Кто придумал эту математику
За дверью стояли двое – он и она. С виду они были интеллигенты, обоим лет по пятьдесят.
— Здравствуйте, здесь живут Сидоровы? — деловито спросила женщина.
— Совершенно верно, — кивнул Иван. – А вы, извините, кто?
— Мы… — Женщина внимательно посмотрела на своего спутника, словно хотела сказать ему: «Что ты молчишь?», и тот неуверенно сказал:
— Мы пришли с вами поговорить…
— Я это понял, — опять кивнул Иван. – По какому вопросу будет разговор? Вы из ЖКХ, что ли? У нас всё оплачено.
— Нет-нет, — замотал головой мужчина. – Какой ещё ЖКХ… Мы… Штейн Григорий Яковлевич, — представился вдруг он, и протянул руку хозяину. – Отец Лёвы, друга вашей дочери.
— Ах, вон вы кто… — заулыбался Иван, пожимая руку гостя – А я Иван. Проходите. Очень приятно. Вас как величать? — обратился он к женщине.
— Анна Петровна.
Гости вошли в квартиру, Иван провёл их в комнату и показал рукой на диван. — Присаживайтесь, пожалуйста. Поставить чайник?
— Не надо. – категорично сказала Анна Петровна. — Где ваша супруга?
— В деревню ускакала, — ответил Иван.
— Что значит ускакала? На лошади? Она всадник? – не поняла шутки женщина.
— Ну, что ты, Анечка… — недовольно посмотрел на жену Штейн. – Это же обычное просторечие. Ускакала, значит, упoрoла, yшлёндaлa, смоталась… То есть, уехала.
— Фу! Что за словечки ты вечно находишь? — поморщилась Анна. – Как будто ты из подворотни.
— Богат русский язык, Анечка! Очень богат! – гордо воскликнул Штейн. – Ну, что же… — Григорий Яковлевич вдруг вспомнил, зачем они пришли, и стушевался. – Извините, как вас величать? – обратился он к хозяину.
— Я же говорил, — улыбнулся хозяин. — Иван я.
— Нет, вы, пожалуйста, скажите ваше отчество, — настойчива сказала Анна Петровна.
— Иван Дмитрич, — пожал плечами хозяин.
— Так вот, Иван Дмитриевич, — Анна холодно посмотрела на него, — вам, наверное, известно, что наш сын собирается жениться на вашей дочери.
— Да вы что?! – обрадовался хозяин. – Очень хорошо! Мы будем только рады. Ведь дружат-то они уже давно. Пора уже. Скажите, а они, что, уже и заявление подали?
— Нет ещё, — опять поморщилась Анна. – Но, кажется, собираются. Хотя мы Лёву всеми силами и пытаемся отговорить.
— Отговорить? – Иван с подозрением посмотрел на гостей. – Почему это отговорить? Вам что, наша дочь не нравится?
— Причём здесь — нравится или не нравится? – возмутилась женщина. – Вы знаете, что наш Лёва вундеркинд?
— Кто? – растерялся Иван. – Неужели? Я чего-то не замечал.
— Вот-вот, вы этого и не заметили. – Анна посмотрела на хозяина с нескрываемым презрением. – Я так и знала, что наш Лёва будет для вас сначала, всего лишь, женихом дочери, потом просто зятем, и отцом внуков. Ведь так?
— А как ещё? – растерялся Иван.
— В первую очередь он вундеркинд. И об этом вам нужно постоянно помнить. И создавать ему всяческие условия. Чтобы он смог развиваться. Понимаете?
— Извините… — пожал плечами Иван. – А он у вас, этот… вундеркинд… в какой области?
— Вы и этого не знаете? – удивилась Анна.
— Не знаю.
— Лёва может стать великим математиком. Его педагоги пророчили ему большое будущее. Пока он не связался с вашей дочерью.
— Анечка, прекрати говорить в таком тоне! – испугался вдруг Штейн, вклиниваясь в разговор. – Что значит, Лёва связался? Я очень рад, что он познакомился с Верочкой. Она очень хорошая.
— Да ты вечно всему рад, — махнула на него рукой Анна. – И Лёва весь в тебя. До сих пор как ребёнок. А он, между прочим, родился, чтобы стать великим математиком. Таким же, каким был его дедушка.
— Не такой уж твой папа великий, — заметил осторожно Штейн. — Обычный профессор. Таких пруд пруди.
— Ты ничего не понимаешь в математике! – взвилась Анна Петровна. – Молчи лучше!
— Извините, конечно, Анна Петровна, — осторожно начал говорить Иван, — может, я скажу что-то не так, но мне кажется, ваш Лёва терпеть не может математику.
— Что? – Анна замерла. – Вы, вообще, в своём уме? Вы понимаете, что вы сказали глупость?
— Я скажу даже ещё прямолинейнее, — продолжил Иван, — он эту математику просто ненавидит.
— Да как вы… — у Анны перехватило дыхание, — как вы смеете такое говорить?! Лёва потомственный математик, и он гордится этим.
— Да? – озадаченно улыбнулся Иван. – А нам он признался в противоположном. Он говорит, что от формул его тошнит. И он мечтает скорее окончить свой институт и стать фотографом. А ещё – резчиком по дереву. Когда он этим летом отдыхал у нас в деревне, они с Верой выпилили такие наличники на наши окна, что мы с женой ахнули. Красотища.
— Что? Этим летом? В деревне? – Анна Петровна, почему-то, схватилась за сердце. – Но он же сказал нам, что ездил в Москву, на лекции к какому-то известному профессору. Он был там ровно две недели. С пятого по двадцатое июля!
— Точно! – радостно засмеялся Иван. — Девятнадцатого июля у Веры было день рождения, и они как раз закончили вырезать эти наличники. Вы бы видели, какие они были оба счастливые. Хотите, я вам фотографии покажу?
— Ничего не понимаю… — Анна Петровна сумасшедшими глазами посмотрела на мужа. – Это что такое, Григорий? Что происходит с нашим сыном? Я тебя спрашиваю!
— Что происходит?.. – пожал плечами муж. – Достала ты его, Анна, своей математикой. Вот он и кроется от тебя, как подросток.
— Что значит, кроется?! – закричала Анна нервно. – Хватить говорить со мной как сапожник! Ты лучше скажи, что нам делать с Лёвой? Как на него повлиять? Он же так деградирует, Григорий! А у него гены… Он же вундеркинд… Нам же ещё в его школе про это говорили…
— Какой вундеркинд? Пора уже оставить его в покое, Аня, — вздохнул Штейн. Потом он виновато посмотрел на хозяина. – Ты извини нас, Иван, что мы тут немножко шумим. Кстати, я не думал, что у нас пойдёт такой разговор. А то бы чего-нибудь прихватил. У тебя, случайно, выпить нет?
— Григорий, прекрати немедленно! – опять закричала на него Анна.
— А чего тут такого, Анюта? – улыбнулся ей Иван.- Ну, хочет твой Гриша выпить, и что? После того, как я вам глаза открыл, и ты, наверное, тоже хочешь выпить. Пойдёмте на кухню. Сейчас всё будет.
Он махнул рукой рукой и пошёл накрывать на кухне стол.
Штейн, не обращая внимания на молнии, которые летели из глаз жены, торопливо пошёл вслед за хозяином.
Через минуту из кухни раздался голос хозяина:
— Анюта, мы хотим выпить за твои немножко расшатанные нервы! Иди скорее к нам! Мы ждём!
Анна Петровна с минуту подумала, потом, всё-таки, встала, и неуверенно пошла к мужчинам.
