Ульяна вышла из дома и залюбовалась преобразившимся двором. За ночь снег покрыл всю землю. Пушистые редкие хлопья неслышно падали на редкие жёлтые листья, чудом сохранившиеся на деревьях и кустах, на асфальт и припаркованные машины.
Она подставила ладонь. Несколько снежинок упали на неё и тут же растаяли. Ульяна сделала несколько шагов, прислушалась к лёгкому хрусту под ногами, напомнившему, что приближается Новый Год с запахом мандаринов, ёлкой, наряженной блестящими разноцветными шарами и, конечно, с ожиданием чуда.
Ульяна зашла в магазин, купила мандаринов, молока конфет к чаю. Уже стояла у кассы, когда позвонила мама.
— Уля, ты можешь приехать ко мне сегодня?
— Да, мам. А что случилось?
— Ничего. Мне нужно тебя познакомить кое с кем. Приезжай к обеду. – В голосе мамы Ульяна услышала возбужденные нотки.
— Ты снова решила меня познакомить с одним из сыночков, решивших оторваться от маминой юбки? – спросила она немного разочарованно.
— Это сюрприз. Увидишь, — загадочно сказала мама и отключилась.
Интересно. Ульяна давно не слышала у мамы такого голоса. Когда ушёл Андрей, она пришла к маме и жаловалась, рыдая. Мама сначала утешала, но всё испортила, когда сказала, что предупреждала об этом. Конечно, права была. Но от этого Ульяне не стало легче. Они поссорились. И к маме она больше не ходила, только звонила, стараясь справиться с болью самостоятельно.
Ульяна отошла от кассы и выбрала небольшой торт в кондитерском отделе. Неудобно идти с пустыми руками.
Дома она все думала, какой сюрприз приготовила мама. На всякий случай вымыла голову и чуть завила кончики волос, подкрасила ресницы и губы, надела тёмно-серую юбку и вязаную кофточку персикового цвета. Улыбнулась своему отражению в зеркале. Какой бы сюрприз ни приготовила мама, она встретит его в подобающем виде и в хорошем настроении.
«Андрей ещё пожалеет», — подумала Ульяна и стала надевать сапоги и пальто.
Мама открыла дверь, и Ульяна удивлённо застыла на пороге. Глаза мамы молодо сияли, на щеках играл румянец, а главное – модная стрижка скинула ей десять лет.
— Мам, ты отлично выглядишь, — сказал Ульяна, отдавая маме торт.
— Спасибо. — Мама сдержанно и смущённо улыбнулась. — Раздевайся и проходи в комнату, — сказала она и ушла с тортом на кухню.
«Точно пригласила кого-то в гости». Ульяна быстро разделась, поправила перед зеркалом локоны, юбку и вошла в комнату. С дивана навстречу ей поднялся крепкий мужчина лет пятидесяти, в брюках и тёмно-синем свитере, с залысинами над крутым лбом, с крупным носом картошкой. От наружных уголков глаз расходились лучиками морщинки, выдававшие улыбчивого человека или привыкшего часто щуриться от солнца. Он тоже с интересом разглядывал Ульяну. Она поздоровалась настороженно.
— Ульяна, познакомься, это Николай Гаврилович, мой друг детства. – Подошла мама, обняла её за талию и заискивающе заглянула в лицо дочери.
— Я так и поняла, что из деревни. — Ульяна разочаровано взглянула на мать.
— Пойдёмте обедать, суп остынет. – Мама убрала руку, первая прошла на кухню.
Ульяна села к столу на свое привычное место — спиной к холодильнику, стоявшему у окна. «Неужели на место отца сядет?» — подумала она. Николай сел напротив. Впрочем, по-другому не получилось бы. Между ними села мама, спиной к плите и раковине. Так удобнее вставать, если что-то понадобиться. Так они всегда обедали, когда был жив отец.
— Я так понимаю, что ты с ним меня хотела познакомить? Не ожидала от тебя. Вот почему ты так изменилась, — ядовито сказала Ульяна.
— Зачем ты так? – Мама укоризненно посмотрела на дочь.
— А ты соскучилась по кулакам? Мало тебя отец бил? Снова захотела? А бутылка где? Вы не принесли с собой водку? – спросила она, глядя на Николая.
— Николай не пьёт. Он… – мать запнулась, взглянула виновато на Николая.
Тот накрыл руку матери своей большой заскорузлой крестьянской ладонью.
— Не надо, Тоня.
— Сейчас вы строите из себя непьющего человека, а потом покажете себя во всей красе, когда переедете к ней жить. Мам, ты что, замуж собралась? Этот сюрприз мне приготовила? Николай, вас жена выгнала, и вы решили по старой дружбе к моей матери прибиться?
Ульяну несло, слова сами собой вырывались наружу. Она никак не могла остановиться. В глазах матери появились слёзы, губы задрожали.
Николай смотрел в тарелку с остывающим супом.
— Всё сказала? – непривычно резко вдруг спросила мама. – А что я в жизни видела? Пьянки мужа, да кулаки. Ты убегала к соседке, когда он приходил пьяный, боялась. Мы уходили из дома, гуляли по ночным улицам, пока он не уснёт. Я вытаскивала деньги у него из карманов, пока спал, говорила, что вытащили на улице. И покупала потом тебе туфли или платья. Ты ничего не знаешь… — она вдруг замолчала и всхлипнула.
Ульяна никогда не видела мать такой. Всегда тихая, забитая, с пугливым взглядом, она боялась вступать в спор. Помнила, как отец крикнул однажды, что она достойна только, чтобы об неё ноги вытирали. А тут встала на защиту какого-то Николая.
— Давно надо было сказать тебе. Тридцать лет молчала. – Мама набрала в лёгкие воздуха. — Это твой отец. Николай Гаврилович Крушинский — твой отец.
— Как? — Ульяна даже отпрянула от этих слов и упёрлась спиной в холодильник.
Она смотрела то на Николая, то на маму.
— Да. Мы любили друг друга со школы. Потом он ушёл в армию. Деревня небольшая, все на виду, ничего не скроешь. Я призналась матери сразу, что беременная. Мать кричала, била меня полотенцем. Потом привела в дом парня из соседней деревни, вроде как помочь починить забор. Он приехал к бабушке в отпуск. Мама тогда сказала, чтобы я не терялась.
Однажды после клуба он проводил меня до дома. Вышла мама и сказала, что не позволит просто так со мной погулять и бросить. Лучше пусть сразу уходит. А он сказал, что настроен серьёзно. Вот так я вышла за Сергея. Мы в город уехали. А потом я родила тебя. Я не любила его. Может, догадывался, что ты не его дочь, потому и пил, бил меня. Николаю в армию написала, что замуж вышла. Он не знал о тебе.
Я старалась не ездить в деревню, стыдно было в глаза Николаю смотреть. Прошлым летом к брату в деревню ездила, помнишь? Тогда и встретила его. Потом он приехал сам ко мне. Сказал, что не винит, понимает, что по-другому не могла поступить. Всю жизнь его одного любила. Я уеду к нему, а тебе квартиру оставлю. Хватит тебе по съёмным квартирам скитаться. Остаток жизни хочу прожить с Николаем, всё исправить. Мне же сорок девять всего.
Ульяна слушала мать и не могла принять новую правду. Да, отец не подарок был. Но всё же был, а у многих одноклассников и такого не было. Но сходу принять, что у неё есть ещё один отец, она не могла. Ульяна встала и вышла в прихожую.
— Уля! – крикнула мать из кухни.
— Не надо. Дай ей время. Взрослая, сама разберётся, — услышала она тихий голос Николая.
«Тоже мне, заступник нашёлся», — зло подумала она и хлопнула дверью.
Ульяна шла домой, а снег всё сыпал и сыпал, навевая воспоминания. Однажды они с мамой ушли из дома от разбушевавшегося отца. Тоже была зима. В окнах домов горели окна, и Уле казалось, что там тихо, спокойно и уютно, семьи вместе смотрят телевизор. Как же она завидовала тем людям, что жили за такими окнами.
«Мать махнула рукой на себя, ходила со старушечьей кичкой на затылке, одевалась стрёмно. Не жизнь, а мука у неё была. А ведь молодая ещё. Может, и правда, Николай любит её. А я наговорила гадостей, истеричка, — ругала себя Ульяна. – А сама… Когда Андрей предложил снять квартиру и жить вместе, разве слушала маму, когда она отговаривала? Всё по-своему сделала. А он так и не женился, бросил меня, хотя вместе два года прожили…»
Несколько дней Ульяна думала о матери, о Николае, понимала, что не права, что нужно пойти и помириться. В глаза наговорила гадостей, глядя в глаза должна попросить прощения.
Мама открыла дверь, всплеснула руками. Они обнялись. Посреди комнаты стояли сумки и чемоданы.
— А мы вещи собираем. Уезжаю я к Николаю в деревню, — сообщила мама радостно.
— А как же работа? – удивилась Ульяна.
— У нас почта есть, контора, в соседней деревне молокозавод. Найдём ей работу, – сказал Николай, улыбаясь.
-Ты к нам приезжай, посмотришь, какое у Николая крепкое хозяйство. Это раньше меня волновало, что люди скажут. У всех свои заботы. Поговорят и забудут, — сказала мама и прижалась к Николаю.
Ульяна проводила маму, потом перебралась в квартиру. Все эти месяцы не переезжала к маме, надеялась, что Андрей вернётся. Мама звонила, звала. На Новый Год Ульяна поехала проведать её. Хороший дом, баня, большой огород с парниками и пасекой. Мама счастливая, не ходит, летает по дому. Тепло, уютно, настоящая густая ёлка из леса… Как Ульяна в детсве мечтала о таком.
А ранним весенним утром позвонил Николай с маминого телефона. Сказал скупо, сдержанно, что мама умерла ночью. У мамы был порок сердца, тромб оторвался…
Порок сердца? А Ульяна и не знала. Ах, мама, мама, зачем поехала в деревню, разве можно заниматься тяжёлой физической работой при пороке?
Она отпросилась с работы и поехала ближайшим автобусом в деревню. Посреди дома, на лавке стоял гроб. Ничего не видя, на ватных ногах Ульяна подошла и не узнала маму. Оглянулась на Николая.
— Это ты… Ты виноват, что привёз её сюда! – выкрикнула она.
— Тише, дочка. – К ней подошла тётя Валя, жена маминого брата. – Николай не позволял ей ничего тяжёлого делать. Всё сам. Напрасно ты его обвиняешь. Она счастливая была всё это время. На почте работала. Там девушка в декрет ушла. Николай ей счастье подарил. А Сергей только бил. Стеснялась этого, к нам не приезжала. Думала, мы не знаем.
— Пап, машина приехала. Пора. – В дом вошёл высокий молодой мужчина, кивнул зарёванной Ульяне.
— Это мой сын, Павел. Да, зови мужиков, — сказал Николай.
Вынесли из дома гроб, погрузили на грузовик, устланный еловыми ветками, медленно повезли на кладбище в соседнюю деревню. Из окон домов смотрели на процессию люди, кто-то стоял у ворот, крестясь и утирая глаза.
— Она сама просила здесь похоронить её, – сказал Николай на деревенском кладбище. – Рядом с родителями.
Соседки и тётя Валя приготовили стол для поминок.
— Ты останешься? – спросил Николай, когда все ушли. – А то Павел подбросит до города, он на машине.
— Да. Я поеду. – Встрепенулась Ульяна. Оставаться с чужим ей, по сути, человеком было неудобно.
Ехали они сначала молча. А потом Павел стал рассказывать, что он маленьким был, когда Николай женился на его матери, а его усыновил. Через несколько лет мать сбежала к другому в Архангельск, его взяла с собой. Когда Павел получил паспорт, вернулся к отцу, к Николаю. Работает на вагонном заводе, квартиру купил. Отец отказался к нему перебираться. Павел ездит в деревню, помогает с ремонтом дома, с огородом.
— Только последнее время не приезжал, чтобы не мешать им. Он твою маму любил всегда. Даже я это знал. Так и не женился больше.
У дома он вышел из машины вместе с Ульяной.
— Не надо меня провожать, — сказала она.
— Да я сумку подниму. Тяжёлая. – Павел показал на большую сумку в руке.
— А что в ней?
— Отец картошки положил, банок с огурцами, вареньем. Пойдёмте, посмотрите.
Ульяна пришла домой и сразу легла на диван, свернулась клубком, отвернувшись к стене. Павел накрыл её пледом. Она ждала, когда он уйдёт, и уснула. А когда проснулась, Павел дремал в кресле в неудобной позе. Он сразу открыл глаза, извинился и собрался уходить.
— Вы же вроде мой брат теперь? Давайте чаю попьём. Или жена ждёт?
— Я не женат. Впрочем, как хотите, можем и братом с сестрой быть. Но лучше друзьями. – Павел внимательно посмотрел на Ульяну.
Она смутилась. Они пили чай с вкусным ароматным вареньем и разговаривали, словно давно знали друг друга. Потом она достала старый альбом и с удивлением нашла снимок молодого Николая в солдатской форме.
— А ты на маму похожа, — Павел показал другой снимок.
— Да это я и есть, — рассмеялась Ульяна.
Когда Павел улыбался, от внешних уголков глаз его разбегались лучики морщинок, как у Николая.
На девять дней они уже поехали в деревню вместе. Ульяна чувствовала себя рядом с Павлом спокойно и уютно, как мечтала, глядя на чужие окна в детстве. Нет, она не хочет, чтобы он стал её братом.
«Только не это. Если бы не мама, никогда бы я его не встретила. Какая же я была злая к ней, обижалась. Спасибо, мама, за такой подарок», — подумала она и улыбнулась Павлу.
«Люди никогда не меняются к лучшему через ненависть, осуждение или приговор. Мы меняемся через прощение, любовь и веру»
Джилл Эдвардз
«Только когда в жизни случается настоящее несчастье, начинаешь понимать, какими ничтожными пустяками было всё то, что раньше считалось трагедией»
Олег Рой
