— Вера, чем ты занята? У тебя репетитор через полчаса. Немедленно убирай всю эту мазню и готовься к занятиям! До выпускных экзаменов всего ничего, а ты ерундой занимаешься!
— Да, мама, хорошо! – Вера вздохнула и начала закрывать тюбики с краской, убирая их в коробку.
Мама сегодня работает дома, поэтому покоя ждать не приходится. Вера уже привыкла к тотальному контролю во всем и приноровилась выкраивать для себя свободное время тогда, когда мамы не было дома.
Верочка прекрасно понимала, что мама очень занятой человек. Поэтому, уделять время дочери, ее мыслям и занятиям, за исключением контроля над учебой, ей попросту некогда. Руководить целым банком – это занятие не из легких. Отец всегда говорил, что мама – финансовый гений и с ее аналитическим умом ей надо управлять миром, а не каким-то там банком.
В детстве Вера обижалась, капризничала, пыталась всеми возможными средствами привлечь внимание матери, но потом поняла, что ей все равно это не удается, а значит и стараться незачем. Хотя больше всего ей хотелось, чтоб мама просто обняла ее, просто спросила, как у нее дела. И не с оценками или учебой вообще. А о чем она думает, что чувствует. Как-то она даже попыталась попросить маму об этом. Ольга обняла дочь. Но, Вера разочарованно вздохнула тогда, понимая, что это лишь формальность. Мама обнимала ее, а думала совершенно о другом. В какой-то момент она отстранила Веру и, поцеловав ее в щеку, сказала:
— Иди! Мне нужно поработать. Ты мне помогла. Я совершенно под другим углом посмотрела на проблему. А сейчас — иди, не мешай мне, хорошо?
Вера только устало кивнула в ответ.
Она поменяла отношение к ситуации лет в четырнадцать и смирилась с тем, что ей никогда не быть на первом месте в жизни мамы. Ну, и не надо! Пусть мама занимается своими делами, а у нее, Веры, найдутся свои. Главное, следовать тому курсу, который проложила мама для ее жизни, выбрав заранее и профессию, и вуз. А на увлечения дочери, Ольга никогда особо не обращала внимания, рассеянно кивая, когда Вера начинала рассказывать о каких-нибудь очередных курсах или кружках.
— Да сколько угодно, если тебе это интересно и найдешь время помимо занятий! – Ольга отвлекалась на секунду от очередного отчета и кивала в ответ на просьбу. – Платно? Напомни мне, чтобы я пополнила твою карту. А сейчас иди, мне некогда.
Так Вера освоила гитару, научилась играть на пианино, немножко запела, получила не один пояс по каратэ, научилась прекрасно плавать, прошла целую уйму курсов по постановке речи и прочему, и, наконец, нашла то самое, что давало выход ее эмоциям и позволяло проживать параллельно еще одну жизнь. Жизнь, которая была наполнена цветом, радостью, светом. Вера начала рисовать. Сначала это были обычные курсы при художественной школе, а потом преподаватель посоветовала ей заняться батиком и Вера, что называется, «пропала». Легкая ткань, краски и она уносилась в какой-то совершенно другой мир, наполненный только ей известным счастьем.
— Верочка – это бесподобно! У тебя талант, это несомненно! – преподаватель крутила в руках очередной платок, расписанный Верой. – Ты планируешь заниматься этим дальше? Сделать профессией?
— Нет, у меня другие планы. – Вера покачала головой.
«Если бы…»
С тех пор как не стало отца, ей совсем сложно стало находить общий язык с мамой, а уж сказать ей, что она выбрала профессию художника… Ух! Даже подумать страшно было, что скажет на это мать. Ольга никогда не повышала голос, не ругала дочь, но больше всего на свете Вера боялась того момента, когда тонкая бровь Ольги выгнется, глаза глянут на нее с выражением легкого недоумения и прозвучит вопрос:
— А ты в этом уверена?
В такие моменты Вера начинала сомневаться не то, что в своем выборе, но и в факте своего существования. Кто она, зачем она живет, если ее мнение ничего не значит, если она ничего из себя не представляет? На эти вопросы ответа у нее не было.
Проще было не спорить, а идти тем путем, который выбрала для нее мама, ведь, в сущности, она все делала для того, чтобы Вера была счастлива, обеспечена и могла с твердой уверенностью когда-то сказать, что стала успешным человеком. Вот только это «когда-то» было еще так далеко и каждый раз отодвигалось все дальше.
Вера появилась на свет незапланированным и не очень-то желанным на тот момент ребенком. Нет, конечно, Ольга планировала иметь детей, но в будущем, когда состоится карьера и можно будет заняться личной жизнью. Но, судьба распорядилась по-своему. Встретив Олега, она просто потеряла голову. Куда девался ее аналитический ум, далеко идущие планы, амбиции и желание реализации? Все куда-то делось и осталось лишь желание быть рядом с любимым человеком, быть счастливой. Свадьба, год совместной жизни и, как гром среди ясного неба, — вердикт врача:
— Вы беременны! Поздравляю!
— С чем? – невольно вырвалось тогда у Ольги.
Она не могла понять, как это получилось, ведь они были очень осторожны, с самого начала решив, что все будет только по плану и никак иначе.
— Дело ваше, конечно, — ответила на вопрос Ольги о прерывании врач, листая ее карту, — но с вашими проблемами со здоровьем, я не могу гарантировать, что впоследствии вы сможете выносить и родить здорового ребенка.
Олег вечером застал жену в слезах. Выслушав, в чем дело, он обнял ее и спросил:
— Ты настолько не хочешь этого ребенка?
— Не в этом дело! Все планы насмарку! Придется все перекраивать!
— Это, безусловно, минус. А плюсы есть?
Ольга задумалась. Потом вывернулась из рук мужа, взяла блокнот и ручку, как делала всегда, когда нужно было принять какое-то решение. Больше часа она чертила графики, раздумывая, что и как. Наконец, она захлопнула блокнот и, подойдя к мужу, который готовил ужин, обняла его и поцеловала.
— Спасибо! Ты прав! Есть и плюсы.
— Что ты решила?
— Буду рожать. Немного выбиваемся из графика, но зато потом у меня будет больше времени на карьеру. Наверстаю.
Олег мысленно выдохнул. Он любил Ольгу и ему нравились и ее прагматичность, и воля, и стремление к совершенству, но здесь речь шла о ребенке, и он внутренне весь сжался, когда жена сказала, что должна подумать, оставлять ли малыша.
Верочка родилась здоровой, крепкой, ровно в срок.
— Совершенно беспроблемный ребенок! – говорили про нее родители.
И она действительно была из тех детей, которые родителей только радуют. Спокойная, деловитая, очень умненькая, она всегда могла сама себя занять, с раннего возраста понимая, когда можно позволить себе немного покапризничать, а когда надо замолчать и не мешать взрослым.
Занималась Верой с трех месяцев няня, которая стала для девочки родным человеком.
Ирина Николаевна поселилась в доме родителей Верочки и должна была круглосуточно заниматься только ребенком.
Учитель русского языка и литературы, с прекрасным образованием и рекомендациями, она оказалась просто находкой для Ольги. Среди множества рекомендованных друзьями, знакомыми и агентствами нянь, Ирина Николаевна была далеко не самой выдающейся кандидатурой. Но, Ольга даже на секунду не задумалась после того, как Ирина прервала их разговор, и, извинившись, направилась в детскую, где заплакала проснувшаяся Вера.
— А кто это тут плакать придумал? Совершенно ненужное занятие! Пора кормить? – Ирина глянула на Ольгу, которая помотала головой. – Тогда, сейчас я тебе подгузник поменяю и животик поглажу. А ты мне расскажешь, что же так тебя расстроило?
Вера прислушалась к голосу, к интонациям и замолчала.
Ирина Николаевна споро сменила девочке подгузник и, спохватившись, глянула на Ольгу:
— Простите! Расхозяйничалась я что-то… Не выношу детского плача. Мои внуки уже подросли, я успела немного отвыкнуть.
— Ничего страшного. Если условия вам подходят, то приступайте. Думаю, мы найдем общий язык.
Ирина Николаевна стала для Веры самым близким человеком. И вовсе не потому, что спала с нею в одной комнате и все время была рядом, за исключением редких выходных. Нет. Она стала для девочки тем, кто слышал ее, поддерживал, старался учитывать желания, а не только потребности. Благодаря Ирине, Верочка рано начала читать и пристрастилась к книгам. И няня, видя интерес к литературе, старалась развить в девочке любовь к слову. Вера довольно рано начала таскать из библиотеки родителей взрослую литературу, практически «глотая» книги, многое не понимая, но интуитивно делая свои выводы. Ирина Николаевна не пыталась ее остановить, понимая, что запрет только подтолкнет любопытного ребенка и, когда Вере исполнилось одиннадцать, она, обсудив ситуацию с Ольгой, сказала подопечной:
— Давай мы договоримся. Я не запрещаю тебе брать книги, которые тебе явно не по возрасту. У твоих родителей прекрасный вкус и очень хорошая библиотека. Ничего пошлого ты там не найдешь. Но, у тебя точно будут моменты, когда появится масса вопросов. Так вот, я не хочу, чтобы ты пыталась найти ответы где-то на стороне. Приходи ко мне, и я обещаю, что отвечу честно на любой заданный тобой вопрос, в чем бы он не заключался.
Вера кивнула. Для нее открылся еще один источник информации, а это было главное. Ирина Николаевна всегда говорила ей правду, не соврала и в этом. Вера не знала, что часть этих самых вопросов Ирина обсуждала с Ольгой, заставляя ту хотя бы так включаться во внутренний мир собственной дочери, попутно снимая с себя ответственность за возможные огрехи в объяснении. Все же у каждого на все свое мнение, а вкладывать в голову чужого ребенка свои представления о мире Ирина считала не совсем правильным, стараясь давать объяснения исходя из общих норм морали. Даже со своими внуками она вела себя точно так же, давно не отделяя Веру от детей, которые были ей родными по крови.
Ирины Николаевны не стало, когда Вере было тринадцать. Полгода мужественной борьбы со страшной болезнью, которая не оставила шансов, несмотря на то, что Ольга взяла на себя все расходы, оплатив и услуги самых лучших врачей, и зарубежную клинику. Сначала уход Ирины, а позже, спустя еще полгода, мужа, убедили Ольгу в том, что деньги не решают все в этой жизни. Есть какие-то силы, которые неподвластны никаким финансам. Она пересмотрела свои приоритеты, решив уделять больше времени дочери, но это вылилось только в тотальный контроль за занятиями Веры. Дарить любовь, тепло, Ольга не умела. Да и где ей было этому научиться, если в ее семье тоже было не принято интересоваться, что за душой у ребенка.
— Я калькулятор, Лариска, просто счетная машинка! – жаловалась подруге Ольга. – Ничего не умею, не знаю – как… Ведь я росла так же. Родители вечно на дежурствах в больнице, а мне ключ на шею и котлеты в холодильник.
— Не преувеличивай! Все так росли в наше время. Некогда было родителям уси-пуси разводить. Выживали тогда, Оль, вспомни, что творилось!
— Как будто сейчас иначе. Так же все выживают. Есть у тебя образование, немножко поддержки, какие-то связи – будет легче. Нет – будешь биться как рыба об лед, не видя света белого с ипотекой, попытками дать своим детям хоть какое-то приличное будущее… Родителям спасибо – дали образование, да и связями помогли первое время, вот и сложилось все так как есть. Олег неплохо зарабатывал, но большая часть бюджета у нас была моя. И сейчас я могу дать Верке все, что она захочет, а вот самого главного – матери… не могу. Не знаю, как…
— А ты попробуй просто с ней поговорить, Оль.
— Не получается. Она меня боится, Лара. Смотрит на меня, как кролик на удава.
— Может быть через что-то общий язык найти? Чем она увлекается?
— Не знаю. Она мне ничего не рассказывает. Рисует вроде. Это видела.
— Так попробуй с этого края зайти. Понятно, что детства ты уже не вернешь с нею рядом, но хотя бы так…
— Я попробую. Господи, ну почему я такая убогая! – Ольга в сердцах грохнула чашкой о стол и удивленно посмотрела на осколки, разлетевшиеся в стороны.
Лариса жестом подозвала официанта и сказала:
— Ничего подобного! Если бы не думала об этом, может и была бы убогой, а так… Думай, Оля, думай, с какой стороны начать исправлять все.
Из этой затеи не вышло ровным счетом ничего. Стоило Ольге услышать от дочери робкую просьбу пересмотреть виды на будущее и дать ей возможность заниматься любимым делом, бровь Ольги сама собой выгнулась, и Вера услышала ровно то, что ожидала и боялась:
— А ты в этом уверена?
На этом разговор, можно сказать, был и окончен.
Ольга сделала еще несколько попыток наладить контакт с дочерью, но потом оставила это занятие, поняв, что совершенно не знает эту девочку, которая носит ее фамилию, и которой она, в свое время, дала жизнь. А раз так, значит нужно выполнить свой долг, дав ей образование и старт в жизни, а остальное уже как получится.
И вот уже Вера окончила школу, поступила в университет, оправдав все желания и надежды матери.
Вот у нее появился первый парень, которого Ольга сначала приняла в штыки.
— Я не понимаю, что ты в нем нашла? Да, спору нет, красив. Даже слишком! Но, за душой что? Вера – это важно! Тебе с ним жить. Детей рожать.
— Мама, ну какие дети? Мы всего две недели встречаемся. Рано говорить об этом.
Ольга навела справки об этом молодом человеке и немного успокоилась. Приличная семья, хорошие перспективы. А дальше видно будет.
С Егором Вера расстаралась через полгода.
— Почему? – как всегда подняла бровь Ольга.
— Он не тот человек, который мне нужен. У нас очень разные взгляды на жизнь, на будущее.
Вера пыталась честно объяснить матери, что не так было с этими отношениями. Что она мечтает для своего любимого быть единственной и неповторимой, а Егор сворачивал шею на любую девушку, которая оказывалась в пределах досягаемости. И не стесняясь этого, говорил, что он еще не встретил ту, единственную. Говорил не в лицо, за спиной и Вера долгое время об этом не знала, лишь слышала смешки и перешептывания в компании. Услышав это первый раз напрямую от Егора, Вера мгновенно прекратила с ним всякие отношения.
— Главное, чтобы ты потом не пожалела, Вера… — Ольга кивнула, прервав объяснения дочери, так как опаздывала на встречу.
Вера довольно долго приходила в себя, боясь подпускать к себе кого-то. Еще Ирина Николаевна в свое время говорила Ольге:
— Сложная девочка Вера. Тяжело сходится с людьми, но, если подпустила к себе кого-то, – откроется всей душой навстречу. Будут проблемы из-за этого. Нельзя допустить, чтобы ее обидели. Слишком глубоко все чувствует.
Спасло то, что Егор был из другой компании, с которой в свое время Вера пересеклась случайно. Расставшись, они больше не виделись.
А спустя чуть больше года, Вера приняла приглашение подруги поехать на пару дней в Калининград.
— Поехали, Верунь, там так здорово! Нам нужно немного сменить обстановку. Скоро экзамены, а у меня в голове полная каша.
— Аналогично! – рассмеялась Вера.
— Вот и хорошо! Знала, что ты меня поддержишь.
Именно там, в поездке, она познакомилась с Сашей. Молодой экскурсовод с таким увлечением рассказывал про родной город, что Вера потеряла счет времени, не сводя с него глаз. А он смотрел только на нее, рассказывая и рассказывая обо всем самом интересном, на его взгляд. А, закончив экскурсию, подошел к девушкам и представился, попросив телефон у Веры.
Два дня, которые они провели вместе, показались Вере единым мигом. Подруга быстро поняла, что происходит что-то серьезное и заявила Вере, что мечтает побыть одна, чтобы «перезагрузить» мозг. Вера лишь благодарно кивнула.
Александр оказался на редкость простым в общении. Начитанный, эрудированный, он покорил Веру почти сразу. Было в нем что-то родное, до боли знакомое. Вера и сама не могла объяснить, что именно так покорило ее в этом долговязом симпатичном забавном парне. Может быть то, что мир он воспринимал в тех же красках и тонах, что Вера?
Когда закончился срок поездки, она поняла, что расстаться с ним не в силах.
За эти два дня он не только успел показать ей город, но и познакомил ее со своей мамой.
— Ты думаешь, что я слишком спешу? – спросил он Веру, приглашая ее в гости.
Она улыбнулась и покачала головой.
Теперь Вера знала, что он живет с матерью в скромной квартирке. Мама Саши, Инга Александровна работала библиотекарем. Одна воспитывала сына, после того, как отец Саши, капитан дальнего плавания, без вести пропал в море. Наблюдая за тем, как общаются мать и сын, Вера поймала себя на мысли, что всегда мечтала, чтобы мама хотя бы раз поговорила с ней вот так, посмотрела бы на нее такими глазами, какими смотрит на своего ребенка Инга.
Полгода переписки, поездок на выходные и Вера объявила матери, что выходит замуж.
— Ты уверена? Ты точно здорова? – Ольга ошеломленно смотрела на дочь. – Что это за странные решения? Тебе осталось учиться всего ничего. Какой смысл бросать все и ехать… куда ты там собралась?
— В Калининград, мама.
— Вот-вот! Из Москвы! Ты в своем уме?
— Абсолютно!
— Ты ломаешь свою жизнь, не думая о том, сколько в тебя вложено! – Ольга первый раз в жизни повысила голос на дочь, удивляясь тому, что та ей смеет перечить.
— Мама, я приняла решение. Я люблю Сашу, хочу быть с ним. Мне очень хочется, чтобы ты меня поддержала… — Вера почти умоляя глянула на мать.
— Даже не надейся! Я не могу поддерживать тебя в такой феноменальной глупости! На меня можешь не рассчитывать!
Вера попыталась было объяснить, что не собирается бросать учебу, что перевелась в Калининград и окончит университет там. Ольга резко прервала ее, отказавшись слушать.
— Хорошо, мама, я поняла. Прости…
Вера вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь. Слезы комом стояли в горле, но позволить себе разреветься означало — сдаться. Поэтому Вера подняла голову повыше и пошла собирать вещи. Через несколько часов она оставила на кровати все карты, которые были оформлены на ее имя, рассудив, что не имеет больше права пользоваться маминой поддержкой, в которой та ей отказала прямым текстом, забрала два небольших чемодана с одеждой и принадлежностями для рисования, вытащила из тайника конверт с деньгами, которые тайком от мамы заработала за последние три года, сдавая в магазины свои платки и картины на шелке. Сумма набралась довольно приличная. На билет и первое время точно хватит.
Вера спустилась вниз, забрала с полки над камином в гостиной фотографию родителей, и вышла из дома.
Саша встретил ее и привез домой к матери.
— Здравствуй, Верочка! Рада тебя видеть! Саша мне все рассказал.
— Думаете, мы торопимся?
— Время покажет, Верочка.
