— Ты чей? — тётя Таня даже вздрогнула, когда от грядки приподнялась, разогнулась и прямо перед собой увидела чумазую мордашку, — Ну-ка слазь быстро с моего забора, он и так на ладан дышит, развалился совсем! А мужика то у меня в доме нету, понял? Чего молчишь, будто немтырь, говорить не умеешь?
— Ты сама не умеешь! — тут же заявил мальчонка, ухватился за другую доску и хотел приподняться повыше. Но коварная доска оторвалась и нахалёнок повис, держась за неё, руку оцарапал, да и и упал с забора.
— Вот ведь олух малой! — рассерчала на него тётя Таня и выскочила за калитку, — Чего орёшь? Ну-ка вставай!
Мальчишка орал во всё горло, да так, что был виден передний отколотый зуб и шрам на детской щечке, а на руке его алела свежая царапина.
— Вставай, не ори, вся деревня сейчас сбежится! Вот тогда мамка тебе напотдаст, будешь знать, как по чужим заборам лазить!
Мальчишка тут же примолк, поднялся, припадая на одну босую ногу. Тётя Таня его прихватила за шиворот,
— Ну-ка молча в дом иди, а не то я тебе надаю плюшек то!
В доме было прохладно, мальчишка молча озирался, пока тётя Таня обтирала его царапину чистой тряпочкой, и даже от зелёнки не пикнул. А потом робко спросил,
— А можно две плюшки?
Татьяна так и прыснула в кулак — досада уже прошла, перед ней стоял худенький пацанчик, волосы давно не стрижены. Шорты велики, он их постоянно подтягивает — видно не его. Ножки босые тощие из шорт торчат, палец на ноге сбит, да и сам весь в синяках да царапинах!
— Ты чей? Откуда ж это такой лазутчик у нас взялся? — тётя Таня всех мальцов, что к ней через забор лазили за яблоками, малиной да огурцами, лазутчиками звала, — Шпион что ли? Чегой-то тебя раньше не видела? Бабы Мани внук что-ля?
— Неа! Не скажу чей, мамка забьёт, — помрачнел мальчишка и тихо к двери двинулся, понял видно, что плюшек никто ему не даст.
На другой день тётя Таня ковер выбивала во дворе на козлах. Колотила так, что аж вспотела вся — пылюки в ковре набралось уйма, ещё бабкин ковер, рисунок на нем богатый, да и щели он в стене закрывает, добрая память, когда не одна ещё она жила.
Замахнулась выбивалкой в очередной раз тётя Таня, и замерла — меж досками в заборе знакомая мордаха торчит. Мальчишка вчерашний стоит, в забор вцепился, аж глаза зажмуривает, глядя, как тётя Таня по ковру лупит. Но стоит, не уходит.
Тётя Таня руку опустила — будя, чистый ковер уже, а то пацан напугался,
— Что глядишь? Иди помогай, на пирожки точно заработаешь, а то вчерась сбежал, — позвала ворчливо парнишку, а у самой сердце ёкнуло — надо же, опять пришёл. К ней давно никто не заходит, как то так вышло.
Мальчишка повеселел, через забор не полез, обежал его, в калиточку вошёл. Схватил ковёр за угол, тужится, помогает с козлов стащить. Вместе скрутили, потащили. Тёте Тане смешно — ишь пыхтит пехтерь, неловко ему, тяжело, малой совсем!
— Сколько годков то тебе, а Ванька? — лукаво спросила тётя Таня. Мальчонка на подвох повёлся, — Не Ванька я, а Мишка! Скоро семь мне, большой я, в школу скоро пойду, — и плечики худые расправил и ещё яростнее в ковер вцепился и потащил, чтобы силу свою показать! С Мишкиной помощью тётя Таня ковер обратно на стену повесила и усадила своего помощника чай пить. Глянула на часы — время к обеду. Достала курятину холодную, хлеб, что с утра испекла, да пироги с капустой, да с повидлом. У Мишки глаза загорелись — вкусно как! За обе щеки стал он уплетать нехитрое угощение, тётя Таня ему ещё чайку с листом смородины навела, а сама сидит, гадает, чей же всё таки парнишка этот? Неухоженный, да едой не избалованный.
— Мишкаааа! Паразит такой, ты куда подевался? — за окном послышался грубый сердитый голос, — Мишкааа! Зараза такая, я что, по дворам тебя искать буду? Иди домой, лодыряка, всё б тебе бегать, убежал опять от бабки, ну я тебе сейчас!
Миша замер с надкусанным пирожком в руке, вжался в табурет, на котором сидел, словно хотел спрятаться. В глазах тоска и страх,
— Мамка приехала, уже приехала …
Тётя Таня в окно выглянула, сразу и не узнала. Так это же Наташа, троюродной сестры её Зины дочка. Изменилась — не узнать, уезжала то в город девчонкой совсем, Зина говорила в техникум поступила, учится, работать пошла. А про мальца Зина ничего и не рассказывала.
— Так ты Наташки Зинкиной сын, так что ль? — обрадовалась тётя Таня, — А что молчал то? Ты же мне, Мишка, внучатый племяш получается, родственник, а? Родные мы с тобой! А я то чую — неспроста это, ко мне давно никто не заходил. А тут всё ходит, тянется, а ты знать племянничек! Ты ешь пирожок то, не боись, я к мамке твоей сама выйду.
Наталья хоть и смягчилась немного после разговора с тётушкой, но Мишку за руку дернула, да домой повела. Он жалобно оглянулся на тетку, словно помощи просил, а она ему рукой помахала, а сама слезу украдкой смахнула.
Зина потом Татьяне рассказала, как Наталья в городе думала, что жениха нашла себе. Забеременела, а он и не собирался жениться. Зинаида дочери строго настрого запретила в деревню возвращаться, позориться. Слала ей и денег, и посылки, потом Наталья вроде неплохого мужчину нашла себе.
Но Мишка уж очень у неё непослушный и озорной! То велосипед стащил у соседа, поехал, упал да зуб выбил и шрам на щеке остался! Не совладать с ним никак, слишком самостоятельный! Ну вот Наталья при муже теперь, привезла к бабке внука, Зина его всего-то несколько раз и видела. А у Зинаиды ещё двое внуков, сын на лето их привозит. Мишка дерётся с Никитой, хотя тот и старше, Наталья приехала за ним, заберёт в город, будет опять или дома сидеть, или шляться по улицам.
Тётя Таня и сама не знала, зачем ей это, но иначе не смогла, упросила,
— Зина, а может пусть у меня останется? Не чужой ведь мне Мишка, хоть какая, а родня, а к осени в школу в город уедет.
Только осень пришла, а Мишка ни в какую,
— Не отдавай меня, баба Таня, я тебе всё по дому делать буду, — просил со слезами на глазах, — Я и дрова колоть почти могу, и все, что хочешь, только не отдавай!
А Татьяна и сама прикипела сердцем к Мишке, рада была без памяти, когда Наталья согласилась,
— Только смотри мне, если что, приеду, силком увезу, понял? — напоследок ему Наталья сказала.
— Понял, мама, — Мишка её даже поцеловал, а сам радостно на Татьяну смотрит — хорошо ему с ней!
Так и остался Мишка у тёти Тани жить, в школу деревенскую ходит, учится хорошо, помогает, словно взрослый. Есть теперь у тёти Тани мужик в доме, да и на сердце тепло — есть для кого жить.
А Наталья приезжает, денег да гостинцев правда привозит, но особо уже и не зовёт Мишку к себе. У неё ребёночек свой с мужем, а Мишке видно у тёти Тани лучше, да и ладно.
Намается за день Мишка, набегается, уроки да дела переделает, да и уснёт сладким сном. А тётя Таня сядет, по волосам, да по спинке гладит Мишку, а он улыбается во сне,
— Мамааа, … баба Таняяяя
А тётя Таня ему тихо, — Спи, сынок, спи, мой родной!
Я с тобой.
