— Куда ты уходишь? — спросил Антон с перекошенным от гнева лицом.
— Не — куда, а от кого! Я больше не могу так жить! Мы слишком разные, — я пыталась впихнуть в чемодан куртку, но она никак не собиралась помещаться там.
— То, что мы разные было понятно с самого начала, учитывая то, что ты из деревни. Но это не помешало нам прожить вместе шесть лет.
— Вопрос, как прожить! Любому терпению приходит конец, а я больше не могу. Ты упрекаешь меня даже за то, что я перечислила двести рублей в помощь больной собаке.
— Настя! Нельзя помочь всем на свете, на это никаких средств не хватит.
— Тем, кому я могу помочь, я буду помогать!
— Конечно, легко помогать, пользуясь чужими деньгами! Твоей мизерной зарплаты не хватило бы ни на благотворительность, ни на половину вещей, которые не помещаются в твой чемодан!
Я посмотрела на пылающее лицо мужа, и ещё раз вспомнила, из-за чего он раскричался в этот раз. Я, видите ли, посмела купить булочку бомжу. И это стало поводом для того, чтобы припомнить мне, что моя подруга Наташа, приходя в гости, выпивает по несколько чашек кофе. И что я ношу из дома печенье, чтобы угостить коллег на работе. И так далее, и так далее. Жадность моего супруга порой доходила до абсурда, тем более что я вовсе не транжира, и всегда считала себя довольно благоразумным человеком, относительно денежных трат. К тому же собственные нужды, даже с учетом моей, как он выразился, мизерной зарплаты, я покрывала сама, и никогда не брала у него денег ни на какие-то там наряды. Что само по себе странно, учитывая, что многие мужья любят наряжать своих жён и это вроде бы как нормальное явление.
— А знаешь что! — воскликнула я, — можешь оставить мои вещи себе! Раз уж ты столько на них потратил, тем более они тебе будут очень к лицу! Особенно костюм с блестками, ты будешь в нем, как Кощей, сверкать и пересчитывать свои богатства.
Я бросила застегивать чемодан и, не взяв с собой совершенно ничего, вышла из квартиры. Мне вдруг страшно захотелось домой! Туда, где мой настоящий дом! Где прошло моё детство и юность, где до сих пор высокие травы, и можно встретить аиста в небе. Где утренняя роса видна на каждом листочке, а от запаха мяты можно сойти с ума!
Я пять лет не была в родной деревне, Антон считал, что поездки на мою родину обходятся слишком дорого, так что, с вырастившей меня тётей Катей, мы общались исключительно по бесплатной интернет связи.
Выйдя из подъезда, я тут же набрала номер телефона своей начальницы и сказала, что уезжаю в отпуск. На целый месяц! Мне, в конце концов, положено, за мой самоотверженный труд без передыха, и всё такое.
Родная деревня встретила меня запахом скошенных трав и навоза, на мой взгляд, самый приятный аромат на свете!
— Настя! Ты? Тебя и не узнать! — возле меня припарковался трактор дяди Васи, никогда не стареющей местной знаменитости.
— А что со мной не так? Городом воняю?
Дядя Вася, смешно сморщив нос, принюхался и проговорил:
— Есть такое дело! Все кто из города приезжают, словно вурдалаки, от запаха деревни нос воротят, от солнца прячутся, и самогон не переваривают. Тошнит, говорят. А как может от самогонки тошнить, если она изобретена как раз для обратного?
— Не знаю, дядя Вася, меня от самогонки ещё никогда не тошнило, наверно потому что я ее еще не пробовала.
— Это упущение Настена, из-за тётки твоей, которая сама не пьёт и другим не даёт.
Я посерьезнела.
— Как она, дядя Вася? По телефону бодрится, мол, всё хорошо, а как на самом деле, разве расскажет?
— Болела весной. К0вид что ли? Но всё обошлось. Сейчас болезни такие изобрели, без самогонки точно не справиться! Говорю же!
Я рассмеялась.
— Увидимся, дядя Вася. Я в этот раз надолго приехала, — попрощалась я, а про себя подумав: «Если не навсегда». А что? Возьму и останусь в деревне! Мне здесь намного лучше жилось, чем в городе, так что терять нечего.
Весь вечер мы, то плакали, то смеялись, обнимаясь с тетей Катей. Хотя она ничего не говорила, но я видела, что тётка безмерно рада и моему приезду. Так что и я была счастлива, видеть, что хоть кто-то в этом мире любит меня, такой как есть.
Проснувшись рано утром, почему-то в деревне ранние пробуждения не доставляют такую муку, как в душном городе, я прошлёпала босиком во двор. Ступать по прогретым на солнце деревянным половицам было так приятно, что я буквально жмурилась от счастья.
— А, что тёть Кать, грибы в этом году меня ждут?
— Пять лет уж дожидаются, — пошутила она.
— А не сходить ли мне в лес? А потом пирожки испечём с грибами и луком. Как раньше!
— Не заблудишься одна? Позабыла наверно дороги?
— Не забыла! Все тропинки вот тут, — я указала на голову, — не хуже, чем гугл карты.
Я шла по лесу, вдыхая его пряные запахи, порой даже забывая смотреть под ноги, вроде бы моей целью был сбор грибов. Но мне не хотелось ничего здесь нарушать, сохранить целостность картинки, так сказать. Ноги сами собой привели меня к оврагу, на дне которого протекал ручей. Места эти считались заповедными и сам ручей тоже. Когда-то в этих местах жил монах и по преданию, именно благодаря ему здесь и появился этот ручей.
Я спустилась к самому берегу и, присев на торчащую из воды корягу, опустила в воду ноги. Вода была ледяная и от этого моя кожа тут же покрылась мурашками. Но через несколько секунд тело привыкло к ощущениям, и я почувствовала невероятную свежесть. Я зачерпнула ладошкой воду и сделала несколько глотков. Непонятно почему, но вода в ручье всегда была сладкой, будто в ней растворили настоящий сахар.
— Впору писать картину, — я вздрогнула и, обернувшись, увидела, стоящего в паре метров от меня, мужчину.
— А вы пишете картины? — взяв себя в руки, спросила я.
— Я? Нет. К большому сожалению. А вы, не Аленушка, часом?
— Нет, — улыбнулась я, — скорее Настенька.
— Тоже вполне себе сказочное имя.
— А что вы тут делаете, раз не пишете картины?
Он покрутил корзинкой.
— По всей видимости, то же, что и вы. Добываю ужин.
— И как улов?
— Да уж побольше вашего, вы я смотрю не сильно преуспели.
— Я как-то замечталась и забыла, зачем пришла. Давно не была в этих местах, так что скорее просто наслаждалась прогулкой.
— Хотите, поделюсь с вами своими находками? Мне столько не съесть, я просто не мог вовремя остановиться.
— А давайте! — расхохоталась я. — Скажу тётушке, что встретила Лесного Духа, и он отдал мне свои грибы.
— Представляете, какой вкусный суп выйдет из грибов, приправленных такой историей.
— Представляю!
Он действительно отсыпал мне большую часть собранных грибов, и только по дороге обратно я поняла, что совершенно не знаю, кто это был. Я даже не поинтересовалась его именем, чтобы разузнать у тети о встреченном в лесу незнакомце.
— Судя по описанию, это Михаил, — выслушав мой рассказ, сказала тетя Катя.
— Что за Михаил?
— Убийца и душегуб, — улыбнулась тётя.
— Как это? — я недоуменно уставилась на нее.
— Так его в деревне кличут. Говорят, будто он убил женщину и дитя и теперь прячется в наших краях.
— И что? Он, правда, убийца?
— Почем я знаю? Люди любят поболтать, это им заменяет телевизор, а как на самом деле, никто не ведает.
— А ты, как думаешь?
— А что мне думать? Не похож он на убийцу, а уж на душегуба и подавно. Живёт, правда, уединенно, ни с кем особо не общается, непонятно даже, почему он с тобой заговорил? И не понятно, почему молодой здоровый мужик в деревне поселился?
— А что в деревне место только старым и больным? — улыбнулась я. — Я вот тоже, может быть, возьму и поселюсь в деревне!
Тётка, лукаво улыбаясь, посмотрела на меня.
— И чем же ты тут будешь заниматься?
— Буду местные дары через интернет продавать! Благо у вас теперь и интернет имеется, а уж даров хоть отбавляй! Хоть грибы, хоть ягоды, хоть тот же навоз целыми тракторами!
— Ну-ну, — недоверчиво покачала головой тетя Катя.
В последующие дни я ловила себя на мысли, что постоянно думаю о встреченном в лесу Михаиле. Конечно, я не верила россказням про него, но то, что он поселился один в деревне всё же, действительно выглядело странно. Не знаю, зачем я снова отправилась к ручью. Не думала же я, в самом деле, что он торчит в этом месте постоянно?
Но он был там! Не знаю, что это было? Совпадение, провидение, или ещё какая подобная чушь, но Михаил словно дожидался кого-то. Меня? Тогда зачем?
— Добрый день! — заулыбался он.
— Вы и, правда, словно Лесной Дух, вас всегда можно встретить в чаще леса.
— Видимо, как и вас! Снова за грибами?
— Да. Не хватило, знаете ли.
Мы немного посмеялись и, не сговариваясь, пошли вдоль русла ручья.
— Вы как будто не из деревенских? — спросил он.
— Отчего же? Я родилась здесь и выросла. Только шесть лет назад уехала в город.
— В отпуск приехали?
— Пока не знаю, — вздохнула я, — хочется остаться, но с перспективами здесь напряжёнка.
— Да уж, здесь можно построить разве что карьеру доярки.
Мы помолчали.
— А вы? Вам не скучно в наших краях?
— Точно не скучно, — рассмеялся он, — здешние леса полны неожиданностей, то грибы найдёшь, то прекрасную девушку!
Я внимательно посмотрела на него, пытаясь понять степень шутки, но его глаза были даже немного печальны, так что я решила оставить высказывание без комментариев.
— Вы придёте завтра? — неожиданно спросил он, прощаясь.
— Приду, — ещё более неожиданно ответила я.
Так мы стали встречаться у ручья почти каждый день, и я не могла дождаться этих наших тайных свиданий. Я не стала рассказывать тётке, куда хожу, но вполне возможно она, и так, догадывалась.
Общаясь, мы с Михаилом ни разу не затронули щекотливых тем, объясняющих причины, по которым мы оба оказались в деревне. То есть, я не рассказывала ему о своём неудачном браке, а он, почему деревенские считают его убийцей и душегубом. Нам и без того было о чём поговорить. К примеру, я ещё никогда не встречала человека, настолько же интересующегося астрономией, как я сама. Мы могли часами обсуждать предельные температурные режимы на поверхности луны, или удалённость от Земли малоизвестных звезд. И, главное! Мне было очень легко с ним, так будто мы знакомы миллионы лет и я знаю о нём всё, всё!
Но, на самом деле, я не знала о нём ничего, а он не знал ничего обо мне…
Однажды наши скромные поцелуи на берегу ручья переросли в нечто большее и, в конце концов, я проснулась в его доме.
— О Боже! — воскликнула я, посмотрев на часы. — Моя тётушка наверняка подняла всю деревню и они мчаться сюда, наточив вилы и другие колюще режущие инструменты!
— Почему? — рассмеялся Миша.
— Потому что меня не было всю ночь, а она подозревает, с кем я провожу время.
— И что? Ты же вроде бы взрослая?
— Да, но твоя репутация убийцы и душегуба может вселить в неё некие опасения. За мою жизнь, например.
После этих слов на его лицо легла тень печали.
— Ты права, тебе пора уходить.
Я встала и, пытаясь отыскать свою одежду, спросила:
— Расскажешь, почему они такого мнения о тебе? Так на всякий случай, чтобы успокоить тётю.
— Тебе нечем её успокоить, — проговорил он и отвернулся к стене.
Я отложила в сторону свою блузку и присела рядом с ним.
— Что, ты действительно убил какую-то женщину и ребенка?
— Да, — просто ответил он.
Я долго рассматривала его плечо, а потом легонько прикоснулась к нему пальцами.
— Как именно? — тихим голосом спросила я.
— Авария.
Я молчала, давая ему время продолжить, но он больше ничего не говорил.
— И что? Как именно это произошло?
Миша, вдруг резко сел на кровати и посмотрел мне в глаза.
— Что тебе нужно? Подробности?
— Не знаю. Просто хочу понять.
— Что тут можно понять? По моей вине погибли та женщина и её ребёнок. Суд признал меня невиновным, но от этого они не стали более живыми! Как и я!
Я обняла его за шею и поцеловала в неподвижное, будто окаменевшее плечо.
— Никуда я не пойду. Пусть хоть штурмуют этот дом!
— Ты меня жалеешь?
— Я сожалею о том, что так произошло. Но, дело в том, что от этого никто не застрахован и в жизни могут происходить и более страшные вещи.
— Страшнее, чем смерть?
— Да. Насилие, предательство и прочее. То, что люди совершают осознанно, то, что убивает душу. Мой муж, например, однажды утопил котёнка, которого я подобрала на улице. Он, видите ли, пищал и не давал ему отдохнуть после тяжёлого рабочего дня.
Миша поднял на меня глаза.
— У тебя есть муж?
— Официально, да. Но я ушла от него и именно поэтому приехала сюда.
— О Боже! — прошептал он и закрыл лицо руками.
— Что? Ты настолько праведен, что не приемлешь подобную связь?
Я удивлённо смотрела на него, а потом добавила:
— Я действительно не собираюсь возвращаться к нему, развод дело времени, так что не стоит так убиваться.
— Та женщина, что погибла по моей вине, была моей любовницей. Её брак тоже претерпел неудачу, но я всегда считал, то, что произошло, не случайно, а служит наказанием за нашу связь.
— Вы ехали в одной машине? — отчего-то шёпотом спросила я.
— Да. Навстречу выехал грузовик. Водитель заснул за рулём. Я вывернул руль, но нас занесло и мы врезались в столб. Лиза и её маленькая дочка погибли на месте, а я не получил даже царапины. Теперь живу с этим и ещё неизвестно, что хуже.
Мы долго молчали, и я не заметила, как полностью оделась. Уже стоя на пороге, я произнесла:
— Прости, что заставила тебя вновь испытать эту боль. Но, если постоянно жить прошлым и сравнивать его с настоящим, то можно покрыться льдом и заживо умереть.
Он ничего не ответил и я, окинув взглядом его скромное жилище, сказала на прощание:
— Спасибо за встречи у ручья!
Тётя Катя лукаво поглядывала на меня, но вопросов не задавала и деревенских на штурм жилища убийцы и душегуба поднимать не собиралась. Мне же было так тяжело, что я поскорее постаралась остаться одна. «Съезжу в город», — решила я. Нужно было что-то решать со своей жизнью.
За время моего пребывания в деревне, я получила от своего мужа Антона лишь два сообщения. В первом он просил включить голову и вернуться, а во втором говорил, что всегда считал меня дурой, поэтому ничуть не удивлен моему поступку. Что ж, оказывается, избавляя его от общества не слишком интеллектуальной жены, я совершаю благое дело, так что совесть моя была чиста.
Я подала на развод и сообщила на работе, что планирую вернуться в деревню, так что, вроде бы как мне придется уволиться. На мое заявление, начальница сказала, что не хочет терять ценного сотрудника и предложила мне работать удалённо. То есть вести всё те же переговоры, но, не выходя из сарая, как выразилось моё руководство. Интернет всё же великое дело! Я даже не рассматривала такой вариант моей профессиональной деятельности и уже готовилась принять, как данность карьеру доярки, лишь бы не покидать родные края. И Мишу, конечно. Его общество мне, почему-то стало необходимо как воздух. Особенно после его рассказа. Я прекрасно понимала, что ему просто нужно выздороветь. Когда у птицы ранено крыло, она не может летать, но когда рана затянется, то её полёт может быть не менее прекрасен. А может быть, и более, потому что, научившись снова летать, уже намного больше ценишь эту возможность.
Когда я вышла из автобуса, возле остановки меня дожидался трактор.
— Садись уже! — недовольно пробурчал дядя Вася, — заждались тебя.
Я запрыгнула внутрь и под рычащие звуки заводящегося транспортно хозяйственного средства, спросила:
— Кто это меня заждался?
— Кто надо, — загадочно пробурчал дядя Вася.
Остановив своего железного коня возле нашего дома, дядя Вася напутствовал:
— Ты смотри, не пори горячку, дай мозгу остыть и набраться сил, а потом уж решай.
Я ничего не поняла из его бормотания, но решила, что возможно он уже принял сегодня противорвотного средства в виде своей любимой самогонки.
Однако, только-только ступив на крыльцо, я сразу поняла, что у нас гости. Я немного помедлила, прежде чем войти, а как только коснулась двери, она тут же распахнулась, и навстречу мне вышел Миша. Он посмотрел на меня тяжелым взглядом, а затем, молча, взял за руку и пробормотал:
— Пойдем.
— Куда? — тупо, спросила я.
— Я понял, что возле ручья у нас лучше выходит общение. Видимо, то место обладает особой магией.
По дороге мы в основном молчали, а достигнув берега ручья, Миша повернулся ко мне и заглянул в глаза. На его лице поселилась какая-то мальчишеская растерянность и виноватость.
— Я никогда не был женат, — произнес он, тихим голосом — жизнь моя состояла в основном из работы, и именно так я встретил Лизу. Она была моей начальницей и это очень напрягало. Как и то, что Лиза была замужем. Я много раз хотел остановиться, прервать эту связь, но Лиза всякий раз уговаривала меня, говорила, что скоро разведётся, и мы создадим нормальную семью. Но время шло, а она продолжала вести двойную жизнь и всегда возвращалась к мужу. Когда ты уехала в город, я подумал, что оттолкнул тебя, и ты отправилась мириться со своим мужем, спасать свой брак и всё такое. Тогда я страшно испугался, потому что не могу тебя потерять. Эти наши встречи у ручья … Мне никогда, ни с одним человеком не было так хорошо, как с тобой! Словно ты моя родственная душа, понимаешь?
Я не заметила, что улыбаюсь, сквозь слёзы.
— А что бы ты сказал, если бы я купила булочку бомжу? — всхлипнув, спросила я.
Миша недоуменно посмотрел на меня, а потом, словно догадавшись, откуда идёт этот вопрос, ответил, — можешь скупить хоть всю выпечку в магазине, для бомжей ничего не жалко, честное слово!
— Я подала на развод, так что твоя совесть может быть спокойна на этот счёт.
Миша глубоко вздохнул и обнял меня. Рядом на разные лады шумно переговаривались вековые деревья. Прямо над нами, громко вскрикнув, взмыла ввысь какая-то птица.
— Отчего ты плачешь? — шёпотом спросил он, гладя меня по голове.
— От счастья! — тоже шёпотом ответила я.
Автор: Светлана Юферева
