— Сынок, я хочу, чтобы ты женился! Внуков хочу! Понимаешь? Надежда на внуков тает с каждым днём.
Услышав про гипотетических внуков, Толик вернулся к изучению стола. Мама что-то прям размахнулась сегодня. На календаре 31 декабря, на часах только 19:58, а на столе уже и салат такой, и салат сякой, и нарезки, и бутерброды, и тарталетки с черной икрой. И даже мясо, его любимое. Запеченное в горшочках с сырной корочкой. А сами горшочки из нежнейшего теста, которое тает во рту. Только мама умеет делать такие горшочки. Разве сможет приготовить такое какая-то там жена?!.
-Мне надоело, что ты постоянно сидишь в компьютере! — безапелляционно заявила мама. — Работа твоя в компьютере. А после работы ты играешь в игры. На компьютере. Толик, тебе тридцать пять лет!
Толик, который в этот момент как раз не сидел в компьютере, а изучал шикарно накрытый мамой стол, поднял взгляд:
-Но я ведь хорошо зарабатываю! Ты что, хочешь, чтобы я в тридцать пять лет сменил работу?!
Толик был айтишником. Зарабатывал он и правда хорошо. Притом работать мог и из дома, чем, само собой, пользовался.
Мама, услышав тираду про смену работы, чуть не взвыла от отчаяния. Ну как вот до него достучаться?!
-Я хочу, чтобы ты женился! Внуков хочу! Понимаешь? Надежда на внуков тает с каждым днём.
Услышав про гипотетических внуков, Толик вернулся к изучению стола. Мама что-то прям размахнулась сегодня. На календаре 31 декабря, на часах только 19:58, а на столе уже и салат такой, и салат сякой, и нарезки, и бутерброды, и тарталетки с черной икрой. И даже мясо, его любимое. Запеченное в горшочках с сырной корочкой. А сами горшочки из нежнейшего теста, которое тает во рту. Только мама умеет делать такие горшочки. Разве сможет приготовить такое какая-то там жена?!
Сам Толик был бы вполне хорош собой, если бы не затрапезный вид. Волосы, которые он забывал стричь, а иногда и мыть. Ну, не забывал, конечно, просто не хватало времени — то работа, то игры. То изучение современных технологических трендов. Но сегодня был последний день старого года, и Толик даже в парихмахерскую сходил. Мама попросила. Он не любил расстраивать маму.
Иногда Толик заказывал себе хорошие дорогие вещи. Но служили они ему недолго — он не разделял, куда и что можно надевать, потому что никуда почти и не выходил — зачем тогда одежда для выхода? В итоге новые дорогие свитера периодически заляпывались кофе и соусом, были растянуты — Толик иногда садился с ногами на кресло, и натягивал свитер на колени. А что такого?
На джинсах тоже появлялись какие-то пятна. Толика всё это не слишком заботило. Но сегодня, в честь Нового года, он оделся во все новое.
Ещё Толика портили очки. Большие, в неказистой оправе. Его совершенно не волновало, как он будет выглядеть в очках, и Толик купил такие, в которых ему удобно и хорошо видно. А то, что вид у него в этих очках был как у абсолютного ботаника, так и что в этом такого страшного? Толик всё равно почти никуда не ходил, как уже и было сказано.
Мама не так часто заводила разговоры о том, как мечтает видеть сына женатым и отцом детишек — её внуков. Но иногда что-то на неё находило, и она садилась на этого конька. Вот как сейчас… непонятно, зачем? Только праздник портить! Ну ведь так хорошо… стол какой вкусный. Толик потянулся, чтобы отщипнуть от горшочка кусочек теста, и получил от мамы полотенцем по руке.
-Ма! Ты чего?
-Не порти стол! Эгоист!
Толику стало обидно. Маму он любил, она была его лучшим другом. Почему же тогда эгоист?!
-А что можно взять?
-Ничего нельзя!
Толик хотел сказать маме, что пойдёт к себе в комнату, и выйдет, когда стол уже можно будет портить. Но тут в дверь позвонили. Он глянул на часы — ровно 20:00.
-Открой дверь. — мама натянуто улыбнулась.
-А кто там? Дед Мороз? — поинтересовался Толик.
Мама не ответила. Улыбалась, словно улыбка приклеилась к её лицу. Толик пожал плечами и пошёл открывать.
За дверью обнаружилась милая барышня, смутно знакомая. Возможно, ровесница Толика. Может быть, немного моложе. Одета девушка была в клетчатое пальто и красный берет, что удивительно ей не шло.
Толик смотрел на гостью и ничего не говорил. За спиной раздались шаги — мама.
-Добрый вечер, Людмила Антоновна. — вежливо поздоровалась барышня. — Я пришла. Мама сказала, что… э-э-э… у нас нет соли.
-Соли?! — глупо переспросил Толик.
-Соли! — вредно сказала его мама. — А что такого? У людей не может закончиться соль? Варенька, а ты проходи. Проходи!
Барышня сделала шаг через порог и закрыла за собой дверь. Толик начал подозревать недоброе. Мама, конечно, и раньше делала попытки свести его с дочерьми и племянницами знакомых, но ведь сейчас Новый год!
Впрочем, девица была недурна собой. Может и ничего. Может и не испортит праздник.
Охотницу за солью звали Варвара, как уже и было сказано. Она сняла пальто и берет и потопталась, не зная, что делать дальше.
-Толик, не стой истуканом! Прими пальто у Варюши.
Ясно. Точно не случайно появилась на пороге эта барышня. Толик поправил очки на носу и принял у Вари пальто. Берет она скомкала и сунула в рукав.
Сели за стол. Людмила Антоновна заявила, что посидит с ними совсем немножко, а потом приляжет. Устала, сил нет. Да и голова что-то разболелась.
-Варенька, ты же посидишь с Толиком? А я вот тут приготовила горшочки из теста. Угощайся, я тебе потом покажу, как их делать. Или, может, салатик положить?
Мама приговаривала, предлагала, угощала. Потом подскочила и убежала за чем-то в кухню.
-Анатолий, вы не хотите прогуляться? — прошипела Варя.
Толик, которому надоели мамин спектакль, подумал и сказал:
-Пожалуй! — вошла Людмила Антоновна со стопкой полотняных салфеток. — Мама, мы с Варей хотим прогуляться.
Мама внимательно посмотрела сначала на Толика, потом на дочь соседки, Марии Кирилловны.
-В самом деле? — спросила она. — Но скоро же Новый год… как же так?
-Людмила Антоновна, вы как раз отдохнете. В тишине. А мы на горку съездим. Или на Красную площадь.
-Ну… хорошо. Конечно, что это я? Гуляйте, пока молодые. Молодость на то и дана, чтобы гулять.
Относительно молодой Толик хмыкнул. Конечно, он бы лучше засел за игру, но можно для разнообразия и с девушкой прогуляться. На горках и площадях он Новый год ещё не встречал. Даже на Красной.
На улице, когда они с Варварой свернули за угол дома, она сорвала с головы берет и сказала в сердцах:
-Ненавижу этот берет! Как попугай, честное слово…
Толик пожал плечами и сказал:
-Холодно на улице. Мозг надо беречь.
Барышня поморщилась и сказала:
-У меня к вам разговор. Я понимаю, как это выглядит, но другого выхода не вижу. Анатолий, выручите меня, пожалуйста!
-Как? — не понял он.
-Мне нужно ехать. Меня ждут. Но мама ни в коем случае не должна об этом узнать. Прикройте меня!
-Да как?!
-Просто не ходите домой. Я… я вам заплачу!
Она и правда вытащила какие-то деньги и стала совать ему, чуть не плача. Толика сначала от её просьбы обуял ужас, а потом вдруг стало смешно. Он и сам мог ей заплатить.
-Варя, вы влюблены?
Она замерла, перестав совать ему купюры. Потом побледнела.
-Мама не должна узнать… она не переживет!
Насколько Толик помнил генеральского вида соседку Марию Кирилловну, если кто и не переживет, то это Варя. Видимо, этот её молодой человек, по мнению мамы, недостоин Варвары.
-Я прикрою, Варь. Иди. Давай только договоримся, во сколько вернемся домой.
-Правда прикроешь?! — она с недоверием посмотрела на него.
-Конечно! Погуляю один. Ёлка. Горка. Красная площадь. Иди, Варя. Будь счастлива!
Они договорились встретиться около подъезда в шесть часов утра, и Варвара уехала, совершенно счастливая. Она могла только надеяться, что Толик её не подведет. Варе некогда было переживать — её ждал любимый.
Толик прогулялся по предновогодней столице. А что? Этот опыт был очень даже неплох. Каждый Новый год он встречал с любимой мамулей. А гулять-то, оказывается, прикольно.
Проходя мимо витрины, Толик посмотрел на себя. В честь праздника он был одет во всё новое, пострижен. Оторван от компьютера. Толик обнаружил, глядя на свое отражение, что он вполне себе ничего. Не толстый, не кривой, не косой. Очки бы поменять… ему постоянно некогда. Он впервые нормально вышел из дома. Надолго, аж до шести утра. И тут же обратил на себя внимание. Забавно! Спасибо Варе, что вытащила его. Даже за то, что бросила посреди улицы, спасибо. Оказывается, за пределами квартиры есть жизнь! Яркая и праздничная. И он, Толик, имеет к ней непосредственное отношение.
-С Новым годом! — проорала компания, проходящая мимо.
Ребята были веселыми, скорее всего подвыпившими. Часть их настроения передалась ему. Толик поздравил ребят в ответ, и вспомнил о новогоднем столе у него дома. Желудок тут же с готовностью заурчал. Точно! Когда Толик ел последний раз? Надо срочно что-то слопать.
Только вот Новый год же! Наверное, везде всё занято… Толик решил посмотреть по картам. И тут его ждал неприятный сюрприз — телефон почти разрядился. Из дома они с Варей вышли второпях. Он не взял с собой пауэрбанк и на уровень зарядки даже не взглянул. Взял телефон, сунул в карман, и вышел. Дела! Странные дела… обычно Толик не разряжал свой телефон в ноль — следил.
Он стоял в тихом центре, на углу чего-то и чего-то. Осмотрелся и увидел неприметную синюю дверь со вставкой из толстого стекла. «Бар» — гласила вывеска у двери. «Закрыто» — сообщала табличка за стеклом. Но внутри горел свет, и виднелись очертания человека за барной стойкой.
Толик подошёл поближе. Точно. За стойкой сидела девушка с длинными белыми волосами. Она оперлась локтями в стойку, а подбородок положила на ладони. Вид у барменши — судя по форме, это была она — был грустным и непраздничным.
Толик стукнул в стеклянную часть двери. Сначала она не отреагировала. Тогда он постучал сильнее и девушка вынырнула — вытащила лицо из ладоней, а себя из каких-то, судя по всему — тяжких, дум.
Он помахал ей рукой. Девушка слезла со стула и подошла к двери. Щелкнула задвижка.
-Простите! Могу я у вас зарядить телефон?
-Входите. — вздохнула она. — Сегодня моя последняя ночь на этой земле. Какая теперь разница?
Она дала Толику свой провод — он подошёл.
-Налить ничего не могу, прости — сломался компьютер. В двадцать один час вдруг взял, и сломался! Звоню директору, поясняю ситуацию, говорю, срочно нужен мастер — он на меня ещё и наорал. Представляешь?
Толик воткнул телефон в сеть и кивнул с сочувствием:
-В общих чертах. У меня нет одного конкретного директора. Я работаю с заказчиками — тоже всякие попадаются. Что сломалось-то?
-Не знаю! Погас, и не включается. Я уже и так перегружала, и сяк. И главное, знаешь, что он мне заявил? Что я буду ему должна. Всю выручку, которую он мог бы заработать, если бы бар был открыт. Ну это как, а? Ведь я комп не ломала! А мастер, конечно, никуда не поедет перед самым Новым годом! Случается же такое гадство!
Она, казалось, готова была расплакаться, но только рукой махнула. Снова влезла на стул и уселась в прежнюю позу.
Толик переплел пальцы, вытянул перед собой и щелкнул суставами:
-Эх… давно я в железе не ковырялся! Меня, кстати, Толик зовут. А тебя?
-Даша.
-Ну, давай, Даша. Посмотрю я твой комп.
Толику хватило пары минут, чтобы найти отсоединившийся шлейф и воткнуть его на место.
-Ну, всё! Можешь открывать свой бар.
-А-бал-деть! А я ведь уже повара отпустила… кто будет закуски готовить?
-Зови обратно. Вряд ли он далеко ушёл…
Даша открыла бар. Она забрала волосы в высокий хвост и заняла свой пост за стойкой. Даша всё благодарила и благодарила Толика, всё восхищалась им — ему в конце концов неловко стало.
-Да перестань ты! Ты же впустила меня телефон зарядить. Люди должны помогать друг другу.
Она посмотрела на Толика, протянула вдруг руку, и сняла с него очки.
-Ну вот. Другое дело! Что будешь пить?
Толик смутился:
-Можно пива. И верни повара — есть очень хочется!
Она расхохоталась.
Повар вернулся: Новогодняя ночь — хорошее время, чтобы заработать. Бар весело и призывно замигал огоньками гирлянд. Люди заходили, выпивали, уходили. Кто-то располагался за столиком и сидел подолгу. Толик сел в углу у стойки и уходить не спешил. Не хотелось ему уходить!
В свободные минуты Даша подходила к нему. Оказалось, что она тоже играет в компьютерные игры. Очень даже неплохо играет — терминами они перебрасывались только так.
Даша так понравилась Толику… с ней он встретил Новый год — он с пивом, она с газировкой:
-У нас тут строго. Никакого алкоголя на смене.
-А завтра у тебя выходной?
-Сегодня. Уже сегодня, 1 января у меня выходной, да. А что? Ты хочешь позвать меня на свидание?
У Толика язык как будто к нёбу прилип, даже несмотря на выпитое пиво. Он просто кивнул — на мгновение показалось, что пол уходит из-под ног вместе со стулом.
-Хорошо. — также просто сказала Даша.
-Правда?
-Конечно! Ты меня спас. Это меньшее, что я могу сделать — пойти с тобой на свидание.
И увидев, как у Толика разочарованно вытянулось лицо, Даша сказала:
-И мне с тобой интересно.
Ладно, зачем наглеть? На него сроду не смотрели такие привлекательные девушки. Да он и не ходил никуда, чтобы встречать девушек. А те, которых ему сватала мама, Толику почему-то активно не нравились.
Ночь пролетела незаметно. Он взглянул на часы и понял, что время идти на встречу с Варей.
-Пойду. Обещал выручить друга. Где мы встретимся вечером?
Даша написала ему на бумаге телефон и адрес.
-Тут недалеко. Я комнату снимаю.
Он кивнул и ушёл.
Варвара опоздала на три минуты и принялась извиняться.
-Прости. И спасибо! И прости!
-Варя… ты меня сделала счастливым. Ну, я надеюсь на это. Не извиняйся!
Они разошлись по домам. Мама Толика спала, он прокрался в свою комнату и почти сразу уснул.
Вечером мамы не оказалось дома, может и к лучшему. Она бы пристала с расспросами. Толик прогуглил оптику, которая работала в праздники, заехал и купил линзы.
-Непривычно. — сказал он, поморгав.
-Зато совсем другой вид! — заверила его консультант. — А чувствовать вы их скоро перестанете!
Свидание получилось хорошим. Они ходили на каток, где Даша каталась, а Толик учился, мужественно и часто падая. Хохотали как безумные. Потом лопали картошку фри в ресторане быстрого питания и запивали колой. «Мама пришла бы в ужас» — подумал Толик.
Даша поцеловала его на прощание. Договорились созвониться на следующий день.
-Ты в линзах, да? — спросила она, приблизив своё лицо к нему.
-Да.
-Тебе так очень хорошо. Почему ты не женат?
-Ждал тебя. Пафосно звучит, да?
-Отлично звучит. — она поцеловала его ещё раз и убежала.
От подъезда махнула рукой в варежке и скрылась за дверью.
-Мама, я влюбился! — говорил Толик, лежа на диване в гостиной.
-Наконец-то! Появилась надежда, что до внуков я доживу. Варя — очень хорошая девушка!
-Её зовут Даша. Она работает в баре и приехала из Твери. Она моложе меня на десять лет, но всё это такая ерунда! Я так счастлив, мама…
Людмила Антоновна чуть не села мимо стула. Что он такое говорит?! Какая Даша? Он же вчера ушёл гулять с Варей… гулял всю ночь. Откуда взялась Даша?!
-Мам, ты ничего не говори Марии Кирилловне. Ну, не сложилось, и не сложилось. Никогда же не складывалось! Сколько ты мне подсовывала этих Варенек, Катенек, Сонечек… мам, я обещаю, Даша тебе понравится!
Людмила Антоновна подумала и решила не паниковать. Было тревожно, но таким счастливым она видела Толика впервые. Главное, чтобы ему было хорошо — чего это она, в самом деле?
Даша дома звонила своей маме. Рассказывала о Толике. Мама спрашивала, москвич, или нет.
-Да, мам, но это не имеет значения! Он просто классный! Умный. И руки откуда надо растут — комп починил за десять секунд!
-Так уж и за десять?
-Ну за двадцать! Подумаешь, чуть приукрасила!
Она поговорила с мамой и легла спать. Завтра у нее еще один выходной, и встреча с Толиком. А сейчас спа-а-ать… ночами работать непросто — хронический недосып.
В комнате, окрашенной в нежно-голубой цвет, два ангела смотрели на большом экране, как Даша закрывает глаза и засыпает. Один взял пульт и остановил изображение. Вторую руку он протянул своему коллеге ладонью вверх. Тот хлопнул по ладони своей рукой — хоп. Поставили галочку на бумаге. Дело сделано!
Включили перемотку — новое изображение. Следующая пара. Поехали…
