О жадности семьи Егоровых знали за пределами села, в котором они жили. Поговаривали, что Вася женился по Поле только из-за того, что за ней приданое хорошее было: одеяло, перина, подушки, пять комплектов постельного белья, набор кастрюль и, самое главное, два порося с буренкой.
Но, как бы то ни было, а молодые понравились друг другу, спелись, а вскоре и свадебку сыграли.
Жили они душа в душу, друг другу не перечили, а если и возникал между ними спор, то сразу сам собой и улаживался.
Родили они одного ребенка, Ванюшку, сыночка.
-Чего же у вас один мальчонка, Поля? — спрашивали у нее иногда соседки, — растет, как ветер в поле, и нет у него иной былиночки, кроме вас, чтобы голову свою прислонить, в случае чего.
-Такова моя женская доля, — отвечала та, подбоченясь, — некогда мне с пеленками и распашонками возиться, муж у меня, работа, хозяйство…
-Так ведь и у нас тоже самое, — недоумевали многодетная мать Галина и, беременная вторым, Марина.
-Вот в свои огороды и заглядывайте, — отвечала Полина, — нечего по чужим закуткам шастать.
Семья жила зажиточно, хорошо. Василий на стройдворе работал, тащил оттуда все, что плохо лежит: доски, гвозди, инструмент. И через пять лет совместной жизни их маленький, старенький домик, подаренный на свадьбу бабушкой, превратился в большой, добротный дом. Крышу перекрыл, все окна и двери заменил, пристроил просторные спальни себе и наследнику.
И сараев наделал: для коровы и телка, для хрюш, курей, утей и кролов.
А Полина тоже не плошала, она бухгалтерией на сельхозпредприятии заведовала. Поэтому корм для скота получала по блату, дешево, а то и вовсе бесплатно. Умела она и циферками, и людьми вертеть!
Материнский инстинкт снова шевельнулся в ней тогда, когда Ванечка в первый класс пошел.
-Вась, а Вась, а давай еще ребеночка заведем, — предложила она мужу, — а то Ванятка вырос, мы и не заметили. Так и школу закончит, покинет отчий дом, и останемся мы с собой одни-одинешеньки.
-А, давай, — сначала согласился супруг, но зачем-то полез в верхней ящик в шкафу, где под бельем лежала сберегательная книжка.
Долго на нее смотрел, потом достал лист бумаги и калькулятор.
-Маловато еще будет, — произнес в задумчивости и протянул свои расчеты жене, — Поль, глянь, сколько деньжищь мы потеряем, пока ты в декрете сидеть будешь.
-И то верно, — согласилась женщина. В то время детские маленькими были, а за рождение детей совсем не платили.
Шли годы, Иван вырос, уехал в город учиться, да так там и остался, женился, порадовал родителей внуками.
Вася и Поля всю жизнь трудились в поте лица, счет на сберкнижке рос, что их очень радовало. Сыну и внукам они особо не помогали, так, по мелочам. Себе давно уже ничего не покупали, в доме стояла старая, видавшая виды мебель. Донашивали ту одежду, которая у них была, на море только раз в своей жизни съездили. И то, долго плевались потом оттого, что там все дорого.
Вышли на пенсию и наслаждались тем, что зажили они, как белые люди. Утащить с работы стало нечего, да и не надо, у них и так все есть. Хозяйство не держат, кормить дорого, но много ли им двоим надо? Бывало, Поля купит курочку и десяток яиц, им на на неделю и хватит.
И тут, как гром среди ясного неба, получили они телеграмму. А там: «Вася, Поля, встречайте тчк Завтра приезжаем тчк Ваши родственники Маша и Коля тчк».
-И какие же они нам родственники, видели то всего два раза в жизни? — расстроилась Поля.
-Дальние… — резюмировал Вася, — но какие-ни какие, а все родственники, ты это, Полюшка, слазь в погребок за наливочкой.
Гостей встречали так, что вся деревня слышала. Вышли на остановку нарядные, Поля даже, по этому случаю, духи достала. Хоть и было им уже десять лет, и не пахли они, а воняли, но все духи.
Штаны у Васиного костюма были короткие, за долгие годы он сел, но мужчина решил, что не в городе живет, и так сойдет.
Лишь только Маша и Коля сошли со ступенек автобуса, бросились им в объятия.
-Сколько лет, сколько зим, — кричала Поля.
-И кто это к нам пожаловал? — вторил ей Вася.
Привели гостей в дом, представили свое подворье, затем Поля достала фотоальбом и стала фотографии гостям показывать. Пока суть-да дело, в животе у всех заурчало.
-Ой, что это я, — всполошилась хозяйка дома.
-И правда, — поддержал хозяин, — хватит гостям зубы заговаривать, на стол мечи.
Поля застелила на круглый стол праздничную кружевную скатерть, местами поеденную молью. Выставила тарелки, вилки, ложки, графинчик и рюмки.
По центру водрузила небольшой чугунок с вареной картошкой, посыпанной молодым укропчиком. А рядом хлеб и сало на медном подносе.
-Ну что, за встречу, — поднял рюмочку Василий, — как добрались?
И гости стали рассказывать, как долго они добирались до родственников. А Поля в это время выложила картофель в тарелки себе и Васе, сделала по два бутерброда с салом.
-Вы ешьте, ешьте, гости дорогие, — приговаривала она, напихав полный рот, — сальцо то у нас свеженькое, мягонькое, так и тает во рту. А картошка молоденькая, с нашего огорода. Вась, ты чего уши развесил, ешь давай. Не успели гости оглянуться, как хозяева сами все и смели.
-Ну что, поели? Пора и отдохнуть! — резюмировала Поля, сметая крошки со стола.
Вечером, как только хозяева уснули, оповестив гостей характерным храпом, Коля пошел на промысел. Чтобы не разбудить родню, вылез через окно. Нарвал зелени и редиса, огурцов из теплицы, подкопал кустик картошки. Варили ее в железном ковше, который мужчина снял с гвоздя у колодца, при помощи маленького, походного кипятильника. Хлеб и соль извлекли из своего рюкзака.
А рано утром собрались и уехали. В город поехали, где у них еще были родственники.
-Зря мы вчера подарки им отдали, — пожалел Коля.
-Ничего, пусть подавятся, конфеты даже на стол не выложили, — удивлялась Маша.
А Вася и Поля пили чай с халявным шоколадом и торжествовали. Как хорошо, что гости надолго не задержались! А то с ними разорение одно!
А вы знавали таких Васю и Полю?
