— Да что же это такое?! У кого-то ненужные рождаются один за одним, а тут… — Дина заплакала.
Муж обнимал супругу, и она беззвучно рыдала, прижавшись к его плечу.
…Снова и снова тест показывал одну полоску. Неумолимо и жестоко. У Дины были некоторые проблемы со здоровьем, но она прошла необходимое лечение и ждала чуда. Муж, Дмитрий, тоже ждал. Но, нет.
— Ладно, — сказала Дина, поднялась с дивана, вытерла слёзы и направилась на кухню, — Надо готовить, холодильник пустой.
В коридоре её застал звонок телефона. Она остановилась, открыла свою сумочку, которая висела на крючке, достала смартфон.
— Да. Я. Да. Как? Как?!! Я подъеду… Конечно…
— Кто там? — спросил Дмитрий.
Дина снова заплакала.
— Мамы больше нет, — сказала она и протянула мужу телефон, будто бы для того, чтобы он сам смог ещё раз удостовериться, что те страшные слова, которые она сейчас сказала — правда.
Этот рассказ — продолжение рассказа Беспутная сестра
Последующие три дня Дина плохо запомнила: всё было как в тумане. Хорошо, что муж, Дмитрий, взял на себя все хлопоты, Дина бы просто не справилась, она чувствовала себя ужасно. Вся обычная собранность и самообладание разом покинули её. Дина была не похожа на себя, стала, словно потерянный ребёнок. Дмитрий очередной раз убедился в том, насколько сильно его жена любила мать, какое важное место занимала она в её жизни. Хоть Дина и рассказывала мужу о своём детстве, и Дмитрий порой возмущался тому, как по разному родители тогда относились к Дине и Кристине, однако к матери она была привязана очень сильно. Потому и беспокоилась за неё. И не зря.
Зато Кристина горевала лишь о том, что лишилась бесплатной няньки и даже не пыталась этого скрыть от окружающих. Именно о себе она грустила, а не о матери.
Когда они только приехали, получив печальное известие, с Диной случилась истерика. Увидев сестру, невозмутимо сидящую на диване и уставившуюся в свой смартфон, Дина не выдержала и бросилась на неё с кулаками. Она плакала и кричала, что это глупая Кристина во всём виновата, что это она и её образ жизни довели мать.
Муж Кристины едва успел схватить Дину за руки и с силой усадить плачущую женщину на диван. Если бы не он, то наглое личико Кристины украсилось бы не одним синяком. Она посмотрела на Дину, как на сумасшедшую, пожала плечами и сказала:
— Она сама виновата, что не следила за здоровьем. Я тут причём? Я что, не давала ей к врачу сходить? Силой удерживала? Она сама всё запустила. А потом поздно уже было, когда в больницу попала, врач сказал.
— Что ещё сказал врач? — спросила Дина, подняв на сестру заплаканные глаза.
— Не помню, — беспечно ответила Кристина, — В любом случае ничего уже сделать было нельзя.
…Дина долго приходила в себя. Очень долго. Она, как будто бы, превратилась в робота, который двигался, совершал необходимые действия, ходил на работу, общался и даже дежурно улыбался, однако если присмотреться, то в глазах его можно было увидеть пустоту и застывшую боль.
Дине казалось, что с мамой ушла очень важная часть её жизни, или даже вся жизнь, весь смысл. Грустные мысли ходили в её голове по кругу: про маму и про то, что она так и не смогла родить ребенка. Сейчас всё ощущалось особенно остро.
Дине казалось, что ничего хорошего в её жизни уже произойти не может, а только плохое. Она постоянно плакала.
— Знаешь что? Хватит! — решительно сказал Дмитрий, увидев, как супруга, придя с работы, в очередной раз сидела на кресле и тихо плакала, — Тебе надо отвлечься. Мы уедем. На работе я договорился. А у тебя и вовсе отпуск на носу! Всё сходится. Поездки лечат любую печаль, вот увидишь.
— Мне не хочется… — хриплым от слёз голосом сказала Дина.
— А я тебя и не спрашиваю, — решительно заявил Дмитрий и крепко обнял жену, — Я тебя ставлю в известность. Вот.
Потом он бережно вытер слёзы со щёк Дины и нежно поцеловал.
***
Квартира, в которой жила Кристина с мужем, детьми и мамой, теперь принадлежала ей. Наталья Сергеевна давно отписала жилплощадь дочери. Она считала, что Дина сильная, взрослая, самостоятельная, а Кристина не такая, она нуждается в помощи и поддержке, потому у неё и сомнений не возникло, кому из детей завещать свою жилплощадь. Только это никак не помогло беспутной дочери.
Мила, старшая дочь Кристины, уже ходила в садик, а Егор, которому исполнилось три годика, ещё находился дома. С ним, пока была жива, сидела Наталья Сергеевна. Кристина постоянно «пропадала» в безуспешных поисках работы, а её муж перебивался случайными заработками. Целыми днями весь дом был на матери. Она же и отводила Милу в сад, потом забирала внучку, она же с коляской бегала по магазинам, готовила и убиралась.
Кристине ничего поручить было нельзя. Она могла пойти в магазин и потратить кучу денег на деликатесы, так и не купив того, что было нужно, а потом моргать невинными глазками, что, мол, из фарша и капусты же надо ещё готовить, а всё, что она купила, можно есть сразу, да и вкуснее намного. Зачем у плиты стоять, когда можно купить готовое? Бесполезно было ей объяснять про разницу в цене, она как будто бы не понимала, что живёт не по средствам. Ей всё сходило с рук. То Дина вовремя подкинет матери денег, то муж подработку найдёт. Пойдут с ним вдвоём, всё спустят за один день, а потом опять ждут манны небесной.
Наталья Сергеевна только диву давалась, глядя на них. Жальче всего ей было детей, потому и тянула, потому и помогала. Конечно, не до себя ей было совершенно, и правоту Дины в душе она признавала, но что поделать? Не выкинешь же их на улицу?
Когда не стало матери, Кристина какое-то время терпела и пыталась учиться хозяйничать. Дома были небольшие запасы: овощи, крупы, морозилка тоже была не пустая. Однако вскоре ей это надоело. Скучно. Всё по кругу. Дети орут, не слушаются, дома грязь, муж ворчит, готовить неохота, в магазин идти тоже не охота, деньги быстро заканчиваются, грустно всё и беспросветно…
***
— Вы не имеете права! Это мои дети! — визжала Кристина.
Но невозмутимая женщина из органов опеки, в сопровождении участкового, прошла на кухню, села на засаленный табурет, нахмурилась, глянула на гору не мытой посуды и грязь, неодобрительно покачала головой, потом достала из папки бумаги, одну за одной, и стала их читать. Многочисленные жалобы от соседей на постоянный шум, крики и детский плач, заявления в полицию на нарушения тишины и покоя в ночное время, просроченные коммунальные платежи и прочее и прочее… Целая стопка бумаг.
В детском саду тоже подтвердили, что Милу часто приводили грязную, лохматую, в синяках, и она говорила, что мать её бьёт, потому что она не слушается. Соседи рассказали, о том как дети Кристины круглый год ходят в тоненьких курточках и рваных ботинках. Как частенько на несколько часов остаются дома одни…
— Что я могу сделать? — размазывала по лицу слёзы Кристина, — Муж от меня ушёл! Денег даёт мало, говорит, сама работай! А как мне работать, если дети малые? Мне никто не помогает? Одна кручусь. Кто будет за ними смотреть? И не била я её ни разочка. Так, поучила чуть-чуть. Врёт девчонка, наговаривает на мать.
— Государство теперь будет за ними смотреть, всё, доигрались вы, — заявила представительница органов опеки.
***
— Тётя Дина, тётя Дина… То есть, мама! — Егор уцепился ручонками за Динину куртку, — А ты больше не уйдёшь? Никогда? Обещаешь?
Дина украдкой вытерла набежавшие слёзы и сказала:
— Нет, малыш, не уйду. Никогда. Пойдём скорее, посмотрим, что там Мила выбрала, по-моему, какую-то куклу. А ты уже выбрал себе подарок?
Дмитрий посмотрел на жену и подумал о том, что ей очень идёт быть мамой. Они всей семьёй поехали в Детский мир за подарками на Новый год. Быстро летит время! Полгода прошло с тех пор, как они усыновили детей Кристины, которую лишили родительских прав. Малыши были худыми и очень серьёзными. Никогда не улыбались. «А что им улыбаться? — размышлял Дмитрий, — Они ничего хорошего в своей жизни не успели увидеть. Разве что любовь и заботу бабушки, которой в одночасье лишились».
И да. Они с Диной переехали в другой город. Быстро всё провернули. Супруги хотели сменить окружение, они не хотели, чтобы соседи знали, что Мила и Егор не родные дети. И ещё, Дина не хотела, чтобы Кристина, размазывая слёзы, появлялась в их жизни тогда, когда ей вздумается чтобы поиграть в несчастную, лишившуюся детей мать.
Дина потом узнала, что муж к ней вернулся. Она случайно увидела страницу сестры в социальной сети. Живут они, судя по фото, по-прежнему в материнской квартире. «А куда им деваться? — подумала Дина, — Да и зачем?» А также на её странице она увидела несколько записей сестры на тему того, как жестоко отнимают детей у, вполне себе, приличных матерей. Как несправедливо это и как она, мол, теперь несчастна. Дина только ужаснулась, представив себе, какое будущее ждало малышей с такой «приличной» мамашей. Общаться с сестрой она не собиралась…
А в скором времени семья Дины и Дмитрия станет многодетной. Заветные две полосочки всё-таки появились. Дина и думать перестала на эту тему, так увлекли её заботы о малышах. Милу нужно было устраивать в школу: всё лето они носились по магазинам, покупали форму, рюкзак и канцелярию. Егорка завидовал сестре и мечтал быстрее вырасти, чтобы тоже отправиться учиться.
— Так всегда бывает, — сказал Димитрий, обнимая Дину, — Когда меньше всего об этом думаешь, тогда само всё получается.
— Что я буду делать с тремя детьми?! Я не справлюсь! Боже… — улыбалась Дина и шутливо хваталась за голову.
—Ты же мечтала о детях, — подшучивал над ней муж, — А теперь что, на попятную, да?
Дина и смеялась и плакала одновременно.
Милу и Егора она приняла сразу. А тем потребовалось время, чтобы вместо тёти Дины научиться говорить «мама». Егорка адаптировался быстрее, ведь он младше. А Мила, с тех пор, как не стало Натальи Сергеевны, превратилась в маленького дикого зверька. Она вредничала, спорила с Кристиной, бойкотировала её и не слушалась. А «приличная мать» распускала руки, пыталась воспитывать теми методами, которые ей были доступны. Потому Мила, попав в семью тёти, не сразу стала тихим домашним ребёнком, были небольшие трудности и проблемы. Но Кристину она даже вспоминать не хотела, грустила только о бабушке, которую очень любила… В этом Дина была с ней солидарна. Ей тоже очень не хватало матери.
— Что поделать? Надо жить дальше! Ты большая девочка, — говорила Миле Дина, — Нужно уметь справляться с трудностями и брать себя в руки.
— Где тут мои большие девочки? — сказал Дмитрий, войдя в комнату и услышав конец разговора, — Сейчас я возьму их в руки!
И улыбаясь, подхватил обеих и закружил по комнате. Мила и Дина счастливо смеялись. А Егорка пришел на шум из другой комнаты и с улыбкой наблюдал за ними.
Жанна Шинелева
