Молодой человек зашел в цветочный магазин и растерянно осмотрелся.
-Вам помочь? — продавец улыбнулась.
-Да. То есть нет. Я пока выбираю.
-Да, конечно! Обратите внимание на эти розы. Чудо как хороши! Только сегодня привезли. А аромат! Они просто наполнены им, каждый лепесток…
Мужчина ходил туда-сюда, наклонялся, поправлял очки и рассматривал нежно-пушистые, разноцветные хризантемы, строгие гвоздики, похожие на бантики, воздушные цветки фрезий, тяжелые, крепкие герберы, тонкие, дымчатые веточки аспарагуса.
Галя наблюдала за покупателем, потом не выдержала и вновь подошла к нему.
-Для кого вы хотели бы купить цветы?
Мужчина в очередной раз поправил очки и кратко ответил:
-Для знакомой.
-Это прекрасно! А какой цвет она любит?
-Я не знаю.
-Чем увлекается? На какой цветок она похожа по характеру? Это очень важно — подарить именно то, что ей подходит! И что вы хотите сказать, подарив цветы…
И без того растерянный, покупатель совсем сник.
-Ладно. Я вижу, что только вас запутала. Извините. Рекомендую вот этот букет. Если ваша дама юна, то ей обязательно понравится его легкость, воздушность. Если же она уже получала в подарок много букетов в своей жизни, то ее обязательно покорят акценты на лилиях.
Продавец сняла букет с подставки и поднесла его поближе к окну. Яркое февральское солнце, словно соскучившись по ярким, сочным, радужным цветам, выплеснулось через стекло тысячами лучей. Те, весело перемигиваясь искрами-бликами, расселись по лепесткам, закрутились вокруг стебельков и повисли росинками на тонких веточках папоротника.
-Чудесно! Просто чудесно! — Галя сама залюбовалась выбранным букетом.
Мужчина пожал плечами, вздохнул и неуверенно кивнул.
-Да, пожалуй. Давайте вот этот.
Через пять минут он уже шел по тротуару, то и дело поскальзываясь и оглядываясь по сторонам. Руки бережно, словно младенца, держали упакованный в несколько слоев бумаги букет.
Галина проводила мужчину взглядом.
Сколько уже букетов, шикарных, строгих и игриво-юных она собрала, сколько цветов побывало в этом магазине, прежде чем уйти в чей-то дом… Все они были прекрасны, каждый подходил к своему владельцу. А Галиным цветком, любимым с детства, была ромашка. «Любит-не любит — плюнет-поцелует» — шептала женщина, глядя на свое отражение…
Любовь к цветами привила ей тетя. С ней Галя жила на даче почти все лето. Каждый год, с началом каникул, мама отправляла Галку на юг, к сестре.
Вот там, на большом участке, Галина и влюбилась в цветы. Тетя Валя не заставляла племянницу копаться в земле, пропалывать или поливать. Она просто рассказывала о каждом цветке так, что у девочки захватывало дух.
Вечерами Галя сидела на веранде, наблюдая, как тетя Валя составляет букеты, и слушала, как в каждом из них рождается сказка. Валентина могла объяснить появление любого цветка в своем творении. Кто-то был добрым принцем, кто-то несчастной падчерицей, кто-то злым колдуном. Слова сплетались в истории, цветы соединялись в букеты, а племянница все больше проникалась любовью к флористике.
Галя выросла. Не стало отца, потом и мама ушла из жизни, рассыпавшись по черному холмику россыпью маргариток. Они покинули свою дочь слишком рано, выпустив неоперившегося птенца в сумрачные, полные искушения девяностые…
Галя бросила все и уехала к тетке. Тогда она думала, что это лучшее решение. Дома было тяжело, а там, на свежем воздухе, рядом с морем, горе утихало, пряталось куда-то…
Был там и Костя. Галя познакомилась с ним у тети Вали дома. Парень приехал на велосипеде, посидел, попил чай, а потом позвал девушку прокатиться с ним по побережью. Он звал свою новую знакомую Ромашкой. Уж очень та любила белые, простенькие цветки, всегда выбирая их среди разнотравья летнего луга.
Так началась новая Галкина жизнь. Костик был «опытным». Живя, по сути, один, пока родители были в разъездах, молодой человек не отказывал себе в удовольствиях. Компании друзей, шумных, смешливых и ветренных, таких же, как он, приходили и уходили, кто-то оставался на ночь, кто-то пропадал, и больше о нем не вспоминали.
Константин мог быть нежным и романтичным, а потом вдруг становился властным и грубым. Гале в нем это даже нравилось, этакая брутальность…
-Галь, ты бы с Костей поаккуратнее! — тихо говорила Валентина, сидя на веранде. — Пусть идет своей дорогой, не связывайся с ним.
А девушка не могла. Все, что вдруг исчезло со смертью родителей, нежное внимание, чувство, что ты нужна кому-то, она теперь находила в этой близости.
-Ты моя муза! — шептал он ей. Он рисовал ее портреты. Скоро ими была увешана вся стенка Галиной комнаты.
-Нет, тетя Валя! Он хороший! Он видит меня совсем другой, мне хорошо рядом с ним…
Рассвет видел их поцелуи; ночной ветер, соленый, пахнущий водорослями, гладил их лица; волны, смирные, словно прирученные, качали их тела, убаюкивая и смывая пыль проселочных дорог…
-Ромашка, а тетка твоя цветы кому продает? — спросил как-то Костя.
-Не знаю. Приезжают разные люди. Им и продает.
-И много они платят? — Костя внимательно заглянул в глаза девушки.
-Откуда ж я знаю! Трачу только свои, что в магазине платят.
Тетя тогда устроила племянницу помощницей в хозяйственный магазин. Где товар разложить, где помочь покупателям — Галя справлялась, на большее и не рассчитывала, окунувшись с головой в беспечность юности. Ей бы пойти учиться, получить профессию, но девушка не думала о будущем. Южная, приморская жизнь питала в ней иллюзию легкости и бесконечного счастья.
-Так и не знаешь? Ладно.
Костя вздохнул и встал.
-Поехали. Завтра мои возвращаются, надо дома прибраться. Поможешь мне!
Галя послушно встала с уже остывающего песка. Он хранил тепло только глубоко внутри, там, куда ночная прохлада пока не добралась. Так и с Костей, думала девушка. Он может быть снаружи и колючим, холодным, а внутри все равно хороший, он любит свою Ромашку, бережет ее хрупкие лепестки…
Галя стала все чаще замечать, как к их с теткой дому по ночам подъезжают машины. Валентина бежала к сараю, что-то выносила оттуда. В темноте Галя не могла разглядеть, что именно, но решила, что это ящики со срезанными цветами. Каждый зарабатывал, как мог…
-Галь, я уеду сегодня. Дня на три. Ты тут за главную остаешься. Цветы поливать не забывай. Сейчас как раз бутоны новые пойдут. Ах, да, вот что еще! — Валя с сомнением качнула головой, но потом уверенно добавила. — Завтра вечером, часам к десяти, знакомые мои приедут. У них небольшой фургончик. Так мы договорились, я им старые вещи отдам из сарая. Ты их встретишь, все отдашь. Они сами знают, что брать. Заплатят тебе. Деньги мне в комнату положишь, в ящик стола. Поняла?
-Поняла, — ответила девушка, рисуя узоры на песке, что лежал вдоль оконной рамы. — А сколько они должны дать?
-Чего?
-Денег сколько?
Валентина как-то сразу вся подобралась, отвернулась и ответила:
-Сколько дадут, бери. У нас с ними все обговорено. Не морочь себе голову, я приеду, все пересчитаю.
-Ладно!
Галя проводила тетку на станцию, а потом, быстро полив цветы, поехала на велосипеде к морю.
-Любит-не любит, плюнет-поцелует, к сердцу прижмет…
Девушка гадала на ромашке, что росла у тропинки. Солнце обжигало кожу, но Галя не замечала этого. Ей было почему-то даже прохладно. Волны озноба прокатывались по телу, пропадая где-то на уровне щиколоток.
Галя зарылась ногами в мелкий, почти белый песок и стала смотреть на волны, их рождение, легкое, незаметное, а потом резкое, молниеносное взросление, шумящая мощь и исчезновение в неравной борьбе с каменистыми преградами на пути…
От этого постоянного движения у Гали закружилась голова.
-Надо домой вернуться, — мысли медленно плыли в голове, оседая на дне сознания. — Надо поспать…
Это был последний раз, когда девушка видела море…
Ночью, после отъезда теткиных знакомых, в дверь снова постучали.
-Ромашка, открывай. Это я, Костя!
Галя, резко сев на кровати, стала вглядываться в темноту за окном.
-Да открывай же! — шептал он в замочную скважину. — Я же вижу ,что ты стоишь рядом с дверью. Давай, лапуля, не бойся, это я!
Она впустила его.
Костя быстро прижал ее к стене, зажав рот рукой. От него пахло спиртом и еще чем-то.
Галя испугалась, стала вырываться.
-Давай, ромашка моя, цветик полевой, денежки, что гости отдали, мне теперь передай. Что ты испугалась? Я с тетей Валей договорился, я ей их сейчас отвезу!
-Врешь! Она ничего мне такого не говорила. Костя! Это не наши деньги. Мы сами заработаем!…
…Удары она перестала чувствовать практически сразу, сползла по стене на пол. Галя смутно видела, как Костик переворачивает матрасы, открывает все шкафы и тумбочки, роется в столе тети Вали. А потом наступила черная, ватная тишина. Девушка уже не чувствовала, как ее куда-то несут, как опускают на холодную от росы траву, не слышала, как, взревев двигателем, уезжает мотоцикл. Она была не «здесь и не сейчас». Мозг защитил свою хозяйку, дав ей передышку перед долгой борьбой за свою жизнь. Гале снился сон…
…Она бежала по волнующемуся, зеленовато-оливковому полю. Босые ноги чувствовали каждую травинку. В руках был букет ромашек. Галя все хотела догнать какую-то девочку, чтобы отдать ей букет, но девочка убегала, не оглядываясь…
…-Эй! Ты слышишь меня! Открой глаза! — кто-то больно трепал Галю за щеки, почти щипал. — Как тебя зовут?
Девушка, сглотнув, чуть приоткрыла глаза и огляделась. Шевелиться было больно.
-Как тебя зовут? — незнакомый голос врезался в сознание, не давая покоя, а чужие руки трогали тело. — Что с тобой случилось?
-Ромашки, — прошептала Галя, поморщившись. Сложно было сказать, то ли она уже проснулась, то ли все еще бежит по полю в своих грезах.
-Что ромашки?
-Вы топчете…
Галя слегка мотнула головой в направлении ботинка мужчины, сидящего на корточках рядом с ней. А потом живот пронзила боль, заставившая снова провалиться в небытие.
…-Подожди! Я тебе букет собрала, будем гадать! — кричала Галя, на бегу поправляя растрепавшиеся волосы. — Остановись!
Но девочка лишь один раз обернулась, а потом исчезла куда-то.
Галя успела разглядеть ее лицо. Девочка была похожа на маму, Галину маму…
-Эй! Просыпайся! Пора вставать! — мужской голос опять ворвался в уши, отвлекая от сна. — Уже пора!
Девушка открыла глаза. Теперь было намного легче.
-Где ромашки? — тихо спросила она.
-В поле, наверное. А вы в больнице. Помните, что произошло?
Галя помнила. Но говорить об этом не хотела. Врач покачал головой и вышел.
Потом приходили какие-то люди в форме, спрашивали о тете Вале, о Костике, показывали фотографии. На них Галя узнала людей, приезжавших ночью.
Тетя Валя так и не появилась в своем доме, не писала, не звонила. Видимо, боялась, что арестуют. Галя все поняла и не пыталась ее искать.
Пробыв в больнице полтора месяца, Галя, наконец, выписалась и уехала в родной город. В чемодане лежали только несколько ее вещей, да выписка из больницы, где черным по белому говорилось, что она не сможет больше иметь детей. Конечно, врачебным языком, сложными терминами. Но Галя догадалась. Врач, молодой и нервный Виктор Андреевич, тот, что случайно и нашел Галю в поле, проводил ее до поезда.
-Доедете, позвоните! — твердил он. Галя смотрела сквозь него. Внутри все было выжжено, пустыня чувств, пустыня мыслей. Хотелось просто исчезнуть, раствориться, перестать быть. А еще был страх. Он пройдет потом, через много лет, когда пустыня вновь порастет чувствами, возродив плодородный слой. Но пока страх сковывал, заставляя втягивать голову в плечи и, избегая взглядов, быстро идти по улице…
В родном городе была квартира, оставшаяся от родителей, их могилы и больше ничего.
Галя бралась за любую работу, которую ей предлагали. Бывшие одноклассники, знакомые отца и матери, соседи- все, так или иначе, осторожно возвращали ее к жизни.
Особенно тяжело становилось зимой. Короткие дни, лишенные солнечного тепла, колючий мороз, серый, грязный снег на обочинах — все как будто тянуло Галину на дно, мешая дышать. Работы девушка не боялась, но ни одно место не радовало ее.
-Зря тогда не стала учиться, зря к тетке уехала, зря… — мысли витали в голове, и никто не мог прогнать их. — Ничего не умею. Хотя… Зачем мне все это? Ради чего или кого? Прошлого уже нет, будущего не будет. А уж на себя заработаю.
Гале больше не снился тот сон, про бегущую девочку. Женщина попрощалась с ней, поставив в церкви свечку за свое нерожденное дитя…
…Как-то вечером Галина шла по улице, кутаясь в мамино старенькое пальто. Оно до сих пор хранило аромат ее духов. Это было как единственный островок памяти о счастье на этой земле.
Галя поскользнулась и чуть не упала, но ухватилась за перила. Когда женщина подняла глаза, то увидела, что стоит перед небольшим цветочным магазинчиком. Аккуратные охапки роз, гвоздик, астр смотрели на нее через запотевшее стекло. Но не они привлекли внимание Галины.
Ромашки, живые, бойкие своей желтково-лимонной серединкой, окаймленной нежными, белыми лепестками, словно кивали случайной прохожей, приглашая зайти внутрь.
Галя взбежала по ступеням и распахнула двери магазина. Изнутри пахнуло смесью, тонким переплетением ароматов цветов, оберточной бумаги и лета. Вечного, соленого, ошеломляющего.
-Здравствуйте! Вы хотите купить букет? — веселая женщина, поставив на столик свой стаканчик с чаем, поправила фартук и шагнула навстречу покупательнице. — У нас очень хороший выбор!
Галя видела это и сама. Она разбиралась в цветах. На удивление быстро всплыли в голове все знания, что Галя получила, живя с тетей Валей.
Галя даже усмехнулась. Она долго думала, зачем же жизнь столкнула ее с теткой, зачем привела в тот дом. А вот, оказывается, как все обернулось! Хотела Валентина того или нет, но она отдала Гале все свое мастерство.
-Нет, я не хочу покупать у вас цветы. Я хочу здесь работать! — уверенно сказала посетительница. — Вы не пожалеете, поверьте! У меня нет семьи и детей, я смогу работать без выходных. Я разбираюсь в цветах и смогу помочь вам сделать букеты еще лучше!
Продавец удивленно рассматривала странную гостью. Ее горячность, отчаянная бесшабашность подкупали.
-Ладно, приходи завтра. Хозяйка приедет, познакомитесь, там решим.
-А хозяйку, случаем, не Валентиной зовут? — Галина, сверкнув глазами, посмотрела на женщину.
-Нет. Наталья Владимировна она…
Галя облегченно вздохнула, а потом добавила:
-Я куплю этот букет ромашек. Можно?
-Конечно…
Галина расплатилась, еще раз уточнила, к какому часу прийти завтра, и вышла из магазина.
Улица вспыхнула светлячками фонарей. В кафе напротив играла музыка. Галя, прижав к меховому воротнику ромашки, согревала их своим дыханием. С каждым вдохом в нее возвращалась жизнь. На выжженном, опустевшем поле вновь появился зеленый росток. Теперь нужно не дать затоптать его, уберечь от града и холода…
Мужчина, сидя за столиком кафе, провожал спешащую Галю долгим взглядом. Он вспомнил ее. Виктор Андреевич вспомнил эту девчонку-бедолагу, лежащую когда-то в областной больнице. Да он и не забывал ее.
Галя тогда не позвонила, оборвав саму вероятность их отношений.
Виктор не стал навязываться, хотя узнать ее номер телефона не составляло труда. Время расставит все по своим местам, нужно просто подождать…
-Галина? Извините, Галина! — Витя стоял перед ней, все такой же молодой и нервный, каким она запомнила его. — Здравствуйте, Галя!
-Вы опять топчите ромашки… — Галя вздрогнула, разглядывая чужака, потом вздохнула и кивнула на цветок, выпавший из букета на снег.
-Ох, извините! Выбрали бы лучше розы, те хоть так не падают, — Виктор осторожно поднял ромашку и стал отрывать от нее по одному лепестку.
Галя внимательно следила за его руками.
-Ну, и что вышло? — тихо спросила она.
-Поцелует! — дерзко, удивляясь самому себе, ответил Виктор Андреевич. Галя отвернулась, пряча улыбку…
…Через несколько лет, весной, приехав с мужем навестить могилы родителей, Галя еще издалека увидела какую-то фигуру рядом с крестом матери. Женщина тихо подошла и встала сзади.
Какая-то старушка, в линялой куртке и черных брюках, копалась в земле, сажая туда маленькие кустики бегоний.
-Мама никогда не любила бегонии, — громко сказала Галя. — Они тут не нужны!
Тетя Валя, тяжело встав с колен, посмотрела на племянницу. Та холодно встретила ее взгляд.
-Я только хотела помочь… — старушка смутилась. — Галочка! Как я рада тебя видеть! Столько лет прошло! Давай все забудем…
-А я уже забыла. И вспоминать не хочу. Уйдите, пожалуйста.
-Но как же, Галочка! Столько мы вместе жили, а как хорошо сидели вечерами на веранде! Я ж тебе за мать была…
-Ты тогда даже ни разу не навестила меня. Полтора месяца я ждала, что ты придешь, объяснишь все. Где же ты была? Ты была права тогда только в одном. С Костиком не нужно было связываться. Да уж что теперь говорить!…
Валентина хотела что-то ответить племяннице, но тут за их спинами раздался голос Виктора, окликающего жену.
Галя положила на могилу букет цветов и отошла. Ворошить старое она не хотела, право тети навещать могилу сестры уважала, но слишком крепко был связан в памяти Галины тети Валин дом с убегающей в поле девочкой. Раз не суждено вернуться ей, то и Гале не стоит этого делать…
Зюзинские истории
