Лида Корнеева, почти пятнадцати лет от роду, уже семь лет проживала в детском доме . Их она помнила очень хорошо, своих любимых маму и папу. Жили они весело и дружно, Лиду очень любили, но злой рок забрал их у нее. Они ушли туда от куда не возвращаются.
В интернате ей жилось скучно и безрадостно. Детей здесь не любили. Их воспитывали, учили уму-разуму, наказывали за непослушание, но не любили.
Это девочка понимала очень хорошо. Только одна нянечка по имени тетя Клава была благосклонна к ребятишкам. И Лиду она выделяла из всех. Говорила, что она на ее внучку похожа.
Лида завидовала этой внучке. Тетя Клава рассказывала ей, что она живет с родителями в Москве в большом доме, учится в музыкальной школе, играет на пианино, но видятся они редко.
Лиде сразу вспомнился поселок у озера. Вокруг лес, а на берегу величественный дом. Там жила женщина по имени Ольга Митрофановна. И к этой женщине они с мамой и папой почти каждое лето приезжали на отдых. Это было замечательное время.
Лида тогда была маленькой еще, но из разговоров взрослых она поняла, что этот дом – их семейный особняк, который они утратили, а потом Ольге Митрофановне удалось в него вернуться.
Там жили еще какие-то люди, конечно, но она занимала верхнюю пристройку – мезонин, который раньше служил чердаком, а потом его переделали в жилое помещение.
Несколько нижних комнат сдавались отдыхающим, куда и приезжала Лида с родителями.
Где теперь Ольга Митрофановна, что с ней и с ее домом? Лида помнила, что в большом светлом зале стояло пианино, и женщина иногда музицировала, а над пианино висел ее портрет в молодости.
Все эти воспоминания нахлынули на Лиду, и она вдруг, как по наитию, решила сбежать и найти и это место, и этот дом. А вдруг Ольга Митрофановна еще жива?
Она возьмет Лиду к себе жить, в этом она была уверена. Вот только как найти этот поселок? И где взять денег на дорогу? Лида думала об этом каждую ночь, плохо спала, чуть не плакала. У нее появилась мечта, ей хотелось ее осуществить.
В день ее рождения нянечка тетя Клава подошла к ней и тихо сказала:
— Зайди ко мне в подсобку после уроков. У меня для тебя подарок.
Лиде не терпелось поскорее попасть к этой доброй женщине. Она ожидала чаепитие с вкусным тортом или новую одёжку. Но каково же было ее удивление, когда тетя Клава протянула ей старую потрепанную книжку «Сказки братьев Гримм».
— Вот, это твоя. Я сохранила. Так бы она затерялась у тебя тут, а все же память. И вот что, девонька, тут конвертик с деньгами, тебе в подарок. Когда тебя выпустят отсюда, меня уж тут не будет. Сын с невесткой к себе в Москву забирают. Поэтому я пока припрячу конверт вот сюда, а потом отдам тебе, перед отъездом. Все копейка будет лишняя, когда в самостоятельную жизнь вступишь.
И она показала, где спрятала конверт. Лида была очень благодарна своей покровительнице. Но самый большой сюрприз ждал ее позже. Когда, сидя у себя на кровати, она раскрыла книгу, то на уголке обложки увидела надпись: «Лидочке от О.М. Поселок Озёрный – на память».
Теперь у нее были все фишки в руках. Она найдет этот поселок! И деньги у нее есть. Лида втихаря написала письмо тете Клаве с извинениями, объяснениями и благодарностью. Только сказала, что убегает к дальним родственникам в Сибирь, первое, что пришло в голову.
Потом улучшила минуту, выкрала конверт и сбежала. Честно говоря, дети отсюда убегали часто, особенно мальчишки. Но их быстро находили, так как им приходилась подворовывать, на этом их и ловили. А вот Лиду не нашли. Ей удалось незаметно уехать автобусом из города с маленькой дорожной сумкой.
Затем она навела справки, как добраться до Озёрного: сначала электричкой, потом автобусом. И вот она уже здесь.
Вечерело, когда Лида наконец добралась до заветного поселка. Ее детская память выхватывала отдельные картины из прошлого: здание автовокзала то же, вот дуб могучий и лавочка под ним.
А вот и тропинка в сторону озера, по которой они с мамой и папой всегда шли пешком к старому дому у озера, если их никто не встречал. Все ожило в памяти, и Лида торопливо зашагала по тропинке, пока совсем не стемнело. Минут через пятнадцать в синеватых сумерках стали угадываться очертания дома вдалеке.
Сердце Лиды трепетало от волнения: как-то встретит ее Ольга Митрофановна, узнает ли, да и здесь ли она еще? Девушка уверенно шла вперед, вглядываясь вдаль. Детские трепетные чувства захлестнули ее, и страшное разочарование постигло, когда она наконец добралась до места.
Дом показался ей запущенным, темным и страшным. Жил ли кто в нем? Озеро уже обступало его со всех сторон, и лишь небольшой островок земли хранил на себе это мрачное строение.
— Ты чего тут высматриваешь? – вдруг услышала Лида чей-то голос и вздрогнула.
Сутулый и мрачный старик с ведром и удочкой появился, как ниоткуда.
— Я к тете Оле приехала, — робко сказала Лида. – Она живет здесь все еще?
— Иди своей дорогой, — проскрипел старик. – Никто тут давно не живет, проклятое место. Всех нечистая сила унесла, а кто остался, так и не жильцы вовсе.
И он пошел по тропинке, быстро скрывшись за кустами. Лиде стало жутко от его слов и захотелось бежать следом, но тут вдруг в самом верху дома, именно в мезонине, где жила Ольга Митрофановна, загорелся свет, как яркая звездочка вспыхнула на фоне темно-синего, сгустившегося неба. Лида побежала к дому и смело шагнула за порог.
Первым ощущением было легкое, почти невесомое прикосновение к лицу. Паутина, она была повсюду и ощущалась, как чье-то теплое дыхание. Это было неприятно, и Лида быстро взбежала вверх по лестнице, к знакомой комнате тети Оли. Лестница скрипела и пошатывалась, а из-под двери виднелась тоненькая полоска света.
Лида постучалась и тихонечко позвала: «Тетя Оля, вы здесь?» Ответа не последовало. Лида легонько толкнула дверь, но она оказалась запертой изнутри. Она снова позвала, уже погромче, уловив чье-то едва слышное движение за дверью. И вдруг… Она услышала музыку! Чудесную музыку! Кто-то внизу, в зале, играл на пианино.
Лида бросилась вниз по лестнице и громко позвала: «Тетя Оля!!!» Она буквально ворвалась в зал и остановилась в дверях, не смея шелохнуться от увиденной завораживающей картины.
На пианино играла молодая женщина, именно та, в том же воздушном одеянии, которая когда-то была изображена на портрете над ним. А сейчас на стене красовалась лишь пустая рама. В большое арочное окно лился лунный свет, освещая это странную и страшную картину: женский силуэт был полупрозрачным, удивительно красивым и… конечно же, неживым.
Но музыка, музыка! Она-то была живой, лилась тонко и мелодично из-под изящных, будто хрустальных пальцев пианистки.
А потом внезапно все поглотила ночь, беспросветная мгла, и Лиде стало трудно дышать. Она заметалась из стороны в сторону и вдруг услышала голоса:
— Похоже, очнулась наша беглянка.
Лида открыла глаза, увидела, что лежит в изоляторе на больничной койке, а вокруг нее стоят врач, воспитатель и тетя Клава. Потом, осмотрев ее внимательно и укоризненно покачав головами, все разошлись, осталась только нянечка, которая взяла ее за руку и сказала:
— Я не обижаюсь за деньги, Лидок. Но побежала ты зря. И вот заболела в дороге, подхватила горячку.
Нашли ее ночью без сознания, на автобусной остановке в Озёрном и через милицию, которая уже разыскивала её, доставили обратно.
А вот что это были за видения, Лида так и не поняла, и не узнала. В одном она была убеждена, что они были наяву, а не в бреду.
*************************
Лида попала к этому загадочному дому лишь десять лет спустя после описанных событий, раньше не довелось. Дом уже по самый фундамент утопал в воде, вокруг было мрачно и пустынно, как-то тревожно кричали птицы над озером.
Входная дверь была наглухо заколочена так, что в дом не войти. А в маленьком окошке мезонина мерцал тусклый, едва заметный огонёк.
