Весна всегда самое голодное время, еще у наших предков было так. Таня вспоминала бабушкины объяснения, что поститься весной дело вынужденное, запасы заканчивались и нужно было как-то дотянуть до лета. Таня никогда не постилась, а запасы у нее заканчивались в любое время года – когда у тебя трое детей и больная мать, сложно уложиться в свой скромный бюджет. Вот если бы Боря был жив!
Бори не стало в один миг – сердце. Младшему тогда было четыре года, старшим семь и девять. За три года боль стихла, а вот жить без Бори она так и не научилась. Ох, как же мама была права, когда говорила учиться, чтобы быть при профессии, а Таня смеялась и отвечала, что не в деньгах счастье, а счастье в Бориных глазах, которые смотрят на нее с такой нежностью и любовью, что невозможно было не быть счастливой. Вот и вышла она замуж в восемнадцать лет, в девятнадцать родила сына и девять лет жила, не зная никаких забот.
Нет, Боря, конечно, не был олигархом, и в отпуск они ездили разве что на дачу, но холодильник всегда был полным. Сейчас Таня не могла этим похвастаться – ее зарплаты и маминой пенсии только и хватало на лекарства и квартплату, поэтому детские пенсии приходилось тратить, хотя Таня тысячу раз себе обещала, что не будет их трогать, чтобы создать хоть какой-нибудь фонд на будущее, ну или хотя бы на подарки, а то дочке на десять лет получилось подарить только диск ее любимого певца, который победил-таки со второго раза на Евровидении в прошлом году. А ведь при Боре они дарили ей велосипед, на тот самый последний день рождения, который он еще застал.
На транспорте она экономила, поэтому до дома пошла пешком, тем более на полпути был дешевый супермаркет.
Солнце кололо своим ярким светом, высвечивая недовольные лица прохожих. Таня пересчитала деньги в кошельке – так надеялась, что сегодня будет аванс, обещали же в субботу, но нет, сказали только в понедельник. А в понедельник Пасха уже пройдет, и опять дети останутся без выпечки. Мука-то у нее еще была, и даже сахар, но вот сливочное масло, изюм, яйца – это все дорого, не хватит денег. Кое-как Таня наскребла на три маленьких куличика в магазине, пообещав себе, что в следующем году все будет иначе.
На кассе смешливая девушка быстро пробила ее незатейливую покупку и вдруг сказала:
— Загадывайте желание, у вас ресничка упала.
Таня сначала не поняла – что за глупости та говорит, но потом вспомнила – это еще из детства, мама научила ее такой примете.
— Ну, на какой щеке? – не унималась девушка, и Таня, скороговоркой проговорив про себя: «Хочу много денег, чтобы купить детям угощения».
— На левой? – неуверенно спросила она, и кассирша радостно заулыбалась.
— Точно! Ну все, ждите, ваше желание обязательно исполнится!
Странно, ничего вроде не изменилось, но настроение у Тани улучшилось. Солнце сразу стало светить добрее, а прохожие улыбаться. Нет, Таня не ждала какого-то чуда, просто как-то отлегло и стало легче дышать.
Оставалось несколько метров до дома, когда Таня заметила, как в подъезд входит мужчина с третьего этажа – он недавно въехал, Таня не знала, как его зовут, поэтому прост окрикнула:
— Пожалуйста, подождите!
Дело в том, что дочь недавно потеряла ключ от подъезда, и Таня отдала ей свой – все равно она возвращается в час пик, когда подъездная дверь только и успевает открываться и закрываться.
Он оглянулся, но даже и не подумал придержать дверь, и когда Таня подбежала к подъезду, она захлопнулась у нее прямо перед носом.
Хорошего настроения как не бывало. Тане совсем не хотелось стоять в ожидании, когда кто-нибудь войдет или выйдет, поэтому она позвонила соседке Марии Тихоновне – та была маминой приятельницей, и все бы ничего, но ноги у нее больные, и лишний раз напрягать старушку не хотелось.
Через три минуты, которые показались Тане вечностью, послышался испуганный голос:
— Кто?
— Да это я, Таня. Откройте, пожалуйста, теть Маш.
— Сейчас, деточка, погоди, — послышалось шуршание и дверь пикнула. – Открылось?
— Да, спасибо, теть Маш!
Таня вошла в подъезд, вызвала лифт – подниматься на седьмой этаж пешком она точно не собиралась, хорошо, что хоть лифты пока бесплатные.
Сразу, как только она вошла в лифт, Таня увидела кошелек. Он лежал на полу и нагло смотрел на нее свои пухлым боком. Озираясь, словно ее кто-то мог увидеть, Таня подняла кошелек, открыла. Внутри было полно купюр самого разного достоинства.
«Вот и исполнилось мое желание», — подумала Таня.
Больше всего на свете ей сейчас хотелось схватить эти деньги и бежать в магазин, скупая все подряд, а потом прийти домой и любоваться удивленными и радостными глазами детей, когда она принесет им это богатство.
Но тут же Таня поняла – кошелек наверняка того мужика, который дверь ей не придержал. Вот тоже, взял моду в лифте ездить – на третий этаж можно и пешком.
Она могла бы оставить кошелек себе.
Или могла бы взять оттуда купюру и оставить его в лифте.
Но Таня не смогла. Она вздохнула, нажала третий этаж, вышла из лифта и позвонила в квартиру номер десять. Дверь распахнулась через несколько секунд. Мужчина смерил ее взглядом, усмехнулся:
— Ругаться, что ли, пришла?
Таня густо покраснела, протянула ему кошелек.
— Ваш? В лифте лежал.
Мужчина недоверчиво посмотрел на нее, сглотнул.
— Мой…
Таня сунула ему кошелек в руки и быстро пошла к лифту. Даже спасибо она не услышала.
Поднимаясь на свой этаж, Таня злилась на себя – и чего это она такая честная? А могла бы детей в кои-то веки порадовать… Вот тебе и желание.
Куличи она припрятала до утра. Воскресенье был единственным днем, когда все они могли выспаться – детям не нужно было в школу, а у нее был выходной, поэтому все будильники были отключены. Звонок, резкий и требовательный, разбудил Таню в восемь утра. Глянув на часы, она застонала – и кому неймется в такую рань? Наверное, Мария Тихоновна святой воды опять принесла. Ну и крашеных яиц, хоть что-то к празднику.
Таня накинула халат и поплелась к двери. Посмотрела в глазок – никого. Показалось, что ли? Она открыла дверь, выглянула на площадку. На пороге стояла корзинка. А в ней – огромный кулич, белая пасха в красивом целлофановом пакете, какие-то булочки, конфеты и, конечно же, разноцветные яйца. Растерянная, она оглядывалась по сторонам, но никого не было.
— Мам, кто там? – услышала она за спиной голос дочери.
Таня обернулась, улыбнулась ей.
— Кажется, к нам приходил пасхальный кролик. Смотри!
Таня внесла в квартиру корзинку, и дочь ахнула, громко закричав:
— Вставайте, смотрите, что нам принесли!
И глаза у нее были радостные и удивленные.
