Даша сидела перед своим туалетным столиком, втирала крем в ухоженные, нежные руки, муж читал книгу в постели. День выдался продуктивным они, наконец, закрыли с подрядчиками все споры, ремонт в будущей квартире дочери окончен. На следующий год, вступив в своё совершеннолетие Марина может съехать от родителей.
— Захар, мы такую работу с тобой проделали! – смотрела в зеркало на мужа Даша, нанося крем на область декольте.
— Ага, — не отрываясь от книги, ответил муж.
— В следующий раз наймём другую бригаду, эти затянули с ремонтом, и пусть нам торопиться некуда было, но сроки они сорвали абсолютно все! – возмущалась Даша.
— В следующий раз? – выглянул из-за книги Захар.
— Да, надо и Марику квартиру брать, сейчас он старшеклассник, потом студент, не заметим, как ему 18 исполнится.
— А ты не торопишь события? – снял очки Захар и положил на прикроватную тумбочку, книгу себе на грудь.
— А чего тянуть? У нас всё хорошо, я имею в виду финансово, накладок не должно быть. Марина учится на бюджете – умничка, — улыбаясь Даша поднялась с пуфика и направилась к большой постели. – Думаю, Марк тоже постарается, с мозгами у него всё в порядке, — Даша прилегла прямо на одеяло и подвинулась ближе к супругу, многозначительно убрала книгу с его груди в сторону, — так что затягивать не стоит.
— Наверное, ты права, — приподнял бровь Захар, заметив игривое настроение жены.
— Вот и прекрасно! Самое необходимое для начала взрослой жизни мы им дали, а дальше пусть сами.
— Ну… не думаю.
— Мы не заметим, как время пролетит, — кокетливо ответила Даша и погасила светильник на тумбочке…
Жизнь бежала своим чередом, дети учились, родители ходили на работу, новая квартира пока пустовала, Марина дни считала, когда съедет от родителей, хотя прекрасно понимала, полной независимости ей не видать пока она учится в институте, но всё равно – это кайф, приходить когда хочешь, приводить подруг к себе, парня, собирать вечеринки. Марина видела одни плюсы в том, чтобы жить отдельно от родителей. Мама неоднократно переубеждала, но сама же настаивала и во время нешуточных споров со взрослой дочерью несколько раз срывалась в сердцах:
— Вот только исполнится 18 и всё, – показывала она на дверь, — дальше сама.
— Вы же не сможете без меня мамочка, — обнимала её любимая дочь и целовала в щёку.
— Ещё как сможем! Закончатся эти бесконечные: «мама дай денег на юбочку, джинсы» и т.д.
— Не закончатся мама, — смеясь шептала ей прямо в ухо Марина.
И мама сдавалась под натиском дочерней учтивости, она доставала кошелёк и отдавала сколько надо.
— Спасибо мамочка, — сжимала кулачки перед собой Марина, — спасибо родная, я тебя так люблю, так люблю! – она чуть не задушила маму в объятьях и тут же убежала на вечерний сеанс в кино, сказала, что с подругой.
Марк терпеть не мог, когда сестра подлизывалась, он предпочитал общаться на серьёзные темы с отцом, досконально объясняя, на что ему требуется та или иная сумма. Папа сдавался на второй минуте, подробностей не выносил. Казалось, это у Марка скоро совершеннолетие, такой вдумчивый, скрупулёзный, физику любит и компьютерные игры, туда всё и уходило. Родители старались не ограничивать детей, не выбирали и не предлагали им будущих специальностей, немного легкомысленная Марина и то поступила на журфак, без всяких советов.
Месяца за три до 18-летия дочери, Даша почувствовала себя неважно, прямо с утра, потом опять. Днём её воротило от духов коллеги по офису, в супермаркете чуть не вырвало возле кассы, увидев у женщины перед собой с охлаждённой курицей в корзине.
— Захар, — касаясь пальцами своих губ, поглаживая щёки, обратилась Даша к мужу. Она не знала как сказать… куда руки деть. Немолоды, дети большие и тут такое…
— Ну, говори, что случилось? – тоже нервничая спросил муж.
— Кажется… я… — она выглянула из спальни, потом оторвалась от любимого туалетного столика, закрыла дверь, — я беременна.
Захар вроде и открыл рот от удивления, но глупая улыбка мелькнула на лице.
— А как? Мы же вроде предохранялись, он отбросил свою толстенную книгу, уже неинтересно.
— Не знаю. Всё показывает на это, — опять приложила пальцы к губам Даша и чуть склонила голову набок. – Записалась в женскую, тест делать боюсь.
— Почему? – Захар выбрался из-под одеяла, подошёл к жене. Всегда сдержанный, строгий, он просто светился. – Давай, скорее!
— А что мы делать будем, если… — прикусив губу спросила Даша, — мне почти сорок.
— Как что? Рожать.
Даша совсем расстроилась, поправив халат, отошла от Захара.
— Какой рожать? А дети? Что они скажут? Маринка взрослая, того и гляди приведёт парня или жениха, мы будем вдвоём с ней, с колясками гулять?
— Марина у нас такая непостоянная, мы скорее от Марка дождёмся внуков. А что ты предлагаешь?
— Не знаю, — вздохнула Даша.
Тест она сделала, два, три, – положительные, в женскую консультацию через две недели. Долго обсуждали с Захаром, обдумывали. Оба сошлись на том, что семья у них нормальная, обеспеченная, работа у обоих отличная, покупку квартиры для сына придётся отложить и то не факт. Решили рожать. Как сказать детям? Захар об этом даже не волновался, Марк — разумный ребёнок, поймёт. Марина… возможно, любимой дочери придётся немного подвинуться с её безграничными просьбами, но она же незаконченная эгоистка, должна понять.
Даша волновалась, не знала, какие подобрать слова, они не планировали и никогда об этом не говорили с детьми, но глядя на счастливого Захара, иногда чудаковатого в последние дни, каждый день доставал жену, спрашивал, не хочет ли она чего-нибудь этакого, ну как в молодости, как было с Мариной. А Дашу тошнило от всего, порою от самого Захара, но его благодарные, светлые глаза, невыразимая забота окрыляли её.
— В молодости как было? Будто по плану, — пожимал он плечами, отворачивая довольную физиономию, — а теперь… Будто в первый раз. Будто и не было у нас маленьких.
— Ага не было, — злилась на него жена, — я помню бессонные ночи с Мариком.
— Да не было такого, — убеждал её Захар, он в шесть месяцев уже ночевал в детской, потому что спал крепко всю ночь не просыпался.
— Значит, с Мариной.
Захар обнял жену.
— Даша, мы же их воспитали не соседи. Нормально они воспримут.
Только после визита к врачу, УЗИ и постановке на учёт родители решились рассказать детям.
— Да-а-а-а, – поправил очки на переносице Марк, — безрассудно с вашей стороны, — не то серьёзно, не то шутя сказал он.
— Они просто стареть не хотят, — опять с насмешками, не совсем осознавая, что у неё скоро будет брат или сестра, сказала Марина. – Куда вам? Вы же уже старички, предки, — смеялась она.
— Марина, — сделала ей замечание мама.
— Да успокойся уже, — обняла её за плечи дочь, — папа мне давно всё рассказал.
Мама посмотрела на папу.
— Рожайте на здоровье! – Марина поцеловала в щёчку маму, — только не увлекайтесь, — строго пожурила она их, — вам ещё с внуками нянчится.
— Ну уж нет! – будто ругаясь обернулась к ней мама, но Марина поцеловала её в другую щёчку и весело упорхнула в свою комнату. Марк тоже ушёл, у него важный турнир.
— Захар, мы же договаривались…
— Прости, не удержался, проболтался.
— Кому ещё? – строго посмотрела на него жена.
— Нет, нет, никому! – сдался Захар.
Даша вздохнула, скоро день рождения дочери, соберётся вся родня, придётся и им сказать, она не сомневалась смотреть на них будут как на придурков великовозрастных, да и плевать! Не им рожать и воспитывать.
Но мама…
Кафе около дома, человек около 25, самые близкие, родные, друзья с детьми, с которыми уже лет 15 дружат Даша и Захар, всё организованно и фуршет, и музыкальное сопровождение. Марина такая красивая, взрослая, серьёзная, бабушка здесь, надо держать себя достойно. Мама беспокоится о каждой мелочи, останавливает официантов, интересуется, когда закуски, когда горячее подадут. Живота у неё совсем не видно, но платье на ней свободное. Аннета Михайловна сразу заметила – что-то не так с дочкой.
— Дашенька, — присела она в начале вечера между внучкой и дочерью, — а ты нормально себя чувствуешь? Бледная какая-то…
— Лучше всех бабуль! – подняла большой палец вверх Марина и смеясь посмотрела на маму, — в её положении это нормально.
— Марина!
— В каком положении?! – выпрямилась Аннета Михайловна и посмотрела на не в меру весёлого зятя – вроде не пьян, а глаза светятся, на Дашу поглядывает каждую минуту, будто опять влюбился.
— Они…
— Марина! – остановила её мама.
— Нет, пусть говорит.
— Я сама скажу, — набралась смелости Даша, — мы ждём ребёнка, — выпалила она так громко, сестра, напротив, услышала, тётя. Она сидела по правую руку Аннеты Михайловны. Марина убежала на сцену, чтобы попросить включить её любимый хит, а Даша замерла в ожидании вердикта.
— Как это понимать? – старалась говорить мама так, чтобы её было слышно через ненормально громкую музыку.
— Ну… как обычно, — развела руками Даша. Захар подоспел к ней на выручку.
— Вы рады, Аннета Михайловна?
Тёща презрительно посмотрела на него, хотя всегда уважала за твёрдый характер, чуйку, которая вела его в правильном направлении. Она всегда с ним разговаривала с достоинством, но тут… Как пацан двадцатилетний радуется и чему? Осталось только на руках кружить жену, на глазах у всех.
— Дорогой мой, — чуть повернулась тёща к нему, — всему своё время и детям, и внукам.
Дашу вдруг начало тошнить, она убежала в уборную.
— Ну как же так, Захар? – подсела к ним ближе старинная тётушка.
— Они уже забыли пелёнки, подгузники, смеси. Да, Захар?! – спросила у него Аннета Михайловна.
— Нет, — оскорбился он, — мы как раз помним, а вот вам с чего беспокоиться? Вы не видели этого, Даша сама, я помогал…
— Даша не девочка и не надо молодиться. Нужно достойно входить в каждый возраст, а не гнаться за модой и прыгать прыгнуть в уходящий поезд, — собравшись вся, сказала тёща, встала из-за стола и пошла к другой дочери.
Весь вечер Захар и Даша чувствовали осуждающие взгляды родных на себе, в отличие от Марины им было невесело. Оба не понимали, почему они собственно, должны зависеть или спрашивать чужого мнения. Это их решение, они взрослые люди, желанный ребёнок, осознанная беременность. Они ни в чём не нуждаются, вполне могу позволить себе не только третьего ребёнка, но и няню для него, если понадобится.
Косыми взглядами не обошлось. Аннета Михайловна, старшая бездетная сестра Даши неоднократно поднимали тему её поздней беременности, сама Даша с Захаром уже свыклись с положением, просто наслаждались ожиданием. Оба научились на ошибках молодости, старались не пропустить ни одного прекрасного момента, от первого фото на УЗИ до совсем непонятного толчка изнутри, а потом малыш стал чечётку обивать у мамы в животе, особенно если папа наглаживал мамин животик.
— Неоднозначный поступок с вашей стороны, как вы будете дочери в глаза смотреть у неё на свадьбе?
— Нормально, — удивлялась дочь, чего им стесняться.
— С коляской явитесь? Или с няней оставите дома? Вы можете себе это позволить, — усмехнулась Аннета Михайловна, старшая дочь молча поддакивала. – Марине и Марку сейчас как никогда нужны родители, дальше ещё больше понадобятся, не так легко начинать самостоятельную жизнь, а родители умом тронулись после сорока.
— Мама, какая седина? – не веря своим ушам, возмущалась Даша, — моя подруга в 37 родила первого, а мне только 39! Захару 42, о чём ты говоришь?
— Я же правильно поняла, за модой, за подружками гонитесь, о детях не думаете.
— О них мы как раз и думаем, — Даша достала фотографию с УЗИ, протянула маме, — у нас мальчик! – благоговейно сказала она. Сестра выхватила результат и с таким любопытством вглядывалась в каждую деталь на картинке, даже её не оставили равнодушной маленькие ножки, ручки, сжатые в кулачки, она улыбнулась, но, глядя на маму, вернула Даше фото. – Мам 17 недель, — вздохнула Даша и подошла к маме, — теперь уж незачем спорить, доказывать, что мы с Захаром ненормальные, малыш родится, и ты не устоишь перед его очарованием.
Старшая сестра усмехнулась в кулак, Аннета Михайловна тоже чуть оттаяла, когда дочка приобняла её за плечи.
— Даша, я же волнуюсь! Твоё здоровье, нервы, это…
— Радость и счастье, — перебила её Даша, — всё будет хорошо мама.
Тема будто бы закрылась, но Аннета Михайловна продолжала её обсуждать с роднёй. Окружение Даши и Захара расстроились, что некоторое время не смогут собираться по субботам на традиционные вечеринки или на шашлыках. Другие обрадовались:
— Будем вместе гулять с колясками в парке.
— Твоему уже два будет.
— Он на велосипеде, я рядом, а ты с коляской, — искренне радовалась подруга.
— Да, это замечательно. Но во дворе одни молодые мамочки, а тут…
— Что за глупости, там кого только нет, от 18 до 70-ти, — усмехнулась подруга, — и мамочки, и бабушки.
— Вот именно не буду я смотреться, как бабушка с внуком? – сомневалась Даша.
— Да какая разница, как ты будешь выглядеть перед другими, главное, любите его! А тебе о таком даже думать неприлично, выглядишь даже в таком положении о-го-го! Я лично набрала 18 кг за два триместра, и всё время хотела плакать, глядя на себя в зеркало, — подруга с удовольствием поедала Наполеон, запивая его чаем, кажется, она забыла, как плакала перед зеркалом беременная, видимо, материнство действительно делает женщину не совсем разумной.
Всё было прекрасно, беременность протекала безоблачно, токсикоз на первых неделях уже забылся. Аннета Михайловна по-прежнему интересовалась только здоровьем дочери во время своих звонков и коротких визитов, беременность дочери – это насморк, скоро закончится и всё будет как раньше. Напоминали о новой жизни бабушке неимоверно довольная персона зятя и дурацкие приколы Марины, для неё это всё шуточки-прибауточки.
На 26-й неделе, возвращаясь домой с работы, Даша вдруг почувствовала, что давно не слышала, как толкается её сынок в животе, он терпеть не мог пробки, а она уже 40 минут стоит в потоке, на центральной улице и тишина. Она открыла окно, свежий воздух вместе со звуками клаксонов ворвался в салон авто. Погладила живот –тихо. Наконец, пробка начала двигаться, Даша закрыла окно и спокойно поехала домой. Но дома ощутила тяжесть внизу живота и опять эта бездушная тишина, слишком продолжительная. Время семь вечера, консультация уже закрыта, да и город стоит по десятибалльной шкале. В душе она заметила мажущие пятна на белье, а через час алые. Даша незамедлительно вызвала скорую, позвонила Захару, он как раз подъезжал к дому.
Муж собирал ей вещи в больницу, кидал в дорожную сумку всё подряд, пытаясь расслышать указания жены, они будто оглохли оба, когда фельдшер скорой сказала — сердцебиения нет, осмотрев и послушав живот беременной.
Дашу доставили в роддом, долго оформляли поступление, а потом всё закружилось: смотровая, палата, опять смотровая, кабинет УЗИ и везде оглушительная тишина. Врачи, глядя на безумную мать, боялись произнести эти слова. Захар стоял под больницей, писал, звонил каждые 15 минут, прямо изводил Дашу. Диагноз поставлен, ребёнок замер, дальше препараты и родзал, надо спасать женщину.
________________________________________________________________________________________
Пустая платная палата, пустота везде, внутри, снаружи, живот как кисель, порожний мешок – нет его. Телефон бесконечно вибрирует, по коридору больницы проехала каталка, медсёстры и санитары о чём-то спорят у соседней палаты.
Опять звонок на телефоне – Марина, Даша отключила – нет сил повторять одно и то же. Мужу она всё сказала, ей казалось, она слышит его ругань на первом этаже на посту, он обещал засудить всех, орал – спасите их! Требовал главврача, министра здравоохранения, господа Бога. Колотил ногами по колёсам своего авто, матерился, а потом сел в машину и расплакался от бессилия.
«Мама» — засветилось около пяти утра на телефоне у Даши, она не спала, просто лежала в темноте и слово «мама» будто вырвало её из тёмного тоннеля, куда она проваливалась всё глубже и глубже, каждую минуту.
— Да, мамочка, — тихо ответила Даша.
— Как ты родная? Я чуть не умерла, у меня давление подскочило, Дашенька, как ты себя чувствуешь?
— Ма-ма, — расплакалась взрослая дочь, — его больше нет, нашего сына нет!
— Вот и хорошо, — отозвалось эхом в сознании дочери, — главное, с тобой всё в порядке. Всему своё время, дочка и детям, и внукам…
Ещё один вакуум образовался между мамой и дочкой. Даша так и не смогла понять этих слов, до сих пор обидно, спустя много лет, когда у самой двое внуков.
Конец
Наталья Кор
