Мишка и Дина выросли в одной песочнице. Ровесники, они и в детсад ходили вместе, и в школе в одном классе учились, да ещё и в одном подъезде жили. Словно брат и сестра, всё детство они были неразлучны, хоть родители их и не были друзьями, а только знались по-соседски.
Во дворе было немало ребятишек в те советские годы. В семьях и по трое, и по четверо детей росли. Как выбегут дети вечером гулять, так сразу весь двор наполнялся весёлыми ребячьими голосами, звонками велосипедов и стуком мячей…
Но Дина и Миша дружили по-особому. Они всегда стояли друг за друга горой, сражались в «войну» на одной стороне – только за красных, в футбол играли лишь в одной команде. Все ребята знали, что там, где Мишка, там и Дина. Словно одной ниточкой были связаны эти двое.
Время шло, дети взрослели, а симпатия Миши и Дины крепла и для них была чем-то естественным и необходимым как воздух. Они чувствовали себя родными людьми, потому что знали друг друга всю сознательную жизнь.
Закончив восемь классов, Дина пошла в училище, а Мишка поступил в техникум. А вскоре и переехал в другую квартиру на самый конец города, в новостройку.
Странно Дине было первое время ощущать, что товарища нет рядом. Миша навещал пару раз старых дворовых друзей, но учёба и студенческая жизнь закружила его, и Дину, они виделись теперь лишь иногда, да и то случайно.
При встрече Дина краснела, Миша ей казался совершенно взрослым парнем, к изменившейся внешности которого надо было привыкать. Буквально за одно лето вытянулись ребята. Так бывает.
Когда Михаил ушёл служить в армию, Дина уже работала в столовой. Она превратилась в миловидную девушку, на которую засматривались ребята. Появились и ухажёры, но Дина всегда невольно сравнивала всех своих новых друзей с Мишей. И никто не дотягивал до Мишкиной красоты, юмора и смекалки, теплоты и обаяния.
Наконец, когда в гости к Дининой маме пришла Мишкина бабушка по старой памяти и показала фото Миши из армии, то Дина не смогла скрыть восторженного взгляда и удержаться:
— Ух, ты… Какой Миша стал… — Дина еле отвела глаза от фотокарточки, и только тогда увидела, как на неё смотрят мать и Мишкина бабушка.
Девушка покраснела. А бабушка, казалось, была довольна. Она переглянулась с матерью Динки, и они, словно зная чужую тайну, загадочно улыбнулись. Фотография Мишки осталась на столе…
С тех пор Дина не находила себе покоя. Мишка, подтянутый, мужественный, в форме, стоял у неё перед глазами. Мать понимала состояние дочери, но молчала. Она воспитывала свою девочку скромной и послушной, не навязчивой.
С замиранием сердца Дина слушала новости о Мише от знакомых, его родных, друзей, стараясь не выдать своей влюблённости.
А Миша так и не написал ей ни строчки. Дина знала только, что он очень хорошо служил, а потом остался сверхсрочником в далёком городе, только побывав короткое время в отпуске у своей семьи…
Зачем девушка лелеяла тайную мечту о любви, она и сама не знала. На что надеялась, и почему сама не сделала первого шага к своей судьбе? Только Дина не заводила ни с кем тёплых отношений, хотя ребята к ней подходили хорошие. Но дальше дружбы с Диной ничего у них не получалось.
Но когда Дина узнала, что Миша женился, а его родители ездили на свадьбу, то все мечты её рухнули в один миг. Она погоревала и поплакала в подушку, но в объятиях мамы однажды вечером успокоилась.
— Не горюй, доченька. Значит — не судьба. — говорила ей мама. – Будет и у тебя счастье. На свете много добрых и умных парней. Выбирай по душе, не торопись только. А семья нужна. Обязательно.
Дина не выбирала. Она вышла замуж за первого же парня – Женьку, который предложил ей руку и сердце. Женька был верным её обожателем не один год, ходил тенью почти без надежды. Он был на седьмом небе от счастья, когда Дина согласилась стать его женой.
Потекла размеренная семейная жизнь Дины, с трудом, хлопотами и радостями: она родила двух дочек-погодок и была счастлива своим материнством. Муж любил и Дину, и дочек, нежно заботился о них. А мать, радуясь внучкам, всегда говорила Дине:
— Цени, что имеешь, доченька моя. Вон какие красавицы у тебя подрастают. А Женька твой – самый лучший муж. Чего ещё желать? Не всем такое счастье выпадает. Точно говорю.
Дина кивала и улыбалась. Как бы ни старалась она забыть Мишу, но глядя на старые черно-белые фото детства, она чувствовала к нему тепло. Неужели она обречена вот так всю жизнь вспоминать его с дрожащим сердцем?
Дина гнала от себя воспоминания и бралась за домашнюю работу. Она давно не слышала ничего о Мише, да больше и не хотела о нём ничего знать. Понятно ей было одно: её мечты о Мише были только её фантазиями…
Шли годы. Не всё было безоблачно в семье Дины.Похоронив супруга, Дина только тогда поняла, чего она лишилась. Горе затмило всё. Девочки тоже были безутешны. А мать Дины, успокаивая дочь, говорила:
— Было у тебя счастье, Дина, это твой Женька. А теперь надо успокоиться. Как-то надо дальше жить…
Жить без мужа Дина привыкала мучительно. Всё было не так в доме: и непривычная тишина, и вещи без хозяина, и приготовленный машинально обед на двоих… Девочки уже жили в общежитии областного института. Заботы о старой маме стали наполнять теперь Динину жизнь. Но однажды в дверь постучали.
На пороге стоял мужчина. Это был Мишка. От неожиданности Дина вскрикнула, а потом залилась слезами. Столько лет! Не предупредил о визите. Как же так?
А Мишка, такой родной, и далёкий в то же время, уже сидел на кухне и рассказывал о своей жизни: службе, семье, жене и тёще, сыне и его перспективе…
Дина глядела на Мишку и не могла опомниться. Это было похоже на сон. Кто бы мог подумать, что друг детства, явится в гости уже в таком возрасте, спустя столько лет …
А Мишка болтал и болтал без умолку о себе. Он был явно рад Дине, говорил на подъёме, с энтузиазмом, выпивая рюмки предложенного Диной вина и расхваливая её пироги.
Когда разговор уже близился к концу и Мише надо было уходить, он вдруг спросил Дину:
— Ну, а сама-то ты как? Слышал, что овдовела недавно?
— Да… Так уж получилось… Судьба, — сказала тихо Дина, не желая ничего рассказывать о себе, чтобы не плакать.
Миша откланялся и ушёл, обещая ещё раз навестить Дину. Он тут в отпуске. С женой разведён уже два года. Торопиться некуда. Вышел в отставку.
«Свободен, значит», — подумала Дина и вздохнула. Визит Мишки и обрадовал её, и в то же время она чувствовала абсолютное спокойствие к нему. Лишь память всколыхнула приятные воспоминания о детстве, ребятах их двора, первой влюблённости Дины.
Теперь она уже чувствовала себя самодостаточной и уверенной женщиной, умеющей принимать решения, оценивать людей и события. Вспоминая визит Мишки, она улыбалась. Надо же, какой стал. Постарел. Болтун-говорун. Самохвал. Всё о себе, да о себе.
Неприятный осадок от их встречи всё же остался. Придёт ещё раз. А зачем? Мало наговорил?
Чувствуя себя не в духе, она старалась не думать о Мише больше. Что-то надломилось в ней после ухода мужа. Словно только сейчас она прозрела и стала понимать то самое главное в людях, чего раньше не видела и недооценивала.
А Мишка явился к ней на следующий же день с букетом, тортом и бутылкой вина. Дина улыбнулась, скрывая удивление. Они пили на кухне чай, Дина отказалась от вина по причине давления. Она спокойно слушала рассказы друга детства о его жизни. Эпизоды Мишкиного повествования перемежались с анекдотами, смехом, шутками. Они совершенно шли вразрез с настроением Дины, недавно потерявшей мужа.
А Мишка хохотал, в одиночку выпив бутылку вина, и уже стал прозрачно намекать Дине, что жизнь не закончена, что она ещё молода, и не надо на себе ставить крест и тому подобное…
Дине стало не по себе. Она встала, поблагодарила Мишу за визит, и сказавшись на усталость и головную боль, стала провожать его. Мишка, вдруг опомнившись, явно почуял, что перегнул палку с добрыми советами. Он пролепетал у двери:
— Дин, ты что, обиделась? Я же поддержать тебя хотел, по-дружески, развеселить. Ты грустная такая. А я вот свободный теперь. Может…
— Не надо меня веселить, Миша. Раньше надо было веселить, когда я в девках была. Когда ты мне нравился. Очень. А теперь – поздно. Не до веселья мне сейчас, поверь. А так – спасибо, конечно, что пришёл. А теперь – иди… Не до чего мне. Понимаешь?
Мишка, раскрасневшийся от вина, кивнул, вышел в коридор и оглянувшись на Дину, на прощание разочарованно махнул рукой.
Дина закрыла за ним дверь и вздохнула облегчённо. А потом подумала: «Господи, и что я в нём тогда нашла? Ну, такой же как все… Да нет. Мой Женя не был таким. Он был гораздо лучше. Любимый…»
Мишка больше не приходил. Стало тихо и спокойно. Словно и не было его визитов, таких неуместных и никчёмных. А Дина о нём и не спрашивала ни у кого. Ей уже было не интересно.
