В районном узле связи водитель Игорь Краюшкин был на хорошем счету. Исполнительный серьезный мужчина тридцати пяти лет не пил и даже курить бросил, потому что его жена Галина мучилась приступами астмы.
Работали с ним в основном незамужние женщины. Не было для них интереснее темы, как перечислять достоинства Игоря и горько вопрошать, чем же худосочная Галина заслужила такое счастье?
— Живет как барыня за таким-то мужем. Не работает, дескать, с маленькой дочкой сидит. Можно подумать, что у нас самих детей нет, но ведь ходим на эту каторгу. А для детей ясли имеются.
— Свекровь Зоя Сергеевна очень Галиной недовольна. Говорит, порченую девку им подсунули, ни к чему не приспособленную лентяйку. А Игорь всё терпит и только: Галочка да Галочка!
Но все сплетницы разом прикусили языки, когда Галина неожиданно умерла от анафилактического шока, оставив Игоря вдовцом, а дочь Надю сиротой.
Однако жизнь есть жизнь. Выждав ради приличия какое-то время, незамужние бабы начали охоту на столь перспективного вдовца. Но Игорь женился на молодой девушке Лиде, которая недавно устроилась оператором в одно из отделений связи.
Можно представить, как взбеленились обиженные его выбором отвергнутые женщины.
— Кости да кожа – глянуть не на что! И чего он в ней только нашёл?
Этот же вопрос задала сыну и мать.
— Ты зачем опять лядащую девку в дом тащишь? – Зою Сергеевну разве что не трясло от злости. — Мало мы с Галиной намучились? Перекрестились, освободившись! А теперь ещё эту нянчить будем? Вон у Редькиных дочь Верка. Девка – кровь с молоком! Будет ворочать в нашем хозяйстве, что твой трактор.
— Мама, мне не трактор нужен, а жена, — возразил Игорь.
— А о дочери ты подумал – зачем ей такая никчемная мачеха?
— Лида любит детей.
— На словах. Не позволю ей над внучкой издеваться!
— Мама, не лезь в нашу жизнь – сами разберемся.
Но это требование уже изначально было невыполнимым, потому что жили старшее и младшее поколение Краюшкиных в одном дворе. У них был большой приусадебный участок, и когда сын вырос, родители построили для него ещё один дом. Отделять забором не стали. Свои же люди. К тому же вскоре умер отец, и матери теперь самой нужна была помощь по хозяйству.
Но Игорь горько пожалел о столь тесном соседстве, когда женился. Зоя Сергеевна врывалась к молодым в любое время суток: проверяла содержимое кастрюль, искала пыль и паутину и всегда находила к чему придраться.
— Неряха, грязнуля, — кричала она на Галину. – Живешь как барыня на всем готовом. Лень даже лишний раз веником махнуть.
Игорю иногда казалось, что жена заболела астмой на нервной почве.
— Уедем, — умоляла она мужа. – Сил моих больше нет.
— Да куда ехать-то от родной матери? Как я её брошу?
Игорь несколько раз ссорился из-за супруги с родительницей, но Зоя Сергеевна сразу же хваталась за сердце. Приходилось потом вызывать скорую помощь и просить у неё прощения.
Когда умерла Галина, Игорь долго не мог прийти в себя из-за чувства вины перед женой.
И вот он вновь женился на девушке, которая не понравилась матери. Что теперь ждет его маленькую семью?
Когда он впервые привел в дом Лиду, она сразу же попыталась подружиться с маленькой Настей: принесла ей красивую куклу, апельсин и шоколадку. Но не успела протянуть подарки будущей падчерице, как в дом ворвалась Зоя Сергеевна. С громким криком она бросилась к ребенку.
— Сиротиночка ты моя, не бери ничего у этой тети. Не будет в доме добра от мачехи! Изведет она тебя.
Ребенок тут же в страхе заплакал и бросился к бабушке.
— Мама, — попытался призвать родительницу к порядку обеспокоенный Игорь, — зачем вы такие глупости говорите и пугаете ребенка?
— Правду я говорю. Зачем этой… — она пренебрежительно кивнула головой в сторону оцепеневшей Лидии, — чужой ребенок. Она ведь надеется своих нарожать,
После такого знакомства, Лида решила отказать Игорю, но тот убеждал девушку, что все уладится, мать успокоится, а дочка привыкнет к мачехе, и они будут счастливы.
Этот мужчина очень нравился Лиде, к тому же Игорь серьезно поговорил с матерью, и в последующие визиты невесты та вела себя тихо. Но вот когда они, наконец-то, поженились, Зоя Сергеевна превратила жизнь новой снохи в ад.
— Галина-то была в отличие от тебя чистюлей. Бывало за полночь спать не ляжет, пока все полы в доме не помоет, кастрюли не продраит. А ты развалилась, как нагулявшаяся кошка, когда ещё десяти нет.
Но, как оказалось, Лидия сильно отличалась от безропотной тихони Галины.
— Мама, может, вам самой уже пора укладываться спать, — ледяным голосом отвечала ей сноха. – Когда надо будет, тогда и помою.
— Собака ты брехливая, а не женщина. И куда глаза у Игоря глядели?
— Куда надо, туда и глядели. Оставьте нас в покое, иначе поменяю замки.
— Какие замки ты поменяешь, голодранка? В моем доме-то живешь.
Не лучше обстояло дело и с Настей. Когда мачеха и девочка оставались одни, они мирно играли, читали книжки и вообще находили общий язык, но стоило появиться свекрови…
— Сиротинушка горькая, — сразу же начинала причитать Зоя Сергеевна, — иди ко мне и я тебя пожалею. Ни добра ты теперь, ни ласки не увидишь, кроме как от бабушки.
Подрастающая девочка чутко воспринимала конфликт между взрослыми, делая свои выводы. Как-то, когда Лида заставила её убрать разбросанные игрушки, подчеркнуто не стала этого делать да ещё нажаловалась бабушке.
И вот тут Зоя Сергеевна допустила фатальную ошибку. Полная злобы на сноху она позвонила в органы опеки и наговорила такое количество гадостей на семью сына, что к дому Краюшкиных подъехала машина, и плачущую девочку изъяли из семьи и поместили в реабилитационный центр.
Зоя Сергеевна была твердо уверена, что ребенка просто отдадут ей, и она при помощи девочки будет шантажировать сына, принуждая развестись с неуважительной снохой. Теперь женщина перепугалась не на шутку.
— Это они там чего-то сами выдумали, — пылко оправдывалась она перед сыном. — Я не говорила, что Лидка внучку избивает, морит голодом и заставляет непосильно работать. А ты сам-то знаешь, откуда у дочери синяк на локте? Небось, Лидка ударила.
Игорь внимательно выслушал мать.
— Надо бы тебя психиатру показать.
Мужчина вышел из дома, хотя мать и прокричала вслед, что у неё сердечный приступ. Но Игорю некогда было нянчиться с родительницей — спешил на заседание комиссии по делам несовершеннолетних.
— Вызови скорую сама. Телефон у тебя есть, — бросил он в сердцах.
При мысли, что его перепуганная, ничего не понимающая дочка сейчас находится в окружении чужих людей, у Игоря сердце кровью обливалось. А уж какого позора он натерпелся на заседании комиссии! Дочь ему, в конце концов, вернули, но предупредили, что будут постоянно проверять условия, в которых проживает ребенок.
Когда он вернулся домой, то увидел, что шкафы пусты – Лида собрала свои вещи и ушла.
— Убралась-таки, дура крикливая, — довольно сказала ему мать. – Ничего, мы тебе другую жену найдем.
Игорь ничего ей не ответил, прижимая к себе боявшуюся отойти от него даже на шаг и до сих пор трясущуюся от перенесенного ужаса дочь. А наутро он отвез мать в больницу.
— Я тебя записал на УЗИ сердца. Правда, очередь через три часа, но меня на работу вызывают.
— Ты — хороший сын, — удовлетворенно улыбнулась Зоя Сергеевна. – Ничего посижу.
Но когда она вернулась домой, то увидела, что Игорь, воспользовавшись её отсутствием, собрал свои и Настины вещи и съехал из дома на съемную квартиру к Лидии. Разумеется, пожилая женщина сразу же примчалась скандалить, угрожая, что если сын не вернется, она вновь пожалуется в службу опеки, что её разлучают с внучкой.
— Мама, — холодно сказал ей сын, — или ты оставляешь нас в покое, или мы уезжаем в другой город и обрываем все связи. Я тебя люблю, но дочка мне дорога не менее. И я не позволю так над ней издеваться.
— Да кто издевается-то? Это твоя Лидка…
— Мама, я все сказал!
Вот когда Зоя Сергеевна пожалела о смерти первой снохи – безропотной Галины.
— Эту стерву Лидку, — жаловалась Зоя Сергеевна соседкам, — нищету колхозную, я обула и одела. Ведь для своих снох я всегда была как вторая мать, и вот благодарность: родного сына от меня отвратила, с внучкой запрещает встречаться.
Женщины на лавочке степенно кивали головами, слушая её стенания, и каждая думала про себя: «Не приведи Господь, такую вторую мать».
