, если не сотни раз задавала своему мужу один и тот же вопрос:
— Почему? Ну почему все так случилось?
Однажды он не выдержал и ответил:
— Каждый судит других по себе.
— Ты это к чему? — Я не поняла, что он хочет сказать.
— К тому, что ты хороший человек, не способный на предательство и подлость, а потому не видишь этого в других.
— Нюра не предательница, и она не подлая, — заступилась я за подругу.
Муж вздохнул и на эту мою реплику ничего не ответил. Но, помолчав несколько секунд, он все же сказал:
— Она тоже судит тебя по себе.
— Тогда она должна думать, что я хорошая. Ведь она-то — замечательная!
А муж поинтересовался:
— Ты заметила, что мы с бабушкой стали относиться к Нюре хуже, чем раньше?
— Конечно, — фыркнула я, — трудно было не заметить.
— А знаешь почему?
— Нет, ты же мне не сказал, когда я тебя спросила. Отшутился, что мне кажется.
— Нюра заигрывала со мной, — произнёс он.
— То есть как? — не поняла я.
— То есть так.
— Тебе показалось!
— Да ладно тебе. Если не веришь мне, спроси у своей бабушки.
— Ты хочешь сказать, что она это видела?! — потрясённо выдохнула я.
— Я не знаю, что она видела и видела ли вообще. Но явно о чём-то догадалась.
— Послушай, но ведь тебя-то бабушка по-прежнему любит!
Мне хотелось закрыть уши и спрятаться куда-нибудь в уголок, чтобы ничего не знать.
Муж снова молча вздохнул. А я отправилась к бабушке за пояснением и её мнением. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что она полностью подтвердила рассказ моего мужа. И тогда я, как аргумент, повторила ей то, что говорила мужу незадолго до этого:
— Но его-то ты все ещё любишь!
— Нет, — сказала бабушка, а я оцепенела. — Я его не все ещё люблю. Я его люблю намного сильнее. Потому что он повёл себя так, как должен был повести настоящий мужчина, который дорожит своей женой. И он тебе правильно сказал: Нюра судит людей по себе. Поэтому и устранила тебя из своей жизни. Побоялась, что ты такая же, как она. Она ведь скоро выходит замуж, и ей не нужна подруга, которую её будущий муж считает красавицей.
Я вышла из комнаты бабушки и разрыдалась — подумала, что у меня теперь никогда не будет подруг. Это было для меня трагедией. Муж подошёл, обнял и шепнул:
— Не плачь. Все плохое уже позади.
А подруги у меня вскоре появились. Да такие, что мы дружим с ними уже очень много лет. Я даже не представляю себе, что их может не быть рядом. Если они будут читать эту историю и узнают меня и себя, то пусть прочтут и это моё признание:
«Обе Оленьки, Юля, Катя, Ира, я вас очень люблю! И уверена, что вы меня тоже, потому что судите других по себе» …
