— Экстренно приезжай, немедленно, сейчас, я тебя очень жду. Приезжай. Уж не представляю, как доживу до утра, совсем тяжко. Ох, как все вертится, все шатается, даже по кнопкам не могу попасть. Тебе набрала через срочные вызовы… И то – наугад.
Это хорошо, что Яна водитель. Она могла себе разрешить подняться без десяти четыре и поехать.
— Да, конечно, сейчас буду.
Путь занимает примерно полчаса. Заезжая во двор к тете, Яна ускорилась, потому что тетя слала и слала сообщения.
— Ты выпила, что я говорила?
Зашла Яна.
— Без тебя не нашла, — ответила тетя Ира.
Яна раздвинула дверцы своеобразного шкафа.
— Померяла?
— Да.
— Что там?
— 128 на 85.
Яна, растрепанная и бледная, еле удержалась. Тетя в порядке.
— Не советую с ней общаться, — еще давно заверял отец, — Своеобразная личность. У нее даже рыбки в аквариуме долго не задерживаются.
У Яны не осталось ближайших родственниц.
Сестра числится пропавшей без вести, и никто уже не верит, что она вернется.
— Без Марго все не то и не так, — вспоминал недавно брат, — Мама… Как жаль.
Мама не выдержала такой трагедии, слишком сильно переживала, на этой почве и чувствовала себя очень плохо.
Бабули, когда Яне не исполнилось 5 лет, уже отметили 80-летие. Обе.
Зато у Яны прекрасный отец и брат.
И она поладила с тетушкой.
Единственная женщина в ближайшем окружении, которая не просто подружка, а именно родственница.
— Уже не настолько все мрачно, — вскочила бодрая тетя Ира, — Мне легче. Но ты останься до послезавтра, чтобы мы наверняка в этом убедились.
Для Яны это стало серьезной нагрузкой. Тетя ни в чем не знала меры. Если ей хоть капельку плохо, то она и из другой страны достанет. Это Яна узнала через личный опыт, когда всего на 5 дней уехала в недешевый тур, а уже к вечеру первого дня была вынуждена ехать домой – Ирина едва шептала, что пора навсегда прощаться. По приезде, выпадая из золотого по цене такси, Яна увидела, как тетя Ира бодро делает зарядку на свежем воздухе.
— Она загнала тебя в капкан, — сказала снова папа, — Ей нравится кем-то управлять. Чтобы танцевали вокруг. Попробуй не бегать к ней по первому требованию.
Сейчас, снова поверив тете, Яна рассмотрела “128 на 85” и мысленно согласилась с отцом – надо сокращаться количество визитов.
— Давай ты станешь моим официальным помощником по хозяйству и вообще, а я оформлю договор, что потом квартира целиком твоя, — будто почувствовала, что Яна не хочет больше ездить, — Считай, шикарная оплата за пару лет теплой дружбы.
Яна усомнилась, но вопрос с жильем для нее актуальный. А это вариант. Хоть и с нюансами.
— Можем попробовать, — сказала Яна.
— Тогда к декабрю составим договор. Спасибо, — поблагодарила Ира.
И Яна забыла о том, что у нее есть свои дела.
В любое время, вечером, днем или ночью, или на рассвете, Ира звонила с различными поручениями. С “мне опять не очень” дошло до “приезжай, а то тарелку помыть некому”. Ежесекундно. Всегда. Абсолютно всегда от Яны требовалось бросить все и сорваться с места. Даже из офиса. Повод Ира находила. А это они еще ничего даже не подписали! Что будет потом?
Если Яна оставалась с тетей, то отдохнуть ей вообще было нельзя. На работу она вставала через пару часов сна. Без сил. Если Ирине не нужно было ничего делать, то она желала просто разговаривать.
До декабря Яна не дотерпела.
— Я отказываюсь.
— Но почему?
— Потому что я не могу. Мне уже никакая квартира не нужна. С таким подходом я и не дотяну до этого момента. Извини. Нет.
— А была хорошая племянница. Ну, ты, как все остальные.
