Олег неожиданно обрадовался, хотя она уже ожидала от него, чего угодно. И пообещал жениться, если родится мальчик.
— А если будет девочка? – с замиранием сердца спросила Лена.
— Нужно, чтобы был мальчик! – глубокомысленно изрек мужчина.
— Фу, как же можно быть такой меркантильной! – Лена брезгливо смотрела на подругу.
— А почему бы и нет? – удивилась полненькая Аня: они обсуждали с Леной поход на бесплатный вернисаж, где, в числе прочих удовольствий от просмотра, устроители сулили халявное шампанское.
– Что в этом плохого-то? Знаешь, во сколько нам обойдется поход в кафе? А тут не только приобщимся к прекрасному, но и откушаем по бокалу напитка Богов. И заметь, совершенно бесплатно или даром!
— Даром только за амбаром! – вспомнила Лена любимую поговорку старенькой мудрой бабушки: а еще — из ничего чего не бывает.
В халявном угощении всегда таились подводные камни: как в бесплатном сыре, который бывает, понятно где.
— Ой, да ладно тебе! Я прихожу в восторг от этих пузырьков – они так приятно щекочут небо! – и Анька мечтательно закатила глаза.
— Купи газировки или квасу и восторгайся, сколько влезет! Уж на это-то ты деньги найдешь! К тому же, тебя уже разнесло от этих пузырьков. Может, остановишься?
Сама того не подозревая, Лена наступила на больную мозоль подруги, которая никак не могла похудеть. Или не хотела.
Восстановить испорченные отношения можно только было, согласившись пойти на выставку.
Ну, что, завтра был выходной день и делать все равно было нечего: молодых людей у обеих девушек не было. Хотя обе были симпатичными внешне.
Но худенькая Леночка – получше: Аньку портил излишний, не модный сегодня, вес. А бодипозитив в России пока не приветствовался.
— Ну, что: как вам выставка, барышни? Понравилась? – к ним подошел приятный молодой человек с длинными волосами, собранным сзади в конский хвост: в руках у него был поднос с тремя бокалами шампанского.
— А Вы, собственно, кто? – спросила вошедшая в роль ценителя искусства Анька.
— Ах, да: разрешите представиться – художник Олег Ампиров!
— Вампиров? – неподдельно ужаснулась девушка, уже протянувшая руку к вож.деленному бесплатному напитку.
Молодой человек снисходительно улыбнулся: ну, что можно взять с этой глупышки, совершенно не разбирающейся в стилях искусства? Начиталась всякой … про вурдалаков!
Ну, хорошо, хоть вторая восприняла это нормально. Кстати, она ему понравилась больше, чем любительница шампанского: цепкий взгляд молодого человека сразу заметил все – так умеют смотреть только художники и психиатры.
А вслух он произнес по слогам:
— Ам-пи-ров! Есть такой стиль – ампир. Первая буква – А. И это – моя настоящая фамилия, а не псевдоним. Поэтому, милые девушки, вам ничего не угрожает! Ну, что, угощайтесь!
Это относилось только к Лене: толстушка уже во всю смаковала полусладкое, причмокивая губами — никакого воспитания, честное слово! Да, деревню из девушки не вывести…
— А в каком жанре вы работаете? – спросила Лена, глотнув прохладной жидкости.
— Я, знаете ли, увлекаюсь мифологической живописью! Слышали о такой? – молодой человек с гордостью посмотрел на девушек, довольный произведенным эффектом.
– Кстати, вы видели мои работы?
Они уже все видели, но, с удовольствием бы взглянули еще один раз. Поэтому, позволили сопроводить себя к нужному месту.
Это оказались две картины с изображением непонятных существ: то ли сирен, то ли русалок, то ли гарпий, которые окружали стоящую в центре лошадь с крыльями.
— О, я знаю: это – Пегас! – обрадовалась Анька. – Он – символ поэзии!
Олег, уловивший в словах девушки проблеск сознания, взглянул на нее благосклонно и спросил:
— Нравится?
Да, им понравилось! И, особенно, той, второй, которая его заинтересовала.
— Хорошо прописаны детали, — неожиданно произнесла она слова, принятые исключительно в художественной среде.
— А Вы имеете отношение к искусству?
— Частично: я преподаю в школе рисование и черчение! Поэтому, что-то знаю!
Но и этого оказалось достаточно, чтобы искра интереса молодого человека разгорелась еще ярче: до этого, как ни странно, особенного восторга его картины не вызывали.
И он предложил написать портрет девушки: оказалось, что он начинает работать и в жанре портретной живописи.
И тут Лена, неожиданно для себя, согласилась: ее чем-то зацепил этот, несомненно, талантливый художник – ведь талантливые люди обладают удивительной харизмой.
К тому же, она тоже была талантлива: не всякая девушка может начертить разрез двутавровой балки!
Поэтому, они потянулись друг к другу, вопреки утверждению насчет одноименных зарядов, которые могли только отталкиваться.
— А мой напишете? – встряла подруга, уже где-то отыскавшая полный бокал с шампанским.
— А Вы – не мой типаж!
— В смысле?
— Вы – Рубенсовская женщина, а я работаю с другой натурой.
Анька не поняла, что это было – комплимент или оскорбление. Но стало ясно, что ее послали.
А ушлый художник, которому бы очень пошло быть передвижником – существует такое направление – увлек ее подругу подальше от несуразной толстухи с явными амбициями. Ведь их и у него самого было, хоть отбавляй.
И там предложил встретиться, оставив свой телефон.
И она опять согласилась: почему бы и нет? Олег оказался довольно интересным человеком и не наглым, как многие представители богемной профессии.
К тому же, девушке очень хотелось получить портрет маслом: ведь не всякая может этим похвастаться.
И они стали встречаться. Точнее, она стала ему позировать, часто приходя в квартиру, где он, собственно, и творил.
А потом произошло ЭТО: портрет уже был написан, и художник захотел написать девушку в полный рост.
Лучше, без одежды: как вы себе представляете изображение в джинсах и футболке? Ведь это же не комильфо. Причем, полное.
А потом Лена, к неудовольствию подруги, переехала к Олегу, а ее квартира пока стояла пустой: они полюбили друг друга, и он предложил стать его Музой! Ведь у настоящего творца обязательно должна быть собственная Муза.
Как Гала у Сальватора Дали, например. Плисецкая у Щедрина. Или Айседора у Есенина, которая любила перебирать волосы поэта, положив себе на колени его голову и говоря при этом:
— Золотая голова…
И Лена зажила богемной жизнью. Днем, пока она была на работе, любимый творил, для вдохновения «хлопнув рюмашку»: иначе мазки просто не ложились – кто в тренде, поймет!
А вечером, пока она «колотилась» на кухне, гражданский муж или принимал у себя соратников по разуму — так он называл коллег по творческому цеху, или вел по телефону нескончаемые беседы о светотени, константности цвета, акцентах и колорите.
И девушка, лепя котлеты или жаря блинчики, до которых Олег оказался большим охотником, с волнением вслушивалась в разговор, чувствуя себя приближенной к чему-то прекрасному и значительному: ведь именно она, скромная училка Леночка, должна будет помочь стать своему Олегу великим.
Да, той самой золотой головой, о которой потом будут трещать из каждого утюга. И, возможно, ей тоже достанется та самая вожделенная минута славы. Для которой, собственно, все и затевалось: ведь слава давно уже была причислена к самым сильным на. р. котикам.
Иногда они встречались с Анькой: Олег это не приветствовал, поэтому, все встречи происходили, когда гражданский муж ездил на пленэр.
Лена совершенно не вникала, почему, чтобы написать какую-нибудь ер.унду с хвостом, нужно тащиться неизвестно куда. Она, что там будет ему позировать? Он же не природу пишет, в конце концов!
Эту ценную мысль подсказала ей ушлая подруга, которая стала еще толще:
— Ты подумай, почему он у тебя все время таскается бог знает, куда? Включи мозги, Муза недо.деланная!
И все это зародило зерно сомнения в беззаботной до этого душе девушки. Поэтому, после возвращения любимого, она, естественно, поинтересовалась, куда он ездил и попросила показать, что он там натворил.
И это, безобидное на первый взгляд слово, очень подходящее к ситуации, вызвало целую бурю негодования у уставшего художника, хотя художники именно творят:
— Попробовала бы ты целых два дня махать кистью! Приехал домой, а тут – никакого доверия! И подозревают, непонятно в чем! А еще Муза называется. И как теперь с этим жить?
Но этот, своего рода, речитатив не вызвал никакого отклика у Лены, которая некстати вспомнила бабушкину поговорку: что-то больно ты речист – видно, на руку на чист. Так обычно, разговаривают ушлые политики: говорят много, но ухитряются не сказать ничего. Поди, поймай!
Под конец Олег обиделся и даже не доел блинчик: в знак протеста! А она впервые начала задумываться о своем положении.
А кем она, собственно, является? Сожительницей, гражданской женой, музой или домашней хозяйкой? Вроде женой, но замуж ее никто не звал и узаконить отношения не стремился.
И она стала присматриваться к кавалеру, чего раньше не делала. Вроде, ничего подозрительного.
Но иногда, возвращаясь после работы, она обнаруживала дома кое-что, явно не принадлежащее никому из проживающих здесь: одну заколку-невидимку, чей-то ключ или скомканный бумажный носовой платок в помойном ведре – Олег предпочитал только тканевые.
От горестных дум Лену отвлек некоторый сбой в работе организма: на тесте высветились две полоски – она оказалась беременна.
Олег неожиданно обрадовался, хотя она уже ожидала от него, чего угодно. И пообещал жениться, если родится мальчик.
— А если будет девочка? – с замиранием сердца спросила Лена.
— Нужно, чтобы был мальчик! – глубокомысленно изрек мужчина.
А Лену передернуло: как же можно быть таким д…ом? Одна светотень на уме, маз.ила … Почитал бы про икс-хромосомы, что ли.
В положенное время она родила девочку. Кстати, УЗИ тоже показало девочку. Но Олег отнесся к этому легкомысленно и ждал, что все рассосется.
И, в результате, родится долгожданный сын, из которого он обязательно сделает настоящего человека: именно так, по его уразумению, должна была поступить настоящая боевая подруга!
Это укрепило Ленкины подозрения в его интеллекте: оказывается, талант необязательно дается умным людям.
После выписки из роддома, Олег привез ее не к себе, а в снятую поблизости квартиру, перетащив туда все детские прибамбасы.
И все это оказалось для Лены неприятным сюрпризом: а, собственно, почему?
— Да я заказов набрал, — не глядя в глаза, произнес художник. – А ребенок мне будет только мешать. Ну, ты понимаешь!
Она все поняла, и больше не задала ни одного вопроса. А он вскоре отвалил.
После его ухода Лена позвонила верной Аньке, которой Олег запретил приходить на выписку. И та сразу примчалась и помогла переехать подруге с малышкой в ее квартиру, которая стояла пустой и ждала своего часа.
Мама у Лены жила в другом городе и обещала помогать только деньгами. Поэтому, вся надежда оставалась только на подругу.
А художник даже не позвонил: видимо, нашел себе другую Музу. Ну, что же, художники, они такие. Правда, не все. Некоторые ведут себя очень благородно и способны признать даже не одного внебрачного ребенка, а гораздо больше.
Шло время, Лара росла, радуя маму. Девочка была спокойной, и у Лены появилась возможность вести уроки рисования онлайн — с этим опять подсуетилась лучшая подруга: они были коллегами — девушка была в той же школе педагогом начальных классов.
— Лен, я чего звоню! – раздался в трубке голос оптимистично настроенной Аньки. — Тут завтра состоится открытие выставки молодых скульпторов.
Обещают шампанское. Ты как, не хочешь сходить? А моя мама придет посидеть с Ларкой, я уже договорилась!
— А давай! – неожиданно согласилась Лена – ее даже не пришлось уговаривать.
И почему бы, нет? Ведь пузырьки шампанского, действительно, приятно щекочут небо. И совершенно никакого сравнения с квасом!
К тому же, может быть, кто-то предложит ее изваять: бюст можно будет поставить в прихожей – портрет уже очень удачно украшал гостиную.
Только не путайте со словом извалять – приличные и талантливые девушки никогда не позволят себе такой низости!
А она, несомненно, была талантлива. И дело тут было даже не в разрезе двутавровой балки…
