Эдуард Юрьевич Конышев, успешный, влиятельный, хорошо обеспеченный мужчина средних лет вернулся домой и застал обеспокоенную жену Юлию. Было такое чувство, что она хочет что-то сказать, но не решается.
«Опять, наверное, очередная консультация и безрадостные новости», — недовольно подумал он, и пошел переодеваться, готовясь к ужину. Пахло очень вкусно: ароматным мясом и еще чем-то приятным, наверное, приправой.
Готовила в доме Ляля, младшая сестра жены, которую они приютили у себя после смерти их с Юлей матери. Девчонка тогда как раз школу оканчивала, куда ее денешь? Отца нет, мать тянула дочерей одна. Юлию выучила в университете, где Эдуард с ней и познакомился.
Он как-то быстро в гору пошел, конец девяностых, попал на работу в банк, ну а сейчас уже финансовый директор. Должность очень солидная, позволяющая Юле работать полдня, а остальное время следить за домом и жить в свое удовольствие: салоны, бутики, фитнес.
В общем-то жизнь сложилась, если бы не одно но: деток Бог не давал. Сначала Эдуард был даже рад такому обстоятельству, ну а куда торопиться? Но когда вдруг осознал некоторую неполноценность своего брака, заставил жену пройти обследование, прошел и сам. Но… причина оказалась в ней.
Не вдаваясь в подробности, частые детские болезни нанесли ущерб ее организму. Юля стала лечиться, к какой-то бабке ездила, за что Эдуард ее отругал, а тут и несчастье: мама у нее умерла, а сестренка, младше Юли на десять лет, одна осталась. Забрали девушку к себе.
Ляля была замкнутой, нелюдимой, но хорошо приученной к хозяйству. Сестре по дому во всем помогала, а вот готовила лучше нее. Так и повелось в доме, что кухня на ней.
После школы девушка поступила в кулинарное училище, прямо по призванию, успешно его окончила. Нашла работу в кафе. Но и дома с удовольствием готовила для сестры и ее мужа.
Вот и сегодня Эдуарда ждал вкусный ужин, чему он был рад в душе. Только предстоящий разговор с загадочной женой не радовал. Он давно не любил все эти ее жалобы и намеки – взять ребеночка со стороны.
Ляли дома не было, поэтому на кухне хлопотала Юля. Они уселись за стол, и он спросил, куда ее сестрица делась? Обычно ужинали они вместе, если вечер у Ляли был свободный.
— Нам надо поговорить, — сказала Юля, и Эдуард напрягся.
— К чему все эти преамбулы? Говори, раз надо, — ответил он.
— У нас неприятности… ну как неприятности? Это смотря с какой стороны взглянуть на ситуацию…
— Юля! – не выдержал муж. – Не тяни кота за хвост! Что еще случилось, можешь внятно объяснить? На работе хватает заумных разговоров!
— У Ляли будет ребенок, — тихо сказала Юля.
И тут Эдуарда прошиб холодный пот. Сначала он не нашелся, что ответить, а потом тупо спросил:
— От кого? – голос при этом дрогнул.
— А я знаю? – ответила жена. – Она плачет, говорит, что не хочет этого ребенка. Ну я ее понимаю, но… мне кажется, что ситуация в нашу пользу. Ты не находишь?
Эдуард посмотрел на нее изумленными глазами, отставил тарелку с недоеденным бифштексом в грибном соусе и спросил:
— Можно загадками не говорить, в конце-то концов!
— Успокойся! – вдруг твердо сказала Юля. – Какие загадки, Эдик? Мы заберем у нее ребенка, удочерим или усыновим с юридическим договором о неразглашении тайны с ее стороны.
Эдуард встал и вышел из-за стола. Его била мелкая дрожь, он пытался осознать происшедшее. Но наконец быстро взял себя в руки и вернулся на кухню. Они еще долго проговорили с Юлей, основной темой разговора был вопрос: кто отец ребенка.
— Она не говорила тебе? – снова спросил жену Эдуард.
— Нет, но точно заверила, что не алкоголик, совершенно здоров и даже, представь себе, хорошо образован. О ребенке он ничего не знает, сам счастливо женат, связь была случайной.
Так в семье Конышевых, Юлии и Эдуарда, появился долгожданный сын. Юридически все было оформлено, заверено. Все девять месяцев Ляля проживала на квартире матери, подальше от любопытных соседских глаз Конышевых, и осталась там после рождения Димочки.
А вскоре продала квартиру и исчезла из города. След ее затерялся. Юля пыталась разыскать сестру, но безуспешно. А Эдуард заявил, что это и к лучшему. Ни к чему это родство поблизости.
Мальчик был здоровенький, этакий бутуз-симпатяга. Ему нашли кормилицу, растили с любовью, и в семье воцарилось наконец долгожданное спокойствие и умиротворение.
***
Дмитрий Эдуардович Конышев родился в рубашке, как про него все говорили. Успех сопутствовал этому баловню судьбы во всем. Красив, из обеспеченной семьи, артистичен и знаменит.
Мама всю жизнь мечтала, чтобы он стал артистом, покорил сцену, публику, завоевал славу. Отец рассуждал более приземленно. Он хотел, чтобы сын стал серьезным бизнесменом, пошел по его стопам, тем более все возможности для этого были. Но Дмитрий все же выбрал первый вариант.
Отучился в Москве в театральном и вернулся в родной город. Тут у родителей все же роскошный дом, прекрасные условия для жизни. Это лучше, чем самому начинать все с нуля, да и попробуй, пробейся в Москве! А тут сразу первые роли, успех, имя!
Да и мама была счастлива, что любимый сынок вернулся в родной дом. Отец не возражал, он уже смирился с мыслью, что сын предпочел лицедейство серьезному мужскому занятию. Ну пусть купается в лучах славы, если его это больше устраивает.
Спектакли, гастроли, влюбленная публика, овации, аншлаги. От всего этого Конышев-старший был далек и на представления с участием сына ходил редко, только на премьеры, и то иногда. Зато Юлия стала заядлой театралкой, ну это и понятно: гордость за сына, его слава, престиж.
Сам Дмитрий тоже любил свою работу, называя ее мастерством. Играл всегда с вдохновением, порой с азартом, вживался в роли, будь то современный герой или из далекой эпохи пушкинских и толстовских времен.
Но вот последнее время его стало что-то беспокоить: эта женщина в черном. Она часто появлялась у театра, и в мороз, и в холод, стояла невдалеке и провожала его взглядом. Трудно было сказать, сколько ей лет, но точно не старуха.
«Что она тут делает?» — думал он, видя ее, а друзья -коллеги подсмеивались над ним:
— У тебя, Дмитрий Эдуардович, похоже, фанатка появилась.
Он отмахивался от них и решил просто не обращать на эту странную женщину внимания. Она к нему не подходила, с ним, слава богу, не заговаривала. А после спектаклей исчезала, хотя к машине он всегда шел, оглядываясь.
Так продолжалось довольно долгое время, и как-то за обедом Дмитрий рассказал родителям о ней. Рассказал просто так, со смехом. Вот, мол, какие фанаты странные бывают.
Родители переглянулись после этого рассказа, и ему показалось, что они даже как-то напряглись. В ближайшее время Юлия решила сопроводить сына в театр, чтобы взглянуть на эту незнакомку, вдруг появится сегодня? Так и ходила с ним раз за разом, но женщина исчезла.
А беспокойство не покидало мать. Ей не хотелось, чтобы сына кто-то преследовал, это понятно. Но и появление Ляли ее бы тоже не обрадовало. Столько лет о ней не было ни слуху, ни духу!
Эдуард тоже нервничал и наконец обратился к одному из охранников банка, чтобы тот проследил за женщиной и в приказном порядке, припугнув, запретил ей появляться у театра.
Эту сцену и застал Дмитрий, торопясь к началу спектакля. Дородный мужчин крепко держал женщину в черном за руки и что-то внушал ей, а она старалась вырваться от него. Дмитрий глянул на часы, времени в притык, но все же перебежал через дорогу и подошел к этой паре.
— В чем дело? – строго спросил он. – Отпустите ее!
— А ты кто такой? – грубо спросил накаченный здоровяк.
— Я Дмитрий Конышев, актер. Что вы себе позволяете? Женщина чуть не плачет.
Мужчина отпустил руки женщины, Дмитрий вгляделся в ее лицо и удивился: как же она похожа на мать! Только вид болезненный какой-то. Но тут женщина развернулась и убежала так стремительно, что он и спросить ничего не успел.
— Не появляйся здесь больше! – крикнул ей вслед этот странный мужчина и поспешил прочь.
Спектакль Дмитрий отыграл кое-как, без настроения, за что получил легкий нагоняй от режиссера. Вышел на улицу, огляделся по сторонам и заметил родителей неподалеку, они ждали его. Тут же спросили, что произошло. Хотя понятное дело, что нанятый охранник уже позвонил Конышеву и рассказал о происшедшем.
Дмитрий лишь повторил его слова и спросил:
— Кто она? Почему так на тебя похожа, мама?
— Тебе показалось, — тут же ответила Юля, а отец стал просить, чтобы сын выбросил это все из головы.
— Охранник еще подежурит какое-то время, но, надеюсь, она больше не появится. А то ведь фанаты бывают разные, среди них и сумасшедших много.
И все же этот инцидент не давал Дмитрию покоя. Женщина, правда, больше не появлялась. И он постарался не думать об этом.
Прошло пару месяцев. Страхи в семье Конышевых постепенно улеглись. Но однажды после спектакля к Дмитрию подошла администратор и протянула конверт.
— Вот, Дмитрий Эдуардович, вам просили передать. Какая-то женщина странная. Хотите читайте, хотите выбросьте.
Он сел в машину и открыл конверт. В нем было длинное письмо, адресованное ему, суть которого сводилась к тому, что она, Лилия Березина, сестра Юлии, его родная мать. И сообщила, кто его отец.
«Я хранила всю жизнь эту тайну, сын, просто обязана была. Жила с этой болью в душе, она, наверное, меня и погубила. Мне остались считанные недели, и я больше не появлюсь. Ухожу с твоим именем. Благословляю тебя. Прошу прощения перед уходом за все…»
Дмитрий сидел ошарашенный известием. Ему не хотелось верить в этот бред, да и как в такое поверишь? Даже если это все правда, зачем она ему? Он очень любил своих родителей, и этого уже не изменить, но тайна, которая раскрылась вот так вдруг, жгла душу. В эту ночь он так и не смог уснуть.
Нет, он не стал показывать письмо родителям, понимая, какой это вызовет скандал в семье, но и жить с этим тоже был не в силах. Он сорвался, как срываются в подобных ситуациях слабые мужчины.
Стал выпивать, сначала понемногу, потом все чаще и чаще. И наконец родители забили тревогу. Его отправили на лечение в дорогой санаторий: полная очистка организма, сеансы психотерапии, ванны, массажи.
И в то же самое время Юлия случайно нашла это злосчастное письмо! Оно хранилось у сына в комнате, среди книг, кое-как стоящих в книжном шкафу. Она стала приводить комнату в порядок, тут конверт и выпал…
Вернувшийся домой Эдуард застал жену в слезах. На коленях у нее лежало письмо, которое он тут же прочитал.
— Tвapь! – выругался он, а жена ответила:
— Ну да, каждой твapu по паре, дорогой. Только не думай пожалуйста, что для меня это открытие. Я давно догадывалась. Димочка вылитый ты в молодости. Или ты считал, что я этого не вижу, слепая совсем?
— Это и было-то всего один раз, по nьянкe, — пытался оправдаться он.
— Да, один раз, но насильно. Поэтому она и отомстила тебе за это таким вот образом! – Юля потрясла письмом у мужа перед лицом. – Негодяй!
Письмо было возвращено на место. Вскоре вернулся Дмитрий, застал родителей в хорошем расположении духа. Все встало на свои места. Но в душе каждого из них навсегда осталось чувство горечи.
У Дмитрия не проходящая любовь к матери, которая его воспитала, брезгливая жалость к женщине, которая его родила и бросила, и двоякое чувство к его родному отцу. Он не мог ему простить того, что он совершил. Уважение к нему, как к мужчине, пошатнулось.
Юлия ради любви к сыну подавила в душе всю эту муть, которая всплыла на поверхность. Ну а Эдуард замкнулся в себе. Он очень любил свою семью, но ненавидел себя за то, что совершил тогда: использовал силу и власть над беззащитной девушкой. Но зато у него есть сын, его родной сын.
И эта тема в семье так никогда и не поднималась, каждый хранил все в себе ради общего спокойствия. Как очень ценный разбитый вдребезги и кое-как склеенный кувшин.
