Снежное укрытие.
Тёплым августовским вечером мы с мужем, переделав все домашние дела, как обычно, вышли во двор. Там у нас было специальное бревнышко, приспособленное под скамейку, на нём мы сидели и считали звёзды, справа от печной трубы были Колины, слева – мои (история здесь). Мне всегда нравились эти уютные посиделки вдвоём, и я, хоть и любила наших друзей, радовалась, когда удавалось побыть вот так, без посторонних.
Но в тот вечер тихонько посидеть не удалось – у соседей громко играла музыка.
— Славненько. Будем сидеть под музыку, можем даже потанцевать, — Коля протянул руку, — Разрешите?
Играла какая-то незнакомая мелодия, длинный проигрыш… Слова мы не разобрали, кроме нескольких — welcome to the Hotel California.
— Коля, — начала было я, но он меня понял без слов:
— Завтра зайду к соседям, узнаю, что это играло. Сейчас люди отдыхают, не будем им мешать.
Мы еще немного посидели, но понравившаяся песня больше не звучала.
Коля своё обещание сдержал, на следующий день не только всё разузнал, но и выпросил кассету на день, чтобы переписать. Записью занимался Лёшка, который тоже буквально влюбился в эту песню. Очень скоро она пошла гулять среди всех бывших одноклассников, и даже было немножко жаль, мне эгоистично казалось, что это наша песня.
Зато общими усилиями записали слова, пытались перевести, даже как-то устроили соревнование, у кого получится лучший текст. Некоторые вещи, например, «colitas», так и остались непонятыми, это много позднее Коля вычитал информацию, что это по-испански «верхушки конопли». Тем не менее, справились, и победителя выявить не получилось, все тексты были вполне достойные. Но дело не в этом, а в том, что когда читали, что у кого получилось, Коля внезапно сказал:
— Как будто твоего дяди Прокопия история, помнишь, про деревню, в которую их с твоим папой чуть не заманили?
— А ведь и правда…
***
— Проня! Эге-гей! – крепкий румяный мальчишка радовался жизни, — Смотри, как я могу!
Прокопий был обеспокоен, по всем признакам приближалась пурга. Тем не менее, он нашёл в себе силы улыбнуться:
— Я смотрю, Игнатик, смотрю…
Сегодня утром он забрал на каникулы младшего братишку из интерната, где тот жил и учился. Мальчику было семь лет, он с нетерпением ждал, когда за ним приедут, и никакие погодные условия не могли остановить Прокопия — подвести ожидания брата он не мог.
— Авось, проскочим, — ответил он на причитания старой Прасковьи, — Ну а если попадёмся, я сумею уберечь Игната.
По всему выходило, что не проскочили. Ветер усиливался, поднимая уже лежащий снег и принося с неба новый.
— Стой, — Прокопий поймал брата за шарф, — Пурга начинается. Нужно обустраиваться здесь, пока не поздно.
— Здесь? – мальчик удивился, но спорить не стал, — Что мне делать?
— Наломай стланик, сколько сможешь, а я пока буду делать убежище. Только далеко не уходи, чтобы я тебя видел.
Через десять минут Прокопий увидел бегущего брата, глаза у того блестели:
— Проня! Там дома! Настоящие, деревянные! Давай к ним попросимся!
— Дома? — местность Прокопию была знакома, и никаких домов здесь отродясь не было, — Ты что-то путаешь.
— Мальчик не путает, — Прокопий стремительно обернулся и увидел незнакомого мужчину, — Буквально в пяти минутах хода от вас наша деревня. Пойдёмте, я вас провожу, переждать пургу в доме у тёплого камелька гораздо лучше ночёвки в снегу.
Незнакомец выглядел обычно для этих мест, но его бегающий взгляд Прокопию не понравился:
— Спасибо за приглашение. Мы с братом не хотим никого стеснять, нам не привыкать укрываться в снегу.
— Вы никого не стесните, — незнакомец был настойчив, и Прокопию это тоже не понравилось, — Твой брат наверняка голоден, а моя жена с утра сварила вкусный жирный суп. Хочешь суп, мальчик?
Игнат внимательно смотрел на брата, и поймав его взгляд, ответил:
— Нет, я не голоден.
Незнакомец еще какое-то время уговаривал, но Прокопий решительно сказал:
— Спасибо, но мы сами справимся. А сейчас не мешай, ветер всё усиливается, нам нужно успеть.
Сердито сверкнув глазами, мужчина ушёл. Прокопий прикрикнул на Игната:
— А ты что стоишь? Почему не выполнил, что тебе сказано? Давай, поторопись.
Мело два дня. Прокопий, как мог, растягивал скудные припасы, ведь собираясь за братом, он рассчитывал обернуться одним днем и захватил с собой малый запас.
— Проня, — спросил Игнат, когда они, прижимаясь друг к другу, сидели в тесном убежище, — Почему мы не пошли с тем дяденькой? Горячий суп нам с тобой бы не помешал!
— Ты не понимаешь, Игнат, — Прокопий подбирал слова, чтобы не напугать мальчика, — Еще вчера никакой деревни здесь не было. Откуда она взялась? Знавал я одну такую «деревню», после посещения которой наш брат Савка ума лишился (история здесь). Потерять еще одного брата мне не хочется.
Игнат замолчал. Но ему было всего семь лет, он проголодался, и доводы брата казались не вполне убедительными.
На третий день пурга закончилась.
— Ну что, готов идти дальше? – Прокопий старался говорить бодро, — На вот, подкрепись, а вечером будем уже дома. Там Настя, наверное, наготовила всего вкусного.
Он отдал брату остатки лепешек, надеясь на то, что всё будет так, как он сказал.
Через шесть часов пути Прокопий заметил что-то неладное, а еще через час понял, они каким-то странным образом опять вернулись к исходному месту, к своему снежному убежищу.
— Вернулись? – за спинами раздался уже знакомый голос, — Может, всё же к нам в деревню?
— Нет, — Прокопий упрямо сжал кулаки, — Вот теперь точно – нет. Ступай себе!
Мужчина покачал головой:
— Ничего плохого я не хотел, только накормить и обогреть, что в этом плохого? – заметив сердитый взгляд Прокопия, добавил, — Ладно-ладно, ухожу. Но если надумаете, идите по моим следам.
Проводив назойливого незнакомца взглядом, Прокопий повернулся к братишке:
— Не смей. Даже думать не смей, понял? Сейчас мы с тобой подстрелим куропатку или зайца, сварим обед.
Однако охота не удалась, всё живое словно попряталось. Пришлось обойтись кипятком:
— Ничего, братишка, выберемся, обязательно выберемся.
Идти на ночь глядя, Прокопий не решился:
— Переночуем еще разок и пораньше с утра отправимся. Эй, Игнатка, ты что нос повесил?
— Супом пахнет, — пробормотал мальчик, — Вкусно…
— Нас заманивают, — жёстко ответил старший брат, — Постарайся ни о чём не думать, ложись спать. Я покараулю.
Утром выпили кипятка и вышли в путь. На этот раз Прокопий зорко следил за дорогой, с радостью узнавая знакомые приметы — они точно шли по направлению к дому. Вот, скоро уже появятся знакомые дома, они услышат, как лают собаки…
— Проня, — в голосе Игната слышались слёзы, — Проня, это же…
Прокопий и сам видел – они снова пришли к своему снежному убежищу.
— Вернулись? — раздался уже привычный голос за спиной, — Вот и славно, вот и хорошо.
— Кто ты? – Прокопий решил поговорить начистоту, — Почему мы не можем уйти? Откуда здесь деревня, которой никогда не было?
— Пойдем со мной, накормлю, расскажу, — на лице незнакомца сияла широкая улыбка, — Пойдем, видишь, малец еле на ногах держится, есть хочет.
— Нет, — Прокопий упрямо мотнул головой, — Нет, нет и нет. Если суждено погибнуть, значит, тому и быть. Уходи.
— Мальчик, — незнакомец не торопился выполнять пожелание Прокопия и повернулся к Игнату, — Ты же хочешь поесть вдоволь, согреться у камелька, уснуть, как положено, на кровати, а не в этой снежной норе? Не слушай брата, пойдем со мной.
Если у Игната были сомнения, то сейчас они улетучились:
— Уходи!
Мужчина странно сгорбился и ушёл в ту же сторону, что и раньше.
— Игнат, ты сможешь идти? – вдруг спросил Прокопий, — Думаю, нам не стоит оставаться ночевать здесь. Вчера они заманивали нас едой, кто знает, что случится сегодня?
Мальчик кивнул:
— Пойдем.
Они шли долго, а когда ноги уже совсем перестали держать, услышали самые лучшие звуки в мире: лаяли собаки. Ни адская усталость, ни сломанный в последний момент снегоступ, не помешали братьям рвануть в ту сторону. Через полчаса они были дома, и заплаканная сестра Настя радостно суетилась, накрывая на стол.
Позднее Прокопий разговорился с одним из стариков. Тот, услышав о странном незнакомце и деревне, которой в тех местах быть не должно, внимательно посмотрел на Прокопия:
— Повезло вам, почти никому не удавалось вырваться. Правильно сделали, что ушли ночью, не успели вам дорогу закрыть. Я ведь и сам когда-то туда попал, почти год жил. Любому гостю там рады, но вот уйти вам не дадут никогда. Единственный шанс – найти замену. Мне удалось, это мой грех до конца жизни, а вот тому, кто с вами разговаривал – нет…
