Настя была влю6лена, счастлива и надеялась вскоре получить от своего ухажера предложение руки и сердца. Но все пошло совсем не так, как она ожидала.
– Предложение-то он тебе сделал, да только не то! – со вздохом отметила Наталья Андреевна, услышав от дочери последние новости. – Ну куда это годится – просто так вместе жить? Вместо свадьбы ты сразу в быт решила окунуться! А если у вас ребенок появится?
– Мам, главное, он меня любит! И говорит, что всегда хочет быть рядом, – уверяла Настя, – А про свадьбу я ему еще намекну!
– Дочка, мы с отцом, конечно, тебя в любом случае поддержим! Но чует мое сердце, что пожалеешь ты еще о своем решении, – грустно подытожила Наталья Андреевна.
Настя была молода, наивна и оптимистична, поэтому предложение о совместном проживании, полученное вместо так ожидаемого ею замужества, восприняла как добрый знак.
Мамины слова зародили в ее душе не сомнение относительно избранника, а сожаление о том, что свадьба откладывается.
«Так хочется в красивом белом платье себя увидеть! Друзья, веселье, фотографии на всю жизнь! Это ведь такой запоминающийся день! Да и мама с папой рады будут, что все как положено, а не просто так ушла жить к Саше», – размышляла Настя.
С того момента она принялась ненавязчиво намекать своему возлюбленному, что была бы рада почувствовать себя невестой.
Намеки становились все прозрачнее и прозрачнее, но Саша упорно делал вид, что не понимает, о чем толкует Настя.
В конце концов, она, не выдержав, сказала прямо:
– Саша, я бы, если честно, хотела настоящую свадьбу!
– Зайка, ты же знаешь, как я тебя люблю? – нежно спросил он в ответ.
– Конечно, знаю!
– Так неужели для тебя какой-то штамп в паспорте может быть важнее нашей любви? – в Сашином взгляде мелькнули обида и непонимание.
– Ну, я же не сомневаюсь в наших чувствах, – замялась Настя, почувствовав, что разговор неожиданно свернул совсем в другую сторону.
– Сейчас же почти все так и делают, Зая! Сначала живут вместе какое-то время в гражданском браке, а уж потом идут в загс! Что же в этом плохого?
– Да вроде ничего, – пробормотала Настя.
В этот момент ей захотелось возразить Саше, что она знает немало случаев, когда такой «гражданский брак» затягивался на долгие годы, а в конце концов, мужчина уходил к какой-нибудь внезапно появившейся у него любовнице и молниеносно женился на ней по-настоящему.
Но Настя смалодушничала и промолчала.
«Еще обидится на меня. Скажет, что я ему не верю. А что это за любовь без доверия? Он прав. Нужно проверить наши чувства сначала», – решила Настя и стала готовиться к переезду и генеральной репетиции своего брака.
После переезда к Саше Настя с энтузиазмом принялась примерять на себя роль жены: наводила в его съемной квартире порядок и уют, готовила и убирала.
Родителей она попросила пока не говорить другим родственникам, что живет с мужчиной.
Настя понимала, что друзья ее родителей посчитают положение «почти жены» недостаточно благопристойным.
«Пока хвастаться нечем. Но это ведь только пока», – утешала она себя.
Зато Саша наслаждался обществом Насти и нередко подчеркивал, как же замечательно они живут:
«Зая, правда здорово, что мы не стали, как остальные, в загс бежать? У нас такая острота чувств! Никакое нам формальное разрешение от государства вместе жить и не нужно!»
В ответ Настя лишь вздыхала, вспоминая, что совсем недавно ее мама снова интересовалась, не сделал ли ей Саша предложение.
– Меня часто спрашивают, как у тебя дела и не вышла ли ты замуж. Уж не знаю даже, что и отвечать, – сетовала Наталья Андреевна.
– Говори, что вышла. Я себя считаю замужней, а с формальностями позже разберемся.
И если Настя чувствовала себя замужней и даже носила на безымянном пальце правой руки кольцо камнем внутрь, чтобы подчеркнуть свой статус, то Саша свой холостяцкий образ жизни практически не менял.
Однажды вечером он ушел гулять с друзьями, а поздней ночью все они, изрядно навеселе, пришли посидеть на кухне их квартиры.
– Они захотели с тобой познакомиться, Зая! – беззаботно возвестил Саша, а два его друга в ответ захихикали:
– Точно! Захотели на Санину новую подругу посмотреть! Привет, Зайка! А как тебя зовут?
Настю обидело их пренебрежительное отношение.
«Будь я женой, они бы не посмели завалиться к нам домой среди ночи! А так я для них всего лишь «новая подруга» поэтому они так себя и ведут», – невольно подумала она.
Никогда не отличавшаяся ревнивым характером, Настя вынуждена была отметить, что и на работе Саша продолжал считаться женихом: сотрудницы флиртовали с ним при любой возможности, ведь он был единственным неженатым мужчиной в преимущественно женском коллективе магазина.
Однажды Настя случайно услышала, как один из Сашиных друзей говорит ему:
«И как твоя подруга тебя терпит? Я бы на ее месте за твои корпоративы до утра с этими разбитными продавщицами уже стрелялся бы с тобой на рассвете!»
В их совместной жизни Саша вел себя беззаботно: мог прогулять с друзьями последние деньги и проспать утром на работу.
– Не уследила ты за мной, – в шутку говорил он, в очередной раз опаздывая на работу.
– У меня ведь сегодня выходной, поэтому я рано и не вставала. Твой будильник не сработал?
– А я и не заводил. Думал, что ты мой будильник! – беззаботно улыбался в ответ Саша, неспешно отпивая кофе.
– Беги уже скорее на работу, а то уволят!
– А даже если и так! Надоела мне эта работа. Может, я хочу найти себя в чем-то другом!
Саша сменил несколько мест работы и даже попробовал заняться своим делом. Об этих попытках «найти себя» напоминали только набранные им долги, которые ему помогала выплачивать Настя.
«Он высокий, сильный и бородатый, но иногда ведет себя как ребенок», – поняла Настя и стала пытаться перевоспитать «супруга».
С той поры в ее обязанности входила не только забота о доме, но и контроль Сашиных финансов.
Тот и сам был не против отдавать ей свой заработок.
Через два года Настя узнала, что беременна. Теперь она, как никогда ранее, надеялась услышать от Саши предложение руки и сердца.
Напрасно.
– Это же здорово, Зайка! Родишь мне сыночка или дочку! – улыбаясь, сказал он, посчитав на этом тему исчерпанной.
– Саша, давай с тобой уже определимся, – не выдержала Настя. – У ребенка должна быть настоящая семья. Мы либо регистрируем брак, либо расходимся.
– Я ведь так тебя люблю! И тебя и нашу кроху! Я не хочу с вами расставаться! Это немыслимо.
Но я не вижу причины, почему должен легализовать свои чувства государственной печатью. Она ведь ничего не значит. Она не убережет от расставания и не докажет силы чувств.
Ты сама видишь, что мы уже не первый год отлично живем, и я не вижу причин что-то менять. А если ты хочешь уйти, то это только твой выбор. И даже наличие штампа тут бы ничего не изменило, поверь!
Поэтому, если ты хочешь со мной расстаться и не веришь мне, то лучше делать это прямо сейчас. А если ты моя любимая женщина и хочешь быть со мной, то я сделаю все, чтобы дарить тебе счастье день за днем!
Настя слушала эти признания в смешанных чувствах. Она понимала, что на ее ультиматум дан отрицательный ответ. Но признания Саши окутывали ее сладким дурманом.
«Он любит меня и обещает, что все будет хорошо. Я тоже люблю его и нашего еще нерожденного ребенка! Зачем же мне все рушить в угоду общественному мнению? Лучше уж я останусь для всех сожительницей, зато не буду одна растить ребенка!» – решилась Настя.
Минуло долгих пятнадцать лет. Саша и Настя все еще продолжали жить вместе, формально оставаясь чужими людьми.
К чести Александра нужно отметить, что все эти годы он держал свое слово и старался в меру возможностей радовать Анастасию.
С их отношениями смирилась даже Настина мама, которая уже давно перестала спрашивать, не планируют ли они пожениться.
– Дочка, это ведь твоя жизнь. Я только надеюсь, что ты с ним счастлива! – как-то сказала Наталья Андреевна.
– Спасибо, мам. У меня все хорошо, – бодро ответила Настя.
Но если бы она могла кому-то доверить свои чувства, то призналась бы, что все равно не может назвать себя безусловно счастливой.
Она постоянно ощущает шаткость своего положения «незамужней жены» и сожалеет, что так и не смогла надеть роскошное свадебное платье почувствовав себя единственной и самой желанной.
«Никому я такой доли не пожелаю. Я словно замужем всю жизнь, но для всех наша семья – это просто сожительство. Какое же это мерзкое слово! Я его просто ненавижу. И сейчас, если бы я могла вернуться на пятнадцать лет назад, то сказала бы себе самой:
«Не соглашайся на репетицию семьи! Нет ничего такого постоянного в нашей жизни, как что-то временное!»
