Давно, еще будучи подростком, я услышал от своей бабушки историю одной супружеской пары. Они были ее соседями по старой квартире. Эту историю я запомнил и до сих пор иногда вспоминаю.
Бабушка наблюдала за жизнью той пары на протяжении десятков лет. Они были примерно ее ровесниками, плюс-минус. Там сильно болела женщина. Начиная лет с 50-ти. Муж постоянно вызывал ей скорую. Привозил к ней врачей. Симптомы были разные, врачи тоже. Мужа часто видели с этой женщиной во дворе: он то водил ее под ручку, то возил на инвалидной коляске, то просто сидел рядом на лавочке. Бегал для нее за пирожными в булочную, за газетами в киоск, за лекарствами в аптеку. Укрывал ее пледом, обмахивал веером. Все звали ее по имени-отчеству, его имени никто толком вспомнить не мог. Мужчина был всегда на шаг позади нее, в тени ее болезни — подхватить, подтолкнуть, погладить. Она постоянно беседовала с соседями о своих болячках, он молчал и тихонько кивал ей в такт.
А потом он умер. В одночасье. Просто лег и не встал. А женщина поднялась с коляски, стала сама ходить в булочную и в аптеку. После смерти мужа она прожила лет 20, не меньше.
Бабушка рассказывала, что ее по-прежнему часто видели гуляющей во дворе — статную, степенно вышагивающую, с веером в руке летом и с шалью на плечах зимой.
Бабушка рассказывала, а я зло смотрел вслед этой женщине в своем воображении, со всей ненавистью, на какую только способен подростковый максимализм.
Как часто в нашей жизни мы помогаем не тем. Присмотритесь к молчунам.
