В старом потрепанном альбоме бабушки Серафимы хранились ее личные фотографии, о которых она почему-то рассказывать не любила. Наташа часто просила ее, чтобы поделилась, объяснила, кто есть кто. Но бабушка говорила неохотно и очень мало, имен не называла, и это казалось внучке странным.
Когда бабушки Серафимы не стало, съехались родственники и знакомые. Многих Наташа знала хорошо, некоторых до этого видела лишь мельком. Но были на поминках две пожилые женщины, которых Наташа никогда не встречала раньше, но у нее было такое чувство, что их лица ей смутно знакомы.
Мама ничего не могла сказать, кто они и откуда, но тоже почему-то казалось, что она что-то скрывает. Не могла же она принять в такой день совершенно незнакомых людей.
Получилось так, что за столом Наташа сидела напротив этих женщин и старалась прислушиваться к их разговорам. Они поглядывали на нее с интересом, но говорили между собой так тихо, что ничего понять было невозможно. Наташа все же решила обратиться к ним:
— Вы знали мою бабушку? – спросила она.
Женщины закивали и лишь сказали, что это было давно. А вскоре и вовсе ушли. Все это казалось каким-то странным: кто они такие? Почему их лица ей знакомы? Что скрывается за всем этим?
И буквально через день, возвращаясь с работы, Наташа увидел этих женщин, гуляющих в парке под ручку. Она тут же подошла и поздоровалась, напомнила о себе: я внучка бабушки Серафимы…
Но они в один голос ответили, что узнали ее и поспешили было пройти мимо, но Наташа так просто не сдалась.
— Я очень любила свою бабушку, — сказала она. – Вы ведь знали ее хорошо. Вы были подругами? Расскажите, что вас связывало?
Женщины переглянулись и присели на лавочку. Совсем немощными старушками они не были, чуть старше бабушки, но держались хорошо. Но вот то, что их лица были Наташе знакомы, не давало покоя. Она стояла перед ними и не знала, как начать разговор.
— Меня Наташа зовут, — наконец сказала она, — а вас?
— Меня Клавдия, а это Нина, — ответила одна из них и нерешительно глянула на вторую, которая сидела со скорбным видом.
И тут Наташу осенило: она вспомнила одну фотографию в альбоме бабушки — три молодые женщины и надпись на обратной стороне: Нина, Клава, Сима. Она тогда еще спросила ее: кто это, подружки? А бабушка забрала фотографию у нее из рук и засунула подальше в альбом, так и не ответив.
— Я вспомнила! Вы есть у бабушки на фото, вместе с ней. Молодые совсем. Так вы подруги?
Женщины вновь переглянулись и начали-таки свой рассказ. Он так поразил Наташу, что она долгое время обдумывала случившееся, пытаясь понять, как такое могло случиться с ними, тремя родными сестрами, о двоих из которых она понятия не имела до этого времени.
Три сестры: старшая Нина, средняя Клавдия и младшая ее бабушка Серафима. Росли в хорошей семье, родители дочерей на ноги поднимали, хотя пришлось нелегко. И мечтали выдать их замуж счастливо и надежно. Чтобы мужья были хорошие, чтобы жили в достатке.
И вот тогда в их городке и появился молодой партийный работник Иван Елизаров. А старшая Нина уже работала машинисткой в машинописном бюро. Иван ее приметил сразу. Строгая, серьезная, с гладко причесанными волосами.
Не прошло и двух месяцев, как они стали встречаться. Сначала по работе, потом как-то домой вместе пошли, а потом он Нину пригласил в кино. Молодые люди, казалось, полюбили друг друга. И в их партийной организации за них все были рады. Тогда-то и решил Иван сосватать Нину.
Пригласила она его домой, у родителей, как водится, разрешения спросила. Они согласились. Серафима тогда в другом городе в техникуме училась, а Клава присутствовала при сватовстве. И написала потом сестре, какой у Нины жених видный да завидный! Партийный работник, красивый, статный. Приезжай, мол, скоро свадьбу играть будем.
На летние каникулы Серафима и вернулась. Красавица! С модной завивкой на волосах, платье по последнему фасону с юбкой-клеш, босоножки на каблучке и сумочка дамская. Клава даже рот раскрыла от удивления, а строгая Нина заметила младшей сестре:
— Несолидно выглядишь, как профурсетка. А учишься на бухгалтера. Кто тебя такую на работу возьмет?
Сима засмеялась и сказала, что в большом городе живет, там все так ходят. И на работу ее всякий возьмет, так как она отличница. Нина только фыркнула недовольно и сообщила, что замуж собирается, в ателье ей платье шьют.
В этот же вечер за ней Иван зашел, чтобы на прогулку пригласить. А дверь ему Серафима открыла. И как увидел он ее, так и сник. Влюбился с первого взгляда. Весь фильм только о ней и думал, а по дороге домой спросил у своей невесты:
— А сестра надолго приехала?
Нина вспыхнула, разозлилась на него и убежала прочь со словами:
— Раз так интересуешься, вот иди и спрашивай у нее.
Иван побрел к себе домой, а навстречу ему Серафима. В парке гуляла, а сейчас назад возвращалась. У Ивана сердце в пятки ушло. Остановился, она тоже. Смотрит на него, улыбается. И с этой минуты поняли они, что любовь их настигла и с головой накрыла, как огромным душным одеялом. И не выбраться из-под него.
Расстроил Иван свою свадьбу, объяснился с невестой и ее родителями, а они прогнали его из дому и сказали, чтобы на порог не показывался. Отец жалобу написал в его парторганизацию, что легкомысленный и несерьезный человек Иван Елизаров, с женщинами любовь крутит, то с одной, то с другой.
Из партии его не исключили, а с должности сняли, точнее, понизили. От Серафимы в семье тоже все отвернулись: и родители, и сестры. Она вернулась в техникум, Иван все бросил и поехал за ней. Там и поженились.
Потом у них родилась дочь, Наташина мама, но семья с ними знаться не желала. И вот только сейчас, спустя столько лет, они приехали, чтобы проводить сестру в последний путь.
По иронии судьбы младшая Серафима ушла первой.
— Мы не могли ее простить, Наталья, — говорили постаревшие сестры. Нине ой как нелегко пришлось после всего случившегося. Все пальцем показывали и шушукались за спиной.
Хотя, как оказалось, жизнь у нее сложилась неплохо. Она вступила в партию, продвинулась по партийной линии. Только вот замуж так больше и не вышла. Зато Клавдия была замужем два раза, и оба неудачно: попивали ее мужья. От каждого было по сыну, но они давно разъехались, и Клава живет одна на старости лет.
Зато Серафима всю жизнь прожила с Иваном счастливо и в любви. Вину перед сестрой, конечно, чувствовала, но простить обиду не могла, что отвернулись они все от нее и ни разу не приняли, ни на одно письмо не ответили. За долгие годы только на похоронах родителей и виделись два раза.
И эту тайну Наташина бабушка Серафима хранила все это время. И дед Иван, который умер три года назад, тоже ни словом не обмолвился.
Печальная семейная история, которая долго еще волновала молодую женщину. Старушки уехали в свой город, а Наташа с мамой их навещали иногда. В память о своей любимой Серафиме Елизаровой.
