Когда у Тони родился сын, ей было двадцать два года. Нет, она не была она была глупенькой или инфантильной девочкой, напротив. Тоня закончила техникум, устроилась на работу и только после этого вышла замуж. И с ребенком — опять же — никаких «затащила пузом»: сын родился через два года после свадьбы.
Нельзя сказать, что с мужем Тоне прямо уж так повезло. Человеком он был тяжелым, сложным, эгоистичным, но она все равно была довольна — многие ее подружки засиделись в девках, а она уже замужем, хоть и не красотка. «Жизнь удалась! — радовалась Тоня, высокомерно поглядывая на не столь удачливых подружек.
Сын. Родился сын. Была ли Тоня рада этому? И да, и нет. С одной стороны, какая семья без ребенка? Люди могут косо посмотреть — все ли в порядке? Здоровы ли? Да и налог на бездетность пока никто не отменял. Положено — значит, будет. С другой стороны, она никогда не мечтала стать матерью, не смотрела с умилением на других детей. А уж как ребенок будет ограничивать ее? Сколько сил, сколько времени будет потрачено впустую, пока он дорастет до сознательного возраста?
Но сын родился и надо было с ним что-то делать. А что? Тоня не очень себе это представляла, поэтому сразу спихнула его на руки своей бабке. Слава Богу, никакого молока у Тони не было, поэтому ее постоянное присутствие рядом с ребенком не требовалось. Да, расходы были большие — бабка со скандалом требовала, чтобы парню покупали донорское молоко, а это удовольствие было недешевым. Но Тоне с мужем было проще заплатить, чем сюсюкаться с младенцем, поэтому они покупали все, что нужно и продолжали жить своей жизнью.
Увы, вольница вскоре закончилась. Ребенку было полгода, когда бабка тяжело заболела и больше не могла заботиться о малыше. К счастью, выход нашелся почти сразу — Тоня отдала сына в ясли и вышла на работу, а чуть позже, в полтора года, он перешел в детский сад на шестидневку — тогда суббота тоже была рабочим днём.
Тоня никогда не играла с сыном, не занималась им. Сыт? Одет? Не мешай, не приставай со своими глупостями. Обниматься? Отстань! Ты не девчонка!..
В первом классе он был единственным ребенком, который не умел ни читать, ни писать, ни считать. К тому же был очень худеньким и одетым с форму с чужого плеча. Естественно, он тут же стал объектом жестоких насмешек, злых шуток и издевательств. Учился он хуже некуда — уже в начальной школе вставал вопрос о том, чтобы оставить его на второй год, но обошлось.
Тоню часто вызывали в школу, но ей было некогда. Ну, справедливости ради, не то, чтобы некогда — рабочий день у Тони был шестичасовым, на работу она ходила пешком, так что часик на разговор с учителем выкроить было можно, но… Не хотелось тратить время на пустяки. Отцу тоже проблемы сына были неинтересны.
Впрочем, один раз отец все-таки побеседовал с учительницей, а, вернувшись домой, так жестко отхлестал сына ремнем, что мальчик неделю мог только лежать или стоять. С тех пор двоек стало меньше, но в хорошисты он до окончания учебы так и не выбился.
Сыну исполнилось восемнадцать и Тоня пристроила сына на предприятие — там была бронь от армии и возможность поступить по целевому направлению в вечерний институт. Там, в институте, парень познакомился с будущей женой, а через два года их было уже четверо — родились дети-погодки. Родное предприятие каким-то чудесным образом нашло возможность дать хорошую квартиру семье молодого специалиста.
Жизнь налаживалась. Тоня, по-прежнему, была холодна с сыном, а внукам и вовсе запретила называть ее бабушкой — ведь она еще так молода! Внуки по ее просьбе называли ее «тётя Тоня».
Да, ко внукам она относилась так же небрежно, как и прежде к сыну — на большие праздники передавала сыну конверт с деньгами «купи им там что-нибудь от меня», не считая нужным поздравить внуков хотя бы по телефону.
…Время шло, и юбилей, совмещенный с выходом на пенсию, подкрался совсем незаметно. Коллеги, начальство, да и многочисленные подружки совершенно неоднозначно намекнули, что ждут настоящий праздник, с хорошим столом и танцами до упаду.
Стало понятно, что на работе, как обычно, такое мероприятие не организуешь. В ресторане слишком дорого. Своя квартира не подходит — в шестнадцатиметровой однокомнатной квартирке и двоим-то бывает тесно, куда уж банкеты организовывать! Но элегантное решение нашлось быстро.
Тоня позвонила сыну и проинформировала, что юбилей будет праздновать в их квартире и озвучила число гостей. Сын и его жена схватились за головы. В срочном порядке достали детям путевки в пионерский лагерь, благо, у них были каникулы — с детьми точно ничего не успеешь — и бросились по магазинам в поисках продуктов для праздничного стола. Тоня, конечно, деньги на расходы дала в достаточном количестве, но ходить с ними по магазинам отказалась, ссылаясь на больную спину и высокое давление.
К назначенной дате все было готово: успели буквально в последний момент. Стол ломился от еды, большая комната была украшена, насколько хватило фантазии хозяев, шариками и гирляндами, на столе стоял огромный букет бордовых роз — маминых любимых.
Именинница, в дорогом брючном костюме и со сложной высокой прической, в сопровождении хмурого супруга, прибыла первой — ведь она должна была проверить, все ли в порядке, а потом встречать гостей. Даже на ее придирчивый вкус, все было неплохо. Тоня высокомерно, но с видимым одобрением кивнула и отозвала сына в сторону.
«Так, послушай. Сейчас начнут гости приходить, так что вы с женой давайте, не отсвечивайте, идите на кухню, там посидите» — «В смысле? Почему на кухне?» — «Ну вообще-то это мой праздник. Гостей принимаю я. И вообще. Я пригласила еще нескольких нужных людей, поэтому вам просто места за столом не хватит. Мы с вами потом посидим, когда гости разойдутся, наверняка ведь все не съедят. Все, мне пора — слышишь — звонят в дверь!»
…И сын с супругой действительно просидели весь праздник, до самой поздней ночи, на кухне. Гости ели, пили, веселились, пели песни и плясали. А они мыли грязную посуду, передавали маме чистую, передавали горячее, торт, новые бутылки и угощения. Тоня была счастлива — она раскраснелась от комплиментов и просто сияла: праздник удался!
Когда последние гости отправились по домам, она вышла на кухню, слегка покачиваясь на высоких каблуках, от выпитого и от усталости. «Мы домой поехали. Устала я что-то, — она зевнула. — там торт еще остался и салаты какие-то. Вы тогда сами посидите, ладно?» — и, растолкав разомлевшего мужа, Тоня отправилась домой.
…Старость пришла вместе с болезнями. Обострились старые, добавились новые. «Собирайтесь в больницу. Это серьезно,» — тоном, не терпящим возражений, сказал фельдшер «скорой». Дрожащей рукой Тоня набрала номер сына: «Сынок, меня в больницу кладут, операцию делать будут. Ты запиши, что надо купить и привези мне завтра…»
«Мам, нет, — вдруг услышала она. — Мы сегодня вечером на юг уезжаем, ты же знаешь. У нас билеты, путевки» — «Так сдайте!» — почти в отчаянии крикнула она, понимая, что ничего не получится. — «Нет, мама. Извини. Ты там сама как-нибудь, ладно? Пусть отец привезет, что надо. Мы едем отдыхать. Я позвоню позже, узнать, как у тебя дела».
«Бездушное поколение. Бессердечный сын, — вздохнул фельдшер, который слышал разговор. И повторил: — Собирайтесь.»
