— Я объявляю голодовку! — после вечернего семейного совета на кухне и принятия решения о размене квартиры заявила Римма Борисовна,
— И с этим странным вашим решением я категорически не согласна!
И удалилась в свою комнату.
— Как же так, мама? — хором крикнули вслед её гордо удаляющейся спине в байковом халате с крупными цветами и вечной причёске «хала», осуждающе — грозно покачивающейся на голове Риммы Борисовны, Антон и Рита,
— Мама! Вы же говорили, что с нами жить невозможно! Что дети орут и хлопают дверями. Что они опять съели ваш горький шоколад и творожные сырки! И что у вас самая маленькая комната в нашей трешке! — Рита просто обомлела от слов свекрови.
Та уже несколько лет подрят им твердила, как они ей все надоели. Что ей на старости лет покоя нет никакого и что её подруга Инесса Макаровна заставила детей разменять квартиру. И теперь Инесса Макаровна просто блаженствуют в чудесной однушке, а дети и внуки рядом живут. И в любой момент могут к ней прийти, и уйти. Это же прекрасно, она и не совсем одна, и в то же время можно спокойно отдохнуть.
Антон и Рита всю голову сломали, как свекрови угодить. У неё характер ещё тот.
Свою квартиру Римма Борисовна оставила семье младшей дочери Ларисы. Та квартира двухкомнатная, в ней у Риммы Борисовны не было даже своей комнаты, она с внуком жила. А когда приехала три года назад в гости к сыну Антону, и ей комнату выделили, тогда она осталась погостить подольше. Квартира эта Рите ещё от её бабушки досталась и теперь свекровь в ней прижилась. Стала ворчать, что теснится тут в самой маленькой комнате. У внуков Глеба и Лизы в три раза больше комната, и окна на юг. А у Риммы Борисовны совсем нет солнца, у неё окно на север, и вообще, ведь вот как получилось, нет у неё на старости лет своего угла даже, живёт она, как приживалка, слова не скажи.
У дочери тесно, у сына видимо она всем мешает, а ведь свою квартиру, в которой дочь живёт, она Ларисе и Антону завещала. Но надеется, что Антон не обидит младшую сестру, он ведь все таки старший брат, мужчина!
В общем, Римма Борисовна находилась в состоянии полного расстройства и безысходности.
А Рита не знала, что им делать. Вроде и так не она к мужу, а он к ней пришёл. У нее квартира неплохая благодаря её бабушке, а теперь опять все не так, как надо.
Рита к свекрови всегда хорошо относилась, она так воспитана — уважает старших. Но и она даже растерялась, ситуация безвыходная, слушать стенания свекрови стало невыносимо.
— Я объявляю голодовку, пока вы не придумаете, как нам жить дальше, — объявила Римма Борисовна, имея ввиду, что теперь не будет есть то, что готовит Рита, а купит что-то на свою пенсию. И ушла в свою комнату с гордым и обиженным видом.
А всё дело было в том, что Рита вспомнила про свою комнату, про которую никто, кроме Антона, не знал. Она про неё никогда и не забывала, они с Антоном её сдавали, а до того, как бабушка Рите квартиру отписала, они жили в этой комнате.
— Я нашла риэлтора, наша трёшка и та комната стоят как маленькая трёшка и однушка, представляешь? — радостно сообщила Рита Антону, — У твоей мамы будет своя квартира, а у нас своя маленькая, но трёшка! У Глеба и Лизы будут свои комнаты, как мы и хотели. Это же отлично, да?
И вот теперь, когда всё это они сообщили Римме Борисовне, она опешила от неожиданности.
Римма Борисовна на самом деле и не думала от них съезжать, ей и так было расчудесно, просто она куражилась. Была уверена, что они ничего не решат с квартирой, куда им, кишка тонка! И вдруг они такое удумали — разъехаться!
— Бабушка, открой, это я, Лиза, — услышала Римма Борисовна, сидя в слезах у телевизора и жалея себя.
— Бабушка, я тебе котлетки куриные принесла, никто не видел, — Лиза вошла, обняла бабушку, в руках тарелка с котлетами, — бабушка, я знаю, что голодать вредно, особенно бабушкам, ешь!
— Бааа, — Глеб приоткрыл дверь, — ба, мы с Лизой не хотим, чтобы ты от нас уезжала. Нам и так места хватает. А хочешь, будешь с Лизой в нашей большой комнате жить, она одна боится, а ты ей будешь сказки рассказывать? Хочешь? А я в этой буду, мы не ходим, чтобы ты одна жила, тебе же страшно будет.
Римма Борисовна ела холодные куриные котлеты и плакала. Лиза гладила её по голове, а Егор втихую чай ей с кухни приволок.
Наверное бабушка просто обиделась на всех потому, что старая стала, ведь старой видимо так обидно быть.
Рита и Антон поняли, что мать просто чудит, и сделали верный выбор.
Теперь у них огромная четырехкомнатная квартира.
У Риммы Борисовны своя светлая комната, окна на восток. Она раньше всех просыпается и смотрит, как солнце всходит. И больше не чудит, потому, что поняла — любят её и сын, и сноха, и внуки Глеб и Лиза.
А скоро в их семье ещё одна малышка появится, маленькая внучка, и Римма Борисовна упросила, чтобы кроватку детскую в её комнату поставили. Она ещё в силах с малышкой возиться, а Рите и Антону надо высыпаться.
Подругам же своим по телефону Римма Борисовна гордо рассказывает, что без неё сын и невестка не справляются. Упросили её жить с ними, даже квартиру купили побольше, только бы она с ними жила.
Вот как её ценят, не то, что некоторых, от которых дети хотят жить подальше, да и чуть ли не избавиться.
И поэтому Римма Борисовна наконец-то по настоящему счастлива.
