— А почему ты не спрашиваешь, что я хочу на ужин? — поинтересовался Кирилл у жены, уходя утром на работу. — Или это теперь не важно?
— Я думала приготовить тебе что-нибудь на своё усмотрение, — равнодушно ответила Ольга. — Но если ты не хочешь, могу сделать что-нибудь конкретное.
— Не в этом дело, — сказал Кирилл. — При чём здесь «хочешь или не хочешь». Сам факт важен. Тебе что, спросить трудно? Неужели тебе это не интересно?
— Если честно, то нет, — ответила Ольга, — нисколько не интересно. А что здесь интересного?
— О как! — воскликнул Кирилл, — Дожили. А раньше спрашивала. Раньше, стало быть, интересно было!
Ольга задумалась.
«М-да, — думала Ольга. — И в самом деле, раньше-то я спрашивала. Да уж! Неудобно как-то получилось. Надо спросить. А то ведь не отвяжется.»
— Что ты хочешь на ужин? — спросила она.
Кирилл ухмыльнулся.
«Одолжение делает, — думал он. — Ладно. Не буду занудой и привередой. В конце концов, семейная жизнь — штука сложная и базируется на уступках и компромиссах. Буду милосердным и покладистым мужем. В конце концов, я ведь не абьюзер какой-нибудь. И надо уметь прощать ближнего своего. А иначе, как нам тогда в высоком смысле людьми-то оставаться?»
— Ладно, — снисходительно сказал он, — котлеты хочу.
— А какие ты хочешь котлеты? — спросила Ольга. — Свиные, из баранины или говяжьи? Хочешь, я тебе рыбные котлеты сделаю?
— Любые, только не рыбные! — воскликнул Кирилл. — Издеваешься что ли? Ты же знаешь, что я с детства ненавижу рыбные котлеты.
«Опять не то ляпнула, — подумала Ольга. — Чего это я сегодня? Рассеянная какая-то. Он сколько раз мне рассказывал, как давился этими рыбными котлетами в детском саду. Утомил уже этими своими рассказами о своём несчастливом рыбнокотлетном детстве. Промашка вышла. Надо выкручиваться. А то он мне весь день эти рыбные котлеты припоминать будет. Да что там день! Всю неделю будет припоминать. Кстати, надо не забыть, что и кисель он с детства ненавидит.»
— А на гарнир что? — спросила Ольга. — Картошку, макароны или рис? Может, гречу сварить?
— Картошку пожарь, — сказал Кирилл. — Только пожарь, а не потуши. Чтобы с корочкой была.
— Конечно, любимый, — сказала Ольга. — О чём речь. Пожарю с корочкой, не беспокойся.
— А я и не беспокоюсь, — уверенно сказал Кирилл. — Чего мне беспокоиться. Беспокоиться тебе надо.
«Ну вот зачем я это сказал, — подумал Кирилл. — Превосходство своё показать хотел таким образом? Не удержался и нагрубил. А зачем? Поди разбери. Не-ет, много ещё надо преодолеть в себе разного плохого, чтобы до человека в высоком смысле подняться. Много!»
— Если тебе не трудно, любимая, — сказал Кирилл нежным голосом, чтобы смягчить ситуацию, — салатик с помидорами и огурцами сделай, пожалуйста.
— Конечно, любимый, — ласково ответила Ольга. — Всё сделаю.
— И с чесноком и укропом, — напомнил Кирилл.
— С чесноком и укропом, — сказала Ольга и улыбнулась.
— И со сметаной, — сказал Кирилл.
— Со сметаной, — сказала Ольга.
— И картошку тоже с укропом пожарь, — сказал Кирилл, — и с луком.
— Всё будет так, как ты хочешь, любимый, — сказала Ольга.
По-доброму попрощавшись с женой, Кирилл вышел из квартиры. Но всю дорогу до работы он думал над тем, что с Ольгой что-то стало не так. Но что именно не так, Кирилл не понимал. На работе он весь день ходил какой-то рассеянный. Все его мысли были о странном поведении жены.
«Ладно, — успокаивал себя Кирилл, — вечером серьёзно поговорю с ней и всё выясню. Может, и в самом деле обидел её чем-то и не заметил. Надо разобраться и всё исправить. Пока не поздно.»
Кирилл сидел за столом, вяло ковырял вилкой котлеты, картошку, салат и с интересом глядел на жену, которая радостно уплетала жареную курицу. Она поливала её томатным соусом и с аппетитом откусывала большие куски. При этом она улыбалась и подмигивала Кириллу.
— Так, — сказал Кирилл, — я не понял. А почему ты ешь жареную курицу, а не котлеты?
Михаил Лекс, автор: «Почему Кирилл больше не говорит своей жене, что он хочет на ужин?»
— А я чего-то курочки жареной захотела на ужин, — сказала Ольга. — Когда ты про котлеты говорил, я подумала, что котлет не хочу, а хочу жаренную курицу. С томатным соусом. Я её с чесноком пожарила. Если бы ты знал, какая это вкуснотища. А что? Тебе что-то не нравится?
— Нет, но… — Кирилл был несколько расстроен. — Просто я думал, что мы оба будем есть котлеты.
«Ты, моя прелесть, — подумала Ольга. — Думал, что я буду есть его паршивые котлеты. С чего вдруг он так думал?»
— Ну извини, — сказала Ольга, набитым жареной курицей ртом. — Я хотела, чтобы всем было хорошо. Ты ешь, что тебе нравится, а я ем то, что нравится мне. Правда здорово?!
— Забавно, — тихо ответил Кирилл. — А можно и мне жареной курицы? А то я на тебя смотрю, как ты аппетитно ешь, и мне тоже хочется.
— Нет, — ответила Ольга. — Я ведь курицу только на себя готовила. Зато все котлеты — это тебе. И салат с помидорами, огурцами, чесноком и сметаной тоже всё тебе. И жареная картошка — вся твоя. Ешь на здоровье, любимый. Приятного аппетита.
— Но у тебя же вон ещё одна ножка куриная целая жареная, — сказал Кирилл. — А я с тобой котлетами поделюсь.
— Это моя, — сказала Ольга. — Я специально себе две пожарила. Котлет я не хочу. Сам ешь свои котлеты.
Кирилл ел котлеты и с завистью смотрел на то, как жена уплетала вторую жареную куриную ногу. Она так вкусно откусывала большие куски, так вкусно ела, что Кирилл глаз не мог отвести от неё. Котлеты колом вставали у него в горле.
— Я курицу специально немного пережарила, — сообщала Ольга. — Чтобы корочка хрустела. Объедение! Если бы ты только знал.
— Представляю, — тихо сказал Кирилл.
Он глупо улыбнулся, доедая последнюю котлету.
Утром, уходя на работу, Кирилл внимательно смотрел на жену.
— Что тебе приготовить на ужин, любимый? — спросила Ольга.
— Курицу жареную, — уверенно ответил Кирилл. — Всю ночь мне снилась окаянная. Точно так же сделай её мне, как себе приготовила. И без гарнира, только с томатным соусом.
— Хорошо, любимый, — сказала Ольга.
За ужином Кирилл ел жареную курицу. Ел без аппетита. Потому что Ольга на его глазах уплетала баранье рагу.
— Оно вкусное, когда горячее, — радостно сообщала мужу Ольга. — Так бы всю жизнь ела и ела его. С детства обожаю баранье рагу.
Всю неделю за ужином Кирилл вынужден был наблюдать за разнообразными кулинарными сюрпризами, какие устраивала ему Ольга. Вчера, например, она добила его тем, что ела жареную корюшку.
— Я тоже хочу жареную корюшку, — ныл Кирилл.
— Чего же ты утром об этом не сказал? — удивилась Ольга. — Я зачем-то готовила тебе отбивные.
— Откуда я знал, что хочу корюшку, — сказал Кирилл. — Ты бы хоть намекнула.
— Да я сама ещё не знала, что захочу вечером, — сказала Ольга.
— Дай мне немного корюшки, — просил Кирилл.
— Нет уж, — строго сказала Ольга. — А я что есть буду? Твои отбивные? Нет уж. Уволь.
На следующее утро, провожая мужа на работу, Ольга поинтересовалась, что он хочет на ужин. Кирилл в ответ отрицательно повертел головой.
— Нет уж, — сказал он. — Не выйдет у тебя ничего больше, любимая. Хватит. Поиздевалась над человеком, и будет. Что себе будешь готовить, то же и мне делай. И побольше.
Начиная с этого дня, Кирилл никогда больше не говорил своей жене, что он хочет на ужин.
