Елизавета Ивановна не вышла на пенсию по истечении возрастного срока. Хотелось ещё поработать, чтобы помочь дочери. Не повезло младшей Нине с мужем. Если у старшей Аллы всё было благополучно в семье, то у младшей не задалось почти сразу же.
Но Нина пыталась наладить семейную жизнь. Она возилась с мужем как с ребёнком. Чуть ли не встречала его с работы, чтобы он не пошёл в магазин за спиртным, и дома уговаривала не пить.
Но Игорь был слабохарактерный, и то и дело умудрялся прийти под вечер подшофе. Он был добрым, принимал претензии жены на свой счёт и не спорил. Однако и жизнь свою менять не хотел. Зачем? Нина и так всё стерпит, со всем управится.
А Нина родила ему двух сыновей. Мальчишки росли болезненными, слабыми.
— Мамочка, если бы не ты, не знаю, как бы мы выжили, — то и дело повторяла Нина, обнимая мать. – Ведь на Игоря никакой надежды нет. И нет средства отвлечь его от бутылки. Хоть и детей любит, и меня тоже…
— Ничего, доченька, терпи. Многие так живут. Детям отец нужен. Он ведь, когда трезвый – неплохой. А я поработаю ещё. Понимаю…
Елизавета Ивановна работала, по выходным сидела с внуками, в отпусках помогала Нине делать ремонт в квартире. Игорю не доверяли даже рамы окон красить – весь пол зальёт. Неаккуратный.
— Ты сиди с детьми, а мы уж сами комнату оклеим, — ворчала Нина на мужа, а тот и рад был удалиться от грязи и пыли, и шёл гулять с сыновьями.
Всё это не нравилось старшей сестре Нины – Алле.
— И что ты живёшь с таким алкашом столько лет? – сокрушалась Алла, — Все нервы он тебе вымотал, а ты терпишь. Ради чего? Он ведь половину получки пропивает с дружками. На что ты надеешься? Он ведь никогда пить не бросит.
Но Нина не слушала сестру. Молчала, сердито поджав губы. Лишь мать заступалась:
— Аллочка, благо тебе отличный муж достался. И работает на двух работах, и в доме – хозяин. А Нинке что ж, одной оставаться? Погоди, может ещё и возьмётся за ум Игорь. Кто знает? Одной ведь тоже плохо… Вон, я когда похоронила вашего отца, так два года ревела, места себе не находила…
— Так, то — наш папа, — говорила Алла. – По нему можно было плакать. Вот он был примерный и отец, и муж. Светлая ему память… А Игорь-то что? И главное – и мать его, и ты – защищаете его. Добрый… Мне нужно, чтобы ты была у нас здоровая. Пора тебе отдыхать. А ты всю свою зарплату им отдаёшь. Нинкиных внуков нянчишь постоянно, а к моим девчонкам лишь по большим праздникам приезжаешь глянуть. И то еле дозовёмся…
Алла жила в другом городе. Поэтому вскоре она махнула рукой на сложившуюся ситуацию и перестала осуждать сестру и мать. Ну, что с ними делать?
— Конечно, мы с мужем оба пашем как трактора, каждый ещё и подрабатывает, вот у нас всё и ладится, и в доме – порядок. – думала про себя Алла. – Но и мне хотелось бы и внимания, и любви моей матери. А всё достаётся только Нине… Она несчастная. А я…
Так прошло несколько лет. Нина всё-таки развелась с мужем. Не смогла более терпеть его пьяные выходки, на которые с отвращением смотрели дети.
Елизавета Ивановна тоже ушла с работы. Подпирала молодёжь, необходимо было успевать за нововведениями в бухгалтерии, осваивать компьютерные программы. Да и здоровье ухудшилось от переживаний за Нину и её развод.
Елизавета Ивановна стала чаще болеть, ей требовался отдых и спокойный режим дня. Но она всё ухаживала за внуками, каждый день ходила помогать Нине. То обед сварит, то квартиру перемоет, то белья стопку перегладит. И так постоянно.
К Алле Елизавета Ивановна так и не ездила. Дети у Аллы были постарше, уже студенты. Да и чего ей мешать? Там и так всё хорошо, благополучно. А мне и тут дел по горло. Так рассуждала мать.
Алла уже и не пыталась звать к себе погостить мать, знала, что старушка не поедет.
— За тебя у меня душа спокойна, Аллочка. Вы – молодцы, – говорила старшей дочери по телефону Елизавета Ивановна, — А вот за Ниночку… Ей ещё поднимать детей, учить. Не знаю, на что она будет? Как я умру? Моя пенсия ей хоть частично помогает покрыть расходы. На себя я мало трачу. Теперь и есть стала меньше.
Алла нервничала, клала трубку. Но потом приезжала, привозила матери лекарства, продукты и просила беречь себя. Нининым мальчишкам Алла всегда тоже дарила и подарки, и немного оставляла денег, сколько могла.
Нина работала медсестрой, и зарплата была у неё скромной. Хорошо, что она ещё лечила мать своими силами. Ставила уколы, делала массаж.
Но Елизавета Ивановна ушла, не дожив до семидесяти пяти лет. Погоревали дочери, Алла уехала домой. Но, приехав через неделю, она узнала, что мать завещала свою квартиру Нине. После развода с мужем Нина оказалась с детьми в однокомнатной квартире, что печалило Елизавету Ивановну. И она решила оставить свою двушку Нине.
Алла с одной стороны была рада, что Нина станет жить лучше. А с другой… Ей показалось, что мать к ней была несправедлива. И дело не в том, что она лишила её наследства. А обидно было, что ни мать, ни Нина ничего не говорили об этом их решении Алле. Словно бы её и не существовало.
— Да, — задумчиво протянула Алла, узнав от Нины о решении матери. – Будто бы моих детей и нет. Если не обо мне, то хотя бы о внуках подумала. Но Бог ей судья. А ты живи, и радуйся. Пусть всё будет хорошо…
Алла уехала. И более не навещала сестру около трёх лет. Нина тоже не ездила к ней, думая, что Алла ей завидует. Свою однокомнатную квартирку Нина стала сдавать за небольшие деньги, которые помогали ей оплатить коммунальные расходы.
Так две сестры чуть не стали чужими. Думала ли Елизавета Ивановна, что своим решением разлучит сестёр? Или любовь и жалость к одной дочке затмила её сердце? Кто знает…
Лишь спустя некоторое время женщины снова сблизились, как в детстве. Дети их выросли, сами они вышли на пенсии и стали чаще друг другу звонить и встречаться. Искренне ли было это? Да. А о материном решении они больше никогда не говорили. Вот и так бывает.
