— Мам! Мамуль! – крикнул Миша, влетая в дом. В руках он держал лопату, которой чистил снег, помогая отцу приводить все дорожки двора в порядок.
— Что, сынок? – спросила мама, выглядывая с кухни.
— Меня ребята завтра в город позвали! Поеду к ним на несколько дней. Отметим Рождество и вернусь.
— Ладно, – кивнула мама, пряча внутри неприятное чувство потери. Дети выросли и дома на все новогодние праздники их уже не удержишь. Это были последние праздники в полном составе: Миша в весенний призыв уйдёт в армию, а дочь Аня, если поступит, будет учиться очень далеко и неизвестно, сможет ли каждый год приезжать в родную деревню на Новый год. Женщина надеялась, что все выходные они проведут вместе, весело, как и раньше. И до сегодняшнего дня так и было: три чудесных дня! Сначала Новый год, который отмечали с 31 декабря на 1 января дома, а с 1 на 2 января всей деревней. Третьего спали, доедали остатки новогодних угощений и смотрели все вместе фильмы, устроившись вчетвером на диване. А сегодня решили немного поработать. Скоро приедут дедушка с бабушкой из соседней деревни. Причём не на машине, а на санях!
«Видимо, всё, – вздохнула мысленно мама. – Лимит семейных выходных этим исчерпается».
— Катюша, – крикнул муж и отец семейства Егор. – Мама твоя звонила?
— Нет, – ответила Катя, продолжая стряпать. К приезду родителей она готовила пироги в печи. Дом был давно газифицирован и в целом по комфорту не уступал городской квартире. Но печь супруги сохранили и иногда топили её, чтобы добавить в их современное логово каплю деревенского уюта.
— Тогда сам ей наберу, – сказал Егор. – Что-то снег усиливается. Как бы они не заблудились.
— Не заблудятся, – спокойно ответила Аня, появляясь на кухне. – Мам, меня девчонки в гости зовут шестого. Рождество отмечать. Вернусь восьмого.
— В Покровку к Алине? – спросила мама.
— Ага.
— Пусть едет, – ответил Егор. – Взрослые уже, неинтересно с родителями.
— Пап! – возмутилась Аня. – Вы у нас самые лучшие! Но с друзьями тоже погулять охота. Мам, тебе помочь?
— Помоги. Салат нарежь, а то я что-то совсем с этими пирогами ничего не успеваю.
Аня взяла нож, миску, и пододвинула к себе поближе овощи. В глубине души она думала, что с удовольствием осталась бы дома с родителями. Но боялась, что подруги сочтут её предательницей или ещё хуже, подумают, что её никуда не отпустили. Сама девушка, без пяти минут выпускница из одиннадцатого класса, считала себя достаточно взрослой, чтобы жить так, как ей хочется. Но вот только ещё не разобралась, чего хочет она и пока пыталась усидеть на двух стульях: и родителей не обидеть, и от коллектива (то есть своих подруг) не оторваться.
— Не могу дозвониться! – в сердцах воскликнул Егор.
— Да почему ты так волнуешься? – спросила Катя. – Они эту дорогу лучше нас с тобой знают! Всю жизнь по ней ездят! И в прежние времена пешком ходили, когда другого транспорта не было. Даже ночью и без всяких фонарей. Луна светит – и хорошо! Милый, мы с тобой 20 лет живём в деревне, а ты всё ещё совсем городской!
Она хитро улыбнулась мужу. Это была семейная шутка: Егор и правда приехал сюда из города. Они познакомились, когда Катя окончила педагогический. Через две недели ей нужно было вернуться в деревню, а ещё через месяц она должна была переехать в соседнюю деревню, куда её направили учителем младших классов. Егор, недолго думая, отправился вслед за ней. Они поженились и уже двадцать лет жили душа в душу.
— Всё равно, удивляюсь твоему спокойствию! Ты в окно хоть посмотри!
Катя отдёрнула тюль и ахнула: всё вокруг было белым-бело! Пушистый снег ложился крупными хлопьями и всё это было так завораживающе красиво, что женщина на миг забыла о пирогах.
— Не переживай, – сказала она, наконец, оторвав взгляд от зимней сказки. – Эка невидаль, снег зимой! В детстве у нас снега было много, ничего, ездили как-то. И потом, если бы папа решил вести машину, я бы испугалась, а так… Искра их вмиг домчит! Не лошадь, а профессор! Дорогу чувствует!
Аня рассмеялась. А мама посмотрела на неё и вдруг всплеснула руками:
— Дочь! А подарки!
— Мам, успокойся! Всё в лучшем виде завёрнуто и украшено. Уже слышу, как бабушка ворчит, что красоту такую портить не хочется. А потом бережно свернёт бумагу и припрячет, чтобы ещё раз для подарков использовать!
Теперь рассмеялись все трое. Но без злобы, а по-доброму. Они стариков уважали: всё же как никак разные времена пережили. Хотят дважды упаковку использовать, пусть используют.
— Ладно, пойду помогу Мише наше бессмысленное дело закончить, – сказал Егор. – Чувствую, с утра опять лопатой махать придётся! Причём уже в одиночестве.
— Папа поможет, – отмахнулась Катя.
— Ещё чего! Пусть отдыхает. У него неделю назад спину прихватило! – отрезал Егор и вышел. А Катя с дочерью, болтая ни о чём продолжили готовить семейный обед.
Через час женщина услышала, как лязгнули ворота. Она глянула в окно и увидела, как во двор величественно вошла Искра, тянувшая за собой красивые самодельные сани. В них, устроившись с комфортом на меховой подстилке, восседала бабушка. А дед уже спрыгнул и распрягал лошадь. Катя улыбнулась. Родители для её были образцом настоящей любви! Среди них никогда не кипели шекспировские страсти и не было ничего такого, что можно было бы сравнить с мелодрамой. Но они дружно шли всю жизнь рука об руку, не теряя чувства юмора и бесконечно друг о друге заботясь. За детство Катя ни разу не слышала, чтобы они повышали друг на друга голос! Даже они с Егором нет-нет да покричат друг на друга. Но родители – никогда.
— Мам! Папа! Как добрались? – спросила Катя, выходя на веранду.
— Ой, хорошо! – растянула губы в блаженной улыбке мама. – Люблю зимой да на санях! А погода! Считай и с комфортом проехались и погуляли!
— Дорогу засыпает помаленьку, – сказал папа дочери. – Ну нечего, на санях-то обратно доберёмся. Я Искру в сарай отведу, он у вас всё равно пустует. Егор, а Егор! – и папа отправился вглубь двора в поисках зятя.
— Баба Даша! – выкликнула Аня, отшвырнула нож на стол и топая побежала обнимать бабушку.
— Анютка! Ну ты исхудала! Прямо модель из телевизора! – удивилась бабушка. Аня и вправду похудела, то ли в угоду моде, то ли выросла. Сама она утверждала, что на диетах сидеть не будет, но ела мало, чем немного огорчала маму.
Дом сразу наполнился тёплой атмосферой. Уже минут через пятнадцать вернулись мужчины, и все разговаривали, шутили, а Катя с Аней быстро накрывали на стол. Бабушка, конечно же, и своих угощений привезла – целую сумку! И фирменный холодец, и салат, и даже запечённого гуся, который оставался тёплым благодаря тому, что она бережно завернула его в фольгу и несколько слоёв пухового платка.
— Ну что дорогие, с Новым вас годом! – воскликнул дед, поднимая рюмку. – Желаем счастья этому дому и всем его обитателям.
— Спасибо, спасибо, – воскликнул Егор.
За столом в весёлых разговорах как-то незаметно пролетел остаток дня. Катя глянула на часы, и с тоской подумала, что завтра дом опустеет наполовину, а послезавтра они с Егором и вовсе останутся совсем одни. Она любила свою семью. За всю жизнь у неё лишь раз появилось желание остаться в одиночестве, и то оно прошло уже минут через пятнадцать. Теперь, как бы ни хотелось, но пора было привыкать, что дети выросли, и скоро создадут собственные семьи.
«Хотя бы эти праздники провести всем вместе! – с каким-то внутренним отчаянием подумала женщина. – Ой, чего это я? Егор прав, дети выросли и не нужно удерживать их дома».
Дедушка с бабушкой ложились спать рано, поэтому засиживаться допоздна не стали. Дети убрали со стола, отправили посуду в посудомоечную машину, и разбрелись по своим комнатам. Конечно, уткнулись в компьютеры. Катя с Егором уложили дедушку с бабушкой в комнате для гостей, а сами посмотрели старый, заученный наизусть фильм «Иван Васильевич меняет профессию», и тоже легли спать. После полуночи уснули и дети, а в доме воцарилась абсолютная тишина. Все спали, даже не предполагая, какие сюрпризы готовит грядущий день.
— Ну ничего себе! – шёпотом воскликнула Катя.
— Мяу! – недовольно высказался рыжий кот Мурзик. Он с раннего утра лежал на груди у хозяйки, пытаясь ненавязчиво её разбудить. Делал он это с определённой целью: чтобы его выпустили прогуляться на улицу. Ну не любил Мурзик дела свои в лоток делать! То ли дело на улице – простор! Хозяйка просыпаться не хотела. Котик сначала мягко положил лапу на лицо, но она не отреагировала. Он недовольно выдохнул и чуть-чуть выпустил когти. Хозяйка поморщилась и – о чудо! Приоткрыла рот. Прицелившись, Мурзик сунул в него лапу, и женщина, наконец-то, проснулась.
И теперь они вдвоём нерешительно стояли на пороге веранды. Веранда в доме была полуоткрытая, но даже её замело сантиметров на пять. Мурзик решился шагнуть на неё и тут же одёрнул лапу. Понюхал снег, недовольно сморщился, а потом пулей вылетел на улицу, почти полностью провалившись в сугроб из мягкого, пушистого снега.
— Дела-а, – протянула Катя. Она натянула валенки и прямо в халате вышла на веранду. На улице было не холодно, но снег, который между тем продолжал идти, успел конкретно засыпать все дорожки, старательно вычищенные накануне мужем и сыном.
Мурзик тем временем выкарабкался из сугроба и теперь отряхивался. Судя по оставленному мокрому следу, свои дела он уже сделал. А отряхнувшись, котик начал переводить взгляд с хозяйки на дверь, с двери на хозяйку, таким образом, давая понять, чего он от неё хочет.
— Король местного разлива, – вздохнула Катя, открывая дверь. Она тоже вошла за Мурзиком в дом. Тот отправился на кухню: сделав свои дела, он требовал завтрак.
А здесь, тихо переговариваясь за чашкой чая, сидели дедушка с бабушкой.
— Видели, что на улице творится? – спросила их Катя.
— Да уж, обстановочка, – кивнул дед. – Как раз обсуждаем. Ежели вы с Егором не против, мы у вас задержимся. Пущай дорогу сначала почистят, а нам торопиться некуда.
— На хозяйстве Маруся, она присмотрит, – добавила бабушка.
Маруся – соседка бабушки и подруга. Когда она уезжала к детям в город, то бабушка приглядывала за её домом и хозяйством. Когда она с дедом уезжала, то Маруся делала то же самое.
— Оставайтесь, – сказал Егор зевая. Он ещё не до конца проснулся. – Только Искру нужно покормить. Вчера мы остатки сена отдали, но у соседей его в избытке, думаю, поделятся. Может разбросать его в сарае? Ей, наверное, там не совсем комфортно.
— Позавтракаем и займёмся, – кивнул дед.
А Катя смотрела за окно и вдруг почувствовала внутри какую-то детскую радость. Так и не поняв, с чем это связано, она чуть мотнула головой, отгоняя созерцательность и задумчивость, и принялась варить кофе себе и мужу, даже не догадываясь, что жизнь преподнесла ей чудесный подарок к грядущему Рождеству.
