Илья и Алёна росли в одном дворе. Квартиры их были в соседних подъездах, но так расположены, что между комнатами была как раз общая стена. Поэтому, придя с прогулки домой, Илья и Алёнка сначала ужинали, а потом бежали в комнаты перестукиваться.
Алёна забиралась на диван, и начинала кулачком стучать по стене, «вызывая» Илью на «разговор». Мальчик откликался троекратным стуком. Это значило, что всё хорошо. Вскоре ребята договорились о системе стуков, у них получалось что-то вроде азбуки Морзе, только не буквами, а словами: «привет», «пока», «хорошо», «да», «нет», «выходи гулять» и ещё немного.
Балконы у них тоже были рядом, только разделены перегородками. Но зимой мамы не разрешали выходить на холод, а уже весной можно было поговорить и на балконе.
Дети дружили с малых лет. Когда родители стали ругать их за постоянные перестукивания, то Илья стал просить позвонить Алёнке по домашнему телефону. Мама ему разрешала, но ненадолго, потому что нельзя было телефон часто занимать. Папе могли позвонить с работы, но звонили всегда подруги мамы.
Наконец, Илья придумал новый вид игры и связи. Он написал Алёнке письмо. Вернее, это был обычный лист бумаги из школьной тетрадки. На нём Илюша написал несколько слов:
«Привет, пишу тебе письмо. Не удивляйся. Как твои дела? Я делаю уроки. А потом пойду гулять. Выходи. Жду ответа, как соловей лета». Он заклеил кончики сложенного листка клеем и побежал в подъезд Алёны, где бросил своё послание в её почтовый ящик. После этого Илья прибежал домой и забарабанил по стене. Алёнка ответила стуком, но видимо, не поняла, чем так взволнован её друг. Тогда Илья крикнул, чтобы она выглянула на балкон.
Алёнкина голова почти тут же появилась из-за перегородки балкона.
— Чего гремишь на весь дом? Бабушка проснулась.
— Чего, чего. Тебе там письмо. В почтовом ящике. Иди получай быстрее! И пиши ответ, — ответил довольный мальчик.
Глаза Алёнки вспыхнули от радости, и она исчезла в комнате.
Через минут пятнадцать она тоже забарабанила по стене с криками «выйди на балкон».
Илья поспешил выйти. Он увидел, что с Алёнкиной стороны из-за перегородки торчит тоненький прутик с привязанным на нитке клочком бумаги. Этот прутик, как удочка, был перекинут на балкон Ильи, и дрожал с письмом от Алёнки, подрагивая клочком бумаги вроде наживки.
Илюша ухватил бумажку, сорвав её вместе с ниткой. Мама окликнула его из кухни.
— Илья, ты что там, опять без тапок выскочил на балкон? Дождик начинает моросить, смотри – простудишься!
Но Илья заглянул на балкон Алёнки, желая перекинуться парой слов и услышать одобрение своей затеи с почтой. Однако, Алёнки уже и след простыл. Илья увидел только захлопывающуюся дверь.
А на клочке бумаги было поспешно написано: «Спасибо за письмо! Здорово придумал! Пишу тебе ответ. Я выйду тоже, если не будет дождя. Пока. Алёна».
Илья был на седьмом небе от счастья. Это первое письмо, которое ему прислали. Да и он сам написал своё первое письмо. Он сидел и млел от удовольствия, перечитывая простые строчки, не желая дописывать упражнение по русскому. Потом быстренько дописал предложения в тетрадку, наскоро собрал портфель на завтра, бросил его под стол и побежал одеваться.
— Куда ты? Дождь на улице! Посиди сегодня дома. Вон, хоть мультики посмотри, — забеспокоилась мать.
— Неа, мам. Меня Алёнка будет ждать. Мы в подъезде, если что пересидим…
Мать улыбнулась.
Так дети дружили в школьные годы. Потом Алёнка переехала с родителями жить в отдельную квартиру. А в этой осталась её бабушка. Илья поступил в училище, а потом ушёл в армию. Он знал, что Алёнка учиться в институте, но дружба их сошла на нет, как только они перестали быть соседями.
Придя из армии, Илья обнял мать, отца, и разговаривали они несколько часов, сидя накрытым столом в комнате. Затем отец уехал на смену, а мать стала мыть посуду на кухне. Илья встал, прошёлся по комнате, остановился у стены, вспомнив своё детство и способ связи с его подружкой по детству – Алёнкой. Он почему-то всю службу в армии вспоминал эту девочку, которую уже не видел после школы.
Илья поднял руку и постучал по стене «привет». Тишина. Он улыбнулся своей глупой выходке, и сел на диван, блаженно вытянувшись. Но к его изумлению, через несколько секунд ему ответили: «привет». Илья вскочил, снова пробил по стене «привет». И получил тот же ответ. Он засмеялся и простучал «выходи гулять». И услышал ответ: «хорошо».
Илья выскочил на балкон, слыша вслед вечное материнское:
— Одень же ты тапки, прохладно…
Через перегородку балкона выглядывала Алёнка. Его Алёнка! Она улыбалась, а глаза её были как тогда, в детстве, полны озорных искорок. Только теперь это была милая девушка, с волной русых волос, пухлыми губками и румянцем на щеках.
— Привет, Алёна. Как же здорово, что ты отозвалась… Не ожидал. А почему ты здесь?
— Привет… я теперь тут живу. Бабушка сейчас болеет, и скучно ей, вот я и переехала, чтобы помогать ей немного.
— Это ещё кто кому помогает, — услышали они из-за спины Алёны хрипловатый голос. – А вот скучать она мне не даёт, это точно. С возвращением домой, солдат. Возмужал, красавец.
— На тапки одень, наконец, — вынесла на балкон тапки мать Ильи, — здравствуйте, Вера Игнатьевна, Алёнушка. Радость-то у нас какая…
Они разговорились. Алёна и Илья вскоре вышли во двор. Они пошли в соседний сквер, чтобы поговорить. Так долго не видели друг друга. Им было очень хорошо вместе в этот вечер. Так тепло не было давно. Наверное, со времени их детства. Тогда было всё просто, обычно и всегда весело. Потому что вместе.
А сегодня Алёна почему-то смущалась. Наверное, от того, что Илья не сводил с неё глаз. Прощаясь у подъезда, он сказал Алёне:
— Какой же я дуралей… Почему не написал тебе за все эти годы? Не нашёл способ связаться с тобой. А ведь первое своё письмо я написал именно тебе…
— Да, верно, детьми были, много общались, играли, гуляли. Как родные, — ответила Алёна.
— А теперь ты рядом, давай снова дружить. Я уж теперь не буду по стене стучать, обещаю. И письма… Смешно, да? Наша переписка…
Алёна вдруг сделалась серьёзной и с ностальгической ноткой сказала:
— Нет, что ты. Письма – это было очень хорошо. Очень. Я бы и теперь не отказалась от письма. Это так приятно получать хорошие письма. От души.
— Тогда жди, обязательно напишу, — тоже серьёзно ответил Илья. Алёнка, махнув ему рукой, исчезла в подъезде. А Илья, как заворожённый, слушал удаляющийся стук её каблучков.
«Жди, моя хорошая, — думал он с нежностью, — обязательно напишу тебе, скоро… Теперь я не дам тебе уехать, и никому тебя не отдам…»
