— Ой нет, только не это! – Лена зажала подушкой свои уши. – Я же просила Юльку не заселять в ее комнату жильцов с младенцем! Я этого не вынесу! Хотела же в воскресенье выспаться и нате!
Она резко встала с кровати и выглянула в коридор коммунальной квартиры. Так и есть – в четвертую комнату заходит худенькая девушка с коляской, в которой кричит ребенок. Рядом с девушкой крутится Юлька: «Вот постель, вот чайник». Лена поманила Юльку пальцем в свою комнату.
— Ну, подруга, удружила! Теперь нам по ночам этот вопль слышать?
— Да она, наверное, ненадолго. Несчастная девушка, которую муж со свекрухой из дома выгнали. Мне сестра вчера поздно вечером позвонила, ее знакомая попросила выручить. Этой бедняжке идти некуда, я даже денег с нее не вязла, если они вообще у нее есть.
— Это ты-то не взяла, которая за десятку удавится?
— Вот представь – не взяла! Иногда надо быть милосердной, будет плюсик мне в карму.
— Минус тебе в карму! Потому что все три комнаты от этого крика вешаться будут. Чего стоит только одна Вера Степановна, старушка со своей бессонницей. Ну ладно, что уж теперь. А за что ее выгнали? Накосячила, что ли?
— Я не знаю! Спросите у девушки сами. Ее Полина зовут. Ну я пошла, не обижайте ее, она какая-то жалкая, плачет постоянно.
Юля ушла. Лена опять легла на кровать.
— Ну что там? – спросонья проворчал ее муж Сергей.
— Ничего хорошего. Юлька сдала комнату какой-то бедолаге с маленьким ребенком. Хана нашему спокойствию. Да подвинься ты, развалился тут со своими огромными габаритами!
Во всей коммуналке не было детей. В первой комнате жили Лена с Сергеем – им было давно за 40 лет, их дочь уже вышла замуж и живет отдельно. Во второй – одинокая пенсионерка Вера Степановна. В третьей – супруги Коля и Оля, они еще молодые, детей завести не успели. Все собственники жилья, и только четвертую комнату сдавала Юля.
Ближе к полудню Лена зашла к Полине, вид у девушки был замученный. Ребенок тихонечко агукал в коляске.
— Мальчик или девочка? Сколько ему?
— Сын Васька, три месяца.
— А муж чего выгнал? Что-то натворила?
— Не знаю. Он считает, что не подчинилась его маме. Мы раньше только вдвоем жили, а месяц назад его мама приехала к нам, стали жить по ее правилам. Она постоянно кричала на меня – не нравились мы ей с Васькой, раздражали ее. Она не признавала собственного внука. Вот, потребовала, чтобы я в восемь вечера сына укладывала вместо девяти, как он привык. Стали пререкаться, муж встал на сторону матери и мне сказали уматывать, если я по их правилам жить не буду. Они хотели Ваську отобрать, я сбежала от них, ночь у подруги ночевала, но там тоже долго не останешься – муж у нее нервный.
Днем соседи обсуждали на кухне новую квартирантку, когда та ушла гулять с малышом. Лена рассказала то, что знала, еще и добавила:
— Смотрю – лапшу быстрого приготовления разводит, явно денег у нее нет. Надо бы узнать, где ее родные живут, может помогут, а может — заберут.
— Ой, что-то не верю я этой девице, — вздохнул Сергей. – Послушать бы вторую сторону, ее мужа, может не такая уж она и бедная овечка.
— Ну пока мы тут выяснять будем, она от голода загнется, — сказала Вера Степановна и принялась варить супчик.
— А мы памперсы купим и игрушки какие-нибудь малышу, да Коль? – Оля посмотрела на мужа и тот кивнул.
Полина сначала смущенно отказывалась и от подарков, и от угощений, но потом все же взяла.
— Питайся хорошо, грудью же кормишь! – сказала ей Лена. – А Ваське нужны подгузники.
— Ну у меня еще тысячи три есть на карте, дотяну до детских денег, а там как-нибудь бабушку попрошу мне помочь.
— «Три тысячи, детские деньги, бабушку потрясу», — передразнила ее Лена. – Ишь, богачка! А где бабушка-то живет?
— Далеко, на Дальнем Востоке. Мы там с Вадимом и познакомились, там и женились. У меня только бабушка и осталась из родных, она на пенсии. Бабушка не хотела меня отпускать, но муж настоял. Сначала хорошо жили, а после родов почему-то отношения начали портиться, он даже руки распускал. Мама его приехала, будто специально, чтобы выжить меня. Может за квартиру испугалась? Так мы там только прописаны с сыном были, не претендовали.
— А зря! Глупая ты! Ну ладно, будем как-то выкручиваться из этой ситуации вместе.
Да, ночи были тяжелые! Иногда Васька выдавал такие концерты, что у соседей голова болела. Зато Полина в благодарность за соседскую помощь и понимание взяла все обязанности по уборке в общих помещениях на себя. Очень хозяйственная девушка.
Так прошла неделя. А в следующее воскресенье явился Вадим. Он встал в проеме двери, ведущую в комнату Полины, и что-то ей стал выговаривать. До соседей доходили лишь обрывки его сердитых фраз:
— Хватит меня позорить… Встала, собралась и поехали домой… Жить надо по нашим правилам и не возникать… Перестань реветь…
Лена вышла в коридор. Неприятный этот Вадим, морда надменная, злая. Полина плачет, трясется и отказывается ехать.
— А ну вали отсюда! Правила у него! Выгнал девушку с ребенком, так забудь о ней, но алименты плати аккуратно. Кстати, дай Полине денег, ей жрать нечего и на твоего ребенка надо тратиться.
— Вас не спрашивают, — фыркнул Вадим. – Идите отсюда, женщина, я с женой говорю.
На пороге комнаты появился Сергей – в два раза больше и шире Вадима. В коридор стали выходить все соседи и с враждой смотреть на незваного гостя. Вадим оценил обстановку, попятился и сбежал из квартиры. Сергей за ним погнался, но не смог задержать.
— Хорошо бегает этот негодяй, — запыхавшись, сказал он. – Хотел с него деньги стрясти, но не догнал! А я еще заступался за этого козла, не верил Полинке!
Следующая неделя была напряженная – Вера Степановна сидела с малышом, чтобы Полина смогла подать на развод и на алименты. А потом общим собранием жильцов решили помочь Полине и купили ей вскладчину билет на самолет. Полина была очень растрогана:
— Вы такие добрые, я даже не представляла, что такие люди бывают! – плакала она. – Я вам обязательно отошлю обратно все деньги, бабушка с Васей будет сидеть, а я работать пойду.
— А вот этого не надо! – ответила за всех Лена. – Пусть это нам будет плюсик в карму, как говорит Юлька. Хорошая ты девушка, Полина, и Васька у тебя замечательный, хоть и крикливый. Не теряйся, пиши нам в соцсети, звони по возможности.
Когда Полина уехала, Лена позвонила Юле:
— Юль, давай теперь без благотворительности, ладно? А то мы тут все растратимся. Лучше засели какого-нибудь старичка, мы с Верой Степановной его познакомим. Жаль одинокую женщину, надо ее осчастливить.
