— Денис, зайди! – раздался короткий приказ по телефону.
Тот прибыл, через минуту, тяжело дыша. Торопился. Разве можно ослушаться шефа, если тот платит, ох, как прилично.
— Слушаю, Всеволод Павлович!
— Значит так! Мне надоело вести войну с нашей налоговой. Мне посоветовали заняться меценатством.
— Вы имели ввиду спонсорством?
— Нет, именно меценатством. Поэтому, быстро находишь что-то вроде коттеджа. Вешаешь табличку «Детский дом». Затем договариваешься с органами опеки и попечительства, пусть пришлют с десяток беспризорников, не больше. Но условия им создашь, — олигарх местного разлива покрутил рукой, подбирая подходящее слово. – В общем, на высшем уровне.
— В какой срок это выполнить?
— Как можно быстрее, — подумав, добавил. – Месяц. Чтобы вся областная, желательно, и российская, пресса трубила об этом, и по ящику постоянно мелькали счастливые лица детей, на фоне моей фамилии.
— Всё понял, Всеволод Павлович!
— Если понял, иди, организовывай!
Почему он решил заняться меценатством именно в этой области. Наверно, какой-то отцовский инстинкт сработал. У Всеволода Павловича своих детей не было, хоть и прожил он на белом свете уже полвека, и не будет. Врачи так сказали. Супруга на двадцать лет младше и её вполне устраивает жизнь с богатым мужем без детей.
***
Водитель привёз его домой, который заметно отличался от окружающих его коттеджей состоятельных людей, был гораздо богаче.
— Алина, — крикнул с порога супругу.
— Да, Сева, — улыбаясь вышла его красавица жена.
— Я тебе работу нашёл.
— Какую работу? – та даже растерялась.
— Будешь меценатством заниматься.
— Чем? – не поняла та.
— Через месяц построят на мои деньги дом для сирот. Ты там будешь главной.
— А что я там буду делать?
— Оденешься поскромнее, снимешь с себя все золотые побрякушки, и будешь перед камерами рассказывать всему миру, как мы с тобой, несмотря на весьма скромный достаток, построили детский дом для несчастных сирот. Ты должна это организовать так, чтобы зрители, особенно городское начальство, плакало, когда смотрело местный канал телевиденья, и всё это на фоне нашей фамилии.
— Ну, ладно!
— Не «ну, ладно». Я Денису уже сказал, он через месяц всё организует, а ты уже с завтрашнего дня начинай ходить по всем инстанциям.
— Зачем?
— Алина, все должны видеть, что мы с тобой, печёмся о детях, — супруг загадочно улыбнулся. – Ты ведь мечтала стать актрисой. Можешь считать, что твоя мечта сбылась. С меня подарок.
— Хорошо, — и на лице супруги появилась не менее загадочная улыбка.
***
Когда деньги есть, всё быстро делается. Нашли огромный коттедж, в относительно тихом месте. Сделали ремонт, завезли оборудование и мебель.
И вот Всеволод Павлович, с супругой и своим секретарём отправились за детьми в детский дом. Решили взять детей четырёх-пяти лет, с ними возни меньше.
Дети в детском доме об этом уже прослышали. Разве от них скроешь? И заранее столпились у окна. Ведь сейчас приедет автобус и кого-то из них увезут туда, где хорошо.
Вот подъехали красивая машина и красивый автобус. Из него вышла тётя, которая уже приходила к ним и приносила вкусные конфеты, и двое дядей.
Когда зашли в детский дом, в котором олигарх был в первый раз, он удивлённо огляделся, даже не представлял, что здесь так убого всё выглядит.
Зашли в нужную группу. Сотрудники органов опеки уже ждали их.
Двадцать пар детских глаз впились в него, словно дети почувствовали, что именно от него зависит их будущее. Дети были разные, кто вполне здоровый, без видимого дефекта, у кого дефект был заметен.
Супруга с воспитательницей стали отбирать детей. Отбирали они именно тех, кто был красив и здоров. Всеволод Павлович видел, что дети чувствуют, что их делят на избранных, которые поедут на красивом автобусе, туда, где хорошо и на обречённых, которые останутся здесь.
И особенно это читалось в глазах тех, у кого именно был дефект, словно те понимали, что обречены жить такой жизнью.
Олигарх никогда не вникал в нужды своих подчинённых и людей в целом. Он считал, что у всех людей есть стоимость, измеряемая в рублях или долларах. Сейчас перед ним стояли дети, а его супруга с воспитательницей назначили им свою стоимость, внешний вид.
«Ну, они ведь дети, — пришла в голову олигарху простая мысль. – Может вот тот мальчишка, у которого косят глаза, станет хорошим менеджером, а вон та девочка, с болячками, намазанными зелёнкой, станет актрисой. Если окажутся в числе избранных. Не окажутся».
— Всеволод Павлович, — к нему подошла инспектор органа опеки и попечительства. — Мы отобрали.
— Забираем всех, — твёрдо произнёс олигарх.
— Что-о? Но ваша супруга сказал, что на десять мест…
— Там все без проблем проживут. Завтра ещё одну комнату под спальню отведем и кроватки поставим.
— Так всех оформлять к вам? – на лице инспектора читалось не только удивление, но и радость, ведь есть возможность устроить сразу двадцать детей.
— Всех. Сегодня забираем этих, — и он кивнул не на избранных, а на обречённых. – За теми завтра приедут. Объясните им это, как-нибудь попроще.
Эти маленькие несчастные дети смотрели на него с какой-то взрослой надеждой.
— На автобусе поедете? – спросил у них Всеволод Павлович.
— Вы нас возьмете? – удивлённо спросил мальчик, у которого косили глаза.
— Всех возьму.
Каким счастьем засветились их лица, ведь на них обратили внимания, и они поедут на красивом автобусе туда, где хорошо.
Пока детей одевали и выводили, Всеволод Павлович подозвал заведующую детским домом:
— Чем я ещё могу вам помочь?
— У нас водопровод в критическом состоянии, на кухне плиты старые…, — затараторила та.
— Составьте список всех ваших проблем и передайте моей супруге.
— Спасибо вам, Всеволод Павлович!
***
Детей привезли в огромный дом. Весь день их проверяли, врачи, психологи. Одели в красивую одежду. Дети осваивали своё новое жильё, невольно сравнивая со своим старым домом, и их лица светились счастьем, ведь здесь несравненно лучше.
Вечером в кабинет к олигарху зашёл психолог:
— Всеволод Павлович, вы просили проверить детей на интеллект, — она положила на стол листок. – Вот результаты.
— Объясните понятными словами!
— Результаты разные, но в общем немного ниже, чем у детей из полных семей, — тут она удивлённо помотала головой. – Но есть один мальчик, его высокие результаты удивили даже меня.
— И кто это гений?
— Дима Арсеньев. Может вы обратили внимания, у него глаза косят.
— Обратил, — и неожиданно спросил. – Вы представляете работу моего холдинга?
— В общих чертах.
— В общем так. Завтра я пришлю своего психолога. Дети должны играть в мой холдинг.
— Но им всего пять лет, — пожала плечами женщина.
— Этим вы и займётесь.
— Хорошо.
Едва психолог вышел, зашёл врач:
— Всеволод Павлович, вот болезни и отклонения, которые мы диагностировали у детей.
— Так лечите.
— Некоторые болезни и отклонения мы вылечить и исправить в наших условиях не сможем.
— Так отправляйте, туда, где могут. Да, обратите внимания на Диму Арсеньева! Косоглазия у него не должно быть.
— Хорошо!
Врач вышла, а Всеволод Павлович крепко задумался:
«Наследников у меня нет. Оставлять свою империю на супругу не собираюсь, оставлю ей денег на всю жизнь. А свой бизнес оставлю на этих детей и руководить там будут такие, как этот Дима Арсеньев, когда вырастут».
— Сева, там с телевиденья пришли! – в кабинет забежала супруга.
— Алина, занимайся этим сама!
— Хорошо! – и супруга выбежала.
А Всеволод Павлович продолжил мысленно строить будущее своей империи, в которой сотрудниками будут бывшие дети сироты. Он не сомневался, что так и будет.
