Мария до последнего отказывалась к сыну в столицу переезжать, предпочитая жить в родном посёлке.
— Мама, я постоянно занят на работе, Даша только вышла из декретного отпуска и мы не сможем часто к тебе приезжать, — говорил Дмитрий. — Ты не молодеешь, одной тяжело. У нас квартира большая, так что прекрасно сможем все вместе жить.
Не хотелось Марии молодой семье мешать, но сын и невестка так настаивали, а у неё и правда не было уже здоровья зимой снег самой чистить и дрова носить. Пока помоложе была, не замечала насколько это трудно, а последний год как-то сдала. Поэтому после очередного приглашения согласилась и решила на зиму перебраться к детям, а там – видно будет.
— Дом твой нужно выставлять на продажу, — говорил Дима. — Если сейчас его оставим без присмотра, всё развалится, потом вообще не продашь.
— Может не нужно? — переживала Мария. — Это же мой дом, ты единственный сын и потом решишь, что с ним делать.
Только Дима с Дашей не считали нужным недвижимость без присмотра оставлять и сразу начали искать покупателей. Мария только тяжело вздыхала и искала спасение в общении с внучкой, маленькой Кариной. Она в детский сад ходила, а если заболевала или капризничала, то с бабушкой дома оставалась. Мария хорошо за внучкой смотрела и вообще не хотела быть нахлебницей, поэтому по дому всё делала. Пока сын с невесткой на работе были, она убирала и готовила, а они приходили и после ужина только отдыхали. Первое время невестка пыталась убеждать её, что сама прекрасно со всем справится.
— Вам же, наверное, тяжело, так что больше отдыхайте, — говорила Дарья.
— Ничего, мне в радость, — отвечала Мария.
Потом дети привыкли к тому, что все бытовые заботы на матери, и уже принимали всё, как должное. После сытного ужина только тарелки от себя отодвигали и сразу телефоны в руки брали. Мария убирала, готовила и даже сыну одежду гладила, потому что невестка ничего не успевала. По выходным Дарья и Дмитрий норовили из дому сбежать, оставляя Карину на бабушку. Они весело и интересно время вместе проводили, только иногда пенсионерка уставала или плохо себя чувствовала и просила их самостоятельно делами бытовыми заниматься.
— Ну, вы конечно нас сильно подводите, — была недовольна Дарья. — У нас были планы на эту субботу, а теперь придётся всё отменять.
— Прости дочка, только я себя очень плохо чувствую, — оправдывалась Мария. — Мне бы отлежаться немного, потом всё опять на себя возьму.
Она и сама не заметила, как действительно всем стала заниматься самостоятельно. Если первое время Даша хотя бы по выходным готовила и покупки делала, то теперь совсем всё на свекровь переложила.
— Чем нас сегодня кормит бабушка? — могла спросить она, выходя из своей комнаты в субботу ближе к полудню.
Мария к тому времени уже успевала устать, потому что с непоседливой Кариной всё утро провела. Но чайник ставила, блинчики или сырники ставила. Сын с невесткой ели, в телефонах что-то смотрели и смеялись, потом по своим делам отбывали, и опять она оставалась в квартире с внучкой.
Больше физической усталости Марию напрягало отсутствие нормального общения, и она несколько раз детям замечание делала.
— Что вы в телефонах этих постоянно смотрите? — не понимала она за ужином. — Лучше расскажите, как день прошёл, какие новости или планы на завтра.
— Мама, я целый день на работе не могу вверх голову поднять и теперь хочу почитать новости в стране и мире, — не отрывался от чтения Дима.
— А я в социальных сетях с подругами переписываюсь, — отвечала Дарья. — Днём некогда этим заниматься, вот сейчас ловлю свободные минуты.
Даже маленькая Карина за телефон пыталась хвататься, только бабушка не давала и уговаривала книжку почитать или в интересные игры поиграть. Пенсионерка понимала, что сына и невестку перевоспитать уже не получится, но пыталась обеспечить счастливое детство внучке, что было непросто. А ещё она хотела домой, в свою деревню, к дровам и снегу. Там было всё предельно понятно и просто: утром дом натопи, снег почисти, еду приготовь, с соседями словом перекинься и свободен до ночи. Тут за три месяца жизни Мария ни разу не видела соседей, все постоянно спешили, и даже сына с невесткой привыкла видеть только через телефон.
— Ну, какое, может быть «домой»? — взбесился Дмитрий, когда мать о своём желании ему сказала. — Мы ищем покупателя на дом и вообще, ты так хорошо наш быт выстроила.
— Но вы же сами прекрасно со всем справлялись, пока меня тут не было, — не понимала женщина. — Даша быстрая и ловкая девочка, она всё успеет сделать и сама.
— Мама, мы много работаем, устаём, и совсем времени на это не остаётся, — нервничал Дмитрий. — У тебя же полно свободного времени, можешь и нам помогать и самой веселее.
Мария себя прислугой в доме сына чувствовала, только не могла прямым текстом это сказать. Женщина ждала, пока всё само как-то решится и это случилось, только не очень радостно это получилось. В тот день Мария накормила внучку оладушками с вареньем из ягод с орешками, которое сама делала и привезла детям в качестве гостинца. Всё это время оно стояло в кладовке, и теперь настал его час.
Только она не знала, что у Карины аллергия на орехи и после съеденного она через несколько минут начала покрываться пятнами и чесаться. Пенсионерка испугалась, начала невестке звонить. Та примчала на такси за считанные минуты, дала дочери лекарство и устроила свекрови выговор.
— У ребёнка мог начаться отёк, вы понимаете, что творите? — орала Дарья.
— Простите меня, я же не со зла, — плакала Мария. — Если бы вы меня предупредили, такого бы не случилось.
— Ну прекрасно, то есть я ещё во всём и виновата? — не могла успокоиться Дарья. — Может нужно более внимательно относиться к своим обязанностям?
— Каким таким обязанностям, я же не служанка здесь? — не могла остановить слезы Мария.
— А вы думаете, мы вас из этой дыры забрали только из благотворительных побуждений? — возмущалась невестка. – Если вы переехали в такие хорошие условия, то и обязанности, конечно, есть. Это всё ваш сынок говорил, что нам легче будет. А я изначально знала, что ничего хорошего из этой затеи не получится.
Мария с трудом сына с работы дождалась и сама на тяжёлый разговор решилась.
— С Кариной всё хорошо, и это главное, — говорил Дима. — Просто тебе впредь нужно быть более внимательной.
— Сынок, простите, — так не смогла высказать всё, что было на душе женщина.
На следующее утро она на плохое самочувствие сослалась и попросила внучку в садик отвести вместо неё. Невестка недовольно хмыкнула и громко хлопнула дверью на прощание. Сын кивнул и за женой побежал, таща дочку за руку. Мария вещи личные собрала, двери захлопнула и на вокзал отправилась. Пришлось там немного помёрзнуть, потом три часа в электричке потарахтеть и вечером она уже была у себя дома.
— Что это за выходки? — спрашивал её сын по телефону вечером. — Да, вчера получилась неприятная история и мы все немного вспылили, но это не повод вести себя, словно ребенок.
— Так я и не веду себя так, — устало отвечала Мария. — Просто поняла, что именно здесь мой дом и продать его я не позволю, пока жива, а потом делайте, что посчитаете нужным.
— Значит, тебе хижина дороже нас и собственной внучки? — не понимал Дима.
— А тебе мать дороже или удобная служанка, на которую можно покричать, недовольство высказать и потом куском хлеба попрекнуть? — спросила Мария, догадываясь об ответе.
Обиделся Дмитрий, трубку бросил и целую неделю не звонил. Марии было тяжеловато, но приближался март, а значит, скоро можно было начинать работу на собственном участке. Уставая физически, она чувствовала себя спокойней в психологическом плане. Возможно, действительно она была плохой помощницей для сына и невестки, но иначе не умела. Теперь точно знала, что не покинет родные стены до последнего дня.
Невестка обижалась и даже не интересовалась состоянием дел. Сын звонил и даже обещал приехать на выходные помочь с посадкой картошки. Мария никого не просила, как могла, сама справлялась. А куда руки не доходили, то и ладно. Тут она чувствовала себя свободной и никому не должной, стараясь не вспоминать детали совместного проживания с роднёй.
