Было или не было, то решать вам самим, а я, как говорится, за что купил, за то и продаю. Город засыпало медленно падавшими снежинками, казалось, что там, на небесах, кто-то подул на невероятной величины одуванчик и его семена-парашюты устроили китайский десант на предновогодний Петрополис. Михаил Иванович за три недели до наступления Нового года ехал со своею двенадцатилетней дочерью с губернаторского приёма и задумался. Но тут дочь воскликнула – пап! Смотри! Тётя Таня идёт! Куликова! – Михаил Иванович обернулся, чтобы посмотреть в куда это показывает его любимая дочурка и тут его окатило холодком. Действительно по тротуару Садовой, шла женщина удивительно похожая на недавно умершую Татьяну. Только кроме черт лица, в этой женщине не было ничего от модницы и первой красавицы 10-Е. Тем не менее, он приказал водителю остановиться и вышел из машины, уж больно разительным было сходство. Сзади тут же притормозила машина охраны и из неё посыпались бойцы. Начальник махнул рукой, и все они вернулись обратно, кроме Евгения — референта, молча вставшего не перед, а позади начальника, спокойно и молча ожидая его приказаний. За эту просто невероятную и почти собачью понятливость руководитель холдинга и ценил своего референта. Следом за референтом, зачем то выскочила из машины и Машутка…
Михаил Иванович огорчённо покосился на неё, но ничего не сказал. Он дождался, когда женщина поравнялась с ним, и хотел было обратиться к ней с вопросом, но женщина увидела его вопрошающий взгляд и непонятно почему испугавшись, шарахнулась в сторону. И тут отца очень выручила дочь. – Тётя Таня! – закричала она, подбежав к незнакомке… – вы, что нас с папой боитесь?! – Поняв, что её с кем-то спутали, женщина остановилась и слабо улыбнувшись, ответила… – ты ошибаешься девочка, я не твоя знакомая Татьяна. Михаил Иванович с референтом приблизились, и отец негромко и без нажима, чтобы вновь не испугать её, извинился и спросил… – вы действительно не родня Татьяне Вирачевой?! – Незнакомка подняла на него свои удивительно знакомые глаза и ответила… – нет, у меня даже родни с такой фамилией нет, и никогда не было. А что случилось?! – Прошу прощения… – отчего-то расстроенным голосом произнёс Михаил Иванович… – мы просто ошиблись. – И обняв тут же заревевшую Машутку, повернулся и направился было к машине. Ничего не понимающая незнакомка, опешив от внезапных слёз незнакомой и так обрадовавшейся встрече девочки, вдогонку спросила… – а-а, а что случилось то?! – Отец обернувшись, ответил… – дочь была очень привязана к тёте Тане, а она… – тут он запнулся, потому что о смерти Танюши дочери говорить было ещё нельзя, и мгновение спустя добавил… – а она уехала за границу, а дочь очень скучает по ней… – Женщина кивнула, перехватила тяжёлые сумки и побрела своей дорогой. Ещё толком не зная зачем, Михаил Иванович приказал Евгению… – проводить, помочь отнести сумки, узнать о ней всё, что можно…– Референт кивнул и помчался догонять незнакомку…
Михаил Иванович ехал в машине, обнимая очень медленно успокаивающуюся дочь, и сравнивал, вспоминал. Вспоминал Танюху, в которую он так был влюблён в школе и с которой они потерялись, живя в одном городе и столкнулись вновь, когда она стала учительницей и классным руководителем Машеньки. Грустно улыбнувшись, Михаил припоминал, как он всё-таки прорвался сквозь предубеждения Татьяны, считавшей разницу в доходах каменной стеной между ними и как они стали дружить семьями к вящей радости Машутки и дочери Татьяны — Катеньки.
Жена, ревновавшая поначалу, очень быстро подпала под обаяние Татьяны. Кроме того, Ольга так же быстро сделала выводы, проанализировав периоды между его отлучками и командировками и тем, что Татьяна в те дни оставалась на месте. И муж Татьяны тоже учитель, но физики, также практически всегда, в дни отлучки Михаила, был дома. Да и Машутка с Катюхой, когда не были друг у друга в гостях, постоянно снимали онлайн-видео, бегая по своим квартирам и показывая друг другу своих животинок, игрушки и домашние задания. Эта женщина и походила, и не походила на Татьяну. Таня была модница и ни за что не оделась бы так, как эта женщина. Она не запустила бы так свои руки, да и за лицом своим она ухаживала гораздо более тщательно. Но всё же, но всё же!
Доехали, охрана занесла покупки в дом, и пока Михаил Иванович раздевался дочь, сбросив сапожки, уже в столовой рассказывала маме о том, какое чудо они видели с папой. – Это правда?! – взгляд Ольги был встревожен. – Да Оль, это какая-то нелепость ей богу. Издалека она очень похожа, а ближе подошёл и всё растаял обман… – Неправда! – завопила дочь… – она очень, очень похожа… – и, зарыдав, дочь убежала в свою комнату. В доме повисла тяжёлая тишина. Потом Михаил попросил… – Оленька сходи к Машутке попроси, чтобы она не рассказывала об этой истории ни Алексею, ни тем более Катюше, им и так тяжело, да и может открыться всё. Кате-то правды тоже не говорили ещё, для неё мама всё ещё лечится в Германии… – жена кивнула и отправилась к дочери. Тут у Михаила Ивановича зазвонил телефон. Это был референт. Шеф принял звонок по дороге в свой кабинет. – Михаил Иванович… – по громкой связи голос референта был в меру свеж и бодр… – Юстоцкая Валентина Сергеевна, звукорежиссёр, работает на «Радио Балтика», ранее на Ленфильме трудилась. Живёт с сыном восьми лет. Муж был тяжело болен, почти шесть лет она пыталась его вытащить. На это ушли все сбережения семьи. Когда деньги кончились она набрала кучу кредитов, запуталась, сейчас банкрот, большую часть денег из зарплаты забирают кредиторы. Живут в квартире матери, их собственная квартира была продана за долги. Опека ставит вопрос о том, что ребёнка надо бы изъять, но к решительным действиям не приступают, потому, что она не пьёт, работает, ребёнок сыт и одет, чего нельзя сказать о ней самой. Выясняю вопрос её рождения, но на это нужно время… – хорошо… – ответил начальник и отключился.
Обернувшись, Михаил увидел, что и жена и дочь стоят в дверях и напряжённо слушают. Он хотел было возмутиться, но тут же передумал, так как решение напрашивалось само собой, и его высказала Ольга. – Михаил, ты же можешь стать Дедом Морозом, для этой несчастной женщины. Ты свои деньгами закрываешь значительную часть на губернаторской ёлке желаний и там точно так же пиарятся на этом другие. – Но это довольно приличные деньги… – почти сомневаясь, но внутренне соглашаясь с женой, ответил Михаил Иванович. – Можешь смело экономить на подарке мне… – не отводя глаз, твёрдо заявила супруга и удивилась, услышав… – и мне… – от дочери. Они с отцом переглянулись, обрадовавшись, но при этом, не согласившись с Машей. Все дни до праздника прошли для Михаила Ивановича в приятных хлопотах. Приятных ещё и потому, что долги Валентины были, как оказалось, не так уж и велики. Да и квартира её, проданная на торгах с большими нарушениями и по заведомо нереально низкой цене, могла быть опротестована и выкуплена так же за сравнительно небольшие деньги. Под нажимом юристов холдинга и нарастающем давлении, подконтрольных холдингу медиа, начавших информационную атаку против основных фигурантов этого дела, но бивших по другим, подобным эпизодам из этой уже устоявшейся практики, упомянутые персонажи поспешили избавиться от столь токсичного актива. Этим до самого праздника занимался, всё контролируя, неутомимый Евгений…
Только отзвучали куранты и Валентина с мамой — Елизаветой Васильевной успели выпить по глоточку самого недорогого советского шампанского, как в дверь зазвонили. Не ожидая подвоха Валентина, открыла двери. На пороге стоял Дел Мороз и странно знакомая Снегурочка. – В-вы к нам?! – опешив, спросила Валя, лихорадочно соображая, кто из родни, друзей или знакомых мог бы раскошелится на такое поздравление, ведь Дед Мороз в ночь с 31-го на первое стоил, наверное, очень и очень дорого. – К вам, к вам, – радостно забасил Дед Мороз, а Снегурочка стояла и не сводила глаз с Валентины. – Где тут мальчик Коля, который так хотел большую железную дорогу… – У Валентины болезненно сжалось сердце, именно это просил её сын, и она не знала, как ему объяснить, что мечта не сбудется. Светящиеся глаза сына тащившего огромную коробку, легко скатили этот камень с её сердца. – А вот у нас подарок для Елизаветы Васильевны… – продолжал бурлить зимний волшебник и… два странноватого вида гнома внесли в дом, новенькую стиральную машину. – П-позвольте, к-как же это… м-мы не заказывали… – испугалась Колина бабушка. – Но я же Дед Мороз! – гордо заявил, незваный гость… – и в кои-то веки могу делать чудеса! – и с этим словами он поднёс Валентине огромный конверт. Валентина с опаской взяла в руки новогодний подарок. – А вы откройте, не бойтесь… – вдруг произнесла до этого упорно молчавшая Снегурочка и тут Валентина её узнала. Она хотела было что-то сказать, но растерявшись, вместо этого открыла конверт и достала оттуда какие-то документы. Разглядев, что это были за документы, Валентина медленно осела на пол…
Андрей Сальников
