— Я ведь не просто так все это делаю.
Внутри у Риммы все опустилось. Ну вот, конечно! Кто и что в этом мире делает просто так? Вместо сорока квадратов – целых сто пятьдесят!
Сидя на краю ванны и глядя на тест на беременность, снова показавший две полоски, Римма кусала губы и с волнением раздумывала о том, что делать дальше? В дверь ванной настойчиво и нервно постучали.
— Мам, ну ты скоро? Я по-маленькому хочу!
Римма вздохнула и, поднявшись с края ванны, сунула в карман халата очередной положительный тест.
Сколько в мире женщин, мечтающих увидеть две заветные полоски, а для Риммы эти две полоски напоминали дорогу с глубокой колеей, в которой она застряла и никак не могла выбраться.
— Иду! – ответила она и открыла дверь.
Вот так, стоило на пять минут уединиться в собственном доме, и тут же ее принялись искать.
Помимо старшего сына Ильи за дверью стоял еще и муж Риммы, Петр, который смотрел на нее с неким подозрением.
— Все в порядке? – поинтересовался он, а Римма машинально кивнула.
Нет, сейчас она не готова рассказать мужу о том, что снова беременна.
В семье Чистяковых уже было трое детей. Старшему сыну Илье было шесть, средней дочке Ирочке – четыре, а младшему Борису вот-вот должно было исполниться два года.
Римма ждала трехлетия младшего сына, планируя отдать его в детский сад, и по-настоящему заняться поисками работы, но вот снова сюрприз, на этот раз неприятный.
Вспоминая о том, как она радовалась первому положительному тесту, Римме казалось, что это вообще было не с ней.
По мере появления детей в семье, радость от каждого положительного теста становилась меньше, а вместе с уменьшением уровня радости в квартире уменьшалось и свободное пространство.
Чистяковы жили в обычной двушке со смежными комнатами площадью в сорок два квадратных метра, и места для всех, разумеется, не хватало.
В спальне жили старшие дети: на двухъярусной кровати спали Илья и Ира, а Борис пока вместе с родителями находился в так называемой гостиной, которая давно превратилась в супружескую спальню.
Весь дом был усыпан игрушками, одеждой, книгами и прочими предметами, а Римма не успевала следить за чистотой и убирать вновь и вновь появляющиеся в доме завалы вещей.
Нет, четвертый ребенок будет совершенно лишним в этом хаосе, решила Римма, сидя за ужином и наблюдая за тем, как перекрикиваются между собой дети.
Петр делал им замечания, но этих действия этих замечаний для маленьких непосед, энергия из которых буквально выливалась наружу, хватало ненадолго.
— Ты молчишь все время, – обратился Петр к жене, а потом положил свою ладонь на ее руку.
Римма дежурно улыбнулась и неуверенно повела плечами.
— Все хорошо, просто устала.
Да уж, не устать в этом домашнем детском садике было невозможно. Семья жила в весьма стесненных условиях и никаких перспектив на улучшение жилищных условий не предвиделось.
— Может быть, оформим ипотеку? – предложил Петр, обращаясь как-то к жене.
Тогда младшему сыну только исполнился год, и Римма, с ужасом глядя на мужа, замотала головой.
— Ты что? Какая ипотека? Мы и так едва вытягиваем самые основные траты, а тут кредит! Я не работаю, ты пашешь на трех работах, а все равно считаем каждую копейку. С ипотекой мы вообще по миру пойдем.
Петр согласился с женой, и вопрос с кредитом и расширением жилплощади был закрыт.
А ведь осенью Илья уже пойдет в школу, где он будет делать уроки? Кто даст ему возможность посидеть в тишине? А с учетом того, что родится четвертый ребенок…
Нет, этого Римма допустить не могла.
Она была единственным ребенком, никогда не мечтала об огромной семье, в которой будет много детей.
Видела такие семьи в детстве у соседей, искренне им сочувствовала и радовалась тому, что ей не приходится ни с кем делить свои вещи.
В отличие от нее, Петр всегда хотел много детей. Как и Римма, он был единственным ребенком в семье, страдал от одиночества и мечтал о том, что у него обязательно будет трое детей.
Желание Петра исполнилось, но, по всей видимости, у Бога на семью Чистяковых были другие планы.
Разумеется, Римма пыталась предохраняться. Но из-за постоянных мигреней от противозачаточных таблеток пришлось отказаться, спираль не держалась, вылетая и причиняя массу неприятных ощущений, а другие методы оказывались ненадежными.
Так в семье Чистяковых появлялись дети, а Римма между их рождением даже на работу не успевала выйти.
Ильей она забеременела еще на пятом курсе, кое-как защитила и получила диплом, потом родилась Ирочка, а третьим стал Борис. И вот, когда перед Риммой замаячила возможность выхода на работу, – снова беременность.
На следующий день, отведя старших детей в детский сад и проводив мужа на работу, Римма вместе с Борисом отправилась к матери на работу.
Мария Алексеевна трудилась библиотекарем в школе. Как родительница могла дать своей дочери совет. Римме нужен был этот совет, очень уж много неприятных мыслей роилось в голове с прошлого вечера.
— Мам, у меня проблема, – сразу заявила Римма, а сама с надеждой взглянула на мать.
— Что случилось? – забеспокоилась Мария Алексеевна, откладывая в сторону книги. — Заболел кто-то? Деньги нужны?
— Я беременна, – отозвалась Римма.
— Опять? – мать округлила глаза.
— Не опять, а снова, – Римма только отмахнулась, — что делать, ума не приложу.
Мария Алексеевна бросила быстрый взгляд на внука, копошившегося в углу с машинкой, а потом посмотрела на дочь.
— Римма, ну честное слово! Сколько вам с Петей лет? Неужели вы до сих пор не знаете, как нужно предохраняться?
Римма закатила глаза:
— Мам, разумеется, мы знаем. Дело-то не в этом, беременность уже наступила. Что теперь делать?
— А сама что думаешь? – спросила мать.
— Думаю, что рожать не буду. Куда нам четвертый ребенок? Мы и так живем как селедки в банке, а тут еще один… Да и финансово будет очень непросто. Я не работаю, Петя устает как собака.
Мария Алексеевна покачала головой:
— А я вот хотела еще малыша. Забеременела даже, только вот выносить так и не смогла. Дважды еще беременела, и дважды беременность прерывалась. Обидно было до слез.
Римма с удивлением посмотрела на мать:
— Ты мне никогда не рассказывала об этом.
Мама только рукой махнула:
— А что рассказывать? Ну было и было. А в вашем случае… Я бы крепко подумала, Римма. У тебя ведь проблемы со свертываемостью крови. Риски большие.
Уходя от матери, дочка крепко держала Бориса за руку и лихорадочно размышляла. Как быть? Делать аборт? Или оставить ребенка? Был бы жив отец, можно было бы попросить совета у него. Но, к сожалению, Леонид Дмитриевич умер, успев подержать на руках только старшего внука.
Римма решила, что никаких действий предпринимать не будет без совета с мужем. В конце концов, не одна она должна нести ответственность за случившееся, да и Петр просто обязан знать о возможных скорых переменах в семье.
— А я смотрю на тебя со вчерашнего дня и не могу понять, что случилось! – Петр с обидой смотрел на жену. — Почему ты мне сразу не сказала?
Женщина виновато посмотрела на мужа:
— Ты рад?
Глаза Петра светились:
— Конечно! Ты же знаешь, как я хотел большую семью.
Римма обвела взглядом из захламленную квартиру, прислушалась к детским голосам из спальни, поежилась.
— Петь, ну куда? Куда еще одного? Наша квартира напоминает мне большой мыльный пузырь, который вот-вот лопнет от напряжения.
Петр усмехнулся и обнял Римму:
— Нормальная у нас квартира. Ну да, места маловато, но я что-нибудь придумаю.
— Что? – Римма нервно рассмеялась. — Ограбишь банк? Или выселишь наших бездетных соседей из их четырехкомнатной квартиры?
Петр снова смотрел на жену обиженно:
— Ты за кого меня принимаешь? Я сказал, что придумаю что-нибудь, значит, придумаю.
Римма кивнула.
Ну что мог придумать Петр? Вариант с ипотекой отсекался, никто не даст им кредит на покупку новой квартиры с учетом дохода Петра и того, что сама Римма так и не сможет пока работать.
Мать Риммы жила в однокомнатной квартире, обмен с ней не рассматривался, а родители Петра вообще жили в другом городе и тоже далеко не в коттедже.
Чем больше раздумывала Римма о будущем их семьи, тем больше она склонялась к мысли об аборте.
В выходные, вернувшись с детьми с прогулки, она услышала доносившиеся с кухни голоса.
Один голос принадлежал ее мужу Петру, а второй, женский, казался Римме знакомым, только вот чьим?
— Риммочка! Ребята! – это была тетка Петра, Анна, которая периодически приезжала к ним в гости.
Дети обожали ее, радостно кидались в объятия тети Ани, принимали от нее подарки.
Когда-то Анна была замужем за весьма богатым человеком, пять лет назад овдовела, теперь сама занималась бизнесом, жила в доме за городом и ни в чем не нуждалась.
— Анна Ивановна, я рада тому, что вы приехали, — искренне сказала Римма, а сама поймала на себе загадочный взгляд Петра.
Они вместе выпили чаю, съели по кусочку торта, принесенного Анной, потом вдруг тетка Петра внимательно посмотрела на Римму:
— Ты послушай меня, только не перебивай. Я знаю про ваше положение. Оно непростое, требующее кардинальных решений, а я хочу вам помочь с их принятием.
Римма напряженно всматривалась в Анну, пытаясь понять, к чему она ведет.
— Так вот, – продолжила та, — у меня есть дом, в котором я живу. В нем пять спален, столовая, кухня большая. Вам там будет удобно. И воздух, Римма! Какой за городом воздух! Конечно, добираться до города будет не очень удобно, две пересадки на автобусе, но оно ведь того стоит? Вместо сорока квадратов – целых сто пятьдесят!
Римма тут же замотала головой:
— Нет! У нас нет таких денег!
Анна усмехнулась:
— А причем тут деньги? Я отдам вам дом, а сама переберусь в свою городскую квартиру. Ну куда мне целых пять спален и звенящий от пустоты дом?
Я ведь тоже когда-то хотела много детей, и муж мой хотел, только вот обстоятельства так сложились…
В общем, не отказывайся. В вашем случае это будет самым верным решением. Я – женщина не бедная и одинокая, деньги мои сейчас мне больше бумажки напоминают. На что их тратить – ума не приложу, зато зарабатывать их люблю, делом люблю заниматься.
Свою квартиру сдадите, будет вам еще дополнительный доход.
Римма молчала, а потом увидела на лице Петра столько мольбы и надежды, что отказаться уже не могла. Нужно было о детях думать, а не только о собственном самолюбии.
Уходя, уже в прихожей Анна вдруг еще раз взглянула Римме в лицо:
— Я ведь не просто так все это делаю.
Внутри у Риммы все опустилось. Ну вот, конечно! Кто и что в этом мире делает просто так?
— Когда с первым мужем жила, беременела как кошка, — продолжала Анна Ивановна, задумчиво оглядывая обстановку в прихожей Чистяковых, — а Васька детей не хотел, на аборты меня гонял.
Сколько я их сделала, со счету сбилась. Потом мы развелись, я вышла замуж за Женю. Хотели детей, а уже Бог не дал. Видимо, таковой была расплата за мои прошлые грехи.
Риммочка, дай мне возможность хотя бы так свою вину загладить перед самой собой. Я уже не говорю про тех детей, что не родились у меня… Пусть хоть внучатые племянники мои будут счастливы. Все равно у меня больше никого нет.
Римма улыбнулась и крепко обняла Анну Ивановну. Да, каждый принимает решение сам, порой непростое, очень важное, а еще спасительное для кого-то.
