Даша с удивлением рассматривала разномастную публику, и не переставала удивляться. И кого тут только не было! И ребятишки, и молодые люди, и люди постарше, и пожилые, и откровенно старые. И что между ними общего? Сидят, радуются, как дети малые, удивляются, глядя на артистов, что с воодушевлением играют свои роли, так войдя в образ, что кажется и не замечают ни щербатый , некрашеный пол, ни залатанные портьеры, ни куцый костюм деда Мороза с жиденькой, ватной бороденкой, ни бабу Ягу, что растеряла уже половину своего парика. Ну надо же, додумались! Сделали парик из кассетной пленки, а он так смешно развевается при ходьбе, и артистка из народа, которой эти так называемые пленочные локоны попадают и в глаза, и в рот, и нос так смешно морщится и кривится, словно вот- вот чихнет, а все равно продолжает важно ходить по сцене, и говорить слова по сценарию. Интересно, сколько ей лет? Не больше 14, это точно. Молодец, девочка, хорошая артистка.
А Снегурочка? Их бы с бабой Ягой местами поменять, вот было бы здорово! Тогда была бы и внучка молоденькая, как положено, и бабушка старенькая. У Снегурки из достоинств только и есть, что коса русая до пояса.
Дарья смотрела на сцену, и ей было действительно весело. Ну когда бы еще она увидела столько интересных людей в одном месте? Настоящее, неподдельное веселье, которое царило вокруг, так и норовя заразить всех присутствующих. Вот кажется, что даже если бы прийти сюда без настроения, то оно , настроение это, все равно появится.
Фото Натальи Петровой, нашей местной художницы и рукодельницы. Ручная роспись по дереву. Вживую смотрится ещё круче
Вспомнить хотя бы тот момент, когда они с Васей появились на крыльце старого, сельского клуба.
Василий, жених Даши, уже знал, что ему придется заменять деда Мороза. Андрей Палыч, штатный дед Мороз, внезапно свалился с высокой температурой, как сказала Наталья Николаевна, сорокоградусный враг в стеклянной бутылке взял нашего Палыча в плен раньше времени, поэтому выручай, Васятка, без тебя никак. Не освободится Палыч раньше 2-го числа, это как пить дать, поэтому праздник под угрозой.
Васятка виновато посмотрел на Дашу, и сделал такие невинные глаза, мол надо, Даша, очень надо. Да что и говорить, весёлый у неё жених, компанейский. Он и в институте всегда в первых рядах. Где какое мероприятие, так Василий там.
Очень они с Дашей разные. Она тихая, спокойная, скромная. Для неё выйти на сцену, даже на такую, совсем простенькую, великий подвиг. Даже если слова будет знать на зубок, всё равно разволнуется, будет спотыкаться и краснеть. А вот Василий напротив, и на сцену выйдет, и споет, и спляшет, и даже если слов не будет знать, и тут не ударит в грязь лицом, будет импровизировать, на ходу придумывать, что-то говорить без умолку, и весь народ, что на него смотрит, будет покатываться со смеху, и думать, что так и надо, что так и написано в сценарии.
И вот когда Наталья Николаевна сказала Васе- надо, именно тогда Даша и поняла, что не может ему запретить. Это его жизнь, ему самому это нужно, как воздух. И даже то, что этот предновогодний вечер она хотела провести с любимым рядом, не смогло остановить девушку. очень стараясь скрыть разочарованный вздох, она собрала в кулак всю свою волю, и улыбнувшись искренне, по настоящему, просто ответила:
-Конечно, Вася! если без тебя никак, то надо спасать новый год.
И уже стоя на крыльце перед концертом, Вася чмокнул Дашу куда-то в уголок губ, и потянул за собой, мол пошли, будешь в гримерке сидеть, чтобы не скучно было, у нас сейчас последний прогон. А Даша, улыбаясь сказала, мол так не интересно, весь концерт в гримерке провести. Ты иди, Вася, а я в зале посижу, ну не съедят же меня!
-Глупенькая! Да кто же тебя съест? Люди у нас знаешь какие? Уууух! И добрые , и хорошие. Правда, дядь Гриш?
-Что правда, то правда. Беги, артист, пригляжу я за твоей драгоценной. Мы вот с Петром точно не дадим ей скучать.
Василий убежал, а Даша стояла на крыльце, смотрела на пушистые снежинки, которые летели с неба, и приземлялись там, где им хочется, и думала, как же все-таки хорошо!
-Не грусти, красавица, сейчас праздник начнется, мигом про скуку свою забудешь. Сама- то чай не деревенская, таких праздников и не видела?
-Нет, не деревенская. Я вообще в деревне последний раз в детстве была, у бабушки.
-Нууу, голуба, тогда ты пол жизни потеряла. Хорошо, что сегодня у нас оказалась, как раз пол потерянной жизни и возвернешь. А хочешь, мы с Петром тебе на будущее погадаем?
-С каким Петром? Даша с подозрением смотрела на мужчину. Шизофрения? Раздвоение личности? Ну Вася! С кем он ее оставил?
Мужчина тем временем начал аккуратно расстегивать пуговицы на стром, овечьем тулупе, и вот уже из-за пазухи показалась голова петуха. Обычного такого петуха, красивого, разноцветного, с мясистым гребнем, и на удивление умными глазками.
-Ой, петух! Живой!
-А как же! Конечно живой! Нешто я не живого с собой таскать буду? Да и грех такого петуха в суп пускать. И ведь не простой петух-то, ясновидящий!
Как смешно Дарье было, когда Григорий выпустил петуха на крыльцо, а тот ходил с важным видом, что-то клевал, и склоня голову на бок, прислушивался к голосу хозяина.
-А скажи- ка, Петя, хороший ли год нынче был?
-Кооооокккоооококо.
-Вот слышь, слышь, что говорит-то Петрушка? Трудный год был, ох, какой трудный, а все одно хороший. Правильно я говорю, Петя?
-Кккоооо
-А новый, новый-то год, каков он будет, Пётр?
-кккооокооокккоооооококо
-правильно говоришь, Петя, ох, как правильно! Хороший будет год, очень хороший.
Вот ведь как странно, вроде говорят, что курица- глупая птица, и память у нее короткая, и умишко скудный, а вот глядя на этого петуха, который важно вышагивал по крыльцу сельского клуба, и не скажешь, что глупый он. Склонит голову на бок, словно и правда слушает, подумает секунду, а потом отвечает своим важным коооококо, и ведь на каждый вопрос свое собственное, всегда разное коокоо.
Даша и еще бы полюбовалась и петухом, и поговорила с его хозяином, да время уже подходило к концерту, и в клуб начали подтягиваться люди. Люди шли не просто так, а с шутками, весельем, и почти каждый из собравшихся был в каком- то костюме.
Была тут и женщина, с ног до головы вымазанная в чем- то черном, как сказали, в саже, вроде как черт, или чертовка.
Компания молодежи в масках, символизирующих наступающий год, в коротких шортиках, с хвостиками- спиральками.
Женщины в возрасте, облаченные в комуфляжные костюмы, с импровизированными носилками.
И бабки ёжки, и лешии, и кикиморы, и… Да кото тут только не было! Казалось, что люди, забыв про возраст просто жили, просто отдыхали, играли и дурачились.
Оказалось, что в этом маленьком клубе проходит конкурс на лучший костюм. Даже конкурсы для них были, чтобы определить победителя.
Даша и сама не заметила, как полностью погрузилась в атмосферу праздника, и уже искренне переживала и болела за полюбившихся поросят, и за озорного дядю Гришу, и за женщину- чертовку. Интересно, как же она будет отмываться?
С искренним восхищением смотрела Даша и на сцену, где далеко не профессиональные артисты так весело и задорно проводили мероприятие, что им смело можно было давать самую высокую награду, ведь зал не просто сидел, каждый человек участвовал в концерте.
Вот интересно получается: Вроде маленький, сельский клуб, со скудным бюджетом, с символическими призами, а люди радуются, радуются тому, что имеют, радуются жизни, празднику, друг другу. Если сравнить с тем же городом, нет там такой душевности, хоть и мероприятия на более высшем уровне, и финансирование не сравнить. Единения такого нет, что ли. А может , люди просто забыли, как радоваться? Может ждут, что и радоваться за них кто другой будет?
Незаметно пролетело время. Закончился концерт, и люди, смеясь и подшучивая друг над другом, толпой выходили из клуба, спеша по своим делам.
-Не забываем, в 2 часа ночи тем же дружным коллективом жду вас всех на дискотеку. Это уже Наталья Николаевна напоминала, что это еще не конец мероприятия.
-Николавна, ну ты выдумала! да я в 2 часа только лежа под ёлкой и смогу танцевать! Правда, Петя? -Это дядя Гриша , поплотнее застегивая тулуп, с сидящим в нем петухом, предупреждал, что будет совсем не в силах плясать.
-А вот ты приходи, Гриша, хоть под ёлочкой, но потанцуешь. Только Петра своего дома оставь, а то неровен час, затопчут твоего питомца. А кто на дискотеку не придет, за тем я лично по домам пойду! Ну что, народ! С наступающим!
И был новый год в кругу совершенно новой для Даши семьи, где были и родители Васи, и многочисленные родственники и друзья. И шампанское было, и пробка в потолок, и осыпавшаяся штукатурка, и смех, и веселье, и музыка с танцами. И молодежь, немного посидев со взрослыми, и встретив новый год по семейному, пошла к своей компании.
И снова шампанское, веселье, песни и танцы. И глянув на часы, побежали девчата пудрить носики, ведь дискотека на носу, не дай бог и правда Наталья Николаевна по дворам пойдет народ на танцы собирать, с нее станется.
Радостно было Даше. Так хорошо, спокойно на душе, словно всю жизнь она тут жила, словно всю жизнь знала этих людей. И тропинки эти, по которым шли гуськом друг за другом такими родными и знакомыми казались. И этот снег, что шел большими, пушистыми хлопьями, падая везде, куда ему вздумается.
И на крыльце клуба уже толпа знакомых и незнакомых людей, которые ворчат беззлобно, вот мол Николавна, сама зазывала, просила не опаздывать, а сама-то! опоздала! Вот как сейчас придем к ней всей толпой в гости, так будет знать!
И Наталья Николаевна, немного подшофе, смеясь бежит по тропинке, скользит и проваливается, то и дело падая в сугроб, в ответ на ворчание отвечает, мол тут я, тут , бегу-бегу!
В фойе клуба, на теннисном столе раскладывают принесенные с собой салаты, гремят бутылки и рюмки, и люди, такие разные, и молодые, и старые, одной большой, дружной компанией встречают и празднуют новый год. И им не важен возраст, ведь они все молоды душой.
И танцуют все, кто как может, кто как умеет, и радуются, как дети. Уже поутру уставшие, но счастливые люди расходятся по домам. Кто- то сейчас ляжет спать, и проспит до обеда, а кто-то пойдет на работу, на ферме выходных и праздников не бывает. Кто-то дома продолжит праздновать, а кто-то пойдет управляться. И всем хорошо и спокойно.
И Вася с Дашей, попрощавшись с друзьями, свернут с дороги, и вновь окажутся на тропинке. И уже Даша, не столько от выпитого алкоголя, сколько от усталости с непривычки будет скользить и падать в пушистый, мягкий снег, а Вася будет ее ловить. А когда в один момент не поймает, то просто упадет рядом с ней, и будет смотреть с нежностью и любовью в такие родные глаза, и улыбаться.
-Не пожалела, что со мной в деревню поехала?
-Не пожалела. Спасибо, Вася! Это лучший новый год! Настоящий!
И подскочит Вася из сугроба, поднимет Дашу, мол вставай, не хватало еще заболеть. И пойдут они тихонько, не спеша домой.
Уже дома Вася скажет, ты мол ложись, а я управлюсь, и к тебе приду, мол традиция такая, 1 числа моя очередь скотину кормить с утра. А Даша скажет, подожди, Вася, я с тобой. Сейчас только переоденусь…
И будет смотреть Вася на Дашу, такую смешную в мамином платке и старой куртке, что улыбнется невольно, и подумает, мол нет, не ошибся я в ней, точно, моя!
А Даша будет смотреть на Васю, такого большого и сильного, в старой куртке и растянутой шапке, и тоже подумает о том, что хороший он, Вася, не ошиблась она с ним . Раз уж о родителях так переживает, то и о ней заботиться будет.
А потом, едва дойдя до постели и прислонив головы к подушкам, уснут они таким крепким сном, что даже не услышат, как тихо переговариваются родители Васи в своей комнате, мол хорошая пара, красивая, любят друг друга, да заботятся, даром ли что городская Даша-то, а ведь в сарай пошла за Васяткой, не побрезговала.
А ближе к вечеру отец отправит Васю на чердак за веником, а сам пойдёт топить баню, мол куда это годно, целый год не мывшись, последний то раз в том году мылись…
Баня с жарким веником, и мама Васи, которая шёпотом спросит, мол в баню- то вместе пойдете, или по отдельности? И Даша, смущаясь, скажет, что пойдёт одна, и мама, понимающе кивнув, улыбнётся, и протянет ей большое банное полотенце.
Уже потом, после тихих, семейных посиделок, Даша, уже засыпая, подумает, как же хорошо! Есть оно, счастье- то! Точно есть! В мелочах, в ерунде, во всём, что нас окружает. Рядом это счастье, главное, разглядеть, да мимо не пройти.
