Егор Иванович приехал в этот колхоз по распределению.
Как говорится, партия сказала надо, комсомол ответил есть.
яндекс картинки
Невеста у Егора в городе, Леночка, тростиночка- красавица, комсомолка, активистка, спортсменка.
Уж как плакала Леночка когда Егор уезжал, просила, умоляла не ездить в ту деревню.
-Не могу, Лена — смотрит парень серьёзными серыми глазами — не могу, работать надо.
Поселили Егора в чистенькой белой хатке бабушки и дедушки Никулиных, отвели молодому специалисту комнату, старики столоваться вместе заставили, руками — ногами замахали, что мол такое ещё, мы будем борщи с мясом, да со сметанкой хлебать, а ты пустой суп хлебать, нет уж товарищ дорогой, не такие мы, деревенские.
Жил Егор Иванович, как у родных бабушки с дедушкой да ещё с внуком их, Гришей сдружился, тот секретарём в комсомольской ячейке был.
В общем- то жизнь у Егора Ивановича кипела, скучать было некогда, Леночка письма строчила каждый день, длинные, поначалу грустные, а потом всё веселее с каждым разом.
Егор тоже поначалу всё описывал, а потом кратко и сдержанно начал писать.
А однажды с Егором вот что приключилось, шёл он домой, да чтобы путь сократить, пошёл вдоль реки.
Идёт, тишина, месяц светит, рыбки в речке плюхаются, как услышал звук тихий, а потом всё громче и громче, песня, да такая, Егор и не слышал никогда такой.
Голос чистый, нежный, сильный, над рекой стелется, девушка будто поёт, о судьбе своей нелёгкой кому-то жалится.
Встал Егор и заслушался.
Кто же так петь может, что за сердце берёт будто рукой кто сжимает.
На другой раз опять пошёл тем путём, в то же время и опять услышал голос тот дивный, песня уже другая была, там девушка пела о том, что полюбила молодого человека, а открыться не может, боится.
Говорит будто не достойна она, даже думать о нём недостойна.
Слушает Егор, а у самого сердце замирает.
Не может так человек петь, думает…А кто же тогда? Неужто… русалки?
Да ну, наслушался бабушки Никулихи рассказов разных, ругает себя Егор, какие такие русалки, пережитки прошлого.
А голос -то не утихает, голос -то так и манит, поёт песни печальные, чистый, нежный, красивый.
Целую неделю ходил, слушал песни, а тут что-то припозднился, посетовал что не услышит голоса того волшебного, встал на том самом месте где до этого слушал и в слух попросил спеть.
Сначала тишина была.
-Вот я дурак, — вслух сказал Егор,- поблазнилось видно мне с устатку,- только сказал так, как полились звуки чистые, да нежные, замер парень, стоит слушает…
-Спой ещё, — просит.
Засмеялся кто-то смехом тихим, словно колокольца и спел весёлую песенку про пастушонка, что пошёл к речке за девушками подглядывать, а те обманули его, оббежали вокруг да в речку и столкнули.
Послушал Егорушка, заулыбался, ещё просить спеть начал, да только молчит голос, так и ушёл домой Егор.
С тех пор так и знал, если задержится, всё равно услышит песни так ему полюбившиеся.
Попробовал и заговорить с тем голосом Егор, отмалчивается, иногда смеётся тихим смехом.
Целый месяц ходил Егор к речке, слушал песни, иной раз переговаривался.
— Чевой-то ты парень бледный такой, никак влюбился?- спрашивает бабушка Никулиха.
-Я? Да нет, бабушка, просто работы много.
Решил Егор не ходить больше к реке, а то и правда, какое -то ненормальное влечение у него.
Ну их, с этими песнями.
Вышел как-то на улицу, стоит, смотрит вдаль, в степь, рядом дедушка Никулин встал, слышит, будто обрывки песен доносятся, голос знакомый.
-Кто же это поёт так красиво, — спрашивает Егор задумчиво.
-Это? Да это Наташа Огородова, такой уж у девки голос с рождения, а как заговорит, так все оборачиваются, что колокольчик звенит динь-дилинь, да токмо променяла бы девка свой волшебный голос на всё на свете.
-Как это? Разве можно такой красотой тяготиться?
-Красотой, — усмехнулся старик, — да нет её красоты-то, в том-то и дело. Вот так бог распорядился, всем сёстрам по серьгам, как говорится.
Надя, Супкова, ведь какая красавица, а? Глаз не отвесть, да куды там петь, как заговорит будто бык водяной задудит, а Наташа вот наоборот, голос ангельский, да личина, эххх, не повезло, так не повезло девке.
А можа и наоборот повезло, это куды ж такая несправедливость бы была коли к такой харе, да ещё и голос противный был бы…
Он всё знает, кому что лучше будет.
-Да кто же, дедушка.
-Бог, — спокойно сказал старик и пожал плечами, — бог.
Стал Егор с тех пор пытаться узнать, кто же такая эта Наташа Огородова, вроде только здесь была, а уже нет, вот только её видели.
Прячется от меня что ли,- думает.
Зачем он её увидеть хотел, парень и сам не знал, тянуло и всё.
Идёт как-то домой слышит голос позади тихий.
-Что то вы Егор Иванович песен слушать не приходите, — дёрнулся Егор, оглядывается назад, а нет никого, только тёмная ночь, непроглядная.
Вот и отпуск у Егора наступил, поехал к родным своим, да с невестой, Еленой своей повстречаться.
Закинул вещи в вагон, стоит курит на перроне, слышит, голос знакомый причитает что-то.
-Осталась бы дочушка, ну куды ты в город этот, пропадёшь ведь, Наташа…
-Нет, матушка, не отговаривайте, поеду я.
Обернулся резко Егор, смотрит, Дарья Огородова стоит, доярка из их колхоза, а рядом…Егор даже рот открыл от удивления, он таких никогда и не видел, но в институте слышал, что такие люди бывают.
Стоит девушка высокая, под стать Егору, коса по пояс белая- белая, что лунный свет, и тело белое, и лицо и ресницы и губы вроде тоже, а глаза, чуть- чуть будто подсинены, словно туман над рекой.
Егор словно во сне подошёл и смотрит на Наташу.
-Здравствуйте, Егор Иванович…
-Здравствуй, Наташа, — говорит, а сам глаз отвести не может, такого чистого лица, такой улыбки светлой, зуб ровных словно жемчужины он и не видал никогда. — Уезжаешь?
-Да, в город поеду, музыке учится.
-Оёёёёй, Егор Иванович, та хоть вы отговорите, ну куды она, на посмешище людям, сидела бы дома, можа какой вдовец, али бобыль ба посватался.
Егор очнулся, глянул грозно на мать Наташину, руку девушке подал и в вагон вместе вошли.
Весь вечер проговорили, до поздней ночи.
-Я знаю что я некрасивая, более того ужасная, вот думаю уеду, куда глаза глядят, чтобы не знал меня никто…
Лежит Егор, ворочается, уснуть не может он красоты такой и не видывал, вот же тёмные люди.
А утром велел Наташе с ним идти, привёл к родителям, всё рассказал, объяснил.
Мама Егорова сразу в жизни девушки приняла участие, потом и папа подключился, а Егор понял что, влюбился.
Пошёл к Лене навстречу, извёлся весь, подлецом себя чувствует.
Встретились, сидят оба, молчат, решил честно признаться. Не знает как примет его признание Наташа, ей он пока не открылся, но с Леной не видит Егор счастья.
Только решил начать говорить, как Лена не выдержала, начала обвинять Егора что он её бросил, начала плакать и призналась что выходит замуж.
Тут и Егор выдохнул, всё Лене рассказал.
Посидели, поплакали, поговорили, да и разошлись.
А через два дня, когда Егор с Наташей гуляли в парке, к ним подошла Лена со своим будущим мужем.
-Егорушка,- выдохнула Лена, — какая же она красивая. Ах, девушка, вот если бы вы согласились мне позировать — Лена была художницей.
Наташа засмущалась, покраснела вся, она думала что эти люди шутят над ней, девушка едва сдерживала слёзы, которые огромными каплями повисли на больших белых ресницах.
-Конечно, как в такую не влюбиться, меня Лена зовут, а вы Наташа? Егорушка много о вас рассказывал, но я думала что он преувеличивает, а он…преуменьшал!
Он вам не сказал что любит вас? Он вас очень любит, — увлекая девушку под руку вглубь парка щебетала Лена.
Егор с Наташей поженились когда у него закончился срок работы в колхозе, а Наташа как раз «выучилась музыке».
Никто не верил что Наташа всю жизнь считала себя некрасивой, уродиной, изгоем и чудовищем, ей так внушили люди, которые боятся и не любят всё, что хоть немного отличается от того, к чему они привыкли, что выбивается за рамки привычного.
Шестьдесят лет прожили Наталья с Егором. и когда у них родилась правнучка точь — в точь похожая на Наталью, не было ребёнка залюбленнее и прекраснее той правнучки.
Может и голосом в прабабку пойдёт, мечтают родственники.
И как видимо не зря мечтают, орёт маленькая Наташа знатно, такие рулады голосом выводит, то ли ещё будет…
