-Ты пошла замуж за своего Пашу против моей воли, — мама смотрела на меня взглядом, выражавшим абсолютное пpeзpeние. –Считай, что с этого дня у тебя нет матери.
Я не знала, что можно сказать или сделать в такой ситуации. Просто смотрела на маму, а она даже не удостоила меня взглядом. Отвернулась и пошла прочь. Я словно приросла к полу и не могла ничего сказать. Пpoтивное ощущение, что язык полностью перестал меня слушаться…
В нашей семье, как я считала, были вполне нормальные отношения. Мои бабушки и дедушки жили отдельно от нас, мама с папой не устраивали скандалов и не выясняли отношения при ком-то. Порой, правда, я видела, что папа сдерживал эмоции и отрывисто отвечал, как бы с неохотой. Но он никогда не позволял себе, даже будучи в дурном настроении, срываться на ком-то. Особенно на мне или маме, называя нас обеих своими любимыми девочками.
Когда рядом не было папы, мама звала меня помогать ей с готовкой. Я с удовольствием принимала участие в этом процессе: чистила овощи, нарезала их, убирала со стола остатки мусора. И каждый раз мама, делая печальное лицо, говорила:
-Послушайся моего совета, доченька. Замуж выйти не напасть, как бы замужем не пропасть. Как только станешь мужней женой, придется ставить крест на всем, что тебе дорого. Тебе нельзя будет высказывать свое мнение, красиво одеваться, говорить и делать, что хочешь. Потому что за тебя все это будет решать твой муж. Не беги замуж, там все плохо. Не страдай и не мучься, как я.
Я не понимала, о чем говорит мама. Может, была слишком мала и судила по тому, что видела своими глазами. Я видела, что папа балует маму разными приятными подарками, часто обнимает и целует ее, благодарит за вкусный обед или ужин. Я не видела ни разу, чтобы он говорил с ней на повышенных тонах, как это бывало в семье наших соседей – Гришиных. Там дядя Коля запросто мог не только накричать на всех, он еще и гонял жену –тетю Наташу – по двору. Когда подросли дети, Леша и Тима стали заступаться за мать, но в итоге доставалось всем троим. При этом тетя Наташа выгораживала своего благоверного перед всеми соседями:
-Он же не всегда так делает. Когда мой Коленька трезвый, лучше него человека не сыщешь. А так бывает, пропустит стаканчик, увлечется. Но он хороший, у других мужья еще хуже.
Я смотрела на нее и не понимала, как можно такого человека, как дядя Коля, называть хорошим. Он всегда был неопрятно одет. От него постоянно пахло то дешевыми вонючими сигаретами, то перегаром, а всклокоченные волосы выглядели так, словно никогда не знали про существование шампуня или хотя бы обычного туалетного мыла.
Я как-то спросила у мамы, почему тетя Наташа живет с дядей Колей, если он такой плохой, мама лишь скривилась:
-Бог дает кого-то для радости, а кого-то – для испытаний. Наташа –это Колино испытание, сам виноват.
Больше она не сказала ни слова, и я понятия не имела, что мама хотела до меня донести. Лишь позже до меня дошли слухи, что тетя Наташа обманом женила на себе дядю Колю, и он в отместку за это начал пить и буянить. Что меня удивляло –что бы ни натворил муженек, тетя Наташа никуда и никогда не согласилась бы от него уйти. Другие мужчины завидовали дяде Коле:
-Мне бы такую безропотную жену. А то не успел даже подумать о чем-то, сразу ор на весь двор. Вон, Колян свою строит, как ему хочется, а она продолжает выгораживать его. Вот что значит –любит по-настоящему.
Я не могла представить, чтобы мой папа так относился к моей маме. Между ними тоже иногда вспыхивали ссоры, но до визга и драк дело не доходило. Папа умел остановиться, а мама – не обращать внимания на некоторые моменты, которые ее не устраивали в папином поведении. Поэтому слова мамы о том, что замужем плохо и мне не нужно повторять ее ошибки, были для меня полной загадкой.
За мной нередко ухаживали как одноклассники, так и мальчики из параллельных классов. Причем все это началось еще в начальной школе. Когда я приходила домой и показывала, что мне подарили поклонники, мама качала головой и мягко требовала избавиться от этого хлама. Практически всегда подаренные шоколадки, нарядные резинки для волос, незатейливые украшения в виде бус или браслетов со стразами оказывались в мусорном ведре. Мама говорила, что мне еще рано думать о таких взрослых вещах, что моя обязанность – быть послушной дочерью и не подпускать к себе лиц мужского пола, потому что им всем одно надо. Что им было нужно, я не вникала, а мама не раскрывала всех деталей.
Воспитанная подобными установками, я сторонилась парней, начиная с седьмого класса. Смотрела на них глазами своей мамы и слышала внутри ее же голос, который говорил:
-Ты на что надеешься с этим недоразумением? Рыжий, бесноватый, руки растут не оттуда, откуда должны. Это тебе потом придется всю жизнь терпеть этого неумеху и делать за него абсолютно все. Лучше подумай, тебе это надо?
Я была убеждена, что глупость и плохие отметки – это одно и то же. Поэтому послала лесом одного из своих бывших одноклассников, который пытался ухаживать за мной. Он нередко ждал меня после уроков, чтобы вместе идти домой, но я ловко уходила дворами. Не хотела быть рядом с ним, меня в его внешности смущал низкий рост и по-азиатски узкие глаза. хотя мне нравилось, что он заступается за меня перед другими. Один раз даже подрался с мальчиком из класса постарше, когда тот толкнул меня и обозвал малявкой. Я не оценила его поступка и сказала, что никогда не буду связываться с мальчиком, который ниже меня ростом и дерется, как уличный хулиган. Он ничего не ответил, но на следующий день его родители забрали документы, чтобы перевести его в другую школу. Больше мы с ним никогда не виделись.
Другой одноклассник, который нравился мне самой, не обращал на меня никакого внимания. Он был высоким, спортивным парнем, за которым бегала половина девочек из параллельных классов. Я была слишком горда, чтобы присоединиться к толпе обожательниц, и делала вид, что не замечаю его.
Иногда он провоцировал меня, но я помнила мамины слова, что достойная девушка должна быть выше всех мелких провокаций. Поэтому чаще он оставался ни с чем и злился на меня. Мне его насупленная физиономия доставляла искреннее удовольствие, только ни одна живая душа не должна была об этом догадаться. Я уходила из школы, задрав кверху нос и демонстративно игнорируя парней, которые что-то кричали мне вслед. Мама говорила, что нельзя быть доступной, надо сразу показывать, что ты –птица высокого полета. Мол, кому надо, тот из кожи вон вылезет, но дотянется до тебя. И я тихо мечтала, чтобы когда-нибудь появился тот, кто будет соответствовать моим высоким запросам, но…
Мама, живя в относительно благополучном браке с отцом, чаще стала повторять, как мантру, что замуж не стоит выходить, что там, кроме проблем, ничего другого нет. Что она угробила свою жизнь на имитацию счастья, которого у нее никогда не было.
-Делай выводы, дочка, -устало повторяла она. – Брак – это бесконечная работа, рабский труд, и никто не будет спрашивать твоего мнения. Ты будешь всем и всюду должна только потому, что ты –женщина и сама согласилась выйти замуж.
Мне становилось не по себе от этих слов. Неужели мама действительно так изводится, живя с мужем и общаясь с его родственниками? Отец часто называл ее уменьшительно-ласкательными прозвищами, а мама морщилась:
-Господи, как мне надоело все это слушать за столько лет. Когда же он от меня отстанет?
Я пыталась представить себе, что живу, например, с парнем, который мне когда-то нравился, в качестве его жены. Наверное, он бы тоже выражал свои чувства ко мне, говорил бы всякие приятные слова, дарил подарки. Только я бы сурово поджимала губы и закатывала глаза, как моя мама. Один мой вид говорил бы яснее всяких слов, что меня достало жить с таким мужем. И не только таким, а с мужем вообще, потому что в браке все плохо…
Во время учебы в университете я не отвлекалась на личные отношения. Точнее, то, что было между мной и двумя бывшими сокурсниками в разное время, нельзя было назвать любовью. Так, платонические отношения. Они были готовы помогать мне с подготовкой к сессиям, писали за меня курсовые, носили шпаргалки и приглашали меня в кафе. Мне было приятно их внимание, но, когда они делали намек на проявление нежности, я круто разворачивалась и уходила без объяснений.
С внешностью мне повезло, поэтому недостатка внимания со стороны мужского пола не было. Меня нередко приглашали в кафе в компании однокурсниц, которые быстро присматривали себе кого-нибудь из кавалеров и спокойно уезжали с ними. Я никогда себе такого не позволяла. Не понимала, как можно так легко пойти на подобный шаг, как уехать с малознакомым парнем неизвестно куда. Правда, наутро девочки возвращались страшно довольные собой и тихо шептались в углу аудитории прямо во время лекции, оживленно обсуждая очередное знакомство.
Однажды я услышала, как девушки с курса младше на год назвали меня монашкой-девственницей. Потом кто-то из парней начал смеяться, а мне было не до смеха. Я была в ярости –кому какое дело до того, с кем я хочу или не хочу быть? Не помню, как, но я умудрилась ударить того парня чем-то тяжелым по голове. Он не ожидал такого и просто сел на пятую точку. А я не могла сдержать возмущения:
-Идите вы все лесом, колхозники! Вам заняться больше нечем, как косточки кому-то перемывать?
Я бы еще пошумела, но пришел староста нашей группы и силой увел меня в другую аудиторию.
-Ты с ума сошла –орать на все здание? Чем ты вообще думала, когда била того сопляка? А если он в суд подаст?
-Не подаст, -уверенно ответила я. – Он гордый.
Я оказалась права. Младшекурсник упорно делал вид, что меня не существует, когда я появлялась в начале административного крыла –именно там находились их аудитории для поточных лекций.
Я впервые задумалась о том, что до сих пор одна, когда мне исполнилось двадцать восемь. Родня уже успела все уши прожужжать про одинокую старость и про мой уже определившийся статус старой девы. Только мама говорила, что я делаю все правильно.
-Не пляши под чужую дудку. Сейчас они хотят, чтобы ты вышла замуж. А почему? Потому что все так делают, потому что так положено. Где гарантия, что у тебя, когда выйдешь замуж, все будет хорошо? Кроме собственных проблем, придется решать проблемы мужа и его родни, а они даже «спасибо» не скажут.
Разумеется, у меня были ухажеры, но наши отношения заканчивались на стадии «проводить до дому» или «поцеловать в щечку». Один раз я дошла до стадии, когда мне сделали предложение. И я сбежала из кафе так, словно за мной гнались волки.
Лишь встретив бывшую одноклассницу, рядом с которой шагала хорошенькая, как куколка, девочка лет восьми-девяти на вид, я задумалась.
-Моя Люся учится лучше всех в классе, -гордо сообщила одноклассница. – Правда, я до сих пор без высшего образования, но зато у меня есть любимая семья. Муж носит меня и дочку на руках, скоро за второй лялькой пойду. Так что я ни капли не жалею, что вышла замуж на первом курсе.
Я вспомнила, как мама отреагировала на сообщение о том, что Настя вышла замуж.
-По залету, поди, -хмуро усмехнулась мама. – Знала бы, чем это чревато, не поскакала бы так рано.
Настя, как выяснилось, вышла замуж отнюдь не по залету, как подумали многие.
-Мы с Костей просто поняли, что созданы друг для друга. Он идеальный муж и отец.
Настя болтала без умолку. Рассказала, что супруг ее всегда встречает, когда она ездит проведать маму, сам возит гостинцы теще. И что за столько лет ни разу не поругалась с мужем по-настоящему.
-Нам просто не о чем спорить, -смеялась Настя. – Повезло встретить мужчину, который не умеет ругаться, прямо, как я. Мы друг друга отлично понимаем.
Я понимала только одно –время мое уходит. Я, может, тоже хотела бы так легко и непринужденно болтать о том о сем со своей дочкой, но ведь для этого требуется выйти замуж. И меня, словно чуму, стали сторониться мужчины…
Когда я впервые намекнула маме, что боюсь остаться и куковать век одной на старости лет, она лишь усмехнулась:
-Вот уж о чем я не стала бы беспокоиться.
Через месяц я познакомилась с одним мужчиной, которого тоже звали Костей. Он был слегка застенчивым, но очень умным и обаятельным. Мне потребовалось несколько раз за пять лет наших встреч расставаться и сходиться с ним, чтобы понять – я хочу быть только с Костей.
К тому времени я успела купить собственное жилье, и мама гордилась этим. Она говорила:
-Если бы ты побежала замуж, то у тебя бы не было собственного угла. А так хоть будешь совершенно независимой, не станешь терпеть чьи-то закидоны всю жизнь. И вообще, в наше время легче прожить одному, чем тащить на себе всю семью.
Когда я рискнула сообщить о том, что мы с Костей хотим пожениться, мама пришла в ужас. Потом начала угрожать, что не захочет общаться со мной, если я не одумаюсь и не откажусь от идеи выйти замуж.
-Давай я познакомлю вас, чтобы ты поняла, что моим мужем будет человек очень достойный, -предложила я, но мама ответила категорическим отказом.
-Ты вообще не понимаешь, под что подписываешься, -кричала мама. –Он полностью подчинит тебя себе, ты растворишься в его воле. Потом перестанешь понимать, этого хочешь ты сама или твой муженек. Потом не жалуйся, что чувствуешь себя непонятой и несчастной.
-Но мы любим друг друга, -пыталась я возражать маме. В ответ слышала фырканье и снисходительный смех:
-Дурочка ты моя, даже не понимаешь, о чем говоришь! Не спорь с мамой, я много чего повидала в жизни, в отличие от тебя. То, что ты называешь любовью, вовсе не любовь, а обычное физическое влечение. Это понятно, тебе сколько лет? Просто организм с ума сходит из-за гормонов. Займись чем-нибудь и забудь про свое не пойми откуда взявшееся желание выходить замуж и тем более –рожать детей.
Я не послушалась маму. Впервые в жизни сделала то, чего я хотела сама. Или я тогда думала, что хотела выйти замуж, уже не знаю.
Мама пришла на свадьбу, но до конца не досидела. У нее было такое лицо, как будто она меня хоронит заживо. Сказала пару тостов, смысла которых никто не понял. Если отец от души веселился с гостями со стороны Кости, то мама со скорбным лицом отсаживалась от них подальше и вовсе исчезла. Уехала домой, никого не поставив в известность, даже папа понятия не имел, куда она делась во второй половине свадебного банкета.
Я пришла к ней через несколько дней после свадьбы и услышала, что отныне у меня нет матери…
Не передать, скольких слез и нервов мне стоила каждая встреча с мамой. Она просто не хотела меня слушать. Кричала и обвиняла в том, что я не подумала о собственной участи и родной матери. Что я должна была вернуть ей дочерний долг, вместо того, чтобы вешать себе хомут на шею непонятно ради кого.
-Твой Костя –пустое место. Я бы поняла, если бы ты выбрала нормального, статусного мужчину. Но ты ведь не умеешь выбирать, тебя всегда привлекали только маргиналы и неформалы. То есть такие, за кого от стыда хочется сквозь землю провалиться.
-Мама, Костя не такой, как ты думаешь. Мы с ним встречались пять лет, прежде чем я согласилась выйти за него. Разве этого срока недостаточно для того, чтобы хорошо узнать человека?
Мама не хотела ничего слышать. Она понимала только то, что я, по ее мнению, предала ее. говорила, что из-за моего подлого поступка не может спокойно спать по ночам и ждет, когда за ней придет костлявая.
-Я все жду, когда меня приберут. Потому что не могу жить после твоего предательства.
Костя не понимал, почему я в последнее время прихожу вся взвинченная, на нервах. Пытался поговорить со мной, но я начинала орать на него. Несколько раз он промолчал, но в итоге не выдержал и наговорил мне столько всего, что я неделю не могла прийти в себя. Мне было обидно до слез, потому что он не захотел понять меня и позволил себе говорить со мной на повышенных тонах. Разве так относятся к любимой женщине, за которой он ухаживал долгих пять лет?
Я понимала, что так долго не может продолжаться. Мама запрещала мне приходить к ней и звонить, и я подумала:
-Мужей у меня может быть хоть десять, но мать –только одна. Я не имею права ее расстраивать.
Костя ничуть не удивился, когда я сообщила о своем решении развестись с ним.
-Знаешь, я ожидал чего-то в этом роде. Только не думал, что это произойдет через три месяца после свадьбы.
Меня словно током ударило. За какие-то три месяца из-за почти ежедневных скандалов мы стали друг другу совершенно чужими? Ну что ж, чему быть, того не миновать. Значит, мне на роду написано пополнить ряды разведенок. Спустя полгода после того, как мы с Костей официально расстались, ко мне на квартиру пожаловала мама с тортиком в руках.
-Не думай о Косте, он все равно не был бы хорошим мужем, -небрежно проговорила мама. –Зато я теперь спокойна за тебя, потому что ты приняла верное решение…
Повторно замуж я так и не вышла. Полностью посвятила себя уходу за родителями. Отец, который к тому времени уже порядком постарел, перед смертью долго смотрел на меня и тихо выдохнул:
-Прости, что не смог тебя уговорить сохранить семью…
Я была слишком убита горем, чтобы вникать в смысл его слов. Зато, когда умирала мама, пережив отца на семь лет, ее словами были:
-Я рада, что ты не пошла на поводу большинства, не стала гробить себе жизнь…
В тот момент я тоже была рада, что исполнила волю мамы. Но затем, когда закончились похороны, прошли поминки, и все вернулись к своим обычным делам, я поняла, что мне чего-то не хватает. У меня было ощущение, что я должна была что-то сделать, но так и не сделала этого.
Я встретила своего бывшего мужа –Костю, рядом с которым упругой походкой шел высокий парень лет восемнадцати –точная копия Кости. То, что это был его сын, я поняла сразу. Потом вспомнила Настю, у которой дочь была еще старше. Наверное, Настя уже бабушка, а я…у меня никого нет и не будет, куда в таком возрасте строить планы на семью. Разве что у очень уж немолодого вдовца, которому в первую очередь нужны просто забота и уход, чем ощущение семейного очага и разговоры по душам.
Я только сейчас поняла, что совершила самую большую ошибку в жизни, решившись быть хорошей и удобной дочерью для мамы. Ее нет, а моя семейная жизнь, даже не успев начаться, уже двадцать лет как похоронена. И у меня отвратительное чувство, что я похоронена вместе с ней, куда раньше моих родителей…
Ольга Брюс
