— На золотом крыльце сидели,
Царь, царевич, король, королевич,
Сапожник, портной
А ты, кто такой?
Говори поскорей,
Не задерживай добрых и честных людей.
Яндекс картинки
Это Вася Курочкин, он ездил к своей бабушке в Астрахань, на все каникулы, оттуда привёз эту считалочку.
Вообще Вася мой друг, но, когда он приезжает после каникул, всегда такой деловой, будто и забывает даже, что мы лучшие друзья.
Выкаблучивается, ходит такой, гоголем…
А почему интересно говорят ходит Гоголем, а почему не Пушкиным или Толстым, например или Маяковским?
Не, Маяковским нельзя, он поэт Революции…
У меня растут года, будет и семнадцать. Где работать мне тогда, чем заниматься?
(В. Маяковский)
Не, Маяковским как -то…
А Толстой вообще граф, но он хороший граф наш, пролетарский, он всё людям раздал, а сам по земле босиком ходил и «Войну и Мир» писал, мне старшая сестра, Таня рассказала.
А Пушкин тоже, он за этих, ну которых в Сибирь лютую увезли, эти зимой -то ещё…Да как их…Да ещё жены за ними поехали…
Во глубине сибирских руд
Храните гордое молчанье
Там что — то нэ на нэ и труд и что -то там судьбы звучанье, а может и не судьбы.
А нет, там ещё оковы спадут.
Ну в общем Пушкин тоже, наш.
Гоголь, кстати, тоже наш.
Просто он немного подревнее наш, ну он с Тарасом Бульбой за ляхами гонялся и трубку курил, а потом ещё с Вием дрался.
Короче, из всей компании только Гоголь и подходит…
Я уныло сижу возле старого сарая, подпирая спиной стену.
Меня Вася играть не позвал, он всегда так, делает вид, что будто не замечает меня.
Обидно ли мне? Конечно.
Но, я -то знаю, я знаааю.
Пройдёт у Васи эта спесь и придёт он ко мне как ни в чём небывало и обнимемся мы крепко, по- дружески и будем снова лучшими друзьями.
А пока…
Пока…
На золотом крыльце сидели…
Я же считаю свою считалочку, ту, которой мы всегда пользуемся, через два дня все позабудут эту новомодную считалку и будут считаться моей.
Раз, два три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.
Вышел ясный месяц, а за месяцем луна, чёрт повесил колдуна,
Тот висел, висел, висел
И в помойку улетел,
А в помойке жил Борис председатель дохлых крыс
А жена его Лариса
Замечательная крыса.
Вот эта считалка, ну та, наша…
Я сижу и рисую на земле прутиком.
Вот небо, луна, корабль…Космический.
Я в этом корабле лечу к звёздам, не на Луну, я там сто раз был, здоровался за руку с Нилом Армстронгом.
Я устанавливал наш красный флаг с серпом и молотом на многих планетах…
Вдруг чья-то нога в коричневой сандалии наступила прям на Луну.
Петька -болячка, вот зараза.
-Привет, Серёжа, — прошепелявил Петька — болячка, горло его было замотано белым платком, это в августе, — гланды вырвали, — сказа он мне, будто я спрашивал.
Недаром Петьку прозвали болячкой, у него вечно, как говорит моя бабушка, то воспа, то короста.
Я тяжело встал и засунув руки в карманы, безразлично насвистывая, направился в сторону двора, Болячка увязался следом, он рассказывал, как ему выдирали аденоиды, потом гланды, как он мужественно держался, что думаю навряд ли.
Болячка известный плакса, даже девчонки не берут его к себе играть. Разве только если надо изображать пьяного мужа, спящего на диване.
Я пошёл в сторону дома.
-Спасибо тебе, Серёжа, — сказал мне в спину Петька.
Я удивлённо обернулся.
-За что?
-Что не прогнал меня и поговорил со мной, -Болячка заискивающе посмотрел мне в глаза, мне вдруг стало так не по себе я что -то буркнул и пошёл домой. -Нам вместе надо держаться, Серёжа.
-Кому нам, не понял я.
Ну этим…изгоям.
-Сам ты…изгой. Да пошёл ты…
Я хотел ударить Болячку, но не стал.
-А что тебе Вася привёз в подарок? А? Он же твой лучший друг? Девчонкам привёз красивые заколочки, Коле и другим пацанам значки, кому -то жевательные резинки, а тебе?
Я дёрнул плечом.
Как мне хотелось долбануть того Петьку чтобы он замолчал, но я не стал.
-Мне не нужны подарки, я дружу не за подарки, ясно…
Стояли последние деньки лета, август уже сдавал свои права перед франтом сентябрём.Погода была уже не такая жаркая, блиииин.
Да мне было обидно.
А ещё…Ещё мне хотелось путешествовать.
Вася вон, каждое лето ездил в эту свою Астрахань, а потом всю зиму рассказывал, как они с друзьями…то на рыбалку, то в сад за яблоками, то за арбузами, то расследовали какое-то преступление и их наградили даже медалями, только это тайна, нельзя распространяться, а медаль у бабушки в Астрахани лежит, в специальном тайнике.
А я…
Все мои родственники, бабушки и дедушки, тёти и дяди жили либо в Городке, либо в деревне рядом.
Мне никогда не светило путешествие.
Я зашёл домой, мама наводила порядок в книжном шкафу.
-Серёжа, ты читал про Журавлёнка?
Про какого ещё журавлёнка? — думаю я, — мама, я уже вырос, я не читаю рассказы про природу, мне скоро тринадцать…
-Ты чего, Коржик? Что случилось? — мама в детстве меня звала Коржиком и сейчас иногда так называет, я уже взрослый так -то…
-Ничего, ма.
-На, почитай, тебе понравится.
Я взял тяжёлую книгу и унёс в свою комнату, там поставил на полку с книгами.
Вечером я не пошёл на улицу, лежал на кровати и думал над словами Болячки…нам изгоям надо держаться вместе…
Я взял книгу, что дала мама, чтобы хоть как-то отвлечься и начал читать…
Журавлёнок и Молнии, сказка что ли…
Я не помню, как уснул, ночью мне снились какие-то рыцари, ребята, Васька летал над землёй и монотонным голосом читал свою считалку про золотое крыльцо и короля с королевичем.
Он пришёл, Васька.
Как ни в чём не бывало, поздоровался с мамой и папой, рассказал, что, приехал из Астрахани, прямо вот только, недавно…
Я лежал и не выходил, но я всё слышал.
Он зашёл ко мне, встал у двери.
Я делал вид, что не замечаю лучшего друга.
-Привет…
-Привет.
-Я приехал…вот…тебе.
Я равнодушно посмотрел на Васю и даже не взглянул на то, что он мне протягивал.
— Это Кузьмин, — бросил он небрежно, — достал новую пластинку…там…в Астрахани…
Наравне с книгами, я обожал музыку, я мечтал о гитаре. Каждый раз, когда по телевизору показывали концерт и если там выступал Владимир Кузьмин, эээх…
Я уходил в свою комнату и изображал что играю на гитаре.
Я встал лениво, протянул руку, поздоровался, взял пластинку, поблагодарил и сел обратно на кровать.
Вася ждал бурю эмоций, обожания.
Ведь с моей стороны он ещё этого не получил, но я спокойно сел на кровать и взял в руки книгу.
Вася хотел рассказать мне как он отдохнул, но я…
Я сидел и смотрел в книгу.
Помявшись, лучший друг вышел и тихо прикрыл дверь.
-Коржик, поругались что ли? С Васей, — спросила мама, заглядывая в комнату.
-Нет…просто…
Я читал запоем книгу, она меня поглотила, захватила, я окунулся в какую-то другую реальность, я захотел быть похожим на Юру, главного героя.
Я решил быть серьёзным и честным, я не буду больше ни перед кем пасовать, не буду ждать, когда мой «лучший друг» насладиться обожанием от других ребят, а потом придёт за новой порцией ко мне.
Мне и раньше говорили ребята, что хилый и большеголовый Вася дружит со мной из-за того, что я спортсмен и могу дать отпор любому.
Вася пришёл через два дня и попросил свой подарок назад, я даже не открыл его, не посмотрел, что там.
Я знаю, что он подарил пластинку Толику Шейкину, из параллельного класса.
Толик занимался боксом и понимал в музыке как корова в стихах.
Первого сентября я не сел с Васей за одну парту, ушёл назад, к второгоднику и двоечнику Косте Вершкову.
Вася нашёл себе нового лучшего друга, на каждой перемене он бежал к Толику, ходили с ним обнявшись, худенький Вася и здоровенный Толик.
Мне было плевать.
Костя, мой сосед по парте, вдруг начал лучше учиться.
А однажды мы с ним заключили пари, что он сможет закончить четверть на тройки.
Закончил.
Потом поспорили что полугодие… закончил, даже с одной четвёркой.
Все учителя были в шоке и хвалили Костю, а заодно и меня.
-А я то, при чём, удивлялся я, — когда Костина мама благодарила меня.
-Он тянется за тобой, понимаешь, Серёжа, — у него появился интерес к учёбе.
А после нового года…После нового года…
После нового года, родители торжественно объявили нам с Таней, что летом, когда у мамы с папой будут отпуска, мы поедем…
Что, поедем? Куда поедем?
Мы поедем на поезде…
На поезде???
Тадаааам, на море.
Я не верил своим ушам, да и Таня, наверное, тоже.
Что? Путешествие? Самое настоящее путешествие? На море???
Эмоции распирали меня…я просто сел и.…заплакал, а следом заревела Таня.
-Дети, вы что? Вы не хотите на море? Может быть, вы не хотите трое суток ехать в поезде?
-Хотим, — ревели мы, — просто…ууууу.
Надо ли говорить, что жизнь моя приобрела другой смысл.
Я ложился и вставал с мыслью о море…О поездке…
Я никому не говорил о предстоящей поездке, боялся, чтобы не сглазили. Таня, по-моему, тоже…
Каждую ночь мне снилось море.
И вот наконец-то каникулы.
Я боялся, что может что-то случится.
Папе или маме не подпишут отпуск, кто-то из нас заболеет, поезд сломается или его отменят, выпадет снег…
Ничего этого не случилось.
И вот мы с Таней, сидим в вагоне поезда дальнего следования и уже мы смотрим на ребятишек, что выстроились около насыпи, чтобы поглазеть на счастливчиков едущих на юг…
Это было последнее лето моего детства и первое для того, чтобы я заболел морем.
Ребята во дворе получили каждый по ракушке, каждый и Петя — Болячка, в том числе.
Вася пытался рассказать, как там они в Астрахани ловили бандитов…
Но ребята отмахивались от него и слушали меня. Задавали вопросы, спрашивали, я охотно рассказывал про море.
В тот год я увлёкся творчеством Крапивина, мы с Костей, моим соседом по парте, его я тоже подсадил на эти книги, мы с ним занялись моделированием парусников.
И если моделирование планеров было в районом доме культуры, то кораблей не было.
Мы самостоятельно изучали виды яхт, палубных кораблей, фелюг, лодок и других.
А ещё читали рассказы Станюковича, про море.
К концу восьмого класса мы решили стать моряками и поступать в мореходное училище.
Я больше никогда не ждал своего лучшего друга, чтобы он обратил на меня внимание.
Незаметно мы с Костей сдружились, он стал моим лучшим другом.
На всю жизнь.
Мы вместе поступили в мореходку, как все удивлялись, откуда у пацанов из так далеко располженного городка от моря, может быть такая тяга к морю.
Мы дружим с Костей всю свою жизнь.
Сколько житейских бурь мы прошли вместе, сколько штормов пережили…
Мы с Костей давно сухопутные, учим детей морскому делу.
Однажды, приехав в город детства, я решил прогуляться по местам детства.
-На золотом крыльце сидели…
Я услышал слова из детской считалки и даже на минуту застыл.
Ребята, как в моём далёком детстве, сидели на старой скамейке, а один мальчик, щуплый и ушастый, громко говорил эту считалку.
-На золотом крыльце сидели, царь, царевич, король, королевич…
